Власти и право в системе культуры

Политическая жизнь народов, изменение форм власти и права, несомненно, стоит в центре исторического интереса, однако и оно не является независимой переменной истории, и оно обусловлено наличием других функций духа.

С самого начала своего развития власть и закон обоснованы религиозно и этически (это никем теперь не оспаривается. См. классическое исследование Фюстель де Куланжа «Античное государство»), и это обоснование в принципе никогда не прекращается. Появление атеизма и имморализма ничего не изменяет, ибо атеизм есть религия с отрицательным знаком (аналогично появляется мораль с отрицательным знаком). На месте старой религии появляется новая религия: такова религия человечества Фейербаха и О. Конта, таковы новые «мифы XX века». При этом всякий миф имеет свою систему ценностей и свою «святыню» (см. выше, гл. 25, с. 258-259 и с. 296-298). Всякая культура имеет свою «ведущую систему» идей, стремлений и верований.

Невозможно отрицать, что власть и право всегда стоят перед судом правды и справедливости; но идея правды и справедливости есть основная религиозно-этическая идея'². Организация власти и права обусловлена сверху — религией и этикой, — но она обусловлена и снизу материальными потребностями человека, природой его органической и психологической жизни. С этой стороны существует, конечно, зависимость от форм труда и творчества и, следовательно, от уровня техники; но какого рода эта зависимость — этого марксизм выяснить и понять не сумел.

Он вызвал наивное представление об односторонней причинной зависимости: техника делается причиной культуры, ее ре-

¹¹ Плохое понимание французского вкуса!

¹² Самая неправедная власть всегда стремится доказать свою правду и неправоту своих противников. Весь марксизм, как мы видели, переполнен такими «самооправданиями» в форме осуждения эксплуатации. Древняя Дике (Правда) появляется в тот момент, когда миф Гесиода рассказывает о страшных злодеяниях власти³⁵*.

альным основанием. Он вызвал лженаучное представление о функциональной зависимости: техника делается независимой переменной всех функций культуры". Наивное и ненаучное упрощение состоит уже в том, что на место системы взаимодействия всех функций ставится одностороннее воздействие одной. Даже простой механизм (например, атом) не может быть понят таким методом, ибо механизм есть система взаимодействия; тем более живой организм и еще более социальная организация.

Хозяйство, право, государство есть социальная организация, поэтому система взаимодействия, но не взаимодействия сил (как механизм) и не взаимодействия реакций (как организм), а совсем особого взаимодействия автономных зависимых и вместе с тем, свободных функций свободных существ. Сходство с организмом состоит в том, что и здесь мы имеем реакцию, т. е. ответ на воздействие, но только реакцию сознательно решающую и выбирающую.

Может ли «вопрос» быть назван «причиною» ответа? В разговорном, наивном смысле — да; но в научном смысле — нет, ибо здесь нет закономерной связи, нет функциональной зависимости; реакцию нельзя строго предвидеть: на вопрос можно вовсе не ответить, можно ответить «да» или «нет», можно ответить разно. Может ли «задача» быть названа «причиною» решения? Еще менее, ибо решение есть сложная творческая реакция, которая может решить или не решить и решить разными способами (например, «разрубить гордиев узел»). И вот, вся социальная организация, все культурное общение людей, больше того — вся внутренняя организация личности в ее динамике состоит из таких вопросов и ответов, из таких задач и решений, из таких взаимных творческих реакций.