Южная Корея 9 страница

Теперь Александр руководит крупнейшей не только в городе, но и в регионе компанией и является депутатом городской Думы.

Да, время идёт, молодёжь растёт, а кто-то безвременно уходит. Ушёл из жизни и заслуженный тренер России Павел Литвиненко, но благодарные ученики помнят его, и в Нижневартовске уже несколько лет проходит международный турнир по самбо, посвящённый его памяти. В наше трудное время это стало возможным благодаря материальной помощи, которую ежегодно оказывает фирма "Славтэк", возглавляемая Александром Анатольевичем Петерманом. Хорошо, что в Нижневартовске есть такие люди, которые развивают в городе спорт и вносят вклад в его будущее. Человек, занимающийся спротом, особенно единоборством, всегда организован и дисциплинирован. Я навестил многих своих учеников и рад, что все они живут нормально, их не сломили трудности нашего времени.

Зашёл я и в спортзал, где тренируются самбисты, и встретил там Евгения Зубцова, который работает тренером уже много-много лет. Мы посидели у него дома, вспомнили старые добрые времена, как вместе возили детей на соревнования, обсудили, как сложилась их судьба. Всё-таки работа тренера очень нужна, жаль, что из-за низкой оплаты многие вынуждены оставлять её, так же, как и работу преподавателя. Слава Богу, есть люди, фанатично преданные своему делу, они продолжают работать не из-за денег, а ради детей. Я лично ушёл с тренерской работы только после того, как мои ученики получили образование и смогли работать на моём месте. А сам я пошёл путешествовать, чтобы потом рассказать обществу, будущим ученикам о жизни на других землях. Но чтобы рассказать об увиденном как можно большему количеству людей, нужно издать книгу.

Это, мне, конечно, не по карману, и я рад, что в лице Александра Петермана нашёл понимающего человека, который взялся помочь мне издать книгу, а такие люди слов на ветер не бросают.

Я пообещал землякам, что настанет момент, когда они смогут прочесть мою книгу. Сейчас вы держите в руках её первое, пробное издание. Хотелось бы, чтобы кто-нибудь профинансировал и более массовое издание этой книги, чтобы она дошла до всех, кому она нужна.

Возможно, в дальнейшем увидит свет и мой фильм. А пока нижневартовцы смогут прочесть фрагменты из моих путевых заметок в газете "Колокол", которую издаёт фирма "СибОС", учреждённая Андреем Дмитриевичем Пясецким, и которая пропагандирует здоровый образ жизни.

По странам СНГ

Из Нижневартовска в Тюмень мы выезжали в тот день, когда пошёл первый снег. Лето не очень балует северян, а то, что я хожу босиком, накладывает определённый ритм на мои переходы. От Тюмени дальше на юг мы добирались уже автостопом через Курган, Петропавловск, Кокчетав, в Астану, в столицу Казахстана, где живут мои сёстры, старенькая мама, не видевшая своего бродягу-сына уже четыре года, хотя раньше я навещал их не реже, чем раз в год. Добрались до Астаны мы довольно быстро, спасибо добрым людям. В первую очередь я навестил родственников и могилку отца, а затем отправился бродить пешком по тем местам, где проходило моё босоногое детство. Люди в посёлках оставались такими же приветливыми, как и раньше. Казахи поили нас кумысом, а русские – чаем. Не обошли меня и средства массовой информации, и спорткомитет. Здесь также я прочёл пару лекций студентам. Но самое главное, что Его Величество Случай свёл меня с коллективом маленькой фирмы "Копия". Мы очень быстро подружились, и они оказали мне неоценимую услугу, взявшись перепечатать мои рукописи.

Из Казахстана я отправился на попутном транспорте на Украину, в город Черновцы, где проживают две мои дочери, они вышли замуж за украинцев. Я не был здесь с 1995 года, и с огорчением констатирую, что с тех пор люди не стали жить лучше, имея в виду основную массу населения. Черновцы – тихий провинциальный городок, его брусчатые улицы знавали лучшие времена. Проехав автостопом от Сахалина до Западной Украины, могу сделать заключение, что за пределами СНГ путешествовать таким способом гораздо легче. У нас люди просто боятся друг друга.

