Издержки роста

Когда годовалый ребенок смотрит в зеркало, он не видит себя в нем. Существо в зеркале ему безразлично. Ему еще не начали объяснять, кто он. Он — в объятьях Высшего Сознания, под защитой Матери, которую надо просто любить, не спрашивая, что и зачем она делает.

Это счастливое состояние неведения себя продолжается до трех-четырех лет от роду. Воспоминания о нем — сокровенные, тревожно-щемящие — сопровождают всю жизнь, как отблески былого и, увы, недостижимого состояния счастья. Я, например, отчетливо помню, что обожал сидеть под обеденным столом. Блики света играли на полу, своды моего «дворца» (нижняя крышка стола) были высоки и загадочны, снаружи, за краями скатерти, что-то передвигалось и происходило. Но «дома» было так уютно, спокойно и радостно!

Это визуальные отпечатки детства. Но есть и другие, менее конкретные — ассоциативные. Скажем, до сих пор меня пронзает чувство тревоги при звуке идущего вдалеке поезда, особенно если этот звук накладывается на шум сосен (причем именно сосен — у них совершенно неповторимый шум). Звук отпечатался в памяти, очевидно, когда мы, малыши (сколько нам тогда было — года два, три?), во время «тихого часа» лежали с открытыми глазами на веранде загородного детского сада в трепетном ожидании «родительского дня». Ничего более ассоциативно сильного, чем этот гулкий отдаленный перестук колес, в моей жизни не было и, наверное, уже не будет.

В этом безмятежном возрасте ребенок живет не собой, а в неразрывном единстве с тем, что его окружает. Его действия напрямую связаны с ощущениями: больно — плачет, а через секунду, смотришь, уже заливается смехом. Дети все делают серьезно. Когда мы им предлагаем «поиграть», мы переносим свое эгоистическое миропонимание с его лукавыми условностями, двусмысленностями и лицедейством на их суверенный и непорочный мир. Но дети даже это принимают всерьез. Они живут одной жизнью с предметами и существами, определенными им в «товарищи по играм». А нам всегда немного не по себе, когда мы видим их неподдельную радость и грусть.

Упражнения 13. Кадры из детства: на коленях у матери

Один из наиболее увлекательных способов неделания — погружение в свои ощущения, относящиеся к раннему возрасту, когда сознание было еще свободно от диктата рассудка.

Войдите в настоящее мгновение. Расслабьтесь. Начинайте потихоньку «погружаться» в прошлое. Некоторым это дается просто: они отчетливо помнят себя даже в «колясочном» возрасте. Другим придется потрудиться.

* * *

Будьте уверены, ваш мозг бережно хранит мельчайшие подробности прожитой вами жизни. Эта деятельность мозга — часть вегетативной системы, не зависящей от рассудка. Рассудок же недостаточно силен, а возможно, и не очень-то хочет ворошить те пласты памяти, в которых отпечаталась благодать Высшего Сознания. Только под нажимом воли, под светом осознанности он нехотя начнет движение вспять. Будьте внимательны, и что-то непременно явится, всплывет из глубин прошлого. Сначала неясная, туманная ассоциация, возможно, эмоционально окрашенная. Потом вы почувствуете себя на коленях или на груди у матери. Вы не видите ее лица, но знаете: это она. Неизъяснимое блаженство наполнит каждую клеточку вашего тела. Тело словно парит — без боли, страха, волнения. Нет ни верха, ни низа, нет вообще никакого ощущения «себя». Вы — часть целого, и целое — в вас.

Сразу или с течением времени вы добьетесь результата. Образы или ассоциации могут быть разными. Закрепите их. Постарайтесь не превращать это упражнение в игру, перебирая в поисках лучшего фрагменты детства. Лучший у вас уже имеется — это первый образ, возникший в сознании. Сила содержащейся в нем положительной энергетики вытолкнула его из глубин памяти в ответ на ваш «запрос». Разумеется, в самой «игре в воспоминания» ничего плохого нет. Но для решения наших задач она бесполезна.

