II ПУТИ В ИНДИЮ 17 страница

Окружающие царя высокопоставленные и близкие ему люди представляют три категории, — это мегистаны, начальники и этнархи (μεγιστάνοι, αρχηγοί, εθνάρχαι).⁸³ Наиболее ясно положение с „начальниками" (αρχηγοί), которые упоминаются тем же источником и в применении к „вождям города", распоряжавшимся его судьбой, — оι δε αρχηγοι παντες της πόλεως — говорится о них. Как „вожди" они могли быть и „военачальниками".

Знакомый греческий термин „этнарх", которым источники обычно определяют племенных вождей, царьков небольших варварских государств, они применяют к вождям арабов-скинитов или гассанидов. Среди окружавшей царя Зу Нуваса знати не могли не быть и такие начальники племенных групп, этнархи. Возможно, что понятиям этнарха и начальника (о αρχηγός) соответствовало и арабское „кабир".

Мегистаны стояли на наиболее высокой ступени иерархической лестницы, их положение было наиболее высокое. Выше термин kail „князь" уже был сопоставлен с термином συγγενής — „родственник" царя. Но если число лиц, носивших звание kail, не ограничивалось числом восьми и, кроме этих правителей областей, и другие представители знати носили это звание — в том смысле, что были „князья" и „великие князья", то возможно, что и мегистаны принадлежали к числу лиц, носивших звание kail.

Близкая царю знать выполняла административные обязанности, в частности, „князья" выполняли роль правителей.⁸⁴

При перечислении званий жителей Неджрана и его сословий наивысшие из них было — αρχηγός „воевода" в греческом и „голова" в сирийском. Это указывает на то, что лиц, носящих наивысшие звания, в этом городе не было. Сам Харит (Арефа) не был „князем" kail, а имел не столь высокое звание этнарха. Те „благородные" и „главы", которые ему сопутствуют, составляли как бы совет города и области, как на это указывают некоторые данные.

Вопрос о том, какое же официальное положение занимал Харит и каков был характер управления городом и областью, отчасти может быть разрешен.

ГОСУДАРСТВЕННОЕ УПРАВЛЕНИЕ

Южноарабские надписи с древнейших времен упоминают лиц, имеющих звание кабира. Обычное значение „кабир" — „быть тяжелым" — получило новое значение. Звание кабира, как об этом можно судить на основании надписей, налагало на него определенный круг обязанностей по управлению и руководству. В ряде надписей кабир связывается с именем племени и называется кабир такого-то племени. Постепенно звание, а с ним и обязанности, становятся наследственными. Одной из главных функций кабира было руководство распределением воды по оросительным каналам, починкой акведуков, плотин. Часто кабиры упоминаются в надписях, говорящих об исправлении и обновлении, о постройке новых домов.⁸⁵ Опубликованные в новейшее время надписи дополняют и иллюстрируют это положение. При обновлении водопровода для орошения пальмовых насаждений на кабира падала руководящая роль, как это видно из недавно опубликованной надписи.⁸⁶ Работы по орошению осуществлялись кабиром племени Риман (), как это явствует из другой надписи.⁸⁷

Большой и новый интерес представляет надпись Рикманс 63 (Боскавен 13). Она происходит из юго-западного Катабана, высечена на скале близ Низаба и содержит монотеистическое обращение к „милостивому" Рахману, „господину неба и земли". Эта надпись воздвигнута в связи с восстановлением ирригационной системы, в ней поименованы лица, принимавшие участие в этом предприятии, причем они переименованы группами, по нисходящей иерархической лестнице. Первыми переименованы лица, принадлежащие к роду или клану Язан. Род этот упоминается и в других случаях как очень знатный, в числе принадлежащих к нему лиц упомянут Сумиафи Асва и другие. Следующую группу составляют имена Гаданум, Иалгаб, Иамбур, принадлежащие к племени , Дайфатан. Они принадлежат к числу „свободных их племени" (). Термин „свободные" должен быть сопоставлен с сирийским „сыновья свободных и с греческим „благородные" (ευγενοί). Списки имен „благородных", убитых Масруком Зу Нувасом в Неджране, даны в „Книге химьяритов". Род Зу Язан, или Язан, был знатный род, известный и из других источников, и к нему принадлежало несколько лиц, переименованных в надписи. Три же названных выше лица занимали положение рангом ниже, они были „свободными племени" Дайфатан. Наконец, на третьем месте после рода (клана) Язан и „свободных племени" Дайфатан упомянут „кабир племени Сайбан" ().⁸⁸ В данном случае кабиры связаны с племенем и являются его представителями.