Выполнив и сыновий, и отцовский долг, я направился к границе Ирана самым коротким путём: Ростов-Астрахань- Махачкала- Баку- Астара. Во всех этих городах я становился объектом внимания местных журналистов, так как путешествовал босиком, в то время как температура воздуха заставляла людей носить демисезонную одежду. Впрочем, я всегда рад отвлечь людей от мыслей о политике, о трудностях повседневной жизни, о многочисленных проблемах.

По пути ко мне присоединилась моя постоянная спутница Валентина, и мы добрались до Баку, где я не был 15 лет. Кавказский город встретил нас холодным осенним ветром и грязью на привокзальном рынке. Из разговоров с бакинцами я понял, что простой народ весьма дружелюбно относится к русским, как и в былые времена.

В ожидании иранской визы мы бродили по старому городу, беседовали с людьми, которые ещё не забыли русский язык. А новое поколение, особенно в деревнях, русского не знает и не изучает. Жаль.

Получив визу, мы пешком двинулись на юг мимо роскошных восточных базаров, где торговцы щедро угощали нас фруктами. Надо сказать, люди здесь очень гостеприимные – за 10 дней, проведенных в Азербайджане, мы по крайней мере пять раз ночевали в домах, где нас щедро потчевали национальными блюдами.

Погода тоже нас баловала – наступило бабье лето, на деревьях зрели сочные гранаты, вдоль дорог живописной изгородью тянулась зрелая ежевика, за нею на многие километры простирались густые заросли камыша. А в них по ночам урчали камышовые коты, не поделившие добычу с шакалами.

Увы, порой и люди ведут себя подобно алчущим животным: не замечают красоты вокруг, казалось бы, живи да радуйся, однако некоторым не даёт покоя чужое богатство. Слава Богу, таких меньшинство, и в основном народ предпочитает есть честно заработанный хлеб. Итак, мы подошли к городу Астара, который разделён границей на две части. Граница проходит вдоль небольшой реки, мост через неё является нейтральной полосой. Здесь женщинам приходится надевать на себя чёрные одежды, иначе их не пустят в Исламскую Республику Иран. Об этом нам поведали дагестанские женщины-челноки, которые пересекали границу не первый раз. Да и на плакатах везде встречались изображения, рассказывающие о том, как должна выглядеть женщина в Иране. Забегая вперёд, скажу, что эти порядки неукоснительно соблюдаются иранскими женщинами. Деваться некуда, и Валентина переоделась тоже.

При переходе через границу азербайджанские пограничники даже не стали проверять наши вещи, иранские тоже были с нами предельно вежливы. С английским языком ни те, ни другие особенно не дружат. Здесь в основном говорят на азербайджанском, ведь по обе стороны границы живёт один и тот же народ, который некогда исторически разделили. Сейчас они, конечно, живут по-разному, сказываются разные режимы, особенно это отразилось на менталитете женщин.

Иран

Наше знакомство с Ираном началось с Тегерана, куда мы прибыли на автобусе, нанятом челноками из Чечни. Мы сразу заметили, что иранские дороги отличные, полицейские и водители живут довольно дружно, а продукты в придорожных забегаловках весьма дешевые, можно вполне обойтись одним долларом в день, даже если питаться в кафе. Правда, выбор продуктов как в кафе, так и на столах богатых домов весьма невелик. В основном здесь едят рис, политый гороховым пюре, да пшеничные лепешки, как правило, разнообразные. За месяц пребывания в Иране мы насчитали около 10 видов лепёшек. Их предпочитают есть горячими, поэтому везде, где их выпекают, можно видеть очереди. Лепёшки здесь дешёвые и вкусные. А вот остальная еда пресная, так что в этом отношении Иран меня разочаровал. Я не гурман, но мне всегда интересно попробовать что-нибудь необычное из еды.

Зато эта страна необычна в другом – к примеру, здесь до сих пор существуют телесные наказания – удары палками по пяткам, розги и даже обрубание рук. Причем, розги здесь не те – наказуемого бьют с протягом по спине специально вымоченным прутом, от его ударов мышцы перерезаются, и человек становится инвалидом. Но существует альтернативный способ наказания – по желанию провинившегося или осуждённого, можно заменить шесть ударов прутом на три года тюрьмы. Многие этим пользуются, хотя условия в иранских тюрьмах не менее суровы.

