Кумраниты 20 страница

Христиане часто ссылаются на Дан12:1-4: «Но в то время твои люди будут спасены, каждый, кто найден записанным в книге. Многие из спящих в земной пыли проснутся, некоторые в вечную жизнь, некоторые в позор… но ты, Даниил, держи слова в секрете и книгу запечатанной до последнего времени».

Нам представляется несколько натянутым литералистское толкование «спяшие в пыли» как воскресение в теле.

Мы не встречали убедительного объяснения слова «многие», «записанные в Книге», то есть, не все. Обычное христианское объяснение, что имеются в виду христиане, совершенно не подходит: ведь тогда речь идет и о вечном мучении некоторых христиан («некоторые в позор»), и почему же тогда не мучить язычников (для чего их сначала нужно воскресить)?

Объяснение 2Макк7: воскресение для праведных, вечная смерть для злых. Помимо очевидной проблематичности черно-белого разделения людей на добрых и злых, трудно совместить это с воскресением злых для позора в Дан12:2.

22:31-32: «А о воскресении мертвых не читали ли вы… ‘Я Б. Авраама, и Б. Исаака, и Б. Иакова?’ Он Б. не мертвых, но живых».

Следовательно, Авраам, Исаак и Иаков живы. Следовательно, остальные должны воскреснуть.

Матфей не вполне корректно трактует. В Исх3:6 речь идет в настоящем времени. То есть, праотцы уже живы. Но тогда, применяя этот довод к остальным людям, необходимо предположить, что и все остальные живы (в этом же смысле). Это уже противоречит концепции воскресения в будущем. Впрочем, гностики рассматривали Суд как постоянно идущий процесс.

Это типичный раввинистический аргумент, явно заимствованный Матфеем из обычных споров. Проблема в том, что это не довод Иисуса, а стандартная раввинистическая теза. Shem.r.44:6:73 приводит одно из толкований Исх32:13 («Помни Авраама, Исаака и Израиля»): «Почему упомянуты трое праотцев? Ребе Леви сказал: ‘Моисей сказал: “Господи, живут ли умершие?” Он ответил ему: “Моисей, ты стал сектантом”…’» То есть, именно сектантам (конечно, не имея в виду христиан) приписывается несогласие с доктриной воскресения.

22:33: «И, услышав это, народ был ошеломлен Его учением».

Почти наверняка эти доводы Иисуса о воскресении были совершенно стандартными.

22:34-40: на вопрос фарисеев о наибольшей заповеди Иисус указывает две: «возлюби Господа Б. твоего» и «возлюби ближнего твоего, как самого себя. На сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки».

Фарисеи вряд ли стали бы задавать такой простой вопрос. Тем более, что ответ на него (совпадающий со мнением Иисуса) давался раввинами однозначно.

Этот эпизод вряд ли принадлежит фальсификатору: в отличие от Павла, здесь указана и первая заповедь. Возможно, эпизод придуман Матфеем, чтобы показать, что Иисус понимал Закон не хуже раввинов.

Вторая из этих заповедей как основа Закона традиционно приписывается Hillel ha-Zaken («старец»), одному из легендарных основателей секты фарисеев. Во время Иисуса учение фарисеев могло еще не быть настолько общеизвестным, как позже, при написании Матфея.

Не исключено, что добавление первой заповеди свидетельствует о плохом знании автором иудейской традиции. Видимо, первая заповедь изначально отсутствовала у Гиллеля (возможно, он считал любовь к Б. и любовь к ближнему взаимосвязанными), но была добавлена позже в качестве уточнения.

Рим13:8-9: «Вы никому ничего не должны, но только любить друг друга; ибо любящий другого исполнил закон. Заповеди… объединены в этом слове: ‘Люби ближнего своего как самого себя’». То есть, Иисусу приписана популярная максима, в той или иной форме встречающаяся во многих культурах и религиях, а в самом христианстве присутствующая в различных редакциях.

Христиане предпочитают (очевидно, противопоставляя иудаизму) вариант 7:12: «Делай другому то, что хотел бы, чтобы другие делали тебе», перефразируя традиционную формулу: «Не делай другому того, чего не хотел бы себе» или «не делай другому то, что сам ненавидишь».