Правление кабира упоминалось как известная дата в некоторых надписях, как, например, в надписи царя Ма‛ина по поводу построения города Карну из отесанных камней или больших блоков, при кабире Хн‛ф‛мн.⁸⁹ В другом случае „кабир всего племени Ариам" ( ) вел работы по восстановлению частей оросительной системы, возведению дамбы, шлюзов, а также насаждению пальмовых деревьев в царском саду. Исправленное чтение надписи следует считать правильным.⁹⁰

Неоднократно отмечалось, что звание и должность кабира были наследственными. Обращает на себя внимание и тот факт, что должность эта в пределах племени принадлежала нескольким семьям, лучше сказать родам, поэтому термин „кабир" упоминается в некоторых случаях во множественном числе или с именем племени , т. е. „сыновья такого-то".

Кабиры соответствуют в греческом понятию πρεσβύτεροι, „старосты", под их руководством племенем производились и всякие сельскохозяйственные работы.⁹¹ Связь кабира с племенем изначальная. Понятие племени выражалось термином (der Stamm = la tribu). Род, или клан, подразумевает кровное родство, происхождение от единого праотца, что и находит свое выражение в формуле „сыны такого-то". По мнению Хартмана, в южноарабском языке слова, выражающего понятие рода, нет. Понятие рода заменяют термины „сыны" или „люди" ⁹² В „Книге химьяритов" соответствующая сирийская терминология применяется к „роду, называемому Гау" (), это именно „род",⁹³ тогда как понятию племени отвечает другой сирийский термин — .⁹⁴

Кабир как должностное лицо имел звание, выросшее из родового строя, став представителем племени, с течением времени он приобретает новые функции. Он не только „староста" (πρεσβύτερος) племени, его деятельность связывается с известной областью, с определенной географической единицей. Он выполняет те же функции, но не только для своего племени, а для некоторой области. Этот факт подтверждается многочисленными надписями, и его отметил еще Хартманн.⁹⁵

В дальнейшем термин кабир стал применяться и к представителю определенной социальной группы жречества или административных лиц, как указал на это Родоканакис. Им было сделано и другое наблюдение, а именно — определенные роды сохраняли за собой право выставлять своих членов на должности административного характера, и у таких родов был свой представитель, свой кабир. „Как коллегия жрецов какого-нибудь божества, подчиненные царских доменов, сборщики первинок урожая, так и категория служащих [каста] Акиан имела своего представителя [старшего]".⁹⁶ Кабират занимал, таким образом, высокое положение и представлял собою некую автономную группу. Кабир возглавлял как представитель племени или провинции группы социально различные, понуждая их действовать в интересах или собственника земли, или владельца дома, башни и т. п.⁹⁷ Известно также, что в племени Халил был свой род кабиров.⁹⁸ Эти данные надписей объясняют то, что сообщают и нарративные источники начала VI в. Положение Харита (Арефы) и Румы наследственно, оба как бы принадлежат к высокой, замкнутой касте, которая была обособлена в смысле возможности заключения брака. Таково положение Румы и ее знатного рода Гау.

Наследственна была и должность Харита (Арефы), который был ο αρχηγός города и области, что в наибольшей степени отвечает термину кабир. В подчинении у него были как самый город Неджран, так и тяготевшая к нему область, он был их представителем и как таковой в свою очередь должен был подчиняться царю.

