Пятница, 18:24

Мотор пикапа натужно ревел, дорога погружа­лась в темноту, и теперь Малдеру не было нужды приглядывать за Джереми Дорманом, наблюдать сотрясавшие его тело болезненные спазмы и не­понятное шевеление под кожей.

После долгих дней тревог, неутомимых поис­ков и едва сдерживаемой боли Дорман, казалось, начинал погружаться в бессознательное состоя­ние. Малдер видел, что бывшего ученого, бро­сившего вызов своим сообщникам по заговору и, как считалось, погибшего от их руки, терзают невыносимые страдания. Ему недолго оставалось жить. Организм, подвергшийся разрушительному воздействию, более не мог отправлять свои функ­ции.

Если Дорман не сумеет отыскать лекарство в самое ближайшее время, дальше не стоит и пы­таться.

Однако Малдер еще не решил, до какой степе­ни можно доверять его словам, сколь велика его доля ответственности за взрыв в «ДайМар».

Приподняв отяжелевшие веки, Дорман заме­тил торчащую из кармана пиджака Малдера ан­тенну телефонного аппарата, тут же уселся прямо и воскликнул:

— Телефон! Малдер, у вас есть сотовый те­лефон!

Малдер моргнул:

— Ну и что?

— Звоните. Набирайте номер вашей напарни­цы. Мы отыщем их по телефону.

До сих пор Малдеру удавалось держать это чу­довище подальше от Скалли и невинного мальчу­гана, оказавшегося на ее попечении, но теперь он уже не мог найти отговорок.

— Набирайте номер, агент Малдер, — с от­кровенной угрозой прорычал Дорман. — Немед­ленно, сейчас же!

Малдер перехватил руль левой рукой — маши­на вильнула вправо, потом влево и, наконец, вы­ровнялась — и, достав аппарат, зубами вытянул антенну. К его облегчению, в окошечке дисплея по-прежнему мерцала надпись «Нет связи».

— Не могу, — сказал Малдер и показал око­шечко Дорману. — Вы не хуже меня знаете, в какую глушь мы забрались. — Он глубоко вздох­нул и добавил: — Поверьте, Дорман, я и сам много раз пытался с ней связаться.

Дородный мужчина всем весом налег на пасса­жирскую дверцу, пока не заскрипел подлокотник,

и прикоснулся к ветровому стеклу кончиком паль­ца, рисуя на нем воображаемый узор. На стекле остался клейкий полупрозрачный след.

Малдер не отрывал взгляда от дороги, всматри­ваясь в туман, пронизанный светом фар.

Когда Дорман вновь посмотрел на Малдера, его глаза, казалось, сверкали в полутьме.

— Джоди поможет мне. Я знаю, он помо­жет. — В сумерках за окнами проносились темные стволы деревьев. — Мы с ним были не разлей вода. Я заменял ему родного дядю. Мы болтали, играли на компьютере. Отец Джоди вечно был занят, а его настоящий дядя, придурок, каких мало, во время одной ссоры с Дэвидом заявил, что он, мол, посылает все к чертям и уматывает по­дальше, чтобы залечь на дно. Джоди знает, что я нипочем не тронул бы даже волоска на его голове. Он должен был верить мне, невзирая на то, что случилось потом. — Дорман указал на телефон, лежавший на сиденье между ним и Малдером, и сказал: — Попробуйте еще раз, Малдер. Позвони­те своей напарнице. Прошу вас.

Искренняя боль и отчаяние, прозвучавшие в голосе Дормана, заставили Малдера зябко пере­дернуть плечами. Уверенный в том, что телефон все еще не работает, он неохотно взял аппарат и нажал кнопку, вызывая запрограммированный номер Скалли.

К его удивлению, на сей раз в трубке послыша­лись длинные гудки.

Передвижной штаб оперативной группы

Штат Орегон.

Пятница, 18.36

Фургон и лимузин с трудом пробирались по ухабистой скользкой колее, и Ленц продолжал га­дать, как же это получилось, что его люди упусти­ли такую очевидную возможность.

