Как рождаются короли

Войдя в подземелье, герцогиня и Бофор нашли слугу герцогини с зажженным факелом. (Этот по­тайной ход приказала прорыть королева Мария Ме­дичи для своего несчастного любовника Кончино Кончини.) Бофор взял факел из рук слуги, и они пошли по подземелью. Слуга вышел наружу и вновь запер подземный ход. Ход (который впоследствии уничтожил Людовик XV) вел прямо в спальню Ма­рии Медичи. Теперь эту спальню занимала королева Анна.

Очутившись во тьме подземного хода наедине с герцогиней, неутомимый Франсуа не мог упу­стить галантную возможность, но... Герцогиня не без труда пресекла его темпераментную попытку, потребовав сохранить весь пыл для исторической ночи.

Герцогиня молча ввела Франсуа в спальню ко­ролевы... И так же молча вышла из спальни и до рассвета оставалась на страже в приемной.

Я не смею отправить вас в спальню королевы. Но стыдливо, с большими купюрами, пересказать историческую сцену придется. Ибо такие сцены меняют судьбы государств.

Герцог де Бофор, как и было уговорено, молча упал на колени перед королевой. Она протянула ему руку для поцелуя. Он все так же молча прижался губами к ее руке, чтобы... Уже в следующее мгно­вение последовал тот самый фамильный любов­ный прием отца и сына Бофоров, полученный в наследство от короля Генриха. Одной рукой Фран­суа подбросил кверху тоненькую, невесомую Анну, одновременно вскочил с колен и... поймал ее в объятия. Не разжимая железных объятий, рухнул с ней на постель... Всю ночь она слышала его лю­бовные стоны и только одно слово: «Люблю!»...

Он был неутомим. Он твердил свое «люблю» без устали до рассвета. Он доверился урокам де Шеврез. Анна была в восторге. Ее тонкое страст­ное тело познало наконец «смертельную уста­лость», о которой столько рассказывала Мария, и она поверила, что познала любовь. Повторюсь, для нее это была не только любовь. Но и месть страстной испанки пренебрегавшему ею Бурбону. Людовик, нервно грызущий ногти, капризный, за­урядный, посмел презреть постель потомицы ве­ликих Габсбургов, королей Священной империи!! Что ж, теперь в этой постели трудился другой Бур­бон – достойнейший, первый красавец Франции и восторженный любовник.

Утром Бофор, сказав все то же заветное «люб­лю», благополучно покинул дворец.

Далее все было продумано герцогиней. Де Ше­врез вывела его на улицу через другой потайной ход. Здесь Франсуа ждала карета герцога де Шевреза, ибо герцог был вне подозрений у Ришелье. В этой карете Бофор благополучно покинул Париж и без приключений приехал в Булонь, где ждал его корабль.

Вернувшись во дворец, герцогиня, глядя на темные круги под глазами королевы, сказала Анне то, что Анна с завистью столько раз говорила ей самой: «Как вы утомлены!»

Король по-прежнему редко посещал спальню жены. Когда-то знаменитая красавица Диана Пуатье, любовница его прапрадеда Генриха II, силой приводила Генриха в спальню постылой жены – брюхатить королеву. Она заботилась о пользе оте­чества – о наследнике. Теперь рядом с королем не было столь рассудительной патриотки. Так что Людовик нехотя, редко, только уступая просьбам Ришелье, посещал «мою костлявую» (как он часто называл супругу). Для короля оказалось радостнейшим сюрпризом, когда королева сообщила о своей беременности. Еще бы! Первенец должен был ро­диться... через 22 года после свадьбы! Такой уди­вительный подарок судьбы! Король был счастлив. Был счастлив и Бофор. Когда-то Генрих IV наградил потомством его мать. Он сделал то же с женой за­конного сына Генриха. Вернул долг. Как он говорил потом: «Долг члена». Было ли это истиной, столь частой под солнцем? Или дофина все-таки зачал король во время унылых экскурсий в спальню жены? Какое это имеет значение. Если проверить зачатие европейских монархов, поверьте, мой друг, большинству династий пришлось бы исправить ро­дословную. Впрочем, в «Записках» графа Сен-Жер­мена осталась удивительнейшая история. Пере­скажу ее вам.