Жизнь в ад

***

С точки зрения восточной, особенно буддистской философии, обид не существует вовсе – это все происходит лишь в нашем уме: постоянно что-то нашептывающий голос, который создает какую-либо историю, в которую мы начинаем верить, и чем больше наше эго, тем

больше мы верим в эти истории и считаем себя жертвой, спасателем, агрессором.

Невозможно обидеть человека, у которого отсутствует эго или оно маленькое и ум которого умиротворен. Чем больше мы обижены, тем более субъективно и ограниченно мы воспринимаем картину происходящего: мы видим только часть произошедшего, но не всю картину в целом, не видим ее со стороны обидчика. Мы не понимаем, зачем и для чего это произошло. А если понять, что цель этой божественной игры в том, чтобы приблизиться к Божественному, помочь нам наполниться любовью и что каждый человек – наш Учитель, ангел, посланный Свыше, то все стает на свои места. Бог нам посылает только ангелов...

***

Артур пропустил мимо ушей буддистский взгляд, но, подумав, спросил у Михалыча:

– Ну хорошо, я очень хочу любить, что мне нужно для этого сделать в первую очередь?

– Сначала нужно очень сильное желание, – сказал Михалыч.

– Ну вот, я хочу! – ответил Артур.

– И долго ты хочешь? – спросил Михалыч.

– Вот уже неделю, – ответил Артур.

– Хорошо, тебе следует написать на листе бумаги: «Главная моя цель в жизни – это

любовь к Богу, или Главная цель моей жизни – Безусловная любовь, или Божественная

любовь».

Тебе следует писать одну из этих фраз каждый день в течение не менее двух месяцев, хотя бы одно предложение в день. При написании это становится подсознательной установкой

человека, а то, что для тебя является на подсознательном уровне главным устремлением –

туда тебя жизнь и ведет, если это любовь – то к Безусловной Любви. По большому счету,

любая другая установка ведет к деградации души и, следовательно, со временем – ума и тела. Просто желать, как правило, недостаточно, потому что в течение дня у нас в голове

проносится около 60 тысяч мыслей, идей и желаний, и подсознание, пока ты не записал, едва ли выделит одно желание. И еще лучше, если ты будешь просить об этом в молитвах – по большому счету молитвы предназначены только для этого.

– Никогда не думал про это, даже не думал, что есть такие люди, которые прописывают и желают такое. Хорошо, а что делать еще? – допытывался Артур.

– Пока все. Прописывай свою цель жизни, старайся быть больше в состоянии здесь и

сейчас, развивай спокойствие ума, как написано в Библии, которую ты долго изучал и

цитировал: «Итак, не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своем: довольно для каждого дня своей заботы» (Матф. 6:34).

Научись благодарить, принимай внутренне все, что происходит вокруг тебя, и знаешь –

почаще улыбайся, даже если вначале приходится заставлять себя это делать.

– Хорошо, я буду это делать, – ответил Артур охотно.

Михалыч отечески положил руку ему на плечо, слегка сжав, улыбнулся на прощание и ушел.

Артур вдруг ощутил всеми клеточками своего тела, что его блуждания в поиске смысла

жизни вынесли его на финишную прямую, он вдруг ощутил любовь и спокойствие, которые шли от Михалыча, они были очень реальны и ощутимы. Когда Михалыч покинул палату, у Артура ощущение счастья и полета длилось несколько часов.

И еще Артур почувствовал, что он становится совсем другим человеком, у него было

ощущение, что он переродился, что тот, прежний, Артур умер, или, точнее, почти умер. С

одной стороны, ему было страшно от этого, но интуитивно он чувствовал, что он делает все правильно, какое-то неведомое спокойствие и блаженство все больше становилось его обычным состоянием. Он по-новому осознал фразу, которую нашел когда-то в записях отца: «Нельзя родиться для жизни вечной, не умерев».