Постепенно картинка из прошлого станет рельефнее, связанные с ней ощущения — сильнее и ярче. Это нормально. У вас в руках хорошее средство от хандры, томительного ожидания и страха — вообще любого болезненного и негативного состояния. Пусть оно и временное, но ведь важно уметь выйти из депрессии и тревоги, ощутить хоть на миг покой. Погрузитесь в свое реальное прошлое, побудьте на коленях у матери независимо от того, жива она или нет. Посетите те места детства, которые избрала душа.

Одна моя знакомая, пользуясь этой практикой, вспомнила себя на руках отца и даже отчетливо «увидела» его погоны. Ее мать до сих пор не может этому поверить: девочке-то было около года, когда отец с фронта на один день заехал в Москву и носил ее на руках. В скором времени он погиб.

Предвижу возражение скептика: «Позвольте! Но вы же только что призывали не терять связи с настоящим! А тут — возврат в прошлое. Не сходится!»

Сходится. Дело в том, что, погружаясь в целевые воспоминания, вы светом своего сознания находите в своем же далеком прошлом не что-то абстрактное, а конкретное «деление» на «линейке жизни». Активированная таким образом память точечно воссоздает реальность того самого мгновения. Подчеркиваю: не абстрактную рассудочную схему, не смесь прошлого и будущего, а именно воссозданную в настоящем точную копию когда-то состоявшегося события. Образно говоря, вы втягиваете «в сегодня» то, что имело место много лет назад. Но главное, через это погружение, именно по этому каналу вы сопрягаетесь с Высшим Сознанием, укачивавшим вас в детстве руками вашей мамы.

Детство заканчивается в возрасте трех-четырех лет, когда разрывается «пуповина», связывающая ребенка напрямую с Богом. Начинается пора интенсивного внедрения в детское сознание категорий самости, главные из которых: я — не я, мое — не мое. Не отдавая себе в этом отчета, неосознанно копируя детей «под себя», формируя их мировосприятие по образу и подобию своему, мы запускаем в них пагубный механизм безотчетной рассудочной деятельности. В результате в детском восприятии все переворачивается с ног на голову: из спокойного и безопасного окружающий мир превращается в жестокий и агрессивный. Усиливается чувство одиночества, обособленности. Из первых капризов и фантазий, обещаний и принуждений, страхов и желаний рассудок начинает слой за слоем лепить оболочку, футляр ложного «я» — «эго». Образуется кокон, в котором отныне томится изначально истинное, естественное «я» ребенка, сопряженное с Высшим Сознанием.

Последующие этапы — воспитание, образование, социальная адаптация — только усиливают давление взрослой неосознанности на податливое детское сознание. Кокон постепенно «каменеет», превращаясь в матерое, сильное «эго».

Собирается и активизируется вся цепочка боли: мысли — эмоции — болевое поле. Рассудок лихорадочно поглощает новые знания, требует свежих впечатлений, ощущений, опыта. Еще, еще, еще больше! Со стороны это выглядит как постижение мира — естественный и необходимый процесс. Мы даже готовы растрогаться: «Пусть мальчик (девочка) по бес ится по молодости, мы разве не такими были?» Нигилизм, агрессивность и беспощадность, присущие подросткам, мы относим на счет жажды познания, на худой конец — гормонального всплеска или влияния улицы. Жалкое и наивное самоуспокоение! Ведь мы любуемся плодами не чьих-нибудь, а своих же собственных трудов: на наших глазах расправляются крылья молодого, жадного до жизни, яростного «эго». Оно матереет, ищет возможности самоутверждения — порой в подворотнях, пробуя крепость кулаков и «молодецкую удаль» на стариках, порой и в более страшных «делах», когда ставшую «ненужной» мать собственные дети отправляют в дом престарелых.