Возможно, благодаря этому, в Иране очень мало преступности, на большей части территории страны люди чувствуют себя в полной безопасности. Мы пробыли в Иране месяц, встречаясь с представителями самых разных слоёв населения, и у меня остались об этом народе самые приятные воспоминания. Они трудолюбивы, мастеровиты, гостеприимны. Уважают старость и женщин тоже, хотя об отношениях мужчин и женщин нужно говорить особо, ведь это исламская республика, в которой свято соблюдается Коран. Мужчин узаконенные отношения к женщинам вполне устраивают. Разрешается иметь до четырёх жен, и все они обязаны беспрекословно подчиняться мужу, особенно на людях.

Русская женщина, разумеется, вряд ли потерпела бы рядом с собой трёх соперниц. Но есть для женщин в этом кое-какие плюсы: она не работает, ей всегда и везде уступают место и проч.

А вот к минусам, бесспорно, можно отнести то, что женщина всегда должна ходить в чёрной накидке и платке, из-под которого, не дай Бог, если выглянет хоть прядь волос – она способна соблазнить постороннего мужчину, считается здесь.

По этой же причине автобусы в Иране разделены на две неравные части. В меньшую мужчина никогда не войдёт. Впрочем, в автобусах и на улицах женщин гораздо меньше – они сидят дома и воспитывают детей, лишь изредка выходя за покупками, и то в сопровождении мужа. И тут она может поболтать с подругами за примеркой колец и перстней. Иранские женщины на редкость молчаливы, тогда как их мужья могут часами обсуждать дела между собой. Но это всё на людях. А придя домой и сняв платок, женщина преображается, и муж порой не будет сопротивляться, если она поручит ему что-нибудь сделать по хозяйству. И мы не раз наблюдали эти метаморфозы. Следуя по Ирану когда пешком, когда на попутке, мы довольно часто бывали приглашены в дом переночевать. И каждый, кто нас подвозил, считал своим долгом угостить нас чаем.

Туристическая виза в Иран выдаётся максимум на месяц, и стоит довольно дорого – $ 70, но мы ни разу не пожалели, что пошли в Индию именно этой дорогой – настолько Иран интересная страна. В Тегеране мы пробыли четыре дня, которые потребовались нам для оформления визы в Индию и осмотра местных достопримечательностей. Все эти дни мы без устали колесили по городу, благо, было где отдыхать ночью. Нам любезно предоставило кров российское торгпредство, которому, очевидно, передались местные обычаи гостеприимства. В посольстве к нам тоже отнеслись благосклонно. Я имел возможность беседовать с представителями ИТАР-ТАСС на исторической лестнице, знакомой нам по фильму "Тегеран-43".

Здесь же, на территории посольства, стоит памятник Грибоедову, погибшему от рук варваров в Тегеране. Как нам рассказали, его голову, привязанную к ишаку, нашли неподалёку от того места, где сейчас находится самый крупный в этой части Азии базар. Он настолько велик, что по его территории можно бродить сутки, рискуя заблудиться. Нас поразила красота персидских ковров ручной работы. Здесь, на базаре, можно было увидеть процесс их изготовления. Как и тысячу лет назад, после изготовления ковёр бросается на грязный пол под ноги толпы. Правда, сейчас имеются механизмы, заменяющие этот процесс.

В Иране славятся мастера по серебру и золоту, а какую они делают мягкую мебель – загляденье. Иранские врачи также считаются классными специалистами, нередко их вызывают для проведения операций в Германию и другие европейские страны. Посещали мы и спортзалы единоборств. Их, правда, не так много, но иранские борцы издавна славятся в мире.

Но вот Тегеран осмотрен. Да и зима догоняет – пора двигаться на юг. Следующая достопримечательность – город Кум – центр иранского исламизма. Здесь можно полюбоваться старинными и красивыми мечетями и медресе, которые привлекают туристов со всего мусульманского мира. жаль только, что здесь не всё разрешают снимать на камеру. Вообще в Иране со съёмками следует быть осторожным, не то полицейские или военные могут в любой момент подойти и проверить, что ты снимал. И если, не дай Бог, в кадре окажется стратегический объект, то ты можешь распрощаться не только с плёнкой и видеокамерой, но и со своей свободой. Об этом меня предупредили в российском посольстве. А также нас информировали о том, что в районах, пограничных с Пакистаном, находиться опасно, так как там похищают иностранцев, а недавно был случай изнасилования – надругались над русским парнем.

Правда, этим занимаются не иранцы, а пакистанцы и афганцы, поставляющие наркотики в Иран. Однако это напугало Валентину, серьёзно озабоченную таким предупреждением.

Я в таких случаях надеюсь на удачу и на своё умение договориться с любым человеком. Однако я не мог не посчитаться с мнением Валентины, которая в течение двух лет делила со мной все тяготы и лишения походной жизни.

Поэтому мы решили не получать визу в Пакистан, а двигаться на юг, в сторону Персидского залива. Затем вдоль его побережья – на восток, чтобы найти в портах судно, идущее в Индию. Мы наметили такой маршрут: Кум (о нём я уже рассказывал) – Исфаган – Шираз – Бандар-Бушер – Бандар-Аббас, откуда можно было сплавать на остров Кешм, объявленный свободной экономической зоной. Что касается свободы, Иран сейчас находится в экономической блокаде стараниями американцев, поэтому посольство США в Иране закрыто, на стене напротив его здания имеется изображение людей, связанных колючей проволокой и американским флагом.

Эта блокада даже по моим интересам ударила – я не мог обналичить свою пластиковую карточку, на которой находились деньги, предназначенные для путешествия. На ошибках учатся. После того как меня обокрали на Филиппинах, я решил хранить деньги на кредитной карточке, а после Ирана понял, что надо иметь несколько разных пластиковых карточек, и тогда у вас будет больше шансов получить свои денежки в любой стране. При этом надо учесть ещё такой момент: в некоторых странах деньги по кредитным карточкам выдают только в национальной валюте, что бывает крайне невыгодно, так как официальный её курс бывает в несколько раз ниже, чем на чёрном рынке. Таким образом, в Иране у нас с деньгами оказалась напряжёнка, хорошо ещё, что благодаря гостеприимству людей, денег на продукты уходило мало. Когда мы начали свой намеченный маршрут, то поняли, что за месяц, отведенный нам иранской визой, пешком это расстояние при всём желании не одолеть, поэтому придётся прибегать время от времени к автостопу. Как оказалось, в Иране остановить попутку очень легко. Здесь люди не боятся друг друга, поэтому стоит только поднять руку, как любой автомобиль притормозит. Возможно, такое предпочтение отдаётся только иностранцам, во всяком случае, я не видел, чтобы местные пользовались этим способом.

Впрочем, по Ирану можно очень дешево проехать и на общественном транспорте, так как литр бензина здесь стоил всего 4 цента, а литр соляры – 1,25 цента. Передвижение автостопом в Иране имеет свой минус, так как водитель обязательно затащит тебя в гости, и, чтобы не нарушать законов гостеприимства, ты просидишь там не менее трёх часов. Правда, во время таких визитов мы узнавали об Иране гораздо больше, чем из путеводителей, ведь дома человек ведёт себя более раскованно.

Когда Валентина входила в дом, то ей предлагали снять с головы платок, я также мог лицезреть иранских женщин без головных уборов. Надо сказать, иранки в основной своей массе красотой не блещут, лицо обычно портит крупный нос. Но и среди них попадаются настоящие персидские красавицы, жаль только, что эта красота недолговечна. Девочки в Иране стремительно взрослеют, а женщины быстро стареют. После каждого визита мы трогались в дальнейший путь с потяжелевшими рюкзаками – хозяева угощали нас лепёшками и фруктами. Так мы и продвигались по своему маршруту, дивясь строгости нравов, широте гостеприимства и трудолюбию крестьян, выращивающих на безводных каменистых почвах небывалые урожаи фруктов и овощей. Восхищались обилием и красотой древних мечетей.

После Кума мы отправились в Кашан, где имеется очень красивый старинный дворец. По пути нас завезли в посёлок Машан, где мы заночевали в крестьянской семье. Этот посёлок примечателен тем, что новые дома соседствуют здесь с такими развалинами, что любой наш археолог, наверное, счёл бы за счастье покопаться в них.

Попрощавшись с гостеприимными хозяевами, мы отправились в Кашан, где долго осматривали местные достопримечательности в сопровождении нового знакомого, который вызвался быть нашим гидом в этом городе. После осмотра исторических памятников он завёз нас в кафе на окраине.

Здесь посетители курят кальяны, заправленные ароматическими травами, а может, чем покрепче. Переночевав в богатом доме нашего гида, мы отправились в Исфаган, который значится во всех путеводителях по Ирану.