Фм6:3, похожий на аутентичный, использует именно последнюю формулировку. Фм25: «Возлюби своих друзей как себя самого, оберегай их как зеницу ока». Здесь также употреблено «возлюби», что предполагает сравнительную пассивность, в отличие от альтруистического императива «делай». Рим13:10, традиционно для иудаизма, придерживается негативной формулы: «не делай зла».

Такая перефразировка превращает этическую норму в невыполнимую, к тому же рекурсивную, максиму. По христианской формуле, прежде чем съесть пасхального барана, необходимо обеспечить им всех собратьев (только христиан?), либо, как минимум, открыть для них доступ к собственному столу. Очевидно, что результатом даже для обеспеченного христианина будет голодная смерть.

Еще хуже обстоит дело с рекурсивностью формулы. Если христианин любит ближнего, то он должен позволить ему испытывать такое же удовольствие. Таким образом, отдав соседу половину своего имущества, он вынужден будет тотчас принять у соседа половину его имущества, и обратно до бесконечности.

Или получатель некоторого имущества должен будет, по этой формуле, передать его ближнему, тот – следующему, и так до бесконечности.

В силу ограниченности ресурсов каждого конкретного христианина ему постоянно придется выбирать, кого же именно из ближних возлюбить, как себя самого: то есть, во-первых, судить, во-вторых, разделять, в-третьих, все равно не иметь возможности полностью исполнить так сформулированную заповедь.

Христианская формулировка уничижительна: каждый дающий проявляет свою кротость, давая (делая добро), причем в ущерб себе (забирая у себя). Все участвующие в этой игре, оказываются униженными. Вряд ли такое самоуничижение может рассматриваться как достоинство осознающего самоценность индивидуума.

В реальности, дело обстоит еще хуже: на каждого кротко дающего приходится другой, соответственно, принимающий. А понятия «принимающий» и «кроткий» трудно совместить. Таким образом, каждый дающий намеренно и непременно наносит вред принимающему (ущемляет его собственную кротость).

Объект любви христиан также отличается от иудейского. 7:12 говорит о «других», а не о «ближних». Объектом христианской любви должны стать и злые люди, что никак не совместимо с практической этикой.

Негативная же формулировка Гиллеля указывает не действие, а бездействие, воздержание от действия. Тогда не происходит создания бесконечных цепочек передачи добра, которым никто не получает возможности пользоваться. И которое тем самым перестает быть желаемым добром. В отсутствие желаемого добра, христианская формула теряет объект приложения.

Христиане довели концепцию до абсурда. Инстинкты альтруизма и самосохранения находятся в человеке в состоянии динамического равновесия. В каждой ситуации используется их сочетание в той или иной пропорции. Хроническое превалирование того или другого одинаково пагубно для человечества в целом. Неправильно требовать от человека руководствоваться только одним из этих побуждений: в данном случае, альтруизмом.

Отметим, что в этой заповеди отлично выражена сущность иудаизма как практической религии. Иудаизм не пытается изменить суть человека, ни даже ограничить его помыслы. Заповеди направлены на ограничение реализации греховных помыслов.

Иудаизм требует любви в отношении ближнего. Только ближнего, а не человека вообще. Интересно, что крупнейший историк войны, Keegan, говорит о том же: акты жестокости часто осуществляются именно в отношении людей, которых воспринимают как чужих (в смысле класса, народа, рода войск). Психология человека устроена так, что он готов применять нормы морали по отношению к тем, кого считает такими же, как он сам – «ближними».

Нам могут возразить: «А как же гуманизм, защита слабых?» Увы, это не более чем красивая идеализация. Гуманизм не присущ природе человека, усваивается при воспитании и легко улетучивается в трудных обстоятельствах. В качестве примера, напомним, что даже в двадцатом веке массовый голод часто сопровождался каннибализмом.

Кстати, не исключено, что моральные нормы лучше соблюдаются в отношении более сильных, чем более слабых. Возможно, здесь след иерархичного мышления мужчин. Соблюдать моральные нормы в отношении тех, кто занимает более высокое положение в той или иной иерархии, их заставляет снобизм. Впрочем, это ограничение тут же отпадает, как только сильный становится слабым и теряет свое место в иерархии.

22:41-45: Иисус опровергает фарисеев, говорящих, что Мессия – потомок Давида: «как же Давид… называет Его Господом… ’Сказал Господь Господу моему: сиди одесную Меня, доколе положу врагов твоих в подножие ног твоих’? Итак, если Давид называет Его Господом, как же Он сын ему?»