Уже в этом возрасте рассудок, прочно прибрав к рукам контроль над сознанием молодого человека, безостановочно производит строительный материал (мысли и эмоции), из которого вылепляется «эго» и… основа будущего взрослого болевого поля. «Ты должен быть сильным, ловким, умным и изворотливым, — внушает рассудок. — Верить никому нельзя! Надеяться — только на себя! Сила и страх управляют миром. Жизнь — игра. Будь первым, иначе тебя сомнут, подчинят, раздавят. Иначе… смерть!» Примерно в таком же ключе происходит формирование человеческого эгоцентризма: рационального — у мужчин и эмоционального — у женщин. Разумеется, есть исключения, но, как говорится, лишь в объеме статистической погрешности.

Футляр «эго» у каждого свой. Двух одинаковых не бывает. А вот внутренняя его структура всегда примерно одинакова. Мы воспринимаем себя, то есть выделяем и отделяем себя от других, по ряду параметров: физические данные, здоровье, семейное положение, благосостояние, круг общения, профессиональный и социальный (властный) статус — иными словами, по признаку жизненного успеха или неудачи. Раскладывая этот «пасьянс», каждый неосознанно выбирает себе роль жертвы или хищника. Сообразно этому рассудок — через болевое поле — расторопно формирует либо глубоко несчастную, либо «крутую», силовую версию индивидуального эгоцентризма. Между двумя этими полюсами располагаются сотни «переходных» подвидов. Иногда на протяжении одной жизни человек, переживая подъемы и спады, несколько раз меняет полюса «эго». А значит, и внешний вид и «боевую» раскраску своего футляра.

«Нужды» наши

У «эго», как у сказочного дракона, несколько голов. Одна, возможно, главная, — это наши «нужды»: стремления, желания, цели. Выше мы вскользь затрагивали эту тему, однако она, несомненно, заслуживает более пристального рассмотрения.

Со второй половины прошлого столетия, когда две мировые войны дали мощный толчок научно-техническому прогрессу в его рационально-материалистической форме, вирус неосознанности получил невиданное распространение. Устрашенное ужасами войн коллективное сознание наций начинает безумную гонку вооружений. Множатся конфликты. Как говорится в одной грустной остроте, борьба за мир пошла с таким ожесточением, что войны, похоже, не избежать. Ничего не напоминает? Никого?

Да это я и есть! Только большой — шестимиллиардный. Запуганный, издерганный, потерянный и измученный землежитель. Страны, как и люди, делятся на хищников и жертв. ООН — антидепрессант, пилюля на ночь. Все, как у людей!

Между тем, казалось бы, и малому ребенку должно быть ясно, что накопление сверхмощных ядерных боеголовок, каждая из которых способна расколоть планету, а значит, в принципе неприменима (если, конечно, за дело не возьмется шизофреник), — это не оружие сдерживания, а скорее граната под подушкой. Разделившись на «наших» и «не наших», наплодив и продолжая плодить глобальные и локальные противоречия и угрозы, количество которых мы уже не можем даже толком сосчитать, не то чтобы контролировать, мы с подозрительностью озираемся по сторонам… и упорно пилим сук, на котором сидим. Ждем «атаки клонов» из космоса и… пилим!

Да Бог с ней, с политикой. Серьезные люди давно махнули на нее рукой. Выборы, депутаты, съезды, презентации, прогнозы — все это по сути те же переменчивые внешние формы, тот же детский калейдоскоп из разноцветных стекляшек. Узоры меняются, «умные дяди» с телеэкранов в сотый раз рассказывают, как это происходит и какие сказочные перспективы нас ожидают. А жизнь, состояние души человека остается прежним. И в основном — скверным. В общем, собака лает, а караван жизни идет.

