Урбан седьмой

Многочисленные враги Сикста пятого радостно отпраздновали его кончину. Больше всех ликовали иезуиты. Говорят, что один из последователей Игнатия Лойолы произнес с кафедры весьма необычное надгробное слово:

«Господь освободил нас, братья, от гнусного папы. Если бы он прожил дольше, мы были бы вынуждены отлучить его от церкви, ибо он был прелюбодей, колдун, мужеложец и еретик. Господь сам уничтожил сатану, увенчанного тиарой».

Сразу же после погребения «сатаны», почтенные кардиналы собрались для избрания нового папы.

Как обычно, начались козни, и уже на седьмой день несколько человек отказались от своих кандидатур в пользу кардинала Кастанья, который получил две трети голосов и стал главой христиан под именем Урбана седьмого. Джованни Баттиста Кастанья родился в Риме в 1521 году.

«Достигнув зрелого возраста, — говорит Лашатр, — он ревностно штудировал гражданское право и церковный устав, что было в ту эпоху более полезным, чем изучать священное писание».

При Григории тринадцатом он выполнил важное поручение в Кёльне, наблюдая за переговорами между Филиппом вторым и Объёдиненными провинциями. За проявленную при выполнении этой миссии ловкость он получил крупное вознаграждение и кардинальскую шапку.

Сикст пятый также осыпал Кастанья милостями, обращался к нему при решении важных государственных вопросов. Говоря о нем, его святейшество неизменно повторял, что надеется с его помощью обуздать иезуитов и просит у господа только одной милости — пусть Кастанья будет его преемником. Пожелание Сикста пятого, как видим, сбылось.

Население Рима с радостью приняло весть об избрании нового папы, сумевшего своей честностью и справедливостью — добродетелями, столь редкими среди клириков, — снискать симпатию народа.

На святом престоле — честный человек!

Урбан седьмой не утратил своих достоинств и после восшествия на папский престол. В день коронования он уплатил собственными деньгами все долги, приказал раздать хлеб и мясо беднякам Рима и его предместий.

Кроме того, святой отец взял на себя заботу об инвалидах. Наконец, он опубликовал невероятный указ, обязывающий хлебопеков «улучшить качество хлеба, уменьшить цену, чтобы народ получал полноценный продукт, и его не обманывали при покупке».

Враг непотизма, Урбан седьмой ответил кардиналам, убеждавшим его пожаловать своим родственникам высшие чины римского двора: «Я не хочу быть связанным родственными узами, ибо, если они окажутся предателями, я буду вынужден их покарать».

Честный первосвященник не побоялся открыто порицать воинственную и вероломную политику Сикста пятого. Представителям властей он заявил, что «в его правление народы должны узреть мир, королям надлежит трудиться над воссоединением христиан и бороться за мир не путем террора, а убеждением, проявляя терпимость».

Решительно, Урбан седьмой был слишком честен для папы! Непонятно, какими соображениями руководствовалась коллегия кардиналов, избрав его главой римской церкви. Пути конклава неисповедимы!

С добрыми отцами шутки плохи!

Его святейшество сразу приступил к реализации своих миролюбивых планов и назначил комиссию для преобразования религиозных орденов, а главным образом, чтобы обуздать слишком могущественное общество Иисуса.

Не означало ли это борьбы с превосходящими силами противника? Очень скоро Урбан седьмой получил, как и его предшественник, исчерпывающее доказательство этого.

26 сентября 1590 года, через двенадцать дней после своего восшествия на апостольский трон, он скончался, отравленный добрыми отцами.

Чёрные мужи не уповают на перст божий, когда хотят избавиться от своих врагов, — они предпочитают действовать сами, отлично зная, что их средства гораздо оперативнее и, главное, вернее.