И подобные же чувства должны приходить и при обряде крещения, которое стало важным и вдохновляющим рубежом для Артура, но сейчас он осознал, что тогда все было более

формально и поверхностнее, а то, что происходит сейчас, было глубже и реальней. Он

осознал, что все вокруг говорят о разных видах любви, но на самом деле ее никто не хочет и едва ли кто знает, как ее развить. У него были еще вопросы, и он очень ждал новых встреч с Михалычем.

***

На следующий день пришел студент, который заменял врача, уехавшего в отпуск, и

предложил Артуру попробовать поездить на коляске. Он посадил Артура в инвалидное

кресло. В этой больнице это было единственное, старое кресло. Артур крутил колеса, они

поскрипывали, но все-таки ехали.

Первый раз он проехал по коридору второго этажа трехэтажного здания. На своей коляске он не мог подняться на другой этаж – лифт был только служебный, да и тот все время ломался.

С одной стороны, Артура охватила грусть, но, с другой стороны, когда он ехал по коридору, его приветствовали окружающие. В основном это были люди, пострадавшие от аварий, с проблемами опорно-двигательного аппарата. Он увидел, насколько убога эта больница, и вспомнил, что в бытность его житья в Америке не только в больнице, но и в каждом общественном доме были оснащены специальные туалеты для инвалидов.

Поездив минут двадцать, он почувствовал сильную усталость, поясница болела. Кто-то из

обслуживающего персонала несколько раз подходил к нему и помогал, катая по коридору.

Пообещали вывезти позднее на улицу. Артур постоянно благодарил Бога за то, что он дал

ему возможность передвигаться самому, выходить за рамки его палаты, больницы. Когда он попал в эту больницу, вначале ему казалось, что здесь все люди злые, но сейчас он видел, что это вовсе не так: на лицах людей расцветали улыбки, один из играющих в карты мужчин подошел к нему и протянул пакет с огурцами, угощая. Артур вернулся в палату в полном восторге.

Этот студент-медик, наконец, представился – Семен. Артур сообщил ему, что очень сильно болит вся нижняя часть спины и ниже, ноги и весь правый бок.

– Это очень хорошо, что у тебя все это болит, – обрадовался Семен, – значит, ноги

можно восстановить. Он перевернул Артура на живот и массировал ему спину и правый бок в течение сорока минут, хотя он и не обязан был этого делать. Потом Семен рассказал, что он еще на первых курсах института освоил лечебный массаж, что позволяло ему хорошо подрабатывать. Артуру было очень приятно, что его поддерживают, заботятся о нем. Семен показал, какие еще следует делать упражнения, и похвалил, сказав, что Артур очень быстро прогрессирует.

Когда пришел Михалыч, он начал разговор первым.

– Я знаю, ты уже тут ездил, мне сказали, что ты уже это делал сам. Молодец. Ты уже

продвигаешься, – сказал Михалыч.

– Я сегодня всем любовь посылал, всех благодарил, никого не осуждал, и как ко мне

стали хорошо относиться окружающие – удивительно! Студент даже массаж сделал, –

доложил Артур.

– Да, это естественное ощущение: то, что у тебя исходит изнутри, то ты получаешь и на

внешнем уровне. Ведь когда ты лежал в больнице первые дни, от тебя шли лишь претензии, и обрати внимание: ты не мог даже наладить ни с кем отношений, ты всем был недоволен.

Оказывается, если ты относишься ко всем с позиции любви, то вокруг все преображается,

люди становятся к тебе внимательны, появляется заботливый врач-аспирант, к примеру.

Твоя внутренняя благодарность к миру дает то, что Вселенная отзывается тем же для тебя.

Разве тебе хочется помогать тем, кто настроен враждебно и постоянно высказывает

претензии?

Мне Семен рассказал, что он должен был ехать на практику совсем в другую больницу,

но в последний момент его направили сюда. Ты, кстати, к тому времени уже несколько

дней как начал работать над собой. Может, это, конечно, случайно, – улыбнулся

Михалыч и уже серьезней добавил:

– Давно замечено, что если ты хочешь, чтобы тебе Вселенная помогала, подари ей