Воздух над кругом задрожал, и зал наполнился низким гулом, словно бушевала зимняя буря. Люди замерли, в страхе ожидая моих дальнейших действий

Пердита в ужасе уставилась на меня:

– Прошу тебя! Умоляю, не надо! Он меня убьет!

– Эшлинг, – вмешался Дрейк, выступив вперед, – ты уверена, что хочешь этого?

– У меня нет выбора, – сказала я, не сводя взгляда с женщины, корчившейся у моих ног. Воздух над кругом переливался, там возникала призрачная фигура, и ветер, завывавший в зале, стал сильнее; вскоре раздались какие‑то пронзительные звуки, словно кричало умирающее животное. У меня внутри все сжалось, мне стало нехорошо от ужаса. – Иначе она не признается в убийствах. Подчинись моей руке, моей крови, моему…

– Признаюсь! – пронзительно завопила Пердита и кое‑как поднялась на ноги. – Я во всем признаюсь, только не пускайте его сюда! Если он придет, то заберет меня с собой и я буду проклята навеки! Прошу тебя, не надо, я признаюсь во всем!

– Ты признаешься в преступлениях перед всеми этими людьми? Ты признаешься в убийстве Авроры Довиль и Венецианца? Ты признаешься в том, что подстроила все так, чтобы подозрение пало на меня и Дрейка? Ты признаешься в том, что продала свою душу повелителю демонов Ваалу и пообещала отдать ему Орудия?

– Да, да, я признаюсь во всем. Я хотела, чтобы заподозрили Дрейка. Я организовала все так, чтобы полиция пошла по неверному следу и заподозрила членов Мира иного. Я признаюсь. Я признаюсь… – Она рухнула на пол, истерически рыдая, и забилась в конвульсиях рядом с нарисованным кругом.

– Я отпускаю тебя, Ваал, властью моей руки, моей крови и моего голоса, возвращайся в свое царство.

Я стерла пятнышко крови, замыкавшее круг. Вой стал еще громче, и вскоре все присутствующие с воплями зажали уши. Воздух внутри круга образовал воронку, словно дьявольское существо противилось мне и не желаю уходить, и на какое‑то кошмарное мгновение я испугалась, что у меня не хватит сил отправить Ваала обратно, но я почувствовала, как волшебный камень раскатился у меня в ладони. Раздался невероятный шум, похожий на крики тысяч душ, мучащихся в аду, затем внезапно наступила тишина, и воздушный вихрь постепенно стих. Пердита, свернувшись клубком на полу, покачивалась и детским голоском повторяла нараспев: «Я признаюсь, я признаюсь».

Я подошла к Дрейку и что было силы наступила ему на ногу:

– Что ты получишь за свою помощь? Что ты получишь?