Начало осады, 1-й штурм

К приходу царских войск Ахульго опоясали тран­шеи и окопы. Горцы воздвигли здесь и каменные по­стройки с бойницами. В новом Ахульго перед главной башней был построен небольшой бастион.

Одна из траншей проходила по средине горы и за­канчивалась у обрыва над Андийским Койсу. Этим же путем защитники Ахульго добирались к Шулатлулгоху и доставали воду из реки.

Сурхаева башня господствовала над всей окружа­ющей местностью. Любое движение противника здесь

становилось заметным. На скале находились сто отча­янных мюридов, давших слово Шамилю скорее погиб­нуть, чем покинуть столь важную для судьбы Ахульго позицию. Командовал мюридами Алибек Аварский.

Рекогносцировка, произведенная по приказу Граббе 8-го июня 1839 года, показала, что Ахульго внезапным штурмом не возьмешь. 12-го июня начались осадные работы. В пяти местах были устроены батареи. Из-за того, что не хватало земли, туры для орудий заполняли камнями. Да и доставка пушек в то или иное место представляла неимоверную трудность. Кое-где прихо­дилось высекать дорогу прямо в скалах. Царские вой­ска на первых порах действовали ощупью, так как не знали местности. Мюриды-снайперы пользовались этим и стреляли наверняка.

Шамиль понимал: хороших позиций мало, нужна помощь из вне. Граббе стянул к Ахульго более 10 тыс. солдат, а у него была лишь тысяча подготовленных к бою мюридов и четыре тысячи ополченцев, главным образом из стариков, женщин и детей.

Лазутчики Шамиля, пробравшиеся через кордоны русских, сообщили сторонникам имама о тревожном положении дел на Ахульго. 18-го июня у крепости поя­вился наиб Шамиля Ахверды-Магома с тысячным отря­дом мюридов. Граббе и полковник Лабинцев ударом во фланг заставили Ахверды-Магому отступить.

23 июня Граббе вернулся к Ахульго. Царский гене­рал правильно считал, что, пока действует Сурхаева башня и ее люди, нечего и мечтать о захвате Ахульго. Поэтому oih решил к югу от «башни» на высокой каме­нистой вершине поставить батарею легких орудий.

28 июня из Темир-Хан-Шуры пришел транспорт, который доставил продовольствие и артиллерийские снаряды. Прибыли еще два орудия. Последние усилили батарею, нацеленную на Сурхаеву башню.

С рассвета 29-го июня шесть орудий начали об­стрел Шулатлулгоха. Прошло несколько часов. Часть стен на Сурхаевой башне рассыпалась.

Ровно в 9 часов утра полковник Пулло бросил своих солдат на штурм Ахульго. Им пришлось взбираться по почти отвесным скалам. Сверху летели камни, пули, бревна. Солдаты, падая, увлекали за собой тех, кто был ниже. Стоны раненых оглашали воздух.

Подпоручик Аргутинский и казак Отченашенков по крутой осыпи поднялись почти до «башни», но мюриды и их сбросили вниз.

Пулло дал сигнал к отступлению. Как только солда­ты отошли, артиллерия возобновила обстрел. В четыре часа вечера на Ахульго повел батальон кабардинского полка полковник Лабинцев. Но и на этот раз успеха не было. Вскоре начало смеркаться и войска вернулись на прежние позиции.

Командир Моздокского полка полковник Власов, штабс-капитан Генуш и 34 солдата остались лежать на склоне Ахульго. Десять офицеров и 165 рядовых полу­чили тяжелые ранения. А защитники крепости, пол­ностью сохранив свои позиции, потерь почти не имели. Правда, во время штурма тяжело ранило ядром Али-бека Аварского. Рассказывают, что четыре мюрида по­ложили своего командира на бурку и по его приказа­нию носили то к одному, то к другому краю скалы. Этот необыкновенный храбрец временами терял созна­ние, но до последней минуты руководил обороной «башни».