Механизмы растяжимости и прерывности психологического времени

Поиск механизмов переживания рассмотренных выше свойств времени может вестись на различных уровнях: в ситуативном, биографическом, историческом масштабах. Во введении уже указывалось, что основные психологические исследования сосредоточены на изучении восприятия и оценки временных интервалов в ситуативном масштабе (как правило, в пределах нескольких секунд или минут). Полученные результаты касались в основном закономерностей переоценки или недооценки таких интервалов. Попытки связать эти данные с переживаниями скорости времени, его сжатости или растянутости (т. е. с компонентами напряженности времени) наталкиваются на серьезные трудности. «Очень нелегко установить эквивалентность между терминами, представляющими длительность, скорость и оценки времени» [Doob, 1971, 39 ]. В силу этого некоторые исследователи считают, что такие «расплывчатые», по их мнению, характеристики, как время «ускорилось», «замедлилось», «летит», «остановилось», не следует использовать при интерпретации данных, полученных в процедурных экспериментах [Чуприкова, Митина, 1979, 17—18 ]. Если эти слова и справедливы, то лишь отчасти — по отношению к тем процедурам, которые традиционно применяются при изучении ситуативного масштаба времени (отмеривание, вербальная оценка и т. п.). Но переходя к изучению более широкого масштаба — биографического — без этих «расплывчатых» характеристик не обойтись, поскольку именно они, как показано нами выше, позволяют представить многообразие реальных временных переживаний, отнюдь не сводимых только к переоценкам или недооценкам длительностей. Найти механизмы этих переживаний в биографическом масштабе — значит найти корни многих серьезных проблем, встающих перед человеком, пытающимся осмыслить собственную жизнь и ее временную структуру. Это необходимо и для того, чтобы не исчезали бесследно прожитые годы, как у одного из героев М. А. Шолохова: «Так и прожил десять лет и не заметил, как они прошли. Прошли как будто во сне. Да что десять лет! Спроси у любого пожилого человека, приметил он, как жизнь прожил? Ни черта он не приметил!» [1969, 31 ].

С точки зрения рассмотренной нами в первых главах событийной концепции психологического времени объяснить такого рода переживания можно отсутствием запоминающихся жизненных событий. Одна из попыток подобного объяснения содержится в работе Ю. А. Шрейдера [1976, 168 ]. Согласно его позиции, субъективное увеличение или уменьшение длительности времени связано с количеством выборов, осуществляемых субъектом в определенный период физического времени. Автор не указывает путей проверки этой гипотезы, а неоперационализированность самого понятия «выбор» применительно к человеческой жизнедеятельности даже у сторонников предложенной гипотезы вызывает обоснованное сомнение в ее верификации [Башкирова, 1976, 188 ]. Но главное даже не в том, что пока еще неоперационализировано понятие «выбор» (оно — лишь одна из разновидностей событий внутреннего мира человека), а в принципиальной ограниченности событийного подхода в целом. Напомним, что его недостаточность проявилась уже при исследовании проблем психологического настоящего.

До сих пор речь шла о попытках объяснить механизмы формирования переживаний, являющихся компонентами фактора напряженности времени. Что касается факторов дискретности и эмоционального отношения к диапазону времени, то каких‑либо гипотез, непосредственно касающихся их механизмов, мы в литературе не встретили.

С позиций причинно–целевой концепции механизмы возникновения различных форм переживания времени в биографическом масштабе следует искать в особенностях субъективной структуры межсобытийных отношений. Исходя из этого, попытаемся определить конкретные параметры этой структуры, связанные с переживаниями «сжатого — растянутого», а также «непрерывного — прерывистого» времени. Выбор именно этих шкал в качестве объектов теоретической интерпретации обусловлен двумя обстоятельствами. Во–первых, они имеют наиболее высокие средние (по основному и дополнительному опросам) факторные нагрузки по соответствующим им двум ведущим факторам — напряженности и дискретности времени (см. табл. 14). Во–вторых, соответствующие этим шкалам переживания прерывистости и растяжимости времени наиболее часто упоминаются в тех литературных источниках, которые были проанализированы нами в процессе работы над проблемой психологического времени личности.