Мы прибыли в этот город пешком поздно вечером, поэтому поставили палатку в первом попавшемся парке. А наутро отправились осматривать Исфаган, который нас не разочаровал. Нам очень понравились красивые древние мосты. У их основания расположены чайные, в которых можно перекусить под журчание воды и приятную музыку. Посетили армянский квартал, его история насчитывает не один век. Странно было видеть кресты по соседству с мечетями, поскольку любой мусульманин является ярым пропагандистом ислама. Но к армянам здесь относятся весьма лояльно.

Затем мы посетили знаменитый качающийся минарет, который вот уже несколько веков не поддаётся любому землетрясению. Его фундамент устроен таким образом, что верхушка минарета раскачивается сантиметров на 50-70. В него забирается служитель и раскачивает его, демонстрируя это чудо каждый день в одно и то же время туристам, которые платят за это деньги, а за двойную цену могут забраться вовнутрь минарета и покачать его.

Из Исфагана мы отправились в Шираз, где осмотрели раскопки Персиполиса, города, который по преданию сожгла Таис Афинская. Этот музей под открытым небом расположен в семидесяти километрах от Шираза, в живописной горной долине, и его посещают множество туристов. Здесь можно прокатиться на лошадях и походить по развалинам города, где ступала нога Александра Македонского. Сюда по пятницам (мусульманским выходным) приезжает много народа, чтобы после захода солнца, совершив молитву, отужинать на природе всей семьёй. Побродив по развалинам, мы присели отдохнуть, оказавшись неподалёку от группы людей. Они тут же пригласили нас в свою компанию поужинать, а затем увезли к себе домой на ночлег. Дом оказался довольно большим и богатым, а хозяева – очень хлебосольными.

Надо сказать, что мы шли по Ирану в не совсем удачное время. Был месяц рамадан, когда мусульманам нельзя есть от восхода до заката, и нам было неудобно кушать поданный нам завтрак, в то время как сами хозяева не ели. Правда, во время рамадана они встают в 4 часа утра и, помолившись, завтракают до восхода солнца, а затем до шести вечера не едят и не пьют. Особенно тяжело в это время приходится крестьянам, работающим под палящими лучами, но они терпеливо переносят жажду, а во избежание соблазна вообще не берут в поле ни еды, ни питья. В исламских республиках очень щепетильно относятся к заповедям Корана, поэтому здесь вы не увидите пьяных. Во время, отведённое для молитвы, люди молятся там, где оно их застало. Однако Коран разрешает во время рамадана нарушить пост беременным женщинам, детям до 12 лет, а также путникам. А чтобы не создавать соблазна для остальных, все придорожные кафе в это время завешаны шторами, за которыми обедают те, кому это разрешается.

Два дня мы пробыли в Ширазе, нам понравился этот город. И хотя Есенин сказал о нём, что он не лучше рязанских раздолий, но, я думаю, и не хуже! Когда у меня спрашивают, какая страна показалась мне самой красивой, я затрудняюсь ответить, поскольку даже безжизненная пустыня по-своему прекрасна. Кстати, пустынь в Иране довольно много, но они совсем не таковы, какими их представляют обычно – с барханами и верблюдами. В Иране пустыня – это безводное пространство, изрезанное каньонами, в которых, судя по всему, в сезон дождей бурлят несущиеся с гор потоки. Среди каньонов кое-где встречаются жилища, подле которых бродят верблюды, эти животные всегда ходят парами. Повсюду растут финиковые пальмы. Финики я обожаю с детства, поэтому лакомился ими здесь в большом количестве.

Они в этих краях дешёвые и продаются на каждом углу. Жаль только, что на деревьях их уже не было тогда, а то я бы обязательно слазал.

От Шираза наш путь лежал в Бандар-Бушер, где мы впервые за несколько недель искупались в Персидском заливе. Для этого нам пришлось отойти от города на 10 км. Ведь женщинам здесь раздеваться нельзя, да и мужчинам тоже. А лезть в воду в парандже, как это делают иногда местные дамы, не очень-то Валентину привлекало. Поэтому мы решили уединиться и насладиться красотой тёплого прибоя в час заката.

