Уметь изменить направление карьеры

Никогда не лишать себя возможности изменить направление развития карьеры, не отказываться от обсуждения вариантов ее продолжения в других сферах деятельности и на других ступенях служебной лестницы, в других организациях или географических точках и быть готовым принять решение, соответствующее своему внутреннему настрою.

Есть много примеров успешного развития карьеры у специалистов, не побоявшихся поехать из обустроенных, обжитых мест в центральной части страны в Сибирь и на Дальний Восток и там добившихся существенных успехов, намного опередив в карьерном росте своих сверстников, у которых на это не хватило решимости. Молодые ученые, москвичи, поехавшие на работу в 50-60 годах прошлого века в только что созданное Сибирское отделение Академии наук СССР вскоре стали известными учеными, докторами наук, академиками. Вряд ли они добились бы таких же успехов в карьере, оставаясь работать в центральных областях страны, где занятость жизненного пространства мало способствовала карьерному росту.

Интересна и поучительна судьба академика Николая Добрецова, возглавлявшего СО РАН с 1997-го по 2008 год. Он рассказывает: «В Сибирь, с ее неустроенным бытом, ехали научные пассионарии, которым было тесно в столичных институтах. Их привлекали новые возможности реализации идей, перспективы развития. Это во многом определило ту творческую атмосферу и самоотверженность ради высокой науки, которые сохранились до сих пор и передаются молодежи в сибирских академгородках...

Я родился в Питере, там учился, начинал работать, а переехал в Новосибирск по совету моего деда Николая Келля, очень известного геодезиста, одного из создателей отечественной фотограмметрии и маркшейдерско-геодезической школы. Его именем на Камчатке названы мыс и кольцевая вулканическая структура. Дед мне сказал примерно следующее: «Таких, как ты, в Питере как сельдей в бочке. А там новое дело, там ты сможешь себя проявить». Так оно и оказалось.

К тому времени я уже успел поработать на производстве: три с половиной года старшим геологом, потом начальником партии, и зарабатывал я тогда довольно много. А жена у меня была начальником участка в металлургическом цехе. Она окончила металлургический факультет Горного института. Мы в Ленинграде получали на двоих тысячу рублей, по тем временам деньги немалые, потому что когда я приехал в Новосибирск как младший научный сотрудник, я стал получать 105 рублей. То есть в десять раз меньше. И мы распродали все, что у нас было. Я разгружал вагоны и за субботу и воскресенье зарабатывал те же самые деньги дополнительно. С 1960 года по приглашению академика Владимира Степановича Соболева, известного специалиста по алмазам, я работал в институте геологии и геофизики Сибирского отделения Академии наук, вместе с ним и другими сотрудниками института еще в 1976 году был удостоен Ленинской премии за цикл работ по метаморфизму, то есть преобразованию горных пород при высоких температурах и давлениях, и за составление карт метаморфизма» [16].

Немало есть примеров и успешного в конечном итоге отказа от прежде выбранного направления карьеры в пользу нового любимого дела. Вспомним Владимира Высоцкого, который после окончания средней школы учился в вузе на строителя, но известен-то он стал как великий бард и актер. Нередки случаи, когда крутое изменение карьеры человека обогащало человечество новыми открытиями, а самому человеку позволяло оптимально использовать свои способности.

Нужно уметь вовремя отказаться от ошибочно выбранного пути. Не плыть по течению. Дать раскрыться обнаруженным у себя способностям. Много десятилетий назад я в школе изучал психологию по учебнику, автора которого я сейчас, к сожалению, не помню. В нем неиспользование способностей человека иллюстрировалось таким примером. На том свете души людей, когда-то живших на земле, стали выяснять, кто же самый лучший во все времена полководец, флотоводец и т. д. не по достижениям, которые были при жизни на земле, а по потенциальным возможностям. И оказалось, что самый лучший полководец не Александр Македонский и не Наполеон, а какой-то неизвестный никому сапожник, самый лучший флотоводец не адмирал Нельсон, а какой-то мелкий торговец, также никому не известный.