Грустно и другое. Прогресс невероятно ускорил и упростил обмен информацией. Индивидуальные «эго» начали в глобальном масштабе соприкасаться и стремительно распространять вирус неосознанности — через бурно развивающуюся «мировую паутину», электронные СМИ и прямые контакты: туризм, обмены и т. д. Хлынувшая по этим «каналам» скверна достигает каждой квартиры. Она принимает все более изощренные формы: от попсы и сладеньких, убаюкивающих обещаний «Нового века» до официально дозволенной пошлости и разгульного сатанизма. Тысячи доступных каждому юнцу сайтов пропагандируют насилие и порнографию, смакуют способы совершения самоубийства — этого смертного греха. Даже во времена безбожного советского режима нравственности в обществе было на порядок больше, чем сейчас, и молодому человеку надо было изрядно «попотеть», чтобы добраться до срамных картинок, получаемых в наши дни в невероятном объеме и разнообразии щелчком «мыши». И это прогресс?! Нет. Коллективное болевое поле — бездумное и бездуховное!

Под натиском крепнущего мирового «эго» слабеет и задыхается «мировая душа». Вот почему Православие называет наши дни «последними», а восточные религии — «темной эпохой», усматривая в происходящем не эволюцию, а инволюцию человечества.

Не стоит тешить себя иллюзиями: современное воспитание и образование не только не решают, но даже и не подступают к решению этой судьбоносной проблемы. «Нашу ненормальную жизнь, — пишет С. Роуз, — сегодня можно охарактеризовать как испорченную, избалованную. С младенчества с современным ребенком обращаются, как с семейным божком… обычно ему достаточно сказать: ”Я хочу“ или ”Я не хочу“, чтобы услужливые родители склонились перед ним… Когда такой человек вырастает, он, естественно, окружает себя тем же, к чему привык с детства: удобствами, развлечениями, игрушками для взрослых. Эта жизнь становится постоянным поиском ”развлечений“, и это слово, кстати сказать, было совершенно неслыханным в любом другом словаре; в России ХIХ века или в любой серьезной цивилизации просто не поняли бы, что же означает это слово…

Некоторые из недавних исследователей нашей современной жизни назвали молодежь сегодняшнего дня поколением ”мне“, а наше время ”веком нарциссизма“, характеризуемым поклонением себе и обожанием самого себя, что мешает развиваться нормальной человеческой жизни. Другие говорят о ”пластмассовой“ вселенной или фантастическом мире, где сегодня живет такое огромное количество народа, неспособного стать лицом к реальности окружающего мира, или приспосабливаться к ней, или обратиться к своим внутренним проблемам».

Поглощая информацию, рассудок стремится придать этому занятию подобие осмысленности. Для этого и развешиваются «морковки» в виде целей и страстей. Важно понимать, что все они не имеют ни малейшего отношения к вашему подлинному «я». Это продукты «эго». А с точки зрения своей первичной природы, это продукты рассудка, который с помощью такого рода ложных ориентиров создает у «босса» видимость полноты и завершенности жизни, фактически же уводя его из настоящего.

Чтобы понять свое реальное предназначение, надо для начала хотя бы обрести свое истинное лицо, реальное «я». Докопаться до него, пробиться сквозь толщу лжи и иллюзий.

Цели! Первые возникают в детстве. «Хочу быть космонавтом», — мечтал ребенок еще 15–20 лет назад. Ныне критерии успеха стали другими — приземленными, меркантильными. В цене профессии банкира, юриста, на худой конец теннисиста. Но и эти планы пока еще несерьезные, приблизительные. Молодое, жадное до всего нового «эго» заимствует их из окружающего мира, как бы примеряя на себя. Взрослея, оно становится практичнее, что ли. «Подпирает» жизнь. Хочется и того, и другого, и третьего.

— Твое время еще не пришло, — убеждает рассудок. — Тебя ждут блестящая карьера, богатство, слава, деньги. Надо учиться, надо работать.

— Учиться на кого, работать кем?

— Не будь наивным, — ухмыляется рассудок, и ему вторят умудренные опытом взрослые, — пойдешь в «финансовый». Там перспектив больше, и к тому же у тети Тони там знакомый проректор. Легче будет поступать.