Бандар-Бушер – портовый город, отсюда мы надеялись на попутном судне отправиться в Индию. Но наши надежды не оправдались. Зато мы познакомились с одной очень гостеприимной семьёй. Жаль только, что глава её злоупотреблял опиумом. Одного кальяна ему уже недостаточно. Такие курильщики прибегают к специальному приспособлению, благодаря которому в лёгкие попадает сразу большая порция дурманящего дыма.

Мы сходили в гости к русским строителям-атомщикам. Они пытались установить русский реактор на станцию, которую здесь начали строить немецкие специалисты, но бросили, когда американцы наложили на Иран эмбарго. От Бушера мы двинулись вдоль Персидского залива на восток к крупному порту Бендер-Аббас, но и здесь не нашли судна, идущего в Индию. Встретили моряков-украинцев, работающих по контракту на иранских судах. От Бандар-Аббаса на остров Кешм есть регулярное пассажирское сообщение, но билет нам показался дорогим, и мы решили, что обойдёмся без его осмотра. Однако позднее мы побывали всё же на этом острове, перебравшись туда на лодке из маленького порта, расположенного в самом узком месте, где от этого берега до острова 3-5 км. Отсюда бегают на Кешм быстроходные моторки, вмещающие до 20 человек, в которых женщины и мужчины садятся отдельно. Цена за проезд в оба конца здесь не более доллара, а нас и вовсе перевезли бесплатно.

Остров Кешм довольно длинный; по нему мы проехали автостопом километров 200. Переночевав на пустынном берегу под вой шакалов, тем же путём отправились обратно. Остров мало чем отличается от материковой части, разве что сказывается влияние соседних Эмиратов, люди одеваются по-другому: мужчины ходят в белых одеждах, а на женщинах можно увидеть платки не только чёрные.

Чем более мы приближались к пакистанской границе, тем беднее выглядел здешний народ. Попадались резервации афганцев и пакистанцев. А на улицах городов – нищие, которых не встретишь в других частях Ирана. Женщины здесь носят накидки и платки всевозможных расцветок, но зато закрывают лицо маской, похожей на вороний клюв, причем, красного цвета.

Хотя наши надежды попасть в Индию водным путём становились всё слабее, мы всё же упорно двигались на восток вдоль Персидского залива, к последнему порту Чабахар. Местность становилась всё более безводной и безлюдной. Мы изнывали от сорокаградусной жары, особенно Валя в своём чёрном балахоне. Ночи здесь довольно прохладные из-за ветров, дующих с гор. Машины почему-то перестали останавливаться по нашим сигналам, и нам приходилось по вечерам долго идти до мерцающих огоньков какой-нибудь деревни, чтобы пополнить запасы воды. Однажды мы пришли около 11 часов вечера в небольшую деревню и попросили разрешения поставить палатку на её территории. Однако нам предложили переночевать в помещении, которое оказалось деревенской мечетью. Это меня очень удивило, поскольку я знал, что иноверцев, а женщин особенно, в мечеть пускают неохотно. Однако этот исключительный случай ещё раз показал, насколько гостеприимны иранцы.

У читателя, возможно, возник вопрос: почему мы, изменив своим традициям, ходили ночевать к хозяевам, а не устраивались в палатке? Дело в том, что в пустынях водится много шакалов, их заунывный плач всю ночь мешает спать. Поэтому если есть поблизости деревня, то лучше ночевать в ней.

Здесь, правда, тоже иногда полночную тишину нарушает истошный рёв шакалов. А в четыре утра со всех минаретов, на которых установлены мощные динамики, разносится призыв к утренней молитве.

Следующую ночь мы провели у пастушьего костра. Затем долго шли по дороге, и редкие машины опять не реагировали на наши жесты, хотя раньше автомобили тормозили возле нас, даже когда их об этом не просили. Наконец остановилась машина, перевозившая воду, и водитель обещал подвезти нас до поста полиции, хотя ему нужно было в другую сторону. Он объяснил, почему нам не удавалось остановить машину.

Оказывается, по этим местам проходят наркотропы, и тем, кто пробирается из Пакистана, ничего не стоит ограбить первого встречного, их боится даже полиция. Когда мы сказали водителю, что ночевали в этих местах на улице, то он в ответ воскликнул: "Аллах Акбар", что означает – Аллах велик, на всё воля Божья.