Сразу отметим логическую ошибку: в земном воплощении Иисус вполне мог быть потомком Давида (должен же он быть чьим-то потомком?)

Иисус здесь отрекается от приписанной ему генеалогии. Возможно, этот текст заимствован (гармонизирован) позднее из Марка. Гностики обычно не признавали происхождения Иисуса от Давида, и для них такое прямое опровержение генеалогии было бы естественно.

Применимость Пс110 к Иисусу сомнительна даже с точки зрения христианства. Во-первых, откуда у прощающего Иисуса могут быть враги? Во-вторых, откуда у него взялись враги до инкарнации? В-третьих, борьба с врагами как длительный процесс – естественна для Мессии, но не для сущности Всемогущего Б.

В целом Пс110 явно относится к военному Мессии и в качестве «господина» описывает иудейского монарха. Традиционно этот псалом использовался при коронации иудейских царей. Видимо, каждый царь рассматривался как потенциальный Мессия (освободитель Израиля), откуда и сходство обрядов помазания.

Христианские теологи используют двусмысленный перевод «господин – Господь» и, вопреки тексту на иврите, расставляют заглавные буквы так, чтобы показать, что речь идет о божественном.

22:46: «Никто не мог ответить Ему, и с того дня никто не осмеливался задавать Ему вопросы».

Для иудеев вопрос Иисуса был бы лишен смысла. Игра значений «Господь – господин» хороша в переводе. Для иудеев же по контексту было очевидно, что речь идет о Б. и царе. Кроме того, приписываемое Иисусу толкование полностью противоречило хорошей известной иудеям традиционной интерпретации псалма.

Иисусу перестали задавать вопросы. Но ведь наоборот, авторитетному учителю задают много вопросов.

На фальсификацию указывает и «с того дня» - ссылка на значительный промежуток времени. Однако ведь через три дня Иисус был казнен.

23:3: «Итак, делайте все, чему они {книжники и фарисеи} учат вас, и соблюдайте это; но не делайте, как они, ибо они не делают, чему учат».

Эта внутренне противоречивая фраза отсутствует в других Евангелиях. Можно только догадываться, что пытался сказать Матфей.

Естественно, фарисеи поступали именно так, как учили. Возможно, здесь намек на формальное исполнение фарисеями заповедей. В пользу этого мнения говорит Лк11:42: «горе вам, фарисеям, что даете десятину… и не заботитесь о суде и любви Б.»

Здесь нет ничего удивительного: любое чрезвычайно детализированное учение становится формализованным. Некоторые фарисеи за множеством halackot могли потерять из виду основополагающие принципы религии. Иудеи знали об этой проблеме, и такие фарисеи осуждаются в Талмуде.

Важно полное согласие Иисуса с учением фарисеев.

23:4: фарисеи «связывают бремена тяжелые, и возлагают на плечи другим, а сами не хотят и пальцем шевельнуть, чтобы двинуть их».

Это противоречит хотя бы тому, что среди фарисеев победила школа не Шаммая, а Гиллеля, который трактовал Закон более либерально.

В Лк11:46 Иисус адресует это обвинение не фарисеям, а законникам. Причем Лк11:45 подчеркивает различие между ними.

Редактор Матфея полагает, что фарисеи заставляют других исполнять Закон, а сами этого не делают, что заведомо абсурдно. Тем более, в других местах евангелисты подчеркивают точное соблюдение фарисеями Закона (например, Лк11:42). Версия Луки осмысленна: «а сами и пальцем не двинете, чтобы облегчить их». То есть, упрек в недостаточно либеральном толковании Закона.

Интересно, автор уверен в том, что halackot создают фарисеи. Современные ученые расходятся во мнениях, были ли фарисеи основной сектой в первой половине 1в. Без сомнения, они стали таковой после разрушения Храма.

Здесь возможная фальсификация. 23:5 продолжает 23:3 о делах фарисеев.

23:5: «Они делают все дела свои, чтобы видели люди; расширяют хранилища свои и увеличивают воскрилия одежд своих».

Независимо от мнения Иисуса и христиан, раввинистический иудаизм изменил эту традицию. Воскрылия одежды заменены на tallis. Tefillin носят только во время молитвы, хотя они и увеличились в размерах. Y.Ber.2: «Когда р.Янная спросили, почему даже набожные иудеи не носят тефиллин целый день, он сказал, что это из-за лицемеров».

