Об имяславии, софиологии и диалектике мифа

─ Какие два фундаментальных начала соотнесены в элегии «Море»?

─ В чём смысл исходной асимметрии горнего и дольнего миров?

─ С каким ключевым образом соотносит символику водной стихии отец Сергий Булгаков и почему?

─ Каково место становления в сакральном миропонимании?

Опорные материалы:

Софиологическое учение, являющееся специфическим самомышлением тотальности, иными словами, интеллигенцией в старинном лосевско-шеллингианском смысле (согласно известному пониманию А. Ф. Лосева, идущему от немецкого идеализма начала ХIХ века, интеллигенция манифестирует «самомышление сущего» и близка по смыслу к «энтелехии» как «целевой причине»), принято ассоциировать с именем отца Сергия Булгакова прежде всего. Благодаря его творческим усилиям, мы обнаруживаем софийные планы существования не в теоретических абстракциях и произвольной мистике, но на ниве жизненной конкретики: «Есть предустановленное для каждого откровение Софии в его рождении и в его родине» (1). Разумеется, в качестве софийной родины может выступать и родина души… Несмотря на беспрецедентную систематическую разработку в знаменитой булгаковской книге «Свет невечерний» (1917 г.), софиологию никак нельзя ограничить ни религиозно-философскими исканиями начала ХХ века, ни «софийными началами русской литературы ХIХ – ХХ веков» (2), ни даже Новым временем, к чему по-видимому склонялся ученик о. Сергия – протоиерей Георгий Флоровский, указывая истоки софиологии в новой германской мистике, в «зачарованности немецкой философией» (3). Как отмечал сам С. Н. Булгаков, «наиболее полное из дошедших до нас учений о софийности мира, зародившихся в эллинстве, мы имеем в учении Платона об идеях, или о двух мирах» (4). Оставляя здесь открытым вопрос о доантичном мифогенезисе Софии, можно говорить и об особых формах поэтической софиологии (5), с разной степенью интенсивности присутствующих в словесном поэтическом творчестве, особенно в тех пластах лирического наследия, которые принято квалифицировать как «философские» и «романтические». Как показывают новейшие филологические исследования поэтики Жуковского (6), её конститутивность имеет прямое отношение к софийной концептосфере и присущей ей, причём, весьма специфической религиозной интенциональности. Причём, очень важно иметь в виду, что рассматриваемый далее поэтический текст не просто хрестоматиен (в отличие, скажем, от не менее софийных стихотворений «Лалла Рук», «Явление Поэзии в виде Лалла Рук», стихотворной притчи «Тленность» и др.), но и глубоко символичен для этого поэта-романтика, когда художественный мир оказывается космологической проекцией жизненного дара, а малая часть наследия становится манифестацией его сокровенного Целого.

Стихотворение В. А. Жуковского «Море» было написано в 1822 году. Впервые оно опубликовано в альманахе «Северные цветы на 1829 год» (СПб., 1828). Подзаголовок «Элегия» дан в последнем, пятом прижизненном издании «Стихотворений В. Жуковского» (СПб. – Карлсруд, 1849). В рукописном оглавлении этого издания, где произведения разнесены по жанрам, Жуковский поместил это стихотворение в разделе «Смесь» (7). Поэтический текст «Море» передаёт экзистенциально обогащённую самим присутствием образа автора платоническую двуплановость Бытия: