Стратегия и тактика. Тактика - это зна­ние то­го, что де­лать, ког­да есть, что де­лать

Тактика - это зна­ние то­го, что де­лать, ког­да есть, что де­лать. Стра­те­гия - это зна­ние то­го, что де­лать, ког­да де­лать не­че­го.

Са­ве­лий Тар­та­ко­вер

Быть в движении!

Чтобы де­лать пра­виль­ные хо­ды, мы дол­ж­ны знать, к че­му стре­мим­ся. В шах­ма­тах цель до­воль­но яс­на: пос­та­вить мат неп­ри­ятель­с­ко­му ко­ро­лю. Стре­мясь к этой це­ли, мы оп­ре­де­ля­ем стра­те­гию и так­ти­ку иг­ры и на­ме­ча­ем луч­ший план дей­с­т­вий. При про­ве­де­нии стра­те­ги­чес­ко­го пла­на мы ис­поль­зу­ем воз­ни­ка­ющие так­ти­чес­кие воз­мож­нос­ти. К со­жа­ле­нию, сло­ва «стра­те­гия» и «так­ти­ка» не­ред­ко ис­поль­зу­ют­ся как си­но­ни­мы, что при­во­дит к сти­ра­нию мно­гих ка­чес­т­вен­ных раз­ли­чий меж­ду эти­ми в прин­ци­пе раз­ны­ми по­ня­ти­ями.

Если стра­те­гия аб­с­т­рак­т­на и ос­но­ва­на на от­да­лен­ных це­лях, то так­ти­ка кон­к­рет­на и ос­но­ва­на на по­ис­ке оп­ти­маль­ных си­юми­нут­ных ре­ше­ний - она свя­за­на с оцен­кой уг­роз и за­щи­той от них. Так­ти­чес­кий шанс мо­жет спас­ти вас в труд­ной по­зи­ции. Кро­ме то­го, встре­ча­ют­ся слу­чаи «един­с­т­вен­но­го хо­да», ког­да все ос­таль­ное про­иг­ры­ва­ет. В шах­мат­ной ли­те­ра­ту­ре су­щес­т­ву­ет спе­ци­аль­ный сим­вол для обоз­на­че­ния та­ких аб­со­лют­но не­об­хо­ди­мых хо­дов. Они не хо­ро­ши и не пло­хи, не труд­ны и не лег­ки - они прос­то не­об­хо­ди­мы для то­го, что­бы из­бе­жать не­мед­лен­но­го по­ра­же­ния.

Когда ваш со­пер­ник до­пус­ка­ет про­мах, вне­зап­но мо­жет по­явить­ся и вы­иг­ры­ва­ющая так­ти­ка - здесь она слу­жит сред­с­т­вом, не­пос­ред­с­т­вен­но ве­ду­щим к це­ли. Так и в фут­бо­ле: опыт­ный иг­рок, обу­чен­ный слож­ным фин­там, схе­мам и ком­би­на­ци­ям, уви­дев, что вра­тарь со­пер­ни­ка пос­коль­з­нул­ся на тра­ве и упал, тут же, без ко­ле­ба­ний на­но­сит удар по пус­тым во­ро­там. Это чис­то так­ти­чес­кое ре­ше­ние.

Когда по­зи­ция тре­бу­ет точ­но ре­аги­ро­вать на уг­ро­зы и ис­поль­зо­вать лю­бой под­вер­нув­ший­ся бла­гоп­ри­ят­ный шанс, так­тик на­хо­дит­ся в сво­ей сти­хии. Но пе­ред ним воз­ни­ка­ет неп­рос­тая проб­ле­ма, ког­да под ру­кой нет оче­вид­ных хо­дов, ког­да тре­бу­ет­ся про­ду­ман­ное дей­с­т­вие, а не ре­ак­ция. Из­вес­т­ный грос­смей­с­тер и шах­мат­ный ли­те­ра­тор Са­ве­лий Тар­та­ко­вер по­лу­шу­тя наз­вал это «фа­зой ни­че­го­не­де­ла­ния». На са­мом де­ле имен­но мас­тер­с­т­во в этой «фа­зе» от­ли­ча­ет силь­ных шах­ма­тис­тов.

