Хузайфа ибн аль-Йаман прибыл к ‘Усману и сообщил ему о том, что люди впали в разногласия относительно чтения Корана, и эти разногласия приняли столь серьёзные масштабы, что были основания опасаться, что люди впадут в неверие из-за этого. Сказав это, он потребовал, чтобы ‘Усман велел людям читать Коран только одним способом, для чего требовалось собрать Коран воедино ещё раз и сделать новый, единый для всех список.[201].
После этого ‘Усман велел собрать Коран второй раз и велел сжечь все списки, противоречащие составленному списку.
В сожжённых списках были некоторые отменённые аяты, записанные сподвижниками и оставленные ими в своих списках. Во многих из них порядок сур отличался от порядка, утверждённого во время последнего повторения Корана посланником Аллаха (мир ему и благословение Аллаха) и Джибрилем.
К тому же в некоторых списках были добавлены пояснения и комментарии, сделанные сподвижниками.
Поэтому ‘Усман велел собрать и сжечь все эти списки и написать единый список Корана, позволяющий сохранить утверждённые способы чтения Корана. Таким образом, составляя единый список, ‘Усман не отменял способы чтения Корана, которые передаются от посланника Аллаха (мир ему и благословение Аллаха) достоверным путём.
Некоторые учёные сказали: "‘Усман оставил только один способ чтения, соответствующий диалекту племени Курайш".
Ибн аль-Араби сказал о собрании Корана и сожжении остальных списков: "Это было великое и похвальное деяние, потому что таким способом ‘Усман поставил точку в разногласиях, и через него Аллах сохранил Коран"[202].
А обвинители поставили этот правильный и принёсший огромную пользу поступок в вину ‘Усману.
У кого во рту болезненная горечь,
Тому горькой кажется и чистая вода…
Обвинение пятое
Избиение, якобы, Ибн Масуда от чего у него разорвался кишечник, и избиение ‘Аммара ибн Йасира от чего сломались все его ребра.
Это ложь, и ничего подобного не было. Нет никаких подтверждений этому обвинению. Если бы это действительно произошло, и у Ибн Мас‘уда были упомянутые в этой истории повреждения внутренних органов, он не смог бы жить…
Обвинение шестое