Допущение легенды

Данный тактический прием даст хорошие результа­ты во многих ситуациях, но особенно — при опроверже­нии ложных алиби.

Столкнувшись с ложными показаниями, следователь должен сделать вид, будто верит всему, о чем говорит допрашиваемый, скрывающий свою или чью-либо при­частность к преступлению. В тактических целях он ими­тирует принятие ложной версии допрашиваемого, т. е. допускает легенду. В рамках этой легенды необходимо использовать другой тактический прием — детализацию показаний.

Желая придать убедительность своим показаниям, лгущий вынужден насыщать свой рассказ многочислен­ными и четко обрисованными деталями. Это несложно, когда описывается какое-то реальное, истинное событие. Лгущий же рассказывает о событии, дающем ему алиби либо полностью вымышленном, нереальном, либо имев­шем место в прошлом, но сознательно смещенным во времени на период совершения преступления. Готовясь к допросу, лжец формулирует свою версию схематично, в общих чертах, придумывает для ее иллюстрации лишь несколько деталей, ошибочно полагая, что этого будет достаточно. Задача же следователя — поставить перед допрашиваемым как можно больше (50, 70, 100) вопро­сов и именно о деталях описываемого им события. Эти вопросы и призваны застать «героя легенды» врасплох.

Сложность его положения состоит в том, что он не может давать неинформативных ответов на требующие деталей вопросы следователя, так как сразу подорвет доверие к своей версии. Ему нельзя говорить «не знаю», «не видел», «не заметил», «не обратил внимания», ибо у пего нет выбора: он связан своей версией и обязан под­креплять ее позитивными ответами на вопросы следо­вателя, касающиеся деталей. А поскольку событие, даю­щее ему алиби, — вымышленное, детали к его ложной схеме заранее продуманы не были, то дающему ложные показания ничего другого не остается, как «на ходу» со­чинять, придумывать эти детали.

Если в основу алиби лжец положил реальное собы­тие прошлого, но искусственно сместил его во времени, то при проверке выдвинутое алиби не только не полу­чит подтверждения, но будет со всей очевидностью оп­ровергнуто.

Допущение легенды в сочетании с детализацией по­казаний очень эффективно и в борьбе со сложным, со­гласованным с одним или несколькими лицами алиби. Каждое из этих лиц на допросе будет, естественно, изла­гать общую, согласованную версию (например: «Мы все трое были у Ивана с 18 до 23 часов, пили чай, смотрели телевизор, потом разошлись»), а также назовет 3-4 за­ранее оговоренные детали в ее подтверждение. Следо­ватель же своими многочисленными и одинаковыми

для каждого допрашиваемого вопросами о деталях^ «прихода к Ивану и ухода от него», чаепития (20-30| вопросов только по процедуре чаепития), о последова­тельности и содержании телепередач, об одежде каждо­го из них «в тот день», о порядке размещения за столом и т. д. поставит их перед необходимостью сочинять, при­думывать «на ходу» эти детали. Но каждый придумает разные, и они не совпадут. Таким образом, согласован­ная ложь станет очевидной.