Дело в том, что в шах­ма­тах мы не мо­жем про­пус­тить ход, да­же ес­ли не зна­ем, ку­да пой­ти. Эта обя­зан­ность - тяж­кое бре­мя для иг­ро­ка, не об­ла­да­юще­го стра­те­ги­чес­ким ви­де­ни­ем: при от­сут­с­т­вии пря­мых уг­роз он не в си­лах сос­та­вить план и лю­бой це­ной пы­та­ет­ся обос­т­рить иг­ру, что обыч­но лишь ухуд­ша­ет его по­зи­цию. На при­ме­ре твор­чес­т­ва Пет­ро­ся­на мы зна­ем, что впол­не жиз­нес­по­соб­ной стра­те­ги­ей мо­жет быть «бди­тель­ное без­дей­с­т­вие», но та­кое ос­мыс­лен­ное вы­жи­да­ние тре­бу­ет вы­со­чай­ше­го мас­тер­с­т­ва. Как пи­сал вто­рой чем­пи­он ми­ра Эма­ну­ил Лас­кер, «кто не по­ни­ма­ет язы­ка рав­ных по­зи­ций, тот не в сос­то­янии под­ме­тить приз­на­ки, пред­ве­ща­ющие ве­ли­кие со­бы­тия».

Итак, что же де­лать, ког­да на пер­вый взгляд де­лать не­че­го? Иг­ру в та­кие пе­ри­оды мы на­зы­ва­ем «по­зи­ци­он­ной», ибо суть де­ла в пос­те­пен­ном улуч­ше­нии по­зи­ции. На­до ук­реп­лять сла­бые учас­т­ки и на­хо­дить спо­со­бы уси­ле­ния фи­гур, при­чем не те­ряя кон­цен­т­ра­ции. Спо­кой­ные по­зи­ции ко­вар­ны: в них есть опас­ность рас­сла­бить­ся. И тут мас­те­ра по­зиционной иг­ры на­но­сят свои смер­то­нос­ные уда­ры! Осо­бен­но хо­ро­шо это по­лу­ча­лась у Кар­по­ва и Пет­ро­ся­на. Они поч­ти ни­ког­да не те­ря­ли бди­тель­нос­ти и бы­ли го­то­вы пе­ре­жи­дать дол­гие пе­ри­оды ка­жу­ще­го­ся без­дей­с­т­вия, на­кап­ли­вая од­но кро­шеч­ное пре­иму­щес­т­во за дру­гим. По­рой их со­пер­ни­ки в ито­ге во­об­ще не мог­ли най­ти хо­ро­ших хо­дов, ока­зы­ва­ясь слов­но на зы­бу­чем пес­ке.

В жиз­ни мы на­хо­дим­ся в дви­же­нии от­нюдь не всег­да. Ес­ли у нас нет пла­на по­лез­ных дей­с­т­вий, мы мо­жем смот­реть те­ле­ви­зор, за­ни­мать­ся обы­ден­ны­ми де­ла­ми и счи­тать, что от­сут­с­т­вие но­вос­тей - то­же хо­ро­шая но­вость. Увы, лю­ди не­обы­чай­но изоб­ре­та­тель­ны в по­ис­ке спо­со­бов без­дар­но­го вре­мяп­реп­ро­вож­де­ния. Но нас­то­ящий стра­тег имен­но в пе­ри­од ста­биль­нос­ти про­яв­ля­ет свой та­лант, отыс­ки­вая пу­ти для прод­ви­же­ния впе­ред и ук­реп­ляя свои по­зи­ции в пред­две­рии не­из­беж­но­го кри­зи­са. Не сто­ит за­бы­вать, что в жиз­ни, как и в иг­ре, ста­биль­ность не­дол­го­веч­на и кри­зис дей­с­т­ви­тельно не­из­бе­жен!