Раввины всегда критиковали проявления лицемерия. Sotah22 сатирически перечисляет семь разновидностей фарисеев, указывая, что только те из них, кто любят ближнего, являются настоящими фарисеями, а остальные ими только называются. Sotah42: «Лицемеры исключены из присутствия Б.»

А вот христианство создало профессиональных служителей, чье ханжество и показной пиетет превзошел критикуемые Иисусом у фарисеев.

Если фарисеи были так плохи, как их описывает Евангелие, то почему же они были так популярны? Как им удавалось предвозлежать на пиршествах, председательствовать в синагогах (23:6), заслужить устойчивое обращение «учитель» (23:7)? И если они были такие ханжи, почему же они бесстрашно шли на конфликт с режимом, отстаивая свои принципы веры? И почему они в первую очередь сами соблюдали свои правила, не слишком обременяя их исполнением иудеев вне собственного течения?

23:8: «А вы не называйтесь раввинами, ибо один у вас Учитель, все же вы – ученики».

Ученики Иисуса вряд ли бы стали немедленно называть себя учителями. Пропасть между учеником и учителем тогда была весьма большой. Если апостолы ощущали себя учениками, они не стали бы называть себя учителями. Момент посвящения из учеников в раввины был формально определен. Находившиеся при Иисусе апостолы не имели оснований называть себя раввинами, учителями.

Не исключена связь с традицией ессенов. Как отмечает Флавий, они своей одеждой напоминали учеников.

Деяния описывают апостолов, ведущих себя, как учители, то есть, не знакомыми с этим тезисом.

Датировка может быть поздней, когда церкви понадобилось прекратить самостоятельное толкование христианами учения, что угрожало традиции. См. попытку Павла урегулировать пророчествование в собраниях христиан.

Концепция учеников, как людей, наиболее близких к учителю – основателю религии, присутствует во многих течениях. В исламе они известны как talibe.

23:9: «И не называйте никого на земле отцом, ибо один у вас Отец – который на небесах».

У иудеев, по-видимому, не было принято обращение «отец» к посторонним. А вот у язычников оно нередко встречается, что и указывает на происхождение тезиса.

Забавно, что именно такое обращение принято у христиан по отношению к религиозным наставникам.

23:10: «И не называйтесь наставниками, ибо один у вас Наставник – Христос».

Это явная вставка уже потому, что Иисус никогда не называл себя Мессией. Как и Матфей, он не мог не сознавать иное содержание этого термина.

23:12: «Все возвышающие себя будут унижены, а все принижающие себя будут возвышены».

Типичная ошибка рекурсивной логики. Задача хорошего христианина – быть кротким и униженным. Но, если он будет унижен в этой жизни, то будет возвышен в следующей. Таким образом, он на самом деле стремится к большему возвышению, а земное принижение использует как временное средство. А если его задача – вечная кротость и принижение, то в земной жизни он должен, напротив, стремиться возвыситься.

23:8-12 с наставлениями ученикам выглядит как вставка, указывающая рядовым христианам на их место в церкви. Явная цель: оградить доктрину от самозваных наставников.

23:13 вновь продолжает критику фарисеев.

23:13: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что затворяете Царство Небесное человекам; ибо сами не входите и входящих не допускаете».

Матфей значительно усилил текст: очевидно, будучи огорчен критикой со стороны фарисеев и тем, что они отвращали иудеев от его секты. Вообще, из евангелистов именно Матфей демонстрирует резко негативное отношение к фарисеям. Это не могло быть продиктовано отрицанием иудаизма, поскольку Матфей написал выраженно иудейское Евангелие. Весьма вероятно, что такое отношение к фарисеям сформировалось именно вследствие конкуренции и критики с их стороны.

Конкуренция с фарисеями вряд ли была проблемой для Иисуса: число его сторонников было чересчур малым, чтобы возникал конфликт с фарисеями за сторонников. Учение мессианской секты Иисуса сильно отличалось от фарисейского, и вряд ли происходил сильный переток в одну или в другую сторону.

