Глава 18. Мы искали, примеряли на себя разные страны, как перчатки

Мы искали, примеряли на себя разные страны, как перчатки.

Вдруг разразились пожаром свободы руины и развалины Украины!.. Сам Бог велел начинать страну с чистого листа! Мы отправили туда гонцов новой жизни. Их не слышали!

— Да кто вы такие?!

Мы пытались рассказать свои принципы. «Вы с ума сошли: какая совесть, какая обратная связь?!».

И мы убедились еще раз: «Нет пророка в своем отечестве». Жора тогда, помню, сказал: «Этой стране нужен другой народ».

Проектов было множество, и конкурс был жесток, в конце концов его выиграли французы. Но нам не все нравилось, что они предлагали. Зачем, скажем, нам их Эйфелева башня без единой заклепки? Хотя проект Лувра в виде пирамиды нам подходил…

— Возьмите, в конце концов, какой-нибудь ну совсем необитаемый остров, — робко бросила в пламя спора свое предложение Инна, — я согласна быть Пятницей…

Утром в июне мы взяли огромный глобус…

Рассыпанные желтым пшеном на голубой карте мирового океана острова, острова… Каролинские или Соломоновы, или Филиппины, или Кука, или Фиджи, или…

— Мне нравятся Принцевы острова в Мраморном море, — сказала Пенелопа, — правда, с турками я не смогла бы жить долго…

— Что так?

— Чересчур темпераментны…

Мы искали… Тысячи зерен! Есть ли необитаемые? Может быть, есть безымянные? Машина просканировала и прошлась ковровой бомбардировкой поиска по всем территориям. Ответ был один: человек успел наследить везде. Ни квадратного метра, ни дюйма на этой Земле не осталось девственного. Рыло человечества рылось даже в недрах гор и глубинах вод.

— Что ж, крути, — сказал Жора, навесив свою могучую ладонь с растопыренными и шевелящимися, как клешни краба, пальцами над вращающимся экватором глобуса.

Наш виртуальный самолет-разведчик стал кружить то над водами Атлантики, то над водами Тихого океана, до тех пор, пока Жорина медвежья лапа с широко растопыренными пальцами и покрасневшими от прилива крови ногтями часам к четырем ночи не рухнула в воды Индийского океана. Все, кто стоял рядом с Жорой, отшатнулись от глобуса, а Юра рукавом своей толстовки даже смахнул с лица соленые брызги якобы выплеснувшейся из океана воды.

— Вот так и возникают цунами, — сказал он.

В напряженной тишине было слышно, как грозно шумит, спеша к берегу, вздыбившаяся волна.

— Здесь, — прорычал Жора и кашлянул.

Глобус, оглушенный ударом его руки, тотчас замер и, мне показалось, даже задрожал. Показалось: ось земли дала крен, а земля качнулась. Затем медвежья лапа сползла с него и ее пальцы, большие и толстые созидательные пальцы скульптора и кузнеца, я не мог отвести от них взгляда, стали медленно и мягко сжиматься в кулак. Это был самый большой и грозный кулак, какой мне довелось когда-нибудь видеть и тяжесть которого никто, я был в этом уверен, не взялся бы на себе испытать. Это было прекрасное зрелище — грозящий всему миру Жорин кулак! И мир (глобус) зашатался в испуге. Теперь и весь мир, и каждый из нас чувствовал власть этой крепкой руки и понимал, что она единолична, бесспорна и безоговорочна. Всем сразу стало понятно: поиск закончен. А с ним исчезли и все наши шатания. С пониманием этого тотчас пришло веселье.

— Я же не умею плавать.

— Где же наше шампанское?!

Когда Жора убрал руку с глобуса, кто-то робко ткнул указательным пальцем в синь Индийского океана и спросил:

— Здесь что ли?

— Угу, — буркнул Жора и упал в кресло.

Мы стояли и ждали: ведь конкретно не было произнесено ни слова.

— Жор, ты должен произнести это название, — сказала Тамара, — все пальцы указывают на тебя.

— Мьей, — сказал Жора, — я же сказал: Мьей! В конце концов, это не имеет никакого значения…

И мы снова окружили глобус. Почему Жора выбрал этот островок, я до сих пор не имею представления.

— Хорошо бы и у Тишки спросить, — заключил Жора, — думаю ей понравится.

— У какой ещё Тишки? — спросила Дженнифер.

Жора только улыбнулся. Мне тоже понравилось, как Жора назвал Тину — Тишка! Что-то родственное с тишиной. Знать бы нам, чем эта тишина в скором времени разразится!

— Мне тоже нравится, — говорит Лена, — Тишка! Что-то мохнатое и тёплое. Рыжее!..

Я киваю.

— Ах, боже мой, — восклицает Лена, — молоко!..

И спешит в кухню.

«Что-то мохнатое и тёплое»!

Надо же!