В свете этих данных становится понятным, когда Масрук Зу Нувас, царь-иудей химьяритов, с возмущением говорит Хариту (Арефе): „Тебе говорю, Арефа, сквернейший и древнейший злыми днями, почему ты не подражал своему отцу, правившему городом и всей округой (τον άρξαντα. της πόλεως καί πάσης της περιχώρου), который был в чести у бывших до меня царей, но ты пожелал быть тираном и монархом города Неджрана и окрестностей..." (αλλ’ εβουληθης τυραννησαι και μονάρχησαι Νεγραν την πόλιν και την ταυτην περιοικίδα).⁹⁹ В качестве кабира Неджрана Харит занимал место своего отца, а впоследствии это место занял его сын. Отец Харита действовал в согласии, т. е. подчинялся царям Химьяра, предшественникам Зу Нуваса, и за это был у них „в чести".

С течением времени кабир занял настолько высокое положение, что термин , означающий майордома, к нему не мог прилагаться.¹⁰⁰

Следует упомянуть еще об одном термине, значение которого близко к значению главы племени, шейха. В надписи 43 (А 3819) Государственного Музея Берлина, наряду с „князьями" — kail и „людьми" (, множественное число ), упомянуты . Издатели надписи сопоставили это слово с ,¹⁰¹ термином, приведенным известным исследователем южноарабских диалектов Ландбергом, указавшим, что вне Хадрамаута слово — имеет значение главы племени и соответствует термину , шейх, сохраняет вне Хадрамаута и другое, обычное и для классического языка значение — мудрый, разумный.¹⁰²

Термин этот в надписи не вполне отчетливо сохранился, он встречается редко и потому требует известной осторожности. Но существенно, что еще один родовой термин может быть зарегистрирован в южноарабских надписях.

Для выяснения структуры общества в Неджране в первой четверти VI в. необходимо привести некоторые данные об общественных отношениях в предшествующий период государства Иемена.

Структура государств южной Аравии с начала новой эры и до половины III в. н. э., — времени образования государства химьяритов, — может быть охарактеризована на основании надписей, относимых ко второму периоду по хронологической схеме, которая была выше указана.

Во главе государства находился царь, , малик. Рядом с царем надписи этого и даже предшествующего периода называют мисвад, в котором Глазер и Хартман видят „совет господ, т. е. совет, собрание представителей знати. „Совет господ..., который стоит рядом с царем и одновременно его ограничивает".¹⁰³ Такое собрание представляет не что иное, как совет (βουλή) греческих городов. Надписи Ма‛ина — одной из северных областей Сабейского царства — особенно часто упоминают это „собрание". Обычной формулой надписей является , царь Ма‛ина и мисвад (βουλη) Ма‛ина.¹⁰⁴ Термин мисвад (мсуд) встречается и в надписях Катабана, но в надписях Сабы его уже нет. В позднейших химьяритских надписях мисвад означает собрание, совет, collegium, а к середине VI в. — место собрания, зал.¹⁰⁵ Мисвад — это собрание знати, представителей знатных родов, имеющих власть, сильных своим положением и фигурирующих рядом с царем, в известной степени и ограничивая его.

Наряду с собранием знати, в тех же надписях встречается термин , как бы противополагаемое знати представительство более широкого и демократического слоя. Корень имеет значение ударять, а — господин, патрон, хозяин, в классическом языке — быть очень умным, быть опытным.¹⁰⁶ Отсюда значение этого слова в надписях могло быть — собрание „знающих", „опытных" людей. В надписи Глазера 1606 оба представительства названы одновременно — „мисвад Катабана и табнан Катабана. Анализируя эту надпись, Родоканакис дает более подробную характеристику этих терминов. По его мнению, msud или miswad являлся советом „господ", высшего слоя, знати. Что касается „табнана", то это собрание собственников, или арендаторов, исходя из того, что — это патрон, хозяин, а следовательно, и землевладелец. Правильнее будет считать, что земледельцы, входившие в „табнан", являлись представителями главной массы племени, из которой в особую группу выделялись „господа", составлявшие „мисвад". В таком порядке „табнан" противополагался „мисваду".¹⁰⁷