Фарисеи, вообще говоря, не были сектой в том смысле, что набирали последователей. Прозелитов (в обращении которых фарисеи были активны) никак нельзя считать последователями. Прозелиты обычно не знали тонкостей иудаизма, составляющих отличие фарисеев от других сект. Новообращенные не могли даже вступать в брак с законнорожденными иудеями. То есть, они едва ли представляли интерес как члены секты.

Фарисеев правильнее представлять как группу учителей, сходно толкующих Тору. Их толкования (или, в любом случае, аргументация) были недоступны толпе. К ним просто относились с уважением, зачастую не понимая их взглядов. В том числе, их, вероятно, уважали и сектанты – не покидая своих сект.

А вот развитое христианство, толкуя иудаизм несколько одиозно, уже вступило в конфликт с фарисеями. Тогда-то и появилась необходимость приписать Иисусу их критику.

Лк11:52: «Горе вам, законникам, что вы взяли ключ разумения: сами не вошли и входящим воспрепятствовали».

Фм39: «Фарисеи и книжники взяли ключи знания и спрятали их. Сами не вошли и хотящим войти воспрепятствовали». Фм102: «Прокляты фарисеи! Они подобны собаке, спящей в кормушке для животных: собака не ест и животным не дает есть».

Такая схожесть текстов необычна и очень интересна. Можно лишь субъективно придерживаться той или иной точки зрения.

Неопределенность с объектом критики: Матфей и Фома называют книжников и фарисеев, а Лука – еще и законников

Либо все секты конкурировали с фарисеями (хотя этого странно ожидать от сирийской секты Фомы). Тогда от всех них можно ожидать критики замкнутости фарисеев, нераспространения ими толкования Закона (отлично уживавшегося с обращением ими язычников). Хотя сам Иисус призывал в 7:6 не бросать жемчуга перед свиньями. Тезис 23:13 мог отражать популярный литературный оборот. Следует помнить, что во влиятельной тогда греческой культуре красноречие очень ценилось, и красивые обороты быстро распространялись.

Либо действительно Иисус критиковал фарисеев (у Фомы – не слишком резко). Каковая полемика не согласуется с его кротостью, отрешенностью от внешнего мира и божественной силой.

Обвинение в лицемерии было популярным с обеих сторон. Так, Ber.r.48:6:97: «Всюду, где встречается слово ‘лицемерие’, Писание говорит о ереси…»

Критика лицемерия со стороны христиан не очень уместна. Раввины резко критиковали это качество. В церкви же оно расцвело. Например, уже через несколько сот лет христианские монастыри и священники сами стали отлично «объедать дома вдов» (вставка 23:14). Причем совершенно буквально – вынуждая под страхом чистилища оставлять наследство церкви, а не семье. Впрочем, немало было и других способов.

Упоминаемые книжники, soferim, были одной из групп, составивших Мишну.

Термин «законник» имеет, по-видимому, неиудейское происхождение. Здесь следствие ошибочного перевода Септуагинты «Тора» как «Закон». Мы часто тоже пишем так, следуя привычному переводу. На самом деле, Тора означает Учение.

Вообще, мнение христиан (еще со времен Павла) об иудаизме как жесткой, формальной религии продиктовано исключительно невежеством. Достаточно читать Талмуд, чтобы убедиться строго в обратном. Традиция всегда толкует Закон по духу, а не по букве, с тем, чтобы он был удобен человеку, особенно бедным.

Не следует думать, что раввины извращали Закон, смягчая его. Иудаизм, несомненно более всех других религий, построен на любви. Традиция насчитывает у Б. тринадцать проявлений, middoth. Из них только одно – гнев – не связано с милостью. И то, только в отношении идолопоклонников. Тора требует доброго отношения к врагам, рабам, иноплеменникам. Внутреннее устройство иудейского общества должно быть основано на (практически достижимой!) чистоте и добром отношении друг к другу. Пс145:9: «Господь добр ко всем, и Его милость на всем, что Он сотворил».

Заодно уточним и некоторые другие термины. Halakah (мнения по юридическим вопросам) – Путь. Уже из названия понятно, что иудеи не рассматривали заповеди как неудобные ограничения для секулярного мира. Соблюдение заповедей в этом мире есть путь, которым идут принявшие иудаизм.