Душа не хочет в «финансовый». А куда хочет, молчит. Может, и не молчит, может, даже вопиет, вот только голос ее едва доносится из-под завалов неосознанности. Неужели в какой-то момент, погрязая в нечистых помыслах и делах, мы попросту теряем настройку на частоту восприятия души?!

Что греха таить? Случаев фантастической удачи, когда человек по наитию или счастливому стечению обстоятельств находит свое истинное предназначение, свою миссию и воплощает это знание в творческое призвание и дело всей жизни, пока еще очень мало — единицы на миллионы. Все гении, в какой бы области они ни творили, несомненно, относятся к этой категории «Богом избранных» людей. Но ведь их мозг, как уже отмечалось, ненамного мощнее нашего, «среднестатистического». Не в том ли тогда различие между нами и ими, что им открывается путь — тот единственный и неповторимый, сведения о котором бережно хранит душа? Не в том ли и наша беда, что, теряя еще в раннем детстве прямую связь с Богом, доверяя выбор жизненного пути не душе, а эгоистическому рассудку (который охотнее подчинится внешнему, пусть и родительскому, наставлению, чем откликнется на робкий протест собственного сердца), мы обрекаем себя всю жизнь идти по чужой колее?

Кстати, любопытное слово «предназначение». Предварительное, упреждающее назначение. Постановка некоей задачи, задания, миссии. Но кем? Когда? Что это за миссия, в чем она состоит? Мы уже говорили, что изначально каждому живущему на земле даны индивидуальные способности — дарования, дары свыше. Они закладываются еще при рождении — щедростью и заботами Высшего Сознания. Бесталанных людей не бывает. Как может быть бесталанным человек, созданный «по образу и подобию Божьему»?

Сведения о дарах содержатся в душе — не в рассудке же, хранящем только то, что он сумел добыть из внешнего мира! Это сокровенное знание обрести можно только потом и трудами — через преодоление самости, очищение души, возрастание в духе.

Жизненных путей миллионы, а жизнь у каждого одна. Угадать из множества вариантов свою единственную стезю, свое призвание, тем более по подсказке извне или по рациональным основаниям, почти невозможно. Вероятность близка к нулю. Ты можешь всю жизнь, по настоянию отца-инженера, проработать средней руки инженером, будучи прирожденным неподражаемым клоуном, или садовником, или дизайнером. Кто знает? Зачастую мы понимаем это только на смертном одре при финальном «перепросмотре». Представляете, какое потрясение узнать, чего ты лишился и чему предпочел Богом данное предназначение?!

Каждый, кто обретает свое истинное «я», а с ним и бесценное знание о миссии своей жизни, — уже гений, каково бы ни было это призвание, хоть профессия столяра. Про таких говорят: «Столяр от Бога». Он гений по качеству и полноте своей жизни, красоте творений, выходящих из его рук и созданных самой любовью. Такому мастеру нет дела до престижа, славы, денег и прочих «побрякушек ветхого сознания», ведь ежедневно он испытывает счастье от любимой работы!

Тем временем миллионы людей, словно слепые, бредут не по своей дороге, делают не свое дело, испытывая (даже если внешне атрибуты благополучия налицо) горечь утраты и глухое недовольство: «Не то, не мое, устал, надоело!»

Нам бы с яслей учить детей слышать и слушать душу. С этой целью предстоит разрабатывать соответствующие методики. Проводить занятия лучше всего с позиций Православия, нашей исконной, родной веры. Впрочем, если это кого-то (кого?) не устраивает и почему-то (почему?) пугает, можно организовывать не противоречащие основам православной культуры внеклассные, факультативные уроки познания себя.

Для такой работы потребуются чистые помыслами и высокие духом наставники, способные помочь ребенку, во-первых, распознать свое истинное «я», получить от незамутненной еще души информацию о миссии (в виде мыслей, эмоций, образов, знаков) и, во-вторых, подготовить его к духовной битве за свою бесценную личность в свете преобладающей в наши дни глобальной порчи нравов.