В реальной жизни бывает очень часто, что свои способности, возможности, таланты мы не используем. И было бы полбеды, если бы мы о них не знали. Но нередко случается так, что заниматься любимым делом люди не хотят сами, объясняя это себе и другим тем, что уже поздно менять профессию, или тем, что любимое дело не престижно и т.д. и продолжают заниматься нелюбимой, а то и ненавистной работой, ставя себя в положение человека, который в конце жизни вдруг особенно ясно понимает, что она прожита не так, что прожить ее можно было интереснее и полезнее для себя и общества.

Приведу пример из собственной практики. Мне довелось после окончания института в числе шести выпускников-строителей поехать работать в Якутию. По желанию, а не по обязательному распределению. Проходит три-четыре года, мы работаем с огромным интересом, кто в проектном институте, кто на стройке, кто на выборной работе в должностях, которые в Москве достигаются лет через 10-15. Периодически видим своих бывших однокашников, а они в большинстве своем трудятся на низших инженерных должностях. Через много лет мы встречаемся с ними и видим «погасших» людей, смирившихся с положением, которое им явно не по вкусу, но менять они ничего не хотят, да и уже не могут. Зачастую опасаются даже перейти в другую организацию на более высокую и интересную должность. Фактически губят свои способности, которые явно и очевидно проявлялись во время учебы в институте.

В проблеме умения, желания и способности человека изменить направление развития карьеры существует подход, который можно назвать или проблемой второй половины жизни, или, как П. Друкер – параллельной карьерой [17].

Суть дела вот в чем. Работники физического труда, доработав до пенсионного возраста, как правило, «истощаются» морально и физически и оставшуюся часть жизни, а это примерно 10-15 лет, предпочитают проводить отдыхая или занимаясь каким-нибудь интересным нетрудоемким делом (хобби). Иное дело – работники умственного труда. Здесь ситуация другая. Годам к 40-45 они обычно достигают пика своей карьеры. Продолжать работать дальше, занимаясь тем же делом и в той же организации, уже не связано с тем интересом и той увлеченностью, которая была прежде. Но если даже все развивается благополучно и человек дорабатывает до 60-65 лет и уходит на пенсию, то он еще имеет и физические, и интеллектуальные возможности плодотворно трудиться достаточно долго – 15-20, а то и 30 лет. Возникает проблема поиска продолжения жизненной карьеры, или иначе – начала параллельной карьеры.

Возникновению этой проблемы способствует и природа человека. Обычно к 40-45 годам выполнены основные биологические функции: родились и выросли дети, накоплен немалый жизненный опыт, достигнуто определенное благосостояние, завоеваны намеченные карьерные вершины. Человек в этом возрасте обычно получает дополнительную степень свободы по сравнению с молодостью. Появляется возможность критически и объективно оценить прожитую жизнь, достоинства и недостатки семейного партнера, что нередко приводит к кардинальным изменениям в их оценке. Именно поэтому в среднем возрасте велик процент разводов.

Продолжение карьеры в среднем возрасте имеет два варианта. Первый – именно в этом возрасте, получив перечисленный выше пучок проблем и достигнутых жизненных преимуществ, человек начинает искать пути повышения интереса к работе и изменению не устраивающих его жизненных условий: поступает на курсы по перепрофилированию, в вузы, учит иностранные языки, переходит на общественную работу и т.д. Путь второй – это построение параллельной карьеры. Это, на мой взгляд, наиболее разумный путь людей, которые заранее готовятся к решению известной им проблемы.

В моей жизни был эпизод, который достоин приведения его в качестве примера ответственного отношения к своей жизненной карьере. В 60-ых годах мне довелось строить алмазодобывающую фабрику в Якутии в поселке Айхал. Директором строящейся фабрики, помню как сейчас, был Казбек Сидаков, уроженец Осетии, по образованию горняк. А горняки в то время считались элитой в инженерном корпусе. И вот я узнаю, что Казбек учится в институте заочно. Когда он мне сказал, что хочет получить специальность технолога пищевой промышленности, я долго хохотал. Мне это было просто непонятно. А Казбек спокойно объяснил, что в Якутии, где развита горнодобывающая промышленность, он всю жизнь работать не планирует, а лет через пятнадцать, когда приедет на родину, сможет трудиться по второй специальности, так как по первой в Осетии работы нет.

Если бы все так же серьезно, как Сидаков, планировали свою жизненную карьеру, счастливых и благополучных людей у нас было бы значительно больше.