Mishnah представляет собой запись устной традиции. Она была сформирована в начале 3в. р.Иудой. Именно в Мишне содержатся те толкования, которые по возрасту соответствуют дошедшему до нашего времени христианству. Они показывают, как во время зарождения христианства понимали Тору. Соответственно, Евангелия и Послания правильно сравнивать не столько с Торой, сколько с Мишной. Талмуд и Мидраш представляют собой более поздние традиции, но и они, вероятно, в изрядной мере восходят к периоду написания Евангелий.

23:14: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, ибо вы объедаете дома вдов и для вида долго молитесь: за то примете тем большее осуждение».

Видимо, фарисеи критиковали необычно короткие молитвы христиан (или даже их отсутствие, а тексты молитв появились позднее, как раз в ответ на эту критику; молитва Мф6 может быть частично аутентичной).

Что именно имелось в виду под «объеданием домов вдов», установить трудно. Не исключено, здесь след традиции, в иудаизме приписываемой Корею. По его мнению, Моисей и Аарон установили законы, несправедливые для бедных. В качестве примера Корей приводил вдову.

Идея была в следующем. Иудаизм требует приношения двух десятин плюс начатков плодов и первенцев скота. Если у вдовы было всего одно животное, то ее налоговый уровень составлял не обычные примерно 23%, а почти 100%. На практике, вдовы имели доступ к общественной казне для бедных и иным видам помощи.

Ber31: «Ребе Акива так себя вел: когда он молился публично, он торопился с молитвой, чтобы не обременять людей; но, когда он молился сам, он молился долго со многими поклонами».

23:14 отсутствует в ранних манускриптах. Вероятно, тезис был заимствован из Лк20:47 как попытка гармонизации.

23:15: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что обходите море и сушу, чтобы обратить хотя одного; и делаете его сыном геенны, вдвое худшим вас».

Матфей имеет в виду тот факт, что фарисеи активно обращали в иудаизм. Такая деятельность, возможно, была неприемлема для мессианской, но, в остальном, традиционной секты Матфея. Возможно, что Матфей осуждал обращение язычников в иудаизм вместо обращения иудеев в христианство.

«Чтобы обратить хотя одного». По другим источникам, создается впечатление, что во времена Иисуса прозелитов было довольно много. Вероятно, тезис 23:15 возник после Иудейской войны, когда обращение в иудаизм стало для многих непривлекательным. Возможно, даже после запрета обращения и изучения Торы, когда фарисеям, действительно, нужно было долго искать хотя бы одного человека, стремящегося стать прозелитом.

23:16-17: «Горе вам, слепые поводыри, которые говорят: ‘Кто поклялся храмом, ничем не связан, но кто поклялся золотом храма, связан клятвой’. Вы, слепые глупцы! Ибо что больше, золото и храм, который делает золото священным?»

У фарисеев могло быть несколько оснований аннулировать клятву Храмом: непродуманность, запрет клясться посвященным Б. имуществом, запрет клясться недвижимостью (m.Sheb6:5) возможно, заведомая нереальность (влияния поклявшегося на состояние Храма). Поэтому их позиция очевидно более этична, чем взгляды сектантов.

Весьма похоже, что автор перикопа был знаком с иудаизмом только на бытовом уровне. Он знал об отсутствии веса таких клятв у иудеев, но не понимал причины.

Отметим противоречие с 5:33-35: «Вы слышали, что сказано древним: ‘не преступай клятвы…' А Я говорю вам: ‘Не клянись вовсе: ни небом, потому что оно Престол Б., ни землею, потому что она подножие ног Его…’» Здесь Иисус также придерживается мнения о недопустимости клятвы священными объектами.

Употребление Иисусом «слепые глупцы» несколько контрастирует с 5:22: «кто скажет: ‘дурак, ' подлежит геенне огненной».

23:18-20: «И вы говорите: ‘Кто клянется жертвенником храма, ничем не связан, но поклявшийся жертвой – связан клятвой’. Как слепы вы! Ибо что больше, жертва или алтарь, делающий ее священной? Итак, поклявшийся жертвенником клянется им и всем, что на нем».

Тезис не лишен здравого смысла, но логическое построение, приведшее к нему, весьма ущербно. Раввины могли делать вывод о недействительности клятвы алтарем из общей концепции недействительности непродуманных и пустых (mShab3:8) клятв. В том числе и клятв теми объектами, над которыми человек не властен. То есть, он может распоряжаться жертвой, которую собирается принести, но не жертвенником. Поэтому клятва лишена силы. В целом, современное право придерживается того же подхода.