Законодательным органом государства Катабана, его государственным советом были царь и господа всех племен Катабана. Рядовые земледельцы и арендаторы, как можно полагать, составляли второй, как бы дополнительный совет, „табнан", при участии которого принимались окончательные решения. Вопросы эти главным образом касались податного обложения, так как именно эти земледельцы обеспечивали государство „работой и податями".¹⁰⁸ Небрежное отношение к работе и невыполнение обязательных налогов карались денежным штрафом или телесным наказанием.¹⁰⁹ В законодательстве за царем признавался верховный авторитет.

Таким образом, в Катабане, в Марине, наряду с советом знати, в делах участвовали представители свободных масс, составлявших собрание племени, вернее его старост, „опытных", „знающих" людей. Не встречая мисвад в государстве Сабы, Хартман сделал вывод, что это указывает на ослабление знати, так как о народе надписи продолжают упоминать.¹¹⁰ Такое мнение Хартмана, однако, нельзя распространить на государство химьяритов, где происходило усиление знати. Об этом свидетельствуют нарративные источники, которые сообщают о богатейших представителях знатной верхушки, которые вершили всеми делами города и области. Химьяритские надписи последнего, третьего периода южноарабской эпиграфики упоминают рядом с царем „князей", магнатов (кайль). Дополняя друг друга, эти данные приводят нас к другому, новому выводу.

Мисвад был вытеснен из своего положения совета при царе тем, что богатые и знатные, выделившиеся в „князей", ослабили положение „совета господ" (мисвад), как βουλή, охватывавшего более широкий слой, из числа „благородных", „сынов свободных". „Цари Саба и Райдана" имели опору в „князьях" (кайль), которые постоянно упоминаются в их надписях, как это было указано выше, в том числе в надписи 543 г. н. э. (Глазер 618). Выделение богатой верхушки можно себе представить по приведенным выше данным о богатстве неджранитянки Румы.

Мисвад перестал упоминаться рядом с именем царя, потому что его опорой был уже не „совет господ", а более узкий круг знати, которая требовала себе особого, исключительного места.¹¹¹ „Князья" (кайль) получали в управление отдельные области, как это видно из ряда надписей. Они занимают автономное положение, часто отказывая в повиновении царю (надпись Глазера 618, строка 81 и след.).

Замечательно, что наряду с термином „кайль" продолжает встречаться старый термин „кабир". В числе правителей, оставшихся верными Абрахе, упомянут „и кабир Хадрамаута" (), как об этом свидетельствуют надписи.¹¹²

Кабират пережил мисвад. Глубоко коренясь в родовом строе племен, этот институт сохранился, сохранив и многие из тех функций, которые он имел в прошлом. За ним остаются управление делами племени, а позднее области, распределение земли и воды.

Кабиры играли роль и занимали видное положение еще в период, когда мисвад занимал известное положение в жизни и место в надписях.¹¹³

Есть сведения, что кабира ставили на три года, как об этом сообщают надписи Галеви 150 и 151.¹¹⁴ В других случаях кабир занимал место рядом с царем данного государства и был перед ним ответствен.¹¹⁵

Кабир был представителем племени, а с течением времени стал занимать это положение на географически более обширной, не только принадлежащей племени области, его административные функции таким путем расширялись. „Князь" (кайль) был больше связан с растущей силой царской власти, хотя нередко противопоставлял себя ей. Кабир был связан с организацией племени и был выделен из нее для выполнения более широкого круга обязанностей. Здесь имел место как бы двойной процесс — представитель племенной организации становился администратором, а правители вербовались из знати. Все эти данные разъясняют и формы общественных отношений в Неджране в VI в.

