Выяснение личности

-- Чего прикажете сегодня? -- говорит он, потирая руки. -- Полфунта

ветчины? Рыбки копченой?

Он явно принимает меня за покупателя; подходя к телефону в госпитале,

он часто отвечает: "Алло, бакалея Томпсона".

-- Мистер Томпсон! -- восклицаю я. -- Вы что, не узнали меня?

-- Боже, тут так темно -- ну я и подумал, что покупатель. А это ты,

дружище Питкинс, собственной персоной! Мы с Томом, -- шепчет он уже

медсестре, -- всегда ходим вместе на скачки.

-- Нет, мистер Томпсон, вы опять обознались.

-- Само собой, -- отвечает он, не смутившись ни на секунду. -- Стал бы

Том разгуливать в белом халате! Ты Хайми, кошерный мясник из соседней лавки.

Странно, на халате ни пятнышка. Что, не идут нынче дела? Ну ничего, к концу

недели будешь как с бойни.

Чувствуя, что у меня самого начинает кружиться голова в этом водовороте

личностей, я указываю на свой стетоскоп.

-- А, стетоскоп! -- кричит он в ответ. -- Да какой же ты Хайми! Вот

ведь вы, механики, чудной народ. Корчите из себя докторов -- белые халаты,

стетоскопы: слушаем, мол, машины, как людей! Мэннерс, старина, как дела на

бензоколонке? Заходи-заходи, сейчас будет тебе все как обычно, с черным

хлебом и колбаской...

Характерным жестом бакалейщика Вильям Томпсон снова потирает руки и

озирается в поисках прилавка. Не обнаружив его, он со странным выражением

смотрит на меня.

-- Где я? -- спрашивает он испуганно. -- Мне казалось, я у себя в

лавке, доктор. Опять замечтался... Вы, наверно, как всегда хотите меня

послушать. Рубашку снимать?

-- Совсем не как всегда. Я не ваш доктор.

-- Хм, и вправду. Сразу заметно. Мой-то доктор вечно выстукивает да

выслушивает. Боже милостивый, ну у вас и бородища! Вы на Фрейда похожи -- я

что, совсем того? Чокнулся?

-- Нет, мистер Томпсон, не чокнулись. Но у вас проблемы с памятью, вы с

трудом узнаете людей.

-- Да, память шалит, -- легко соглашается он, -- я, бывает, путаюсь,

принимаю одного за другого... Так чего прикажете -- копченой рыбы, ветчины?

И так каждый раз, с вариациями, с мгновенными ответами, часто смешными

и блестящими, но в конечном счете трагическими. В течение пяти минут мистер

Томпсон принимает меня за дюжину разных людей. Догадки сменяются гипотезами,

гипотезы -- уверенностью, и все это молниеносно, без единой заминки, без

малейшего колебания. Он не имеет никакого представления о том, кто я, не

знает даже, кто он сам и где находится. Тот факт, что он бывший бакалейщик с

тяжелым синдромом Корсакова и содержится в неврологическом учреждении, ему

недоступен.