История не­од­нок­рат­но под­т­вер­ж­да­ла это. Вспом­ним хо­тя бы бреж­нев­с­кие вре­ме­на, ког­да ка­жу­щи­еся ста­биль­ность и бла­го­по­лу­чие за­кон­чи­лись аф­ган­с­кой ка­тас­т­ро­фой, а за­тем эко­но­ми­чес­ким кол­лап­сом и рас­па­дом го­су­дар­с­т­ва…

Или иной при­мер. Ев­ро­па всту­пи­ла в XX век поч­ти без во­ен­ных пот­ря­се­ний, и па­ци­фис­т­с­кие нас­т­ро­ения ох­ва­ти­ли об­щес­т­во, дой­дя до пар­ла­мен­тов мно­гих ев­ро­пей­с­ких стран. А меж­ду тем кай­зе­ров­с­кая Гер­ма­ния го­то­ви­лась к вой­не. Рост ее во­ен­но-мор­с­кой мо­щи соп­ро­вож­дал­ся, а от­час­ти и сти­му­ли­ро­вал­ся ус­ко­рен­ным раз­ви­ти­ем во­ен­но-мор­с­ко­го фло­та Ве­ли­коб­ри­та­нии, в чем бы­ла зас­лу­га по су­ти од­но­го че­ло­ве­ка - ад­ми­ра­ла Джо­на (Джек­ки) Фи­ше­ра.

Англия бо­лее ста лет яв­ля­лась ис­тин­ной вла­ды­чи­цей мо­рей, и в 1900 го­ду ан­г­лий­с­кие по­ли­ти­ки и во­ена­чаль­ни­ки вос­п­ри­ни­ма­ли та­кое пре­вос­ход­с­т­во как дол­ж­ное. Но ад­ми­рал Фи­шер нас­то­ял на мо­дер­ни­за­ции Ко­ро­лев­с­ко­го ВМФ, строительстве пер­вых ог­ром­ных дред­но­утов и раз­ра­бот­ке бо­евых под­ло­док, през­ри­тель­но на­зы­ва­емых его кол­ле­га­ми по Ад­ми­рал­тей­с­т­ву «трус­ли­вым» и, еще ху­же то­го, «про­тив­ным ан­г­лий­с­ко­му ду­ху» изоб­ре­те­ни­ем.

Фишеру, чей бо­евой дух пло­хо со­че­тал­ся с го­су­дар­с­т­вен­ны­ми де­ла­ми, при­хо­ди­лось пре­одо­ле­вать ог­ром­ные труд­нос­ти, что­бы осу­щес­т­вить свою прог­рам­му во­ен­ной мо­дер­ни­за­ции в мир­ное вре­мя. Он да­же ушел в от­с­тав­ку, но в 1914 го­ду был сно­ва приз­ван на служ­бу, и в хо­де Пер­вой ми­ро­вой вой­ны его заб­ла­гов­ре­мен­ная ре­фор­ма во­ен­но-мор­с­ко­го фло­та до­ка­за­ла свою сос­то­ятель­ность. Ны­не Джек­ки Фи­шер приз­нан ис­то­ри­ка­ми од­ним из ве­ли­чай­ших бри­тан­с­ких ад­ми­ра­лов, хо­тя са­мые важ­ные его по­бе­ды не пот­ре­бо­ва­ли ни еди­но­го выс­т­ре­ла. Это был стра­тег, хо­ро­шо по­ни­мав­ший, что в мо­мент ка­жу­щей­ся ста­биль­нос­ти на­до не сто­ять на мес­те, а дви­гать­ся впе­ред.

Стратегия дол­ж­на нап­рав­лять так­ти­ку

В шах­ма­тах так­ти­чес­кое ре­ше­ние по­рож­да­ет це­лую се­рию хо­дов, вы­нуж­ден­ных для обе­их сто­рон. Вы ана­ли­зи­ру­ете по­зи­цию на дос­туп­ную вам глу­би­ну, рас­счи­ты­вая мно­жес­т­во ва­ри­ан­тов. Це­на каж­до­го хо­да очень вы­со­ка: один про­мах - и на­ка­за­ние не­из­беж­но.

Это мож­но срав­нить с ра­бо­той трей­де­ра на бир­же, ко­то­рый дол­жен де­сят­ки, а то и сот­ни раз в день ре­шать - «ку­пить или про­дать?». Он смот­рит на це­ны и ин­дек­сы, ана­ли­зи­ру­ет их в ме­ру сво­их спо­соб­нос­тей и за ог­ра­ни­чен­ное вре­мя при­ни­ма­ет на­илуч­шее, с его точ­ки зре­ния, ре­ше­ние. Чем боль­ше он тра­тит вре­ме­ни, тем ка­чес­т­вен­нее это ре­ше­ние, но ес­ли он про­мед­лит, бла­гоп­ри­ят­ная воз­мож­ность мо­жет уй­ти без­воз­в­рат­но.