Высокая материальная культура древнего Иемена засвидетельствована многочисленными раскопками, остатками городов и замков, описанных еще аль-Хамдани. Этот замечательный арабский ученый, умерший в 945/946 г. н. э., оставил подробное описание архитектурных памятников и гробниц, которые он видел.¹¹⁶ Крепости, города и огражденные селения могли появиться лишь в зависимости от грандиозной системы искусственного орошения, создававшего культурную площадь и плодородие этим областям, в древности получившим название Arabia felix. С первой четверти VI в. повторные нападения вражеских войск и взрывы междуусобной борьбы привели к нарушению ирригационной системы, разрушениям сооружений. В 70-х годах того же века персы только завершили этот разгром. Когда карательная экспедиция, направленная Эла-Ашбеха (Элесбоа) под начальством Ариата против Абрахи, жестоко расправилась с жителями, Табари говорит и о разрушениях, произведенных войсками, специально упоминая „замки Иемена" (), разрушенные ими, замки, „небывалые у людей", т. е. особенно замечательные.¹¹⁷ О том, как грандиозны были сооружения и насколько в них было заинтересовано государство, можно судить на основании, например, известных надписей в Марибе, которые сообщают о восстановлении его плотины. Первая надпись относится к 449/450 г., вторая к 542/543 г. (Глазер 554 и 618). Вторая надпись сообщает о том, что исправление плотины потребовало затраты больших средств и множества рабочей силы. В восстановительных работах приняли участие „племена", т. е. население химьяритского государства.

Поддержание ирригационной системы в Аравии было несомненно связано с тем, что в известный исторический период в ее государствах и городах земля и вода считались государственной собственностью. Такое положение в значительной степени сохранялось арабами и в эпоху ислама.

В древних арабских государствах распределение и наблюдение за оросительной системой было делом представителя племенной или государственной власти. Возможно, что это была одна из главных функций реиса.¹¹⁸ Завоеванная земля точно так же считалась государственной собственностью. На основании источников может быть сделан вывод о наличии коллективной общинной, позднее государственной, собственности на землю.

В таком аспекте становятся совершенно понятными сложные формы отношений, о которых сообщают разнообразные источники по истории Химьяра. На сходство и различия в реализации, т. е. в конкретных исторических условиях, в которых развивалась коллективная собственность на землю, указывает также Маркс. Поэтому явлениям, охарактеризованным в южной Аравии, параллелью могут служить правовые нормы классического периода древней Греции и эллинистических государств. Земля как собственность города-государства, государственная собственность на землю как правовая норма пережила длинную эволюцию, в течение которой совершались изменения в формах собственности на землю. В связи с этим она получала новые наименования и их различные варианты: γη βασιλική, γη κληρουχική, γη ιδιωτική.

Основоположники марксизма совершенно справедливо придавали особое значение системе орошения на Востоке, которая была делом государства. „Принадлежащие всем условия действительного присвоения посредством труда, ирригационные каналы, играющие очень важную роль у азиатских народов, средства сообщения и т. п. представляются в этом случае делом рук высшего единства — деспотического правительства, вознесшегося над мелкими общинами".¹¹⁹ Живая, орошенная земля и была собственностью этого правительства и государства, владеть которой могли отдельные общины и даже частные лица.

Сопоставления в этом отношении очень поучительны, особенно со времени опубликования новых материалов, которые дали раскопки в Дуре Еуропосе. В южноарабской эпиграфике имеются сведения о расширении городской территории, присоединении к ней новых орошенных и возделанных территорий, как, например, в известной надписи Галеви 349. Не случайно напрашивается сравнение с явлениями того же порядка, получившими широкое распространение в государстве селевкидов на всем протяжении захваченных греками территорий Азии. Городские земельные угодья увеличивались в своей площади за счет присоединения новых участков, освоенных и культивируемых. Присоединение новых участков было особенно благоприятным для собственников, которые стремились и успевали в том, чтобы приобрести эти земли путем покупки или получения их в дар. В условиях широко распространенной аренды земли, в Египте при птолемеях, этот процесс перехода χώρα βασιλική, т. е. по существу государственной земли, в частные руки был более медленным. Характер этого процесса, известный в государстве селевкидов, может быть с полным правом отмечен и в химьяритском государстве.¹²⁰ Процесс этот имел общие черты, проходил в сходных условиях освоения новых участков, присоединяемых к городской территории. В связи с этим λαοί βασιλικοί переходили на положение крестьян, обязанных податью городу, что, по существу, мало меняло их тяжелое положение.¹²¹