Впрочем, вопрос неоднозначен. По-видимому, иудеи клялись даже Б. Детали применявшейся тогда интерпретации нам не известны.

Раввины, конечно же, не утверждали, что жертва более значима, чем жертвенник. Похоже, это рассуждения язычника или иудея, поверхностно знакомого с традицией.

А вывод «поклявшийся жертвенником клянется им и всем, что на нем» вообще ни на чем не основан, кроме связки «итак». Едва ли это может быть принято за доказательство. Такой подход вообще лишен смысла. По логике клятвы, ее нарушение должны вести к уничтожению ее объекта. Например, человек ложно поклялся своим домом, и он разрушен. Но зачем разрушать алтарь (в этом смысле – всякий объект, представляющий публичный интерес), если один человек им поклялся? Строго говоря, в такой ситуации кто станет клясться своим имуществом?

Сама дискуссия противоречит с запретом Иисусом клятвы как таковой. Более того, фальсификатор резко расширяет применение клятвы – вопреки учению Иисуса.

Упоминание жертвенника отнюдь не свидетельствует о раннем происхождении тезиса, скорее напротив. Как видно из Мишны, в конце 1-го – 2-м веке был огромный всплеск интереса к храмовым процедурам.

Безусловно, здесь склейка иной традиции, чем Мф5:34-36: «Не клянитесь вовсе, ни небом… ни землей… ни Иерусалимом. И не клянитесь своей головой, ибо не можете сделать ни одного волоса черным или белым». В Мф5 Иисус запрещает клятву, в Мф23 – поощряет. В Мф5 не допускается клятва объектами, над которыми человек не властен, в Мф23 защищается действительность именно такой клятвы.

23:23: «лицемеры! Ибо даете десятину с мяты, аниса и тмина, и оставили более важное в законе: правосудие, милость и веру; сие надлежало делать, и того не оставлять».

Едва ли можно обвинять фарисеев в отсутствии веры: в свое время они подвергались большим преследованиям, чем христиане.

Забавно, что церковь требует соблюдения технической заповеди десятины, отрицая более важные заповеди. Это и понятно, заповедь десятины церкви очень пригодилась.

23:25-26: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры! Ибо очищаете внешность чаши и блюда, между тем как внутри они полны жадности и самопрощения. Ты, слепой фарисей! очисти прежде внутренность чаши, чтобы и снаружи она могла быть чистой».

Матфей переходит от книжников и фарисеев в 23:25 к только фарисеям в 23:26.

Лк11:39-40: «Но Господь сказал ему: ныне вы, фарисеи, внешность чаши и блюда очищаете, а внутренность ваша полна хищения и лукавства. Глупцы! не Тот же ли, Кто сотворил внешнее, сотворил и внутреннее?»

Контекст Луки едва ли достоверен: Иисус резко критикует фарисеев, будучи приглашен к одному из них на обед, что было недопустимо в той культуре. «Неразумные» контрастирует с Мф5:22: «а кто скажет: «безумный», подлежит геенне огненной».

Фм89: «Почему вы моете внешность чаши? Разве вы не понимаете, что Тот, Кто сотворил внутреннее, сотворил и внешнее?» Аналогично в иудейской традиции Taanit16: «Не внешние обряды приносят прощение, но внутренняя искренность».

«Моете внешность чаши»: Фома явно не говорит буквально об умывании, как это понимают Лука и Матфей. Иначе получалось бы, что Иисус вообще отрицает умывание (по крайней мере, до очищения души). Возможно, Фома полемизирует с популярным у иудеев обрядом омовения в бассейнах – mikvah, который, вероятно, не был распространен в Сирии.

Интересна трансформация смысла. Фома четко говорит о соблюдении внешних обрядов. Лука добавляет буквально похожее умывание рук. А Матфей уже повествует о ритуальном мытье посуды.

В целом, конечно, здесь нет речи об отсутствии необходимости соблюдать чистоту. На однозначно переносный смысл указывает «внутренняя и внешняя поверхности» чаши. Понятно, что фарисеи мыли посуду с обеих сторон.

Похоже, как это часто происходит в Евангелиях, здесь наложились две совершенно разные традиции. Одна – об омовении вообще. Другая – о мытье посуды или умывании рук перед едой.