Первым делом они незаметно обследовали ла­герь «вольных дикарей», в котором тайно скры­вался брат Дэвида — Дарин. Патриция туда не приезжала. Двенадцатилетнего мальчика с соба­кой в лагере тоже не оказалось.

Вместо того чтобы бежать к отшельникам, Пат­риция предпочла спрятаться в глухом лесу, в до­мике, принадлежавшем брату Кеннесси и, как считалось, давно заброшенном. Ленц попался на удочку — проводя компьютерный поиск возмож­ного местопребывания Патриции, он полностью сосредоточил свое внимание на территории «ди­карей», позабыв об укромном коттедже.

Лучшего укрытия для женщины, ее сына и со­баки было не сыскать.

Члены команды Ленца вновь выпрыгнули из машин, на сей раз до зубов вооруженные, и наце­лили свои автоматы и гранатометы на маленькое безмолвное строение.

Они затаились и принялись ждать. Все в доме было неподвижно, и люди Ленца тоже не шевели­лись, более всего похожие на восковые фигуры солдат, изготовившихся к атаке.

— Подходите ближе, — сказал Ленц, не повы­шая голос. В воздухе, по-прежнему насыщенном туманом, его слова прозвучали ясно и отчетливо. Ликвидаторы переместились, меняя позиции и беря коттедж в клещи. Несколько человек замкну­ли кольцо, обежав дом сзади.

Ленц огляделся, уверенный в том, что все его бойцы заметили на подъездной дорожке свежие следы двух автомобилей. Малдер и его напарница Скалли уже побывали здесь.

Послышался крик — один из людей Ленца ука­зывал в сторону небольшого пятачка, заросшего густой высокой травой. Адам и остальные сотруд­ники торопливо собрались вокруг женского трупа, распростертого на земле и покрытого сле­дами свирепой нанотехнологической чумы. Тело женщины было испещрено пятнами. Она тоже подцепила заразу.

Крохотные чудовища продолжали размно­жаться, и с каждой новой жертвой оставалось все меньше надежд на то, что их удастся удержать в узде. Команда Ленца только что с огромным трудом пресекла вспышку инфекции в морге благо­творительной клиники, где наномашины, продол­жая свою разрушительную деятельность, ради­кально изменили строение организма первого по­гибшего.

Ленц должен был позаботиться о том, чтобы этот кошмар не повторился вновь.

— Они уехали, — сказал Ленц, — но нам при­дется задержаться и навести здесь порядок. — Он приказал людям из санитарного фургона надеть свежие защитные костюмы и приготовить аппара­туру для очередной процедуры обеззараживания и добавил, обращаясь к одному из бойцов: — Со­жгите дом. Проследите, чтобы все сгорело дотла.

Отдав распоряжения, Ленц отвернулся, на­блюдая за группой, которая обволакивала тело Патриции пеной и укутывала его пластиковой пленкой. Огнеметчик включил насос и залил стены коттеджа струёй горящего бензина, потом обрызгал и поджег лужайку, на которой лежал труп.

Как только занялось пламя, Ленц двинулся к автомобилю, в кузове которого находились систе­мы эфирной и спутниковой связи, приемные та­релки, аппаратура прослушивания сотовой сети и дешифровальная установка.

К этому времени отдельное подразделение ра­диоперехвата должно было поставить Малдера под наблюдение, и Адам собирался затребовать всю поступающую информацию.

Малдер вполне мог оказаться тем человеком, который приведет его именно туда, куда нужно.

Орегонские проселки

Пятница, 18:47

Сотовый телефон заверещал в темной кабине, словно испуганный бурундук. Скалли торопливо схватила трубку, прекрасно понимая, кто ее вызы­вает, и чувствуя громадное облегчение оттого, что наконец возобновилась связь с Малдером.

Джоди молчал, с любопытством прислушива­ясь. Вейдер заскулил было, но тут же утих. Скалли вытянула антенну, продолжая управлять автомо­билем одной рукой.

— Скалли, это я, — послышался голос Малде­ра, искаженный помехами, но вполне отчетливый.

