В связи с чем?

Просто так. Мы всегда их устраивали, не в связи ни с чем. От радости жизни. Мои родители к этому времяпрепровождению поначалу относились снисходительно. Хотя и недоуменно. Нас было человек двадцать. Володя Трофимчук заснул в столовой за столом. Никогда не забуду эту сцену. Он лежал на столе, вытянув ноги к буфету, мордой в салатнице. Так и уснул. Папа с мамой вернулись из гостей или кино. Надо заметить, мой отец совершенно не пил. За всю свою жизнь, кажется, он выпил столько, сколько я способен выпить за вечер. И я помню его изумленное лицо, когда он вошел в столовую. Отец хотел пройти на кухню, но Володя загораживал собой проход. Отец осторожно, чтобы не потревожить, переступил через него со словами: «Извините!». Я даже протрезвел от изумления.

Мои родители вообще не понимали, зачем люди пьют. Поэтому куда чаще пытались бороться с нашим пьянством. И мы пили, прячась. Каждый раз изобретали все новые хитрости. У меня на столе, в комнате, стояла ваза. Она до сих пор тут стоит... Мой друг детства Андрюша Алексеев-Попов по кличке Алпоп однажды решил выучить английский язык. Его заставили пойти на курсы иностранных языков, которые находились в 90-й школе, неподалеку от нашего дома. Я не понимаю, зачем его родители настаивали на курсах, поскольку Андрюша был вполне способен самостоятельно выучить любой язык. Видимо, чувствуя в себе эти способности, он на них и не ходил, а шел ко мне с бутылкой вина. Чтобы так провести время, отведенное для курсов. Мои же родители тем временем не теряли бдительность и пасли нас, потому что пить порочно. В целях конспирации мы стали наливать вино в эту вазочку, в ней тогда цветок торчал, и сидели, беседовали. А пустую бутылку прятали куда могли. За беседой отпивали из вазочки по глотку. Это так и называлось: «Андрюша Алексеев-Попов ходит на курсы английского языка».

В итоге он его выучил самостоятельно. Алпоп вообще превосходный ученый, на мой взгляд. Его за это все время выгонял с работы профессор Белоус, тогдашний директор Института физики. А может, и теперешний, – они ведь вечные. Типичный иерархически озабоченный научный функционер. Впрочем, возможно, я несправедлив – обычный советский начальник, у меня самого таких было немало.

У Андрюши была одна мерзкая манера. Жил он напротив своей работы. Ему пойти на работу – все равно, что нам с тобой улицу пересечь. Мне, например, чтобы добраться пешком до работы всегда требовалось минут пятнадцать-двадцать. Андрюша даже надо мной издевался: «И как это ты добираешься на работу в такую даль?» Тем не менее, Алпоп всегда на свою работу опаздывал. Я, если честно, не понимаю таких людей. Профессор Белоус, видимо, тоже. Однако, в отличие от меня, Белоус не был настолько снисходителен к человеческим слабостям.

Профессор стал заставлять Алпопа приходить на работу вовремя. А Алпоп очень не любил работать в первой половине дня – он никак не мог проснуться. А ходить надо к восьми – иначе Белоус уволит. И тогда Андрюша – какая сволочь! – достал и приколотил к своему рабочему креслу парикмахерский подголовник, чтобы было удобно спать сидя. Алпоп приходил на работу, ложился на этот подголовник и досыпал необходимый часок-другой. Естественно, за это профессор Белоус окончательно возненавидел несчастного Алпопа. Мало того, Алпоп научил этому способу комфортно спать на работе своего друга Мишу Фойгеля, который был будущим светилом теоретической физики. Так они оба и работали. В отличие от Фойгеля, Алпоп физик-экспериментатор. Оба они, кстати, оказались великолепными учеными, блестящего таланта. Это и тогда было видно слепому. Белоус их за это ненавидел. Он собирал всех на совещания и устраивал разгон. Каждый раз профессор бил кулаком по столу и кричал неизменную фразу: «Вы пилите сук!». Делал грустную паузу и потом, без всякого чувства юмора, тем же тоном продолжал: «На котором сидите». Это было чудесно!

Алпоп доконал Белоуса на одной Институтской пьянке, куда были приглашены какие-то заезжие ученые вельможные гости. Белоус, произнося тост, стал сдуру цитировать «Бориса Годунова». И, естественно, где-то что-то приврал. Алпоп его поправил, тот побагровел и стал спорить. Тогда Алпоп не поленился, сбегал через дорогу домой, взял том академического издания Пушкина, вернулся, и торжественно зачитал вслух правильный текст. После этого его карьера рухнула окончательно. Ему пришлось уволиться и, в конце концов, уехать в Америку. Самое забавное, что в Америке он ходит на работу добровольно, без всякого отвращения и не опаздывает. Причем тратит на дорогу по два часа в одну сторону. Наверное, получает побольше, чем платил ему Белоус.

Выходит, «Борис Годунов» пошел на пользу…

Трудно сказать… У Алпопа совершенно потрясающая, фотографическая память. Спорить с ним о том, где и что написано, вообще бессмысленно. Он прочел десятки тысяч книг, и все их помнит наизусть, что и на какой станице написано. Это представить себе невозможно. Я, например, ничего не помню.

Квартира Алексеевых-Поповых вообще была похожа на нашу.