Я машинально сплела его пальцы со своими и положила наши руки ему на бедро

– Хм. Но если ты ее не убивал, то кто, по твое мог это сделать?

Он резким движением допил остатки своего вина.

– Сначала я решил, что это Венецианец. Он часто пользовался услугами Бафамала. Убийство по всем признакам можно было бы счесть делом его рук, если бы одно обстоятельство.

– Какое же? – спросила я, водя большим пальцем по тыльной стороне его ладони.

– Он никогда не стал бы тратить деньги и платить мне за работу, которую собирался сделать сам.

– А, я понимаю, к чему ты клонишь. Так кто, ты думаешь, это сделан?

– Понятия не имею. – Он сосредоточил взгляд на мне. – Вообще‑то, я думал, что ты сможешь мне э сказать.

Я поморщилась:

– Не смогу. Когда я пыталась мысленно рассмотреть, кто нарисовал круг под телом Венецианца, беседка загорелась. – Я нахмурилась, вспомнив ощущения могущества, контроля над пламенем Дрейка. – Кстати, как получилось, что я смогла почувствовать твой огонь, хотя тебя не было рядом? Он отвел взгляд:

– Ты моя вторая половина. Среди отличительных черт супруг драконов – способность направлять огонь в определенное русло.

– Но я бы все равно не смогла это проделать, если бы тебя там не было, правда? – До меня дошла очевидная вещь, о которой вы, вероятно, уже давным‑давно догадались. – Ты был там, прямо там. Ты был в доме Венецианца. Вот откуда ты узнал обо мне, вот откуда ты узнал, что я вышла в сад искать его.

– Да, я как раз собирался уходить, когда ты появилась. Я остался посмотреть, что ты станешь делать, когда найдешь тело, но, к несчастью, Иштван обнаружил, что едет полиция. Я решил, что лучше всего будет ретироваться.

– Ты ничего интересного не пропустил, кроме сцены самовозгорания беседки. – И естественно, обнаружения Ока Люцифера. – А зачем Венецианцу нужно было красть акваманил? Почему он не мог просто купить его у мадам Довиль?

Дрейк высвободил пальцы и принялся гладить мою руку. Это было чрезвычайно сильное эротическое ощущение, хотя я никогда в жизни не смогла бы сформулировать почему.

– Она была его соперницей.

– Соперницей?

– Да, в том смысле, что она приобрела предмет, который был ему очень нужен. Она считала себя реинкарнацией великой колдуньи, но на самом деле ошибалась.

– А Венецианец? Он действительно был могучим колдуном?