— Малдер, я уже несколько часов пытаюсь с тобой связаться, — торопливо заговорила Скалли, перебивая собеседника. — Слушай внимательно, это очень важно. Джоди Кеннесси едет со мной. Он излечился от лейкемии, приобрел потрясаю­щие способности к самовосстановлению, и тем не менее он в опасности. Мы оба в опасности. — Женщина перевела дыхание и добавила: — Малдер, вместо заразы в крови Джоди находится ле­карство.

— Знаю, Скалли. Наномашины Кеннесси. Ис­тинным рассадником инфекции является Джереми Дорман, и он сидит рядом со мной — пожалуй, слишком близко, но в данную секунду мне выби­рать не приходится.

Дорман жив! Скалли не верила своим ушам. Она собственными глазами видела истекающее кровью тело, судорожно подергивающее конеч­ностями. После таких ранений не мог выжить ни один человек на свете.

— Малдер, я видела, как на Дормана напал пес и выгрыз ему горло...

Скалли осеклась, вспомнив о том, что еще не­давно она нипочем не поверила бы, если б ей сказали, что Джоди остался в живых, получив пулю в сердце.

— Организм Дормана тоже кишит наномеханизмами, — сообщил Малдер, — но они неис­правны. Довольно эффектное зрелище, доложу я тебе.

Джоди подался вперед.

— Что случилось, Дана? — обеспокоено спросил он. — Джереми гонится за нами?

— Он взял моего напарника в заложники, — шепотом ответила Скалли.

В ту же секунду вновь послышался голос Малдера:

— Как мы с тобой убедились, эти нанокриттеры обладают невероятными целительными свой­ствами. Неудивительно, что кое-кто хочет окру­жить их завесой секретности.

— Малдер, ты помнишь, что случилось с «Дай-Мар». Мы знаем, что кто-то проник в морг клини­ки и изъял все улики по делу погибшего охранни­ка Я не хочу, чтобы мальчика и собаку забрали, спрятали и уничтожили.

— По-моему, мистер Дорман тоже этого не хочет, — ответил Малдер. — Он хочет встретить­ся... — В трубке послышалось невнятное бормота­ние голосов, потом раздалось угрожающее вос­клицание Дормана. Скалли помнила этот грубый голос, пренебрежительный тон, которым Дорман говорил во время их стычки в лесу, прежде чем его случайный выстрел пронзил грудь Джоди. — И не просто хочет, а настаивает на встрече, — добавил Малдер.

Скалли свернула на площадку у дороги и оста­новила машину. Стволы деревьев здесь были тоньше прежнего, и сам лес казался каким-то чах­лым. Дорога шла под уклон, и Скалли увидела впереди огни маленького городка. Она не замети­ла по пути щита с названием этого населенного пункта, но, судя по направлению движения, где-то рядом начинались пригороды Портленда.

— Малдер, у тебя все в порядке? — спросила она.

— Дорману нужен Джоди, нужна его кровь... — заговорил было Малдер, но Скалли прервала его:

— Я отбила мальчика у Дормана, во всяком случае, попыталась... и не допущу, чтобы Джоди

пострадал. — Несколько секунд трубка молчала, потом Скалли услышала громкий шорох. — Малдер! Ты в порядке? — спросила она, гадая, что случилось с ее напарником, какое расстояние их разделяет и чем она может ему помочь. Малдер не ответил.

Пока Малдер подбирал слова, Дорман очнулся от своих мрачных дум и протянул руку, намерева­ясь вырвать из его пальцев телефон.

— Эй! — крикнул Малдер и проворно отпря­нул, уклоняясь от соприкосновения со слизистой ладонью.

Дорман схватил аппарат и прижал его к своему колеблющемуся лицу. Кожа на его щеках масля­нисто блестела и шевелилась, а пальцы оставляли на пластмассовом корпусе телефона липкие отпе­чатки.

— Скалли, передайте Джоди, что я не хотел в него стрелять! — сказал он в трубку. — Я знал, что мальчик оживет, как и его пес. Я не хотел причинить ему вреда. И другим людям тоже. — Дорман нажал кнопку внутреннего освещения ка­бины, чтобы Малдер мог видеть его исполненное решимости лицо и револьвер, который он по-прежнему сжимал в руке. — Придумайте что-ни­будь, уговорите мальчика. Я должен все ему объ­яснить.

Малдер понимал что отныне его переговорам со Скалли пришел конец. Он ни за что не притро­нется к аппарату, иначе наномеханизмы проник­нут в его тело, и он станет еще одной жертвой Дормана, покрытой пятнами и содрогающейся в конвульсиях.

Дорман натужно сглотнул. Увидев мучитель­ную гримасу и желтые тени от тусклой лампочки на его лице, Малдер подумал, что этот отчаявший­ся человек, должно быть, действительно сожалеет о том, что произошло.

— Скажите Джоди, что его мать умерла, по­гибла по моей вине, но это был несчастный слу­чай. Она пыталась защитить сына и не знала, что одно лишь прикосновение ко мне сулит неминуе­мую смерть. — Дорман на мгновение стиснул губы и продолжал: — Находящиеся в моем теле наномашины никуда не годятся. Они не лечат, как криттеры Джоди, они разрушили организм его ма­тери, и она погибла. Я ничего не смог сделать. — Он говорил все быстрее и быстрее. — Я велел ей держаться подальше от меня, но... — Дорман на­брал полную грудь воздуха, —...но Патрицию было не остановить. Джоди помнит, какой упря­мой бывала его мать.

Малдер продолжал гнать пикап. Машину под­бросило на рытвине, и в кузове забренчал забы­тый гаечный ключ. Малдер надеялся, что на оче­редном ухабе ключ вылетит на дорогу, и ему боль­ше не придется слушать надоедливый звук.

— Поймите, Скалли, — продолжал Дорман смягчившимся голосом. Должно быть, к этому времени его речевой аппарат полностью восста­новился. — Криттеры Джоди работают безупреч­но, вот для чего мне нужна его кровь. Я уверен в том, что прививка, которую сделал ему отец, ис­правит мои криттеры. Это мой единственный шанс.

Тело Дормана вновь содрогнулось, и он помор­щился, стараясь не дышать в трубку. Рука, дер­жавшая револьвер, тряслась и ходила ходуном. Малдеру оставалось лишь надеяться, что палец Дормана не нажмет на спусковой крючок и не выпустит пулю в потолок пикапа.

— Вы знаете, как я сейчас выгляжу, — сказал Дорман. — Джоди помнит, как я выглядел рань­ше, помнит нашу дружбу. Мы играли в «Марио Карт», в «Путешествие по Америке». Напомните ему тот случай, когда я поддался и позволил себя победить. — Дорман откинулся на спинку и чуть заметно искривил губы в улыбке, которую можно было с равным успехом отнести на счет приятных воспоминаний либо назвать кровожадной ухмыл­кой хищника. — Дэвид Кеннесси был прав. За нами охотятся сотрудники правительственных служб. Они твердо намерены уничтожить все, что мы создали, но я сумел ускользнуть. И Джоди с Вейдером тоже. Все мы приговорены к смерти. Я умру в ближайшие сутки, если мне не удастся встретиться с Джоди и привести в порядок свои нанокриттеры.

Малдер посмотрел на Дормана. Этот широко­плечий безнадежно больной мужчина был весьма убедителен. Из трубки доносились едва слышные голоса — должно быть, Джоди разговаривал со Скалли. Судя по выражению на лице Дормана, мальчик склонялся к тому, чтобы принять его до­ воды. Впрочем, неудивительно. Дорман был пос­ледней ниточкой, которая связывала Джоди с прошлым. Двенадцатилетний мальчуган хотел ве­рить старому другу. Плечи Дормана облегченно обвисли.

У Малдера засосало под ложечкой. Он еще не решил, стоит ли доверять Дорману.