Можно указать и на другое явление, которое возникает со времени господства птолемеев в Египте и получает широкое распространение в римский и византийский период как „надбавка" (επιβολή). На основании изучения папирусов отмечали, что принудительная обработка соседней данному собственнику земли имела место в птолемеевскую и римскую эпохи. Possessores — владетели (γη ίδιωτική) — должны были принимать на себя обязанности по обработке соседней, не имевшей владельца, земли и платить за нее подати. Это положение имеет параллели в южноарабской эпиграфике (надписи Галеви, №№ 360—362), где собственники земли являются в то же время арендаторами новых кусков земли, которые давались или „прикидывались" им царем в порядке принудительной аренды.¹²² Одна из надписей свидетельствует о том, что новые земли переданы знатной семье, ее слугам и рабам.¹²³

Приведенные данные говорят об изменениях, о динамике общественных отношений, о том, что процессы, протекавшие в разных государствах, имели общие черты, указывающие на то, что они отвечают стадиально одному и тому же периоду развития общества.

В первой четверти VI в. нарративные источники дают возможность отчетливее охарактеризовать общественные отношения в Неджране как одном из центров Иемена.

Неджран по своему внутреннему устройству был городом-государством, который имел большое количество земли тяготевшей к нему области. Пятая надпись из числа опубликованных Рикмансом сообщает о нападении, предпринятом из города Мухамира „на Неджран и все его города".¹²⁴ Название область носила то же, что и ее главный город, — Неджран. В области находилось, кроме того, большое число „городов", т. е. укрепленных селений или крепостей. Земля находилась в собственности крупных частных владельцев, имевших деревни, именья, стада. Эта земельная аристократия была в то же время родовитой, знатной верхушкой города. Часть земли оставалась в руках упоминаемых источниками земледельцев (γεωργοί), которые могли быть арендаторами и членами общин племени. Источники дают представление о крепких родовых связях богатых, знатных родов, составлявших олигархическую верхушку города. Эта знать вершила всеми делами города. „Благородные", „сыны свободных" составляли состоятельный, но более многочисленный слой, имевший также свои привилегии. Эксплоатируемый народ, на труде которого держалось благосостояние города, поддерживал его уплатой больших податей. Свободные земледельцы, городские ремесленники, торговцы составляли этот слой, о котором упоминают как нарративные источники, так и надписи.

Ирригационные каналы, дамбы, а также ремесленные и всякого другого рода изделия производились не только трудом многочисленных рабов, но и свободным населением. Ими выполнялись домашние работы, они составляли челядь и домочадцев господствующих классов.

Особенностью рабовладельческого строя химьяритского общества, как и многих других обществ, было наличие длительно сохранявшегося родоплеменного уклада, существовавшего наряду с рабовладельческими отношениями. Рабство „неизбежно" изменяет формы племенного строя, как и в данном случае, но в течение некоторого времени родовые и племенные связи оставались в достаточной степени крепкими.

Возникновение городов на Востоке, „там, где место особенно благоприятно для внешней торговли",¹²⁵ отвечает и всему тому, что известно об истории Неджрана — города-государства, общественные отношения которого характеризуются в основе своей как рабовладельческие.

Таким образом, все кажущееся разнообразие форм общественных отношений в Химьяре VI в. заключается в том, что это было общество на той стадии развития рабовладельческой формации, когда в рабовладельческом обществе сохранялся сильный родоплеменной уклад. Учение основоположников марксизма об общественно-экономических формациях и их укладах позволило сделать общие выводы на основании конкретного исторического материала, относящегося к южноарабским государствам в домусульманское время, и охарактеризовать их общественный строй как рабовладельческий, с сохранением уклада предшествующего периода.