Французская журналистика рубежа XIX-XX вв. Маршал Мак-Магон (1873-1879) и закон о септеннате. «Парижский союз прессы» (монархисты, легитимисты, бонапартисты)

Темные силы абсолютистов заволокли светлый гений револю­ционной Франции, но им не удалось его уничтожить окончатель­но. За 17 месяцев, протекших с 24 мая 1873 г., времени падения Тьера и замещения его Мак-Магоном, 28 газет были закрыты, 20 временно приостановлены, 163 была воспрещена розничная про­дажа. Но из этих 211 случаев расправы 191 относится к органам республиканского направления. Даже в течение 26-месячного пре­зидентства Тьера прессу постигло 52 административных взыска­ния, а ведь Тьера нельзя было назвать снисходительным к печати. И, несмотря на все эти истязания, победа осталась за печатью, закаленной в вековой борьбе с абсолютизмом: 27 февраля 1875 г. во Франции была провозглашена республика, а с ней в конце концов настала новая эра и для прессы.

С введением республиканского строя исчезло осадное положе­ние. С 29 декабря 1875 г., благодаря закону о кольпортаже, произ­ведения печати снова получили право свободного обращения в публичных местах. Кольпортаж был поставлен в зависимость от разрешения префекта, но при этом в циркуляре министра внут­ренних дел префектам писалось: «Нужно ожидать, что вы никогда не откажете в этом разрешении, ни возьмете его обратно, за ис­ключением случаев самых серьезных: что вы при этом никогда не будете руководиться соображением, что продаются такие-то, а не другие издания». Понятно, пока кольпортаж по закону ставился в зависимость от разрешения префекта, он оставался далеко еще не освобожденным, несмотря ни на какие циркуляры.

При самом появлении закона последовал вышеприведенный благоприятный для разносной торговли циркуляр, но уже 16 мая 1877 г. министр Фурту в новом циркулярном разъяснении закона 29 декабря 1875 г. замечал, что разрешение на право занятия разносной торговлей произведениями печати может быть взято об­ратно, если в продаваемых произведениях замечаются нападки на общество, правительство и законы. Этим разъяснением началась опять эпоха разгрома. С 16 мая по 2 сентября было возбуждено 85 литературных процессов, причем виновные были присуждены в общем счете к 7 годам, 10 месяцам и 27 дням тюрьмы и 101 967 франков штрафа.

На выборах 14 октября 1877 г. большинство осталось за республи­канцами. Это сразу же сказалось в области законодательства о печати. По закону 9—10 марта 1878 г., периодическая пресса была исключена из сферы влияния закона о кольпортаже. Тогда же последовала амнистия по приговорам, состоявшимся с 16 мая по 14 декабря, по которым 300 лиц должны были отбыть тюремное заключение и 321 ты­сяча франков должна была быть уплачена в качестве штрафа.

После падения Мак-Магона политическая жизнь Франции оживилась и началась агитация в пользу более соответствующего республиканскому строю законодательства о печати. В течение трех лет подготовлялся новый закон и наконец был вотирован 29 июля 1881 г. Этот закон действует по настоящее время. Он составляет один из перлов законодательного творчества третьей республики.

Прежнее законодательство о печати состояло из 42 законов, декретов и ордонансов, изданных с различными целями и часто настолько несовместимых один с другим, что даже опытные юри­сты становились в тупик перед вопросом, какие из них были еще в силе и какие были отменены. Законом 29 июля вполне устранены указанные неудобства. Первые три главы его посвящены регламен­тации типографского промысла и книготорговли, периодической прессе и афишированию с разной торговлей произведениями пе­чати. В четвертой исчисляются преступления, которые могут быть совершены при помощи печати. Наконец, последняя, пятая глава обнимает процессуальные постановления.

Типографский и книготорговый промыслы, по новому зако­ну, освобождены от прежних стеснений. На каждом периодичес­ком произведении должны быть обозначены имя и жительство ти­пографщика и два экземпляра их представлены для национальных коллекций. От издателей периодических органов требуется предва­рительное заявление заглавия издания и порядка выхода, имени и жительства ответственного издателя и типографщика. Нет больше ни концессии, ни штемпельного сбора, ни залогов, ни административных предостережений, приостановок и т.д. Ответственный издатель должен быть французским подданным, совершеннолет­ним и полноправным. При выходе каждого номера представляется по два экземпляра органам судебной власти и министерству внут­ренних дел. На каждом номере периодического издания должна быть подпись ответственного издателя. От профессиональных раз­носчиков печатных материалов требуется заблаговременное заяв­ление префектуре или мэрии имени, возраста, профессии, места рождения и местожительства. Случайные разносчики свободны и от этих формальностей.

Преступления печати, по закону 1881 г., распадаются на четы­ре категории. К первой относятся всевозможные провокации к убий­ству, грабежам и т.д., а также возбуждение войск к нарушению дисциплины или к неповиновению властям; ко второй категории — преступления против общественных интересов; к третьей — диф­фамация и оскорбление частных лиц; к четвертой — оскорбление иностранных государей и дипломатических представителей.

Преступления печати отнесены к ведению суда присяжных. Только наименее значительные, как оскорбление частных лиц, входят в компетенцию исправительного трибунала.

О достоинствах закона 29 июля 1881 г. красноречиво говорит то, что в течение почти четверти века он не только не подвергся ломке, но и послужил образцом для законодательства других про­грессивных стран. Конечно, в проектах, направленных против это­го закона, не было недостатка, но в палате депутатов умели остав­лять без внимания реакционное шипение.

Единственными существенными дополнениями за все истекшее время были закон 2 августа 1882 г. о порнографических произведени­ях и так называемые «разбойничьи законы» 12 декабря 1893 г. и 28 июля 1894 г., вызванные пропагандой и апологией анархизма. Пер­вый из этих законов собственно литературы и науки не коснулся, ибо порнография ни к той, ни к другой области не относится. Впол­не определенный характер носят два последних закона, уполно­мочившие правительство в известных случаях подвергать привле­каемых к суду журналистов предварительному заключению и кон­фисковать некоторые произведения печати впредь до решения о них дела судом. Но эти законы не привились к жизни: правитель­ство, обязанное считаться с мнением народа, ими не пользуется.

Третья республика сняла с печати вековые оковы и поставила ее на страже действительных интересов государственных и обще­ственных. Теперь пресса свободна. Ни клерикальная клика, ни на­ционалисты вроде Габера и Деруледа не в силах поколебать сво­бодной Франции

Дело Альфреда Дрейфуса. («Свободное слово», 29 октября 1894 г.) Дрейфусары («Утор», «Фигаро», «Аврора») и антидрейфусары («Эхо Парижа», «Французское действие», «Непримиримый» и др.) Роль публицистики Э.Золя в деле Дрейфуса.