Дети сейчас слишком рано взрослеют, слишком быстро и легко получают растлевающие их информацию и опыт. Увы, плохому ребенок учится быстрее, чем хорошему. С учетом раннего и часто нездорового созревания современный ребенок не приемлет «сюсюканий». Его душа уже загрязнена «искушениями ветхого мира». Но, слава Богу, не до конца. Он страдает, и от этого неосознанно жаждет правды: о себе и жизни, о добре и зле. Эту правду ему надо давать твердо, целиком и без прикрас — как взрослому. Если в прошлые века церковь, семья и общественный уклад ограждали детскую душу от искушений, бережно готовя ее к будущим испытаниям, то в наши дни дети 10–12 лет от роду уже видят жизнь по-взрослому. Каждый из них уже на поле брани, один на один с Тьмой, которая накрывает всех без разбора.

Вернемся, однако, к нашему юному «герою». Ему повезло. Он поступает в «финансовый», делает блестящую карьеру и добивается всего, о чем мечтал на пару со своим рассудком. Вроде бы все замечательно! Мечты сбылись!

Почему же тогда даже в богатстве, известности и славе люди не ощущают себя удовлетворенными? Почему их не перестает точить червь сомнения, не оставляет глухая тоска, которая снова и снова бросает их на поиски все более острых и изысканных приключений, утонченных отношений, свежих впечатлений и открытий? И каждый раз очередная «морковка», поманив новизной и доставив временное облегчение, вызывает зевоту, раздражение, а то и полное разочарование. Отчего в зените земной славы покончил счеты с жизнью Хемингуэй? А тысячи и тысячи других, столь же успешных и «состоявшихся»?

Возможно, одно из объяснений в том, что люди успешные — в большинстве своем особо одаренные. Многие обладают великолепно развитым природным чутьем, внутренним зрением, обостренной интуицией. Эти Богом данные качества в конечном счете и подводят человека к осознанию призрачности земных целей и тщетности усилий по их достижению. Душа, измученная бесплодными поисками и терзаниями, непрестанно вопиет: «Вернись, опомнись, оглянись! Вот она я! Здесь твое спасение!» Даже самые отчаянные, бесстрашные с виду «хищники» не свободны от этого духовного томления и не лишены возможности искреннего покаяния. Не случайно, первым в рай вошел преступник, убийца, на кресте осознавший жертвенный подвиг Христа.

Каким бы циником ни представлялся себе и окружающим тот или иной человек, его гордыня и самоуверенность — всего лишь оболочка, футляр «эго». Сущность — глубоко внутри. И она почти наверняка страдает.

Наш герой, конечно, тоже все это ощутит. Это случится, когда:

∙ вожделенное богатство обернется бессонными ночами, суетными заботами и страхом потерь;

∙ золотой телец, иссушив душу, начнет разрушать тепло семейного очага и доверие близких друзей;

∙ после долгих лет успеха придет година испытаний, а то и крах (не зря говорят: если Бог хочет наказать предпринимателя, он посылает ему десять лет спокойной жизни);

∙ усталый и пресыщенный мозг посетят простые истины: можно ли обрести счастье в накоплении благ земных, если человек неспособен находиться более, чем в одной комнате, спать более, чем на одной постели, есть более, чем одной ложкой?