В конце концов Дорман вновь заговорил в трубку:

— Да, мисс Скалли. Отправляйтесь к «Дай-Мар». Лаборатория взорвана и заброшена, но это нейтральная территория, и я уверен, что там вы не сумеете заманить меня в ловушку. — Он положил револьвер на колени, спокойный и уверенный в себе. — Вы должны меня понять. Я попал в отча­янное положение и только потому устроил все это. Но если вы не привезете Джоди, я не колеб­лясь прикончу вашего напарника. — Дорман вздернул брови и пояснил: — Мне даже не при­дется стрелять. Хватит одного прикосновения. — С этими словами он, как бы желая спровоциро­вать Малдера, швырнул револьвер на потертую обшивку сиденья между ними и добавил: — Да, встретимся у «ДайМар», — нажал клавишу отбоя, взглянул на покрытый слизью черный пластик ап­парата, досадливо нахмурился, опустил стекло своего окошка и выбросил телефон из машины. Аппарат ударился о землю и рассыпался на куски. — Думаю, он нам больше не понадобит­ся, — сказал Дорман.

Передвижной штаб оперативной группы.

Северо-запад штата Орегон

Пятница, 19:01

Установленные на крыше пикапа антенны-та­релки смотрели в небо под разными углами, при­нимая передачи различных спутников. Компью­терные системы вслушивались в месиво эфирных сигналов, перехватывая разговоры сотен тысяч ничего не подозревающих людей.

Фургон стоял у мусорной кучи, в которую уты­кался короткий проселок. Гнилые куски дерева, вырванные с корнем стволы и благоухающие от­бросы громоздились поперек дороги, словно воз­веденная повстанцами баррикада. Должно быть, какой-нибудь местный фермер или хозяин лесо­пилки сваливал здесь мусор, чтобы потом запла­тить штраф за порчу земельных угодий штата. Во­круг висели совершенно бесполезные таблички «Частная собственность» и «Проезд запрещен»; в распоряжении Адама Ленца были куда более дей­ственные меры устрашения.

Здесь можно было не опасаться случайных гос­тей — во всяком случае, после наступления тем­ноты, — и теперь этот клочок земли безраздельно принадлежал бойцам оперативной группы, а если вспомнить о хитроумной аппаратуре, которой был напичкан фургон, у них под рукой оказалась прак­тически вся Северная Америка.

Ощетинившиеся иголками сосновые ветви маскировали фургон сверху, а плотные тучи со­здавали непроглядный туманный мрак, закрывая звезды, но ни деревья, ни облачность не могли воспрепятствовать прохождению спутниковых сигналов.

Компьютеры, установленные на пультах пере­движного штаба, сканировали тысячи частотных каналов, обрабатывали переговоры алгоритмами распознавания голосов и выхватывали из потока фраз ключевые словосочетания по заданным шаб­лонам.

Эта незримая охота продолжалась без особого успеха уже несколько часов, но Адам Ленц был не из тех, кто легко сдается. И пока он сам не прика­жет прекратить поиски, ни один из его людей не осмелится обронить по этому поводу хотя бы слово.

Помимо всего прочего, Ленц был невероятно терпелив. Он долгие годы воспитывал в себе это качество с теми уверенностью, ледяным хладно­кровием и беспощадностью, которые позволили ему занять столь высокое положение в высших эшелонах власти. О его истинной сущности знали немногие, но Ленц был вполне удовлетворен своим местом, сознанием важности и необходи­мости своей деятельности.

Ленц испытал бы еще большее удовлетворе­ние, сумей он напасть на след агента Малдера.

— Ему и в голову не придет, что мы его ищем, — пробормотал Ленц.

Сидевший у главного пульта сотрудник повернул к нему твердокаменное, не выражавшее ров­ным счетом ничего лицо.

— Мы были очень осторожны, — сказал он.

Ленц задумчиво побарабанил кончиками паль­цев по приборной доске. Он знал, что Скалли и Малдер действуют порознь, что Малдер видел по­гибшего водителя грузовика, труп которого унич­тожила группа ликвидаторов. Ленцу было извест­но, что и Малдер, и Скалли посетили скрытый в лесной глуши коттедж, который вместе с телом Патриции Кеннесси был превращен в груду дымя­щегося пепла.