Тактические рас­че­ты в шах­ма­тах по­на­ча­лу очень труд­ны для че­ло­ве­чес­ко­го моз­га, но, ког­да вы при­во­ди­те их в сис­тему, они ста­но­вят­ся ес­тес­т­вен­ной час­тью иг­ры, поч­ти три­ви­аль­ной по срав­не­нию со стра­те­ги­ей. Как пра­ви­ло, это чет­кий ряд суж­де­ний, пос­т­ро­ен­ных по прин­ци­пу «если - то», иде­аль­но под­хо­дя­щих для ком­пь­ютер­но­го прог­рам­ми­ро­ва­ния. «Если он возь­мет мою пеш­ку, то я пой­ду ко­нем на е5. Ес­ли за­тем он ата­ку­ет мо­его ко­ня, то я по­жер­т­вую сло­на. Ес­ли за­тем…» и т.д. Ра­зу­ме­ет­ся, на под­хо­де к пя­то­му или шес­то­му «если» ва­ши рас­че­ты не­ве­ро­ят­но ус­лож­ня­ют­ся из-за оби­лия воз­мож­ных хо­дов. Чем даль­ше впе­ред вы пы­та­етесь заг­ля­нуть, тем боль­ше ве­ро­ят­ность до­пус­тить ошиб­ку.

Мы при­ни­ма­ем на­ши ре­ше­ния, опи­ра­ясь на опыт и ана­лиз, по­это­му так важ­но ра­зоб­рать­ся в этом про­цес­се и пос­то­ян­но со­вер­шен­с­т­во­вать его. Бо­лее ши­ро­кая пер­с­пек­ти­ва поз­во­ля­ет нам оце­ни­вать бо­лее от­да­лен­ные пос­лед­с­т­вия так­ти­чес­ких ре­ше­ний. При этом нель­зя до­пус­кать, что­бы слу­чай­ные так­ти­чес­кие опе­ра­ции уво­ди­ли нас в сто­ро­ну от стра­те­ги­чес­кой це­ли.

В 2004 го­ду, вско­ре пос­ле сто­лет­не­го юби­лея зна­ме­ни­то­го по­ле­та брать­ев Райт, я выс­ту­пал в Швей­ца­рии с лек­ци­ей на те­му «Как рас­к­рыть свой по­тен­ци­ал». И в ка­чес­т­ве при­ме­ра, ил­люс­т­ри­ру­юще­го опас­ность от­сут­с­т­вия стра­те­ги­чес­ко­го ви­де­ния, при­вел имен­но брать­ев Райт с их прос­лав­лен­ным изоб­ре­те­ни­ем - ле­та­тель­ным ап­па­ра­том.

Орвилл и Уил­бур ос­та­лись в ис­то­рии на ве­ка, од­на­ко са­ми они счи­та­ли, что аэроп­ла­ну вряд ли суж­де­но стать чем-то боль­шим, чем прос­той за­ба­вой. А пос­коль­ку это мне­ние раз­де­ля­ли и аме­ри­кан­с­кие уче­ные то­го вре­ме­ни, вско­ре США яв­но от­с­та­ли от Ев­ро­пы в об­лас­ти са­мо­ле­тос­т­ро­ения. Братья Райт не смог­ли оце­нить по дос­то­ин­с­т­ву ог­ром­ный по­тен­ци­ал сво­его изоб­ре­те­ния, по­это­му не они, а дру­гие рас­к­ры­ли зна­че­ние воз­душ­ных пе­ре­ле­тов для ком­мер­чес­ких и во­ен­ных це­лей. Вот по­че­му сей­час мы ле­та­ем на са­мо­ле­тах не брать­ев Райт, а Уиль­яма Бо­ин­га! Аме­ри­ка ос­т­ро нуж­да­лась в че­ло­ве­ке, со­че­тав­шем ин­же­нер­ную мысль с пред­п­ри­ни­ма­тель­с­кой

дальновидностью, и та­ким че­ло­ве­ком стал Бо­инг. Его при­мер по­учи­те­лен вдвой­не: Бо­инг был не толь­ко стра­те­гом, но и так­ти­ком с твор­чес­ким мыш­ле­ни­ем.

