Общие замечания. «Песни о Свипдагре» нет ни в одном из списков на пергаменте, а только в поздних рукописях на бумаге

«Песни о Свипдагре» нет ни в одном из списков на пергаменте, а только в поздних рукописях на бумаге. Она принадлежит исландской поэзии конца X века, хотя фигурирующие в ней мифические и фольклорные элементы исходят из глубочайшей древности.

Что Gróagaldr и Fjolsvinnsmǫl действительно представляют собою одно произведение, при чем второе является непосредственным продолжением первого — это достаточно явствует из содержания, в частности уже из начальных строк второй песни; вероятно, обе песни принадлежали и одному автору.

Автор этот несомненно язычник, даже если надо считать неправильным то чтение текста, при котором, в 13 строфе Gróagaldr, идет речь о «причиняющих вред христианских ведьмах». И помимо этого все произведение проникнуто определенным и ярким языческим духом.

Часто указывают, что «Песнь о Свипдагре» составляет переход от мифологических песен к героическим. Главным действующим лицом ее является не бог, а земной герой, еще сохранивший в себе черты стихийного (солнечного) божества, но с вполне определенным человечным обликом, отчасти уже воплощающим идеальный тип германского героического эпоса: он напоминает Сигурдра своим беззаботным бесстрашием, своею юношескою заносчивостью при встрече с Фйольсвидром, своею радостною уверенностью в победе. Наивная хитрость, с какою Свипдагр старается скрыть свое имя и происхождение, напоминает подобную же попытку Сигурдра назваться вымышленным именем на вопрос Фафнира (Песнь о Фафнире, 2). С другой стороны образ и личность Фйольсвидра, дидактический характер его беседы с Свипдагром — заметно примыкают к мифологическому эпосу. Фабула построена на том же фольклорном мотиве, отголоски которого имеются в «Песни о Скирнире» и которому наиболее яркое воплощение дано в цикле песен о Сигурдре: герой, после далекого странствия, преодолев преграды, которые лишь он один из всех живущих призван преодолеть — находит наконец от века предназначенную ему и с любовью ожидающую его невесту.

Общий многим народам фольклорный мотив надо видеть и в обращении Свипдагра к умершей матери за помощью и советом. Аналогичные моменты есть в ряде сказаний и песен.

За исключением нескольких неясных, очень запутанных и спорных (вероятно, сильно испорченных переписчиками) строк в «Песни о Фйольсвидре», и самой личности последнего, остающейся до сих пор загадочной[1] — замысел поэта развивается просто и стройно.

Несмотря на позднее происхождение «Песнь о Свипдагре» — одна из лучших песен Эдды.

Тема разработана естественно и художественно, образы ярки и прекрасны, в лирических местах угадывается творчество настоящего поэта, прозорливого и глубоко-чувствующего духа. Поразительно хороши прощальные слова матери, напутствующей своего Свипдагра в трудное странствие за прекрасной далекой невестой (15,16):

В путь свой ступай ты теперь и не бойся;
Будь тебе в радость любовь!..
Вещих заклятий слова я пропела,
Стоя на камне святом.

Песнь эту помни, носