Мужество освобождает

Чтобы стать но­ва­то­ром и ос­тать­ся на пе­ред­нем крае, не­об­хо­ди­мо сле­дить за про­ис­хо­дя­щи­ми вок­руг нас пе­ре­ме­на­ми и от­к­ры­ти­ями. Та­кие наб­лю­де­ния час­то при­во­дят к но­вым от­к­ры­ти­ям в со­вер­шен­но иных об­лас­тях. Ин­но­ва­ци­он­ные идеи воз­ни­ка­ют це­лы­ми груп­па­ми, и это не слу­чай­ное сов­па­де­ние. При на­коп­ле­нии кри­ти­чес­кой мас­сы зна­ний сход­ные идеи и нов­шес­т­ва на­чи­на­ют по­яв­лять­ся по все­му ми­ру. Мы дол­ж­ны сле­дить за тен­ден­ци­ями, ес­ли хо­тим из­в­лечь из них поль­зу и выб­рать соб­с­т­вен­ные нап­рав­ле­ния раз­ви­тия.

Освобождение от дог­ма­ти­чес­ко­го мыш­ле­ния го­раз­до про­ще про­воз­г­ла­сить, чем осу­щес­т­вить. По сло­вам пси­хо­ана­ли­ти­ка Эри­ха Фром­ма, «твор­чес­т­во тре­бу­ет му­жес­т­ва для из­бав­ле­ния от пре­ду­беж­де­ний». Мы ле­ле­ем свое зна­ние, по­ла­га­ем­ся на не­го и гор­дим­ся им. Пе­ре­ход к ори­ги­наль­но­му мыш­ле­нию и ре­ше­нию проб­лем тре­бу­ет не от­ка­за от уже из­вес­т­но­го, а рас­ши­ре­ния гра­ниц воз­мож­но­го, что­бы хоть не­на­дол­го взгля­нуть на ве­щи под дру­гим уг­лом, уви­деть их в иной пер­с­пек­ти­ве. Вдох­нов­ля­ясь по­ис­ка­ми но­во­го, не сле­ду­ет за­бы­вать и о важ­нос­ти тща­тель­ной оцен­ки прой­ден­но­го. Лишь пос­ле то­го, как мы глу­бо­ко ус­во­им из­вес­т­ное, мож­но уве­рен­но сде­лать шаг в сто­ро­ну и оки­нуть взо­ром об­щую кар­ти­ну. От­сю­да мы мо­жем ви­деть но­вые пу­ти и про­во­дить но­вые ана­ло­гии. Тог­да от­к­ры­ва­ют­ся преж­де не­ве­до­мые го­ри­зон­ты, ста­рые зна­ния при­об­ре­та­ют об­нов­лен­ный смысл и но­ва­тор­с­т­во ста­но­вит­ся не ис­к­лю­че­ни­ем, а нор­мой.

Шахматы как мо­дель жиз­ни

Ги­пер­мо­дер­нис­ты, от­к­рыв­шие но­вые го­ри­зон­ты

Арон Ним­цо­вич (7.11.1886 - 16.03.1935), Лат­вия/ Да­ния

Са­ве­лий Гри­горь­евич Тар­та­ко­вер (21.02.1887 - 5.02.1956), Рос­сия/Ф­ран­ция

Ри­хард Ре­ши (28.05.1889 - 6.06.1929), Че­хос­ло­ва­кия

В шах­мат­ной ис­то­рии су­щес­т­ву­ют свои эпо­хи и шко­лы. Обыч­но они свя­за­ны с име­на­ми од­но­го или нес­коль­ких вы­да­ющихся шах­ма­тис­тов. Так, Стей­ниц в кон­це XIX ве­ка от­к­рыл но­вую эпо­ху, соз­дав шко­лу по­зи­ци­он­ной иг­ры, а в 20-е го­ды прош­ло­го ве­ка эпо­халь­ную роль сыг­ра­ло не­оро­ман­ти­чес­кое те­че­ние шах­мат­ной мыс­ли, наз­ван­ное «ги­пер­мо­дер­низ­мом».

