Социологические теории религии (Э. Дюркгейм, М. Вебер)

Эмиль Дюркгейм (1858-1917) был родом из семьи раввинов и начал свое образование с изучения Ветхого Завета и Талмуда. В Германии Дюркгейм стажировался у Вильгельма Вундта.

В развитии идей Дюркгейма о религии следует различать три этапа. Первый начался с училища и закончился курсом лекций о религии, прочитанным им в 1895 г. В этот период на него оказали влияние, в основном, Конт, Спенсер, Фюстель де Куланж и Вильгельм Вундт 2, лекции которого он посещал, находясь на стажировке в Германии (1885-1886).

Работы: 'Самоубийство: социологическое исследование'. Публикация 'Элементарных форм религиозной жизни' (1912).

Дюркгейм, считал, что он нашел эмпирическое доказательство собственной теории в австралийском тотемизме. Исключая сверхъестественное и божественность в изучении религии, ученый утверждал, что обнаружил наиболее древние ее формы у коренного населения Австралии, в частности в практике тотемизма.

Опираясь на исследования антропологов, которые он отбирал согласно тщательно обдуманной методике, Дюркгейм предстает как ученый и основатель коллективной морали. Констатируя моральную посредственность своей эпохи, он заключал, что христианство исчерпало свои жизненные силы: 'Древние боги стареют и умирают, а другие не родились', и возвещал новый период 'творческого кипения, когда возникнут новые идеалы, новые определения, которые некоторое время будут руководить человечеством'.

Самое главное у Дюркгейма – это желание объяснить человеческую специфику социальной реальностью, называемой коллективным сознанием, которое он определяет следующим образом. 'Коллективное сознание – не просто эпифеномен морфологической базы, так же как индивидуальное сознание – не просто расцвет нервной системы. Для появления первого нужно, чтобы произошел синтез индивидуальных сознаний. Этот синтез приводит к высвобождению целого мира чувств, идей, образов, которые с момента своего появления подчиняются присущим им законам'.

У подобного достаточно таинственного синтеза есть собственная жизнь, в которой участвуют индивидуальные сознания, находящие в нем интеллектуальные и культурные категории, среди которых религия приобретает совершенно особое значение.

От социологии религии мы переходим к социологизму, который является скорее.

Дюркгейм попытался вывести некую схему интерпретаций, которая отражала скорее его личную философию, чем этнологические факты, известные ему из работ других авторов. Отделение Церкви от государства во Франции (1905) создало пустоту, которую новая французская социология пыталась заполнить, организовывая новые научно обоснованные связи. Задача была широка: нужно было превзойти христианство, находящееся в упадке, и познать сущность религиозного феномена, дабы быть в состоянии заменить его.

Макс Вебер родился в 1864 г.; его отец был промышленником и агностиком, мать – образованной и верующей женщиной. В Хайдельберге и Берлине, стал приват-доцентом, а потом преподавателем экономики. В 1907 г. он получил наследство, что позволило ему какое-то время не работать, однако он вернулся к преподаванию в университетах.

В противоположность Дюркгейму, Макс Вебер концентрирует свое внимание на великих религиях, а не на примитивных ее формах. Само название его работ указывает на объект исследования, а именно – на связь между экономическим поведением и религиозными традициями. В действительности, перспектива в таком случае гораздо более широкая, и перед нами — значительная попытка сравнительного изучения религий.

Вебер проводит широкое исследование влияния, оказываемого религиозными факторами на экономику. Сравнивая поведение таких влиятельных лиц, как брахманы, мандарины, буддистские монахи и фарисеи, в различных культурных и религиозных кон­текстах, он задается вопросом о мировоззрениях, послуживших препятствием для развития экономической инициативы. Почему другие цивилизации, подобные Китаю и Индии, настолько блестящие в остальном, не знали капитализма, как, впрочем, и социализма, и вообще избежали рационализации экономического поведения?

Он анализирует магические и религиозные акты в перспективе главным образом экономической, 'исходя из субъективного опыта' индивидуумов, противореча таким образом Дюркгейму, ставившему своей задачей исследовать религиозный феномен с точки зрения коллективной как социальную вещь. Вебер убежден, что религия развивается под знаком эффективности, в том виде, в котором она понимается индивидуумом, ищущим счастья на земле. Интеллектуализация религиозных представлений приводит, по Веберу, к утрате религией всей ее магической сущности, но в то же время делает ее универсальной.

Макс Вебер изучает религию как совокупность индивидуальных поведений, где намерения действующих лиц остаются постоянными, а средства меняются в зависимости от времени, культуры и самих индивидуумов. Речь идет о том, чтобы как можно лучше жить в таинственном мире, который воспринимается через мифы и ритуалы. Позже рационализация, считает Вебер, позволит обходиться без этих псевдообъяснений, оставляя науке и технике свободное место в 'расколдованном' мире.

По Веберу, единственно кальвинистское решение, возвышающееся над всеми остальными случаями пуританства, побуждает к предпринимательству с гарантией божественного благословения. Нужно организовать мир, чтобы восславить Господа некоей преходящей деятельностью, поддерживаемой аскетизмом религиозного толка, но направленной на этот мир, в противоположность мистическим течениям, проповедующим отрыв от мира.

Вебер отказывается определить религиозное, религиозный феномен не определяется им ни в начале работы, ни в заключении, так что внушительное культурно-историческое рассуждение оставляет нас в нерешительности.