Не надо великого ума, чтобы понять, что внешние цели — это химера, призраки, миражи. Материальные блага могут застить глаза своей мишурой, но полного удовлетворения они не принесут. «Всякая желаемая нами вещь, — писал в конце ХIХ века святитель Иннокентий (митрополит Московский), — до тех пор нам нравится, пока мы еще ею не владеем; когда получим ее, то она скоро наскучивает нам. Или нам кажется хорошо и заманчиво лишь только то, чего мы еще не имеем, а все, что мы имеем из вещей, хотя бы и самое лучшее, или нам недостаточно, или нас не занимает. Лучший пример этому есть царь Соломон, который, как известно, был столько богат, что вся домашняя утварь во дворцах его была из чистого золота; был столько премудр, что цари приходили послушать его, и был столько славен, что враги трепетали его. Он, будучи просвещен и могуществен более всех своих современников, мог удовлетворять всем своим желаниям и прихотям, так что почти не было вещи на свете, которой бы он не имел или не мог получить. Но при всем том и он не мог насытить своего сердца, и желания сердца его томили и мучили его гораздо более, нежели обыкновенного человека; и он, наконец, испытав все на свете, сказал в своих писаниях: все на сем свете суета, и ничто не может насытить наших желаний».

Где же выход? Ведь нормальный человек не может жить без целей и желаний, без любопытства и жажды познания, без страсти и обладания! Все так. Если не принимать во внимание нескольких «но».

Прежде всего это отношение к цели или объекту вожделения. Любые цели формулирует рассудок в интересах усиления «эго». Ведь «эго», как и мысли, эмоции и даже само болевое поле, — энергетическая сущность, нуждающаяся в подзарядке и уходе. Топливо для нее, как мы уже знаем, рассудок может черпать только из неосознанности. Состояние присутствия, таким образом, совершенно неприемлемо для рассудка. Поэтому-то в его арсенале всегда заготовлены новые «морковки», за которыми вы послушно будете тянуться, новые соблазны и искушения, в которые вы будете готовы снова и снова без остатка погружаться, вместо того чтобы просто наблюдать. Отождествление себя с целями столь же бессмысленно, сколь и опасно, ибо часто ведет к разочарованию, стрессу или даже отчаянию.

Цель — это то, что будет завтра (если будет!). Между тем мы не в силах распоряжаться даже одним днем (да что днем — часом!), а планируем на годы вперед, с непостижимым упрямством внушая себе, что мир устойчив и мы можем управлять им по своему разумению. Какое стойкое и нелепое заблуждение! Сколько горя и несчастий оно уже принесло человечеству, погрязшему в слепоте и гордыне! А сколько еще принесет?!

Есть Промысел, ведомый только Творцу, и есть душа, сопричастная и Творцу, и Промыслу Его, но многие, если не большинство, предали ее забвению, что лишь оттеняет глубину нашего падения и невежества.

Истинная мудрость не в том, чтобы начать какое-либо дело, а в том, чтобы знать, как это дело довести до конца. Нет необходимости становиться заложником цели. Достаточно ясно видеть ее, трезво оценивать свои силы, заранее спланировать действия и последовательно, не давая себе поблажек, действовать. Идти по иглам настоящих мгновений, удерживая цель в фокусе внимания и ясно понимая, что достижение или недостижение этой цели определяется не субъективной волей, а прихотями судьбы, то есть распоряжениями сил высшего порядка.

Разрушение «эго», освобождение от его тяжких оков и недугов самости — единственно возможный путь к познанию души. Это очень непростой рубеж в нашем путешествии. «Что я буду делать без устоявшегося мнения о себе, привычной обстановки, связей, забот и проблем? Как жить вне этих ”координат“ и что это будет за жизнь? Сильно ли она изменится? Не окажусь ли я в результате этих трансформаций в обществе бомжей — в парке, на вокзале? Стоит ли вообще рисковать?» Десятки вопросов. И страх — как перед прыжком в неизвестное.

Начнем с малого.

Упражнение 14. Стирание важности личности

Моя знакомая М. — известный общественный деятель. Ей почему-то сразу не понравились этот термин и вообще вся эта затея:

— То есть как стирание личности? Ерунда какая-то!

— Стирание не личности, уважаемая М., а лишь ее «важности». Это совсем не больно, а даже приятно и полезно.