Од­ним из стол­пов ги­пер­мо­дер­низ­ма был ве­ли­кий те­оретик и нис­п­ро­вер­га­тель ав­то­ри­те­тов Арон Ним­цо­вич. Он су­щес­т­вен­но уточ­нил и рас­ши­рил дей­с­т­вие прин­ци­пов Стей­ни ца, выд­ви­нув на их ба­зе ряд аб­со­лют­но но­ва­тор­с­ких идей, а глав­ное - усом­нил­ся в клю­че­вом стей­ни­цев­с­ком прин­ци­пе, сог­лас­но ко­то­ро­му в на­ча­ле пар­тии пеш­ки дол­ж­ны, за­ни­мать и удер­жи­вать центр дос­ки (в ре­аль­ной жиз­ни так выг­ля­де­ла бы пе­хо­та, за­няв­шая центр по­ля боя), и до­ка­зал, что впол­не мож­но не выд­ви­гать пе­шеч­ный строй, а ата­ко­вать цен­т­раль­ные по­ля из­да­ле­ка, с флан­гов. «За­ме­нить об­ла­да­ние цен­т­ром мо­жет фи­гур­ное дав­ле­ние на центр!» - этот те­зис Ним­цо­ви­ча стал кра­е­уголь­ным кам­нем ги­пер­мо­дер­низма.

Свое «ере­ти­чес­кое» уче­ние он из­ла­гал в фор­ме ос­т­рой кри­ти­ки не­ко­то­рых дог­ма­тов Тар­ра­ша, вид­ней­ше­го пос­ледо­ва­те­ля Стей­ни­ца. Сло­вес­ная, идей­ная и шах­мат­ная борьба «мя­теж­ни­ка» с «дог­ма­ти­ком» дли­лась де­ся­ти­ле­ти­ями. Тар­раш на­зы­вал не­обыч­ные де­бют­ные хо­ды Ним­цо­ви­ча «бе­зоб­раз­ны­ми», а Ним­цо­вич в от­вет за­яв­лял, что «кра­сота шах­мат­но­го хо­да зак­лю­ча­ет­ся не в его ви­де, а в той мыс­ли, ко­то­рая за ним сто­ит».

Его фун­да­мен­таль­ные учеб­ни­ки «Моя сис­те­ма» и «Моя сис­те­ма на прак­ти­ке» дав­но ста­ли клас­си­кой и до сих пор ре­гу­лярно пе­ре­из­да­ют­ся. Са­мые гран­ди­оз­ные из его мно­го­числен­ных изоб­ре­те­ний - за­щи­та Ним­цо­ви­ча и но­во­ин­дий­с­кая за­щи­та - ос­та­ются в ря­ду по­пу­ляр­ней­ших де­бю­тов.

Сто­рон­ни­ком и ос­т­ро­ум­ным по­пу­ля­ри­за­то­ром ги­пер­мо­дер­низ­ма, при­ду­мав­шим сам этот тер­мин, был грос­смей­с­тер Са­ве­лий Тар­та­ко­вер, ав­тор зна­ме­ни­то­го тру­да «Ультра­сов­ре­мен­ная шах­мат­ная пар­тия» и мно­жес­т­ва шах­мат­ных афо­риз­мов (че­го сто­ит толь­ко его бес­смер­т­ная фра­за «Еще ник­то не вы­иг­рал пар­тию, сдав ее», приз­ван­ная ук­ре­пить бо­евой дух в без­на­деж­ной по­зи­ции). Он про­жил очень ин­те­рес­ную жизнь, мно­го пу­те­шес­т­во­вал и мно­го пи­сал. К чис­лу его изоб­ре­те­ний при­над­ле­жит нет­ра­ди­ци­он­ное флан­го­вое на­ча­ло, ко­то­рое он пос­ле по­се­ще­ния нью-йор­к­с­ко­го зо­опар­ка наз­вал «де­бю­том оран­гу­тан­га».

Тар­та­ко­вер жил в Па­ри­же, но имел поль­с­кое граж­данство и на шах­мат­ных олим­пи­адах 30-х го­дов воз­г­лав­лял сильную ко­ман­ду Поль­ши, хо­тя да­же не го­во­рил по-поль­с­ки. Во вре­мя Вто­рой ми­ро­вой вой­ны он сра­жал­ся в ря­дах фран­цузско­го Соп­ро­тив­ле­ния и по­том выс­ту­пал уже за свою вторую ро­ди­ну - Фран­цию.