Мы поблагодарили водовоза, передавшего нас из рук в руки полицейским, которые подвезли нас до Чабахара. Здесь наши надежды перебраться в Индию по морю окончательно рухнули. Валентину особенно это огорчило. Но делать было нечего, и мы отправились в город Захедан, находящийся почти на тысячу километров севернее. Там можно было получить пакистанскую визу и перейти границу. Между тем срок, отведённый нам для пребывания в Иране, заканчивался. Поэтому мы отправились в Захедан не пешком, а на автобусе, благо, транспорт здесь дешёвый. Но автобус жёсткий, душный, пыльный, и если учесть, что в нём надо было ехать около суток, то автостопом, конечно, удобнее. Однако по Ирану более чем 500 км в сутки на попутках не проедешь.

Когда мы прибыли в Захедан, то получили через Интернет неприятное известие – Валина мама заболела и просила её приехать к Новому году домой. Как ни хотелось моей спутнице побывать в Индии, но она решила вернуться. Я посадил её на автобус, идущий в Тегеран, снабдил необходимыми инструкциями, и мы расстались. У обоих было тяжело на душе. Мне предстояло одному встречать опасности, не с кем теперь было поделиться впечатлениями. А Валентина прощалась со своей мечтой побывать в Шри-Ланке в этом году. Но ничего не поделаешь, человек предполагает, а Бог располагает.

Валентине с 30 долларами предстояло добраться от Тегерана до Белгорода, а мне с $4 в кармане – перейти границу в надежде, что в Пакистане мне удастся обналичить свою кредитную карточку. С Валей мы созвонились, как договаривались, 3 января, и я узнал, что благодаря добрым людям, она благополучно добралась к маме.

Последняя ночёвка в Иране была очень холодной. Захидан расположен на горном плато, и ночью здесь температура опустилась до 0 градусов. Палатку здесь ставить было нельзя – пограничная зона. Зачем лишний раз привлекать к себе внимание – опять начнут просматривать видеоплёнку, как это уже было со мною дважды. В общем, спал я на холодной земле, укрывшись палаткой. Было холодно и тоскливо.

Пакистан

Наутро "международный" поезд "Захедан-Кветта" перевёз меня через границу. Слово «международный» я неспроста взял в кавычки, оно чрезвычайно мало подходило к этому сараю на колёсах, медленно тянущемуся по кривым рельсам. В таком вот поезде я проехал 16 часов. За это время познакомился с пассажирами всех вагонов. Это были в основном "челноки" из Пакистана. Они везли из Ирана ширпотреб, и было заметно, что живут они намного беднее своих соседей. В основном это были молодые парни и пожилые женщины. Еду они готовили тут же, в вагонах, поставив газовую горелку в проходе между деревянными лавками. Тут же курили кальяны, кстати, включая и женщин, чего я не встречал в Иране. Говорили в основном на языке урду, который в сравнении с фарси кажется отрывистым и грубым.

Ко мне пассажиры присматривались с любопытством, угощали своей нехитрой едой, которая, однако, по сравнению с иранской казалась более разнообразной. С расспросами ко мне не приставали, вероятно, стесняясь своего английского, поэтому я сам задавал вопросы. Выяснилось, что они из города Кветта, и в основном являются выходцами из Афганистана.

Ушли они оттуда из-за притеснения властей. Представители этой народности показались мне похожими на казахов.

За разговорами мы незаметно подъехали к станции Тафтан, являющейся переходным пунктом на границе.

Приблизясь к границе, все по притихли, и с представителями властей разговаривали очень почтительно. На иранской стороне у всех проверили документы, на этом процедура досмотра и закончилась.

А вот на пакистанской границе осмотр затянулся часа на три. Пассажиров заставили вынести все свои вещи на перрон, что те беспрекословно и выполнили. Таможенники потребовали, чтобы все сумки были раскрыты, и это незамедлительно было сделано. Вскоре я понял причину такого поведения. На перроне разыгралась сцена, которую я хотел было заснять на камеру, но мне строжайше запретили это делать. У одного пожилого человека обнаружили вещи, по-видимому, запрещенные к перевозке через границу. В таком случае весь товар конфискуют. Тщетно владелец вещей умолял пожалеть именем Аллаха его и его детей. Он становился на колени, целовал офицеру сапоги, плакал, но служитель закона был непреклонен. Мне стало жаль челнока, но я не мог осудить и офицера, честно выполнявшего свою работу. Может быть, где-то в таких случаях и находят "золотую середину" с помощью взяток, но здесь, похоже, мзды не берут.