Глава 8. Закрыв за собой дверь машины и помахав на прощание уезжающему парню, Джерард с улыбкой на лице поплелся к своему дому

Закрыв за собой дверь машины и помахав на прощание уезжающему парню, Джерард с улыбкой на лице поплелся к своему дому. Мокрый гравий ласкал слух, шурша под ногами, а слегка влажный ветерок, предвещающий скорый дождь, приятно обдувал лицо парня и развевал его волосы. Оказавшись в своей обители, он прислонился спиной к двери и сполз вниз к полу, обняв свои колени руками и также счастливо улыбаясь.

Чувство окрыленности и воодушевление не покидали его с той секунды, как они с Фрэнком спели в ресторане "Золотой век". Это было так волшебно, так... тепло. Вспоминая тот миг, где время остановилось, а музыка стала чем-то большим, кровь бурлила и только быстрее бегала по жилам, разгоняя эйфорию по всему телу. Каждая клеточка тела была готова взорваться от ощущений внутри и улететь ввысь, кружа в воздухе и растворяясь в грусти и унынии неба. Она готова была сделать небо немножко радостно-голубым или, хотя бы, равнодушно-белым. Она готова была сделать ворчливых людей улыбающимися.
Она готова была поменять все в мире, но, конечно, легче сказать, представлять, чем все это воплотить в жизнь.

С легкой улыбкой на лице, черноволосый встал, слегка пошатываясь и держась ладонью о стену, снял заляпанные грязью черные ботинки и пошел к себе на кухню. На столе все также стояла чашка с недопитым, давно остывшим утренним кофе, вилка и мелкие крошки печенья рассыпаны по малой части стола. Даже не взглянув на свой маленький бардак, Джерард сел за стол сплел руки в замок, поставив их поверх крошек, что те прилипли к шерстяной кофте.

Ему было плевать, что недавно убил несколько невинных крошек, ему было плевать, что утренний кофе источал отвратительный запах испорченного молока. Ему было плевать, что Мистер Молочный Коктейль терся об его ноги и просил налить ему молока в миску, громко мяукая. Он вспоминал.

Внезапно кто-то положил свою тяжелую ладонь черноволосому на плечо и слегка потер. Джерард повернул голову к стоящему сзади человеку и мягко улыбнулся, увидев своего улыбающегося в ответ отца.

- Привет, - поприветствовал его парень.

- Добрый, - взгляд Бога быстро переметнулся к окну и вернулся обратно к сыну, - вечер.

- Что ты тут делаешь?

- Выполняю долг отца, - ответил мужчина и отпустил плечо черноволосого, садясь рядом за стол.

Не скрывая своих эмоций, Джерард фыркнул и закатил глаза, но это было без яда, без злобы, без презрения. Так бы он не сделал никогда в жизни.

- И какой же долг?

Облизнув и поджав губы, мужчина взглянул сыну в глаза и едва заметно улыбнулся.

- Я же сказал тебе - долг отца.

- А с каких пор ты шутишь? С этого момента? - укоризненно спросил парень, смотря негодующим взглядом на своего отца.

- Джерард, мы волнуемся, - искренне заявил Бог парню.

Он снова фыркнул, но она этот раз еще и ударил кулаком по столу, а мелкие крошки печенья и вилка тут же ответили на удар: подпрыгнули и снова обрели спокойствие. Сильно сжав кулак, что костяшки побелели, черноволосый сглотнул ком раздражения и тихо прошептал:

- Я не вернусь.

Тяжело вздохнув, мужчина устало откинулся на спинку стула и внимательно посмотрел на своего сына, ища хоть какую-нибудь зацепку на любовь к этому странному миру. Он так хотел, чтобы Джерард вернулся и стал править вместе с ним. Он так хотел, чтобы, когда его душа полностью покроется тысячами трещинок, его сын занял пост всевышнего Бога и стал править Эулосом. Но парень был так упрям, и душа его была по священа совершенно к другому, а отец не может противоречить желаниям сына, тем более, если он еще и Бог.

- Объясни мне, прошу, почему ты не хочешь домой? - взмолился мужчина, - почему тебя привлекает эта планета?

- Тебе объяснить? - прохрипел черноволосый, задохнувшись воздухом, - я объясню. Еще как объясню.

Встав изо стола, он принялся расхаживать по кухне вдоль стола, метая глаза то на отца, то на пол. Неожиданно черноволосый остановился напротив мужчины, который еле сдерживал себя, чтобы не расплакаться прямо на глазах у своего сына. Даже не повернув голову в сторону Бога, Джерард начал говорить шепотом, что слов было невозможно разобрать:

- Отец, мне здесь просто нравится.

Это было мало, чтобы убедить мужчину. Этого было мало, чтобы поверить. Он просто покачал головой и сипло спросил:

- Больше, чем в Эулосе?

Посмотрев на побледневшего, как полотно, мужчину, парень тут же опустил взгляд и коротко кивнул.

- Больше... Намного больше.

Это было последней каплей.Терпение лопнуло и надежда тоже.

Казалось, что из ушей самого Бога повалит густой пар и одновременно вытечет всё серое вещество. Его лицо из белого превратилось в красное, капельки пота начали появляться бусинами на лбу у мужчина и течь по вискам и крючковатому носу вниз. Еле сглотнув, он со скрипом встал и, даже не обернувшись к Джерарду, холодно произнес. Его голос был, как сталь, резала уши и делала столько боли черноволосому парню, который обреченно глядел на спину своего отца взглядом полных слез.

- Отлично. Ты можешь остаться на этой грязной Земле и стать таким же гнилым, отвратительным для всех своих братьев и сестер, а особенно для меня. Вход в Эулос тебе закрыт на веки вечные. Ты, наверное, теперь очень рад этому, а потому ты теперь exsul * для нас, - он щелкнул пальцами и остановился возле арки, слушая и наслаждаясь мучительными воплями парня, который уже лежал на полу и извивался, морщился от боли на левом запястье и кричал, просил остановиться, - и ты больше не мой сын. Я так разочаровался в тебе, Джерард.

- Отец! Прошу, остановись! - молил о пощаде парень, но Бог не слушал его.

Кинув последний, такой разочарованный взгляд на своего бывшего сына, мужчина развернулся на каблуках и вышел в коридор. Оглушающий хлопок оповестил о том, что он ушел.

Боль сразу же прошла, словно ее и не было. Черноволосый лежал на спине и смотрел пустым взглядом на потолок, ничего не слыша, ничего не чувствуя и ничего не понимая. Неужели его отец, Бог только что выгнал его? Неужели он отказался от него лишь потому, что ему не хотелось возвращаться обратно в мир грез? Лишь потому, что он вечно говорил "нет, я не вернусь"?

В глазах предательски защипало, а слезы градом потекли из глазниц, тихо капая на белый паркет.

Тут Джерард почувствовал неприятное жжение на левом запястье. Подняв свою левую руку, он посмотрел на место, где недавно так болело, как будто пуля прошлась по руке, оставляя лишь невыносимую боль и окровавленную дыру. Его глаза расширились, а дыхание участилось от увиденного. Маленькая звездочка еще утром была розоватого цвета, а сейчас она была цвета ночи, страшной тьмы.

- Я не хотел, чтобы так получилось отец, правда, - одними губами прошептал черноволосый и прижал руку к груди, сворачиваясь калачиком прямо на полу и заливаясь слезами от горечи, потери и обиды, съедающая его изнутри в эту секунду.

Но, конечно, его никто не услышал, кроме Мистера Молочного Коктейля, который также хотел полакать молочко, и гнетущей тишины во всем доме.

exsul * - изгнанник по латыни.