Потом они уехали, и, как полагал Ленц, кто-то из них забрал с собой Джоди и его нанотехнологи-ческого пса.

Инфекция продолжала распространяться — вероятно, разносчиков было несколько. Патри­ция и Джоди Кеннесси были чем-то напуганы. Может, их пес взбесился? Может, его наномашины, могущество которых столь ясно и эффектно демонстрировала видеозапись, которую просмат­ривал Адам, каким-то образом видоизменились и обрели способность разрушать человеческие ор­ганизмы?

Эта перспектива пугала даже бесстрашного Ленца, и он понимал, что его начальство было совершенно право, требуя всемерного сокрытия опасных исследований подобного толка. Доступ к этой информации могли иметь только ответствен­ные лица, облеченные надлежащими полномо­чиями.

Ленц должен был восстановить равновесие и порядок, до сих пор существовавшие в мире.

За стенками фургона звенели и жужжали ноч­ные насекомые орегонских лесов. Кузнечики, дре­весные клопы... Ленц не знал их научных назва­ний. Он не интересовался дикой природой. Его внимание было целиком поглощено изучением повадок человеческого муравейника.

Ленц откинулся на спинку, давая мозгу пере­дышку, стараясь ни о чем не думать.

Отягощенный бременем тяжкой ответствен­ности, невыносимого напряжения и сложнейших задач, Ленц находил лучшее отдохновение в том, чтобы полностью избавить свой разум от мыслей. Он не любил загодя продумывать планы и ходы. Он предпочитал действовать шаг за шагом.

А в данном случае он не мог сделать очередной шаг до тех пор, пока в эфире не объявится агент Малдер.

Сотрудник, сидевший у главного пульта, вы­прямился в кресле, словно подкинутый пру­жиной.

— Прием, — сказал он и, сдвинув вниз на­ушники, защелкал клавишами. — Номер канала... совпадает... частота... совпадает... — На его лице появился призрак улыбки, он повернулся к Ленцу и сообщил: — Спектр голоса также подтвержда­ется. Это агент Малдер. Начинаю запись. — Он протянул Ленцу наушники, и тот торопливо на­тянул их на голову. Радиотехник тем временем управлялся с приемником и записывающим уст­ройством.

В наушниках раздались искаженные помехами голоса Малдера и Скалли. Глаза Ленца непроиз­вольно расширились, а брови, невзирая на его же­лезное самообладание, поползли вверх.

Итак, Скалли взяла под свое крыло мальчика и собаку... мальчик выжил после смертельного ра­нения... однако самой поразительной новостью оказалось то, что Джереми Дорман, предназна­ченный организацией в козлы отпущения, не погиб в горящей лаборатории, он выжил... и до сих пор представлял опасность, к тому же оказался разносчиком нанотехнологической чумы.

И мальчик тоже! Зараза продолжала распро­страняться.

После покаянных признаний и угроз Дорман назначил Скалли час и место встречи. И если команда Ленца успеет вовремя замкнуть кольцо облавы, Малдер и Скалли, Дорман и Джоди, а также собака окажутся у него в руках.

Как только закончился разговор по сотовой связи, Адам поднял по тревоге своих людей.

Все они прекрасно знали дорогу к обгорелым развалинам «ДайМар», ведь каждый из этих наем­ников был участником той или иной «группы про­теста», которые разгромили помещение онколо­гического центра. Они собственными руками бро­сали бомбы, разбрызгивали и поджигали горючее, после чего от здания лаборатории остался лишь шаткий неустойчивый скелет.

— Мы должны прибыть туда первыми, — рас­порядился Ленц.

Фургон, словно хищная акула, вылетел из тупи­ка, свернул на скользкое от листьев шоссе и, наби­рая ход, ринулся в сторону побережья, двигаясь со скоростью, которую едва ли можно было счесть безопасной.

В этот миг Адама Ленца менее всего беспокои­ла возможность заурядной дорожной аварии.