В 1910 го­ду он про­чел в жур­на­ле Ame­ri­can Sci­en­ti­fic Maga­zi­ne с­татью, где те­зис о том, что са­мо­ле­ты мо­гут ре­во­лю­ци­они­зи­ро­вать мир, был наз­ван «не­ле­пей­шим пре­уве­ли­че­ни­ем». Тог­да мо­ло­дой ин­же­нер Бо­инг еще не был зна­ком с иде­ей ле­та­тель­ных ап­па­ра­тов тя­же­лее воз­ду­ха и жил в Си­эт­ле - да­ле­ко от вос­точ­но­го по­бе­режья США, где про­во­ди­лись ос­нов­ные лет­ные ис­пы­та­ния. Он не об­ла­дал тех­ни­чес­ки­ми поз­на­ни­ями брать­ев Райт, од­на­ко су­мел осоз­нать ком­мер­чес­кий по­тен­ци­ал пе­ре­ле­тов и раз­ра­бо­тать стра­те­гию, ве­ду­щую к це­ли.

Боинг по­ни­мал, что не­об­хо­ди­мым фун­да­мен­том для соз­да­ния ус­пеш­ной ком­па­нии в этой но­вой об­лас­ти яв­ля­ет­ся тех­но­ло­ги­чес­кое со­вер­шен­с­т­во. Что­бы осу­щес­т­вить свою идею, он пре­одо­лел нес­коль­ко тех­ни­чес­ких пре­пят­с­т­вий, пос­та­вив на кар­ту все свои сбе­ре­же­ния. И не си­дел сло­жа ру­ки в на­деж­де, что тех­но­ло­ги­чес­кий про­рыв про­изой­дет рань­ше, чем он ста­нет бан­к­ро­том. Его стра­те­ги­ей бы­ла раз­ра­бот­ка ин­но­ва­ци­он­ной тех­но­ло­гии са­мо­ле­тос­т­ро­ения, а так­ти­кой - со­ору­же­ние аэро­ди­на­ми­чес­кой тру­бы при мес­т­ном уни­вер­си­те­те для обу­че­ния бу­ду­щих ин­же­не­ров.

В 1917 го­ду аме­ри­кан­с­кие во­ору­жен­ные си­лы го­то­ви­лись всту­пить в Пер­вую ми­ро­вую вой­ну. Они нуж­да­лись в са­мо­ле­тах, и Бо­инг уже имел, что пред­ло­жить. Проб­ле­ма бы­ла в том, что аме­ри­кан­с­кая ар­мия ис­пы­ты­ва­ла но­вые са­мо­ле­ты за пять ты­сяч ки­ло­мет­ров от Си­эт­ла - во Фло­ри­де, ку­да нель­зя бы­ло до­ле­теть на ма­ло­мощ­ных ма­ши­нах то­го вре­ме­ни. Но Бо­инг не мог упус­тить та­кой шанс: он рас­по­ря­дил­ся ра­зоб­рать са­мо­ле­ты, упа­ко­вать их, слов­но де­та­ли кон­с­т­рук­то­ра, в ко­роб­ки и пе­ре­вез­ти че­рез всю стра­ну. Блес­тя­щий так­ти­чес­кий ма­невр!

Этот скром­ный ус­пех поз­во­лил Бо­ин­гу про­дол­жить де­ло.

Хотя его ави­аци­он­ный за­вод бо­рол­ся тог­да за вы­жи­ва­ние, про­из­во­дя мо­тор­ные лод­ки и да­же ме­бель, он по-преж­не­му на­ни­мал са­мых та­лан­т­ли­вых ин­же­не­ров и вкла­ды­вал сред­с­т­ва в ис­сле­до­ва­тель­с­кие ра­бо­ты. И ког­да, на­ко­нец, воз­душ­ная дос­тав­ка поч­ты, пас­са­жир­с­кие по­ле­ты и сен­са­ци­он­ный пе­ре­лет Чар­ль­за Лин­д­бер­га из Нью-Йор­ка в Па­риж в 1927 го­ду при­ве­ли к нас­то­яще­му бу­му ави­ации, Бо­инг со сво­ей пе­ре­до­вой тех­но­ло­ги­ей ока­зал­ся го­тов вой­ти в на­рож­да­ющу­юся ин­дус­т­рию и за­нять в ней гос­под­с­т­ву­ющее по­ло­же­ние.

В том же 2004 го­ду, чи­тая лек­ции на двух биз­нес-выс­тав­ках в Бра­зи­лии, я до­ба­вил к этой ис­то­рии еще од­ну гла­ву. У бра­зиль­цев есть свой «отец ави­ации» - изоб­ре­та­тель Аль­бер­то Сан­тос-Дю­мон, со­вер­шив­ший пуб­лич­ный по­лет на ап­па­ра­те тя­же­лее воз­ду­ха еще до брать­ев Райт. От­важ­ные под­ви­ги и яр­кий ха­рак­тер сде­ла­ли его в 1900 го­ду чуть ли не са­мым зна­ме­ни­тым че­ло­ве­ком на Зем­ле, хо­тя ны­не о нем поч­ти за­бы­ли. Это пол­ный ан­ти­под Бо­ин­га. Сан­тос-Дю­мон был одер­жим уто­пи­чес­кой меч­той о все­об­щем ми­ре, ко­то­рый дол­жен нас­ту­пить бла­го­да­ря кру­гос­вет­ным пу­те­шес­т­ви­ям, и ма­ло ин­те­ре­со­вал­ся бу­ду­щим сво­их изоб­ре­те­ний. При­ме­не­ние ави­ации в во­ен­ных це­лях его ужас­ну­ло и, воз­мож­но, ста­ло од­ной из при­чин его са­мо­убий­с­т­ва в 1932 го­ду.

Если бы мне до­ве­лось чи­тать эту лек­цию в Рос­сии, я бы в ка­чес­т­ве при­ме­ра от­сут­с­т­вия стра­те­ги­чес­ко­го ви­де­ния рас­ска­зал о тра­ги­чес­кой судь­бе изоб­ре­та­те­ля Алек­сан­д­ра Мо­жай­с­ко­го. Он про­вел ус­пеш­ные ис­пы­та­ния сво­ей мо­де­ли са­мо­ле­та еще в 1882 го­ду, за двад­цать лет до по­ле­та брать­ев Райт. Так впер­вые бы­ла прак­ти­чес­ки до­ка­за­на воз­мож­ность по­ле­та че­ло­ве­ка на ап­па­ра­те тя­же­лее воз­ду­ха. Но вмес­то все­об­ще­го приз­на­ния и пра­ви­тель­с­т­вен­ной под­дер­ж­ки Мо­жай­с­ко­го жда­ло горь­кое ра­зо­ча­ро­ва­ние. Его изоб­ре­те­ние бы­ло объ­яв­ле­но во­ен­ной тай­ной, и пи­сать что-ли­бо о са­мо­ле­те стро­жай­ше зап­ре­ща­лось. Цар­с­кое пра­ви­тель­с­т­во не­даль­но­вид­но счи­та­ло соз­да­ние ле­та­тель­ных ап­па­ра­тов тя­же­лее воз­ду­ха преж­дев­ременным и не­це­ле­со­об­раз­ным де­лом. От­сут­с­т­вие фи­нан­си­ро­ва­ния при­ве­ло к при­ос­та­нов­ке ра­бот по усо­вер­шен­с­т­во­ва­нию са­мо­ле­та, и Рос­сия, воз­мож­но, упус­ти­ла уни­каль­ный шанс стать пер­вой ави­аци­он­ной дер­жа­вой в ми­ре.

Итак, ес­ли стра­те­гия пред­наз­на­че­на для дос­ти­же­ния це­ли, то так­ти­ка… для ре­али­за­ции этой стра­те­гии, Бо­инг пос­та­вил на служ­бу сво­ему дол­гос­роч­но­му пла­ну бес­чис­лен­ные так­ти­чес­кие при­емы и ис­кус­ные ма­нев­ры. Ког­да есть чет­кая цель и ряд про­ме­жу­точ­ных за­дач, для их ре­ше­ния мож­но сме­ло при­ме­нять так­ти­чес­кие сред­с­т­ва. Чем ча­ще мы это де­ла­ем, тем луч­ше по­лу­ча­ет­ся: на­ши стра­те­ги­чес­кие це­ли ор­га­нич­но вклю­ча­ют­ся в так­ти­чес­кое мыш­ле­ние, ре­ак­ции ус­ко­ря­ют­ся и в то же вре­мя ста­но­вят­ся бо­лее точ­ны­ми. А для ус­пе­ха ско­рость име­ет по­рой ре­ша­ющее зна­че­ние.