На шах­мат­ной дос­ке Тар­та­ко­вер пос­то­ян­но эк­с­пе­ри­мен­ти­ро­вал, при­ме­няя сис­те­мы, счи­тав­ши­еся бес­пер­с­пектив­ны­ми: сом­не­ние в тра­ди­ци­он­ных цен­нос­тях бы­ло от­ли­чи­тель­ной чер­той ги­пер­мо­дер­нис­тов. По­доб­ные те­че­ния при­об­ре­ли по­пу­ляр­ность и в ис­кус­стве: не­да­ром на пе­ред­ний край жи­во­пи­си тог­да выд­ви­ну­лись та­кие ху­дож­ни­ки-эк­с­пе­ри­мен­та­то­ры, как Паб­ло Пи­кас­со и Мар­сель Дю­шан.

Тре­тий «вождь ре­во­лю­ци­он­ной но­вей­шей шко­лы» (опреде­ле­ние прес­сы), вы­да­ющий­ся чеш­с­кий грос­смей­с­тер Ри­хард Ре­ти по­ра­зил всех в на­ча­ле 20-х го­дов эф­фек­т­ны­ми по­беда­ми на выс­шем уров­не, одер­жан­ны­ми весь­ма не­обыч­ным мето­дом - это флан­го­вое на­ча­ло вош­ло в те­орию как «дебют Ре­ти». В 1924-м имен­но Ре­ти уда­лось прер­вать вось­ми лет­нюю бес­п­ро­иг­рыш­ную се­рию Ка­паб­лан­ки, и этот под­виг он со­вер­шил с по­мощью сво­его ко­рон­но­го де­бю­та! Он сделал идеи ги­пер­мо­дер­низ­ма не­отъ­ем­ле­мой час­тью собствен­но­го сти­ля и от­ра­зил их раз­ви­тие в сво­ей зна­ме­ни­той кни­ге «Но­вые идеи в шах­ма­тах».

Ре­ти был так­же прек­рас­ным сос­та­ви­те­лем шах­мат­ных за­дач и этю­дов, мно­гие из ко­то­рых от­но­сят­ся к чис­лу лучших в ис­то­рии иг­ры. Мож­но лишь со­жа­леть о без­в­ре­мен­ной кон­чи­не это­го раз­нос­то­рон­не ода­рен­но­го шах­ма­тис­та.

«У Ним­цо­ви­ча наб­лю­да­ет­ся от­чет­ли­вая страсть к урод­ли­вым де­бют­ным хо­дам» (Тар­раш).

«Оба­яние лич­нос­ти - вот что де­ла­ло Тар­та­ко­ве­ра по- нас­то­яще­му вы­да­ющим­ся че­ло­ве­ком. Лю­бой тур­нир с его учас­ти­ем на­пол­нял­ся жиз­нью и крас­ка­ми» (Ганс Кмох).

«Ре­ти - яр­кий тип ху­дож­ни­ка, бо­рю­ще­го­ся не столь­ко со сво­ими про­тив­ни­ка­ми, сколь­ко с са­мим со­бой, с соб­с­т­вен­ны­ми иде­ала­ми и сом­не­ни­ями» (Тар­та­ко­вер).

«Если вы хо­ти­те до­бить­ся ре­зуль­та­тов, то вы­бе­ри­те се­бе… ис­кон­но­го вра­га и пос­та­рай­тесь на­ка­зать его пу­тем низ­вер­же­ния с пьедес­та­ла» (Ним­цо­вич).

«Шах­мат­ная пар­тия де­лит­ся на три эта­па: пер­вый - ког­да вы на­де­етесь, что име­ете пре­иму­щес­т­во, вто­рой - ког­да вы ве­ри­те в свое пре­иму­щес­т­во, и тре­тий - ког­да вы зна­ете, что ско­ро про­иг­ра­ете!» (Тар­та­ко­вер).

«В са­мой идее шах­мат и в раз­ви­тии шах­мат­ной мыс­ли от­ра­жа­ет­ся кар­ти­на, ин­тел­лек­ту­аль­ной борь­бы все­го чело­ве­чес­т­ва» (Ре­ти).