2015-06-26
419
– Спасибо тебе, – всхлипнула Офелия, и в глазах ее снова сверкнули слезы. – Я только заберу свои щи, и мы уйдем отсюда.
Она направилась сквозь толпу к нашему столику. Джим, поджав губы, взглянул на меня:
– Думаешь, тебе удастся побить Дрейка?
– Шутишь, что ли? Даже с помощью Ока Люцифера мне ни за что не удалось бы победить.
Джим подумал с минутку, пока я наблюдала за толпой, окружавшей Дрейка.
– Тогда не пойму, зачем ты вызвала его на поединок.
– Сейчас объясню. Моя цель – привлечь внимание людей к убийце. Очень надеюсь, что мне это удастся.
Джим покачал черной лохматой головой:
– Ты, наверное, последних мозгов лишилась, после того как он тебя трахнул, Эшлинг. Чтобы заставить Дрейка признаться в этих убийствах, тебе придется его победить.
– Это в том случае, если бы Дрейк действительно был виновен в этих убийствах, – ответила я, ущипнув его в отместку за непристойное замечание. – Но поскольку он невиновен, это спорный вопрос. Пошли, мой демон, Офелия ждет нас. И до ночлега путь далек [23].
Глава девятнадцатая
Вернувшись с вечерней прогулки, мы с Джимом застали всхлипывающую Офелию рядом с кипящим чайником у длинного кухонного стола, выложенного синей и белой плиткой.
– О, Офелия, прошу тебя, не надо, – взмолилась я, чувствуя себя совершенно беспомощной и не зная, как утешить ее.
Джим, остановившись в дверях, втянул носом воздух:
– Здесь был демон. Бафамал?
– Да, я вызывала его, чтобы задать несколько вопросов насчет убийств. – Я присела рядом с Офелией. – Ну вот, давай я налью тебе чашечку этого чудесного чая. А потом мы уложим тебя в постель.
– Это несправедливо, – сказала она, шмыгая носом и теребя в руке мокрый носовой платок. – Перди должна была жить, у нее было столько планов! Все ее любили… все, кроме Дрейка. Он бросил ее, когда она отказалась заниматься магией ради его целей. Вышвырнул ее вон. Он дьявол, Эшлинг, настоящий дьявол. Я знаю, что он твой супруг, но ты должна узнать правду о нем, прежде чем сразиться с ним.
– Я знаю правду. Иначе зачем, как ты думаешь, я решила вызвать его на поединок при большом скоплении народу? – спросила я, буквально излучая невинность.