Всем знаком «синдром начальника». Но мало кому в этой роли удается с честью выдержать испытание властью или славой, не пасть жертвой «наваждения». Все рецепты управления, основанные на страхе (бей своих, чтоб чужие боялись) или манипулировании (разделяй и властвуй), придуманы эгоистическим разумом и эффективны только в среде кромешной неосознанности.

А что, если, воспользовавшись логикой неделания, открыв сознание (об этом чуть позже), сделать ставку не на устрашение или развращение подчиненных, а на развитие своей и их осознанности? Что получится? Пробовали ли вы сварить чашечку кофе и принести ее своей пожилой секретарше на глазах у сотрудников? В конце концов она это заслужила, годами безропотно снося ваш непростой нрав. Или, не поленившись, объехать квартиры сотрудников, чтобы разобраться, в каких условиях живут вверенные вашей власти люди? Или вместо того, чтобы «надувать щеки» и издавать грозные директивы, собрать всех, без разбора чинов и званий, для открытого и честного разговора о работе и взаимоотношениях. В конце концов, Богом определено, кому сегодня быть наверху, а кому внизу. Должности — это те же формы. Каждый знает, как быстро и непредсказуемо может произойти «рокировка» начальника и его бывшего подчиненного.

* * *

Стирание важности личности — это классическое неделание, только в повседневной, будничной жизни, без специальных приспособлений и условий. Сбивая с себя спесь, мы гармонизируем личность и прорываемся через заслоны самости, «эго» к интимному «я» — туда, где душа, Высшее Сознание, Бог. Только этот путь уводит от боли и страдания.

Вообще же «люди внизу» многое видят и понимают. Так что, стирая важность своей личности, вы не только не унижаете себя в глазах подчиненных, но и обезоруживаете их, вызывая к себе неподдельный интерес, уважение и доверие. «Светлый человек», — говорят про таких руководителей с любовью, и уж точно не за их важность, а за открытость и доброту. Если вы знаете таких людей, приглядитесь к ним внимательнее, переймите у них лучшее и сами действуйте подобным образом, если Всевышний подвергнет вас испытанию (пытке) властью.

Дисциплина, построенная на доверии, в тысячу раз крепче «палочной».

Как ни странно, болезнью «важности» страдают не только начальники. Это вирус планетарного масштаба. Всегда найдется кто-то «ниже рангом»: ребенок, бродяга на улице, нуждающаяся соседка, бездомная кошка. Проходя мимо чужой беды, нужды, страдания, мы проявляем «важность». Мы отсутствуем в настоящем, не видим зла и не слышим зова как чужой, так и собственной души, своего сердца. А потом маемся, страдаем и не можем понять, с чего бы это. Вроде бы «по жизни» все в норме. А между тем душевная слепота и глухота суть те же, только пассивные, неявные негативные эмоции. Стыдливо отводя глаза от чужого горя или слез, мы ощущаем тот же тягостный осадок, что и при явном извержении болевого поля. Природа у них одна. Этот осадок исподволь отравляет и разъедает душу. Как и любое другое зло, безразличие, душевная скупость и скудость рано или поздно оборачиваются для своего «носителя» эмоциональной болью, оплачиваемой «векселями» растущего болевого поля.

Ваше «эго» не может допустить, чтобы истинное «я» откликнулось на чужое горе состраданием и участием. Проявляя черствость к другим, мы тем самым создаем предпосылки к тому, чтобы когда-нибудь испытать на себе все «прелести» аналогичного отношения.

Поэтому «стирание важности личности» — не упражнение, а навык состояния, который нужно воспитывать постоянным контролем над словами, делами и помыслами.

В России во все времена было и сейчас еще есть немало людей «не от мира сего» — деятельных, искренних, сопереживающих чужой беде. Они не ищут славы, не выстраивают на доброте карьеры или бизнеса. Оберегая свои души, они не стремятся в политику. Это «часовые любви» — тысячи, сотни тысяч верующих и неверующих, отстаивающих последние бастионы нравственности перед напором Тьмы. Их духовный подвиг выше любых земных наград!