Категории, оформляющие предикативность

Если предикативность есть грамматическое значение предложе­ния, то в языке должны быть указаны и грамматические средства, выражающие это значение. К числу синтаксических категорий, вы­ражающих грамматическое значение предикативности, относятся категории объективной модальности (синтаксического наклонения), темпоральности (синтаксического времени) и персональности (синтаксического лица).

Рассмотрим каждую из них.

Сравнивая предложения Лето! и Было бы сейчас лето!, видим, что в первом случае содержание предложения отнесено к действитель­ности как реальное, имеющее место в настоящем; это значение пере­дано синтаксическим индикативом, т. е. синтаксическим реальным наклонением. Второе предложение содержит сообщение о событии, факте, желательном для говорящего, но в реальной действительности места не имеющем. Таким образом, одно и то же содержание, заклю­ченное в слове «лето», соотнесено с действительностью в обоих случа­ях по-разному: в первом случае как реальное, во втором — как ирре­альное. Средством выражения этих значений объективной модаль­ности являются формы синтаксического наклонения: реального в первом случае и ирреального — во втором.

Итак, первая категория, в которой выражается предикатив­ность, — это категория объективной модальности, которая показыва­ет, что отношение сообщаемого к действительности мыслится или как реальное, или как ирреальное (желаемое, возможное, необходимое, требуемое, условное). Ядро этой категории составляет категория на­клонения глагола. Но наклонение — это морфологическая категория, а объективная модальность — синтаксическая категория, поэтому способы ее выражения можно назвать синтаксическими наклоне­ниями. Отличия объективной модальности (синтаксического накло­нения) от морфологического наклонения состоят в следующем.

1) Объективная модальность (синтаксическое наклонение) выра­жается и в безглагольных предложениях, а морфологическое накло­нение присуще глаголу как части речи: Тепло, Тишина, Натоплено, В этих предложениях представлено синтаксическое реальное накло­нение, хотя глагол отсутствует (средствами выражения этого значе­ния является повествовательная интонация вместе с нулевой связкой; ср.: Было бы тепло!).

2) Морфологических наклонений в русском языке только три: Изъявительное, сослагательное и повелительное, а структура объективной модальности (синтаксического наклонения), как показала Н.Ю. Шведова, включает шесть членов: 1 — реальная модальность;. 2-6 — ирреальная модальность, т. е. событие (действие, признак) мыслится как: 2 — возможное (Я и посидел бы с твоим ребенком, но у меня срочное дело.); 3 — желаемое (Посидел бы ты с моим малышом!); 4 — требуемое (Посиди с моим ребенком, пока я схожу в библиотеку,); 5 — условное (Я посидел бы с ребенком, если бы не экзамен,); 6 — должное (Я сиди тут с вашим ребенком, а вы будете гулять!). Основными из приведенных значений ирреальной модальности являются значения возможности, желательности, долженствования и побудительности.

3) Значение требуемого или необходимого действия может передаваться и формой инфинитива, который в морфологическом не обладает формами словоизменения и, следовательно, стоит вне категории морфологического наклонения, например: Вам выступать. Всем немедленно покинуть помещение!

Вторая синтаксическая категория, с которой связано выражение предикативности, — это категория темпоральности (синтаксического времени), которая показывает отнесенность содержания высказывания к одному из трех временных планов: настоящему, прошедшему или будущему. Например: Завтра мы будем писать диктант, Завтра нам писать диктант, Завтра мы пишем диктант. Во всех трех случаях содержание сообщения отнесено к одному и тому же временному плану — плану будущего, хотя морфологическая форма будущего времени глагола присутствует в первом предложении.

Отправной точкой для установления временного плана является момент речи. Например, о плане прошедшего мы говорим в том случае, если действие произошло (или могло произойти) до момента речи, хотя при этом морфологическая форма глагола, означающего это действие, может быть и другая, например будущего времени: Когда мы вчера виделись с Андреем, я сказал ему, что вечером зайду к нему и отдам книгу. Временной план, в который отнесено все содержание в этом сложном предложении сообщении, — это план прошедшего, или прошлого, так как событие, о котором здесь сообщается, имело место до момента речи, глаголы же зайду и отдам употреблены в форме будущего времени.

Значение побудительности может быть отнесено к настоящему или будущему временному плану, что уточняется контекстом: Пора, красавица, проснись... (Пушкин). Лирический герой обращается к красавице так, что побуждение к действию совладает с моментом речи: проснись сейчас, сразу: пора просыпаться сейчас, когда я это говорю».

Сравним:

Пусть всегда будет солнце! (Ошанин) — пожелание, чтобы событие имело место постоянно в будущем.

Многие исследователи относят к числу категорий, оформляющих предикативное значение, еще и категорию персональности, показывающую отношение сообщаемого к лицу: говорящему (значение 1 лица), собеседнику (2 лицо), не к говорящему и не к собеседнику (3 лицо). Например, в предложении Не видать тебе праздника! выражено отношение признака (действия) «видеть праздник» к собеседнику, поэтому в предложении выражено значение 2 лица, хотя гла­гол во 2-м лице в нем отсутствует. Следовательно, категория лица (категория персональности) — это тоже синтаксическая категория, так как полного соответствия между персональным планом, в который от­носится сообщение, и морфологической формой лица глагола может и не наблюдаться. Академик В. В. Виноградов относил синтаксическое лицо к тем категориям, которые, наряду с синтаксическим наклонением и синтаксическим временем, оформляют предикативное значение предложения.

Примечание. В «Русской грамматике» —80 лицо справедливо исключает­ся из числа этих категорий по следующим причинам.

1) Часто лицо связывается со значением субъекта, обнаруживаемым в про­тивопоставлении «субъектность / бессубъектность»; но субъект не является ка­тегорией, имеющей только грамматическое выражение. Кроме того, могут быть случаи, когда, с одной стороны, никакого субъекта в предложении нет: Света­ет, Ругать — не значит воспитывать, а с другой — присутствуют два субъек­та; У тебя каждая девушка красавица. Двусубъектные предложения в оппози­цию «субъектность / бессубъектность» никак не укладываются.

2) Если не имеет специфических грамматических средств для своего выра­жения субъект, то тем более не имеет таких средств «лицо говорящее». Сказан­ное иллюстрируется Н. Ю. Шведовой таким примером: Упрек!.. Скучно... — уп­рекает ли лицо говорящее, собеседник или кто-то еще, из этого отрезка не мо­жет быть однозначно установлено. Зная дальнейший контекст, мы уже понимаем, что упрекает кто-то, а воспринимает упрек говорящий: Упрек!.. Скуч-но„. Но я его заслужил (Лермонтов).

Таким образом, Н. Ю. Шведова и ее последователи выводят лицо из числа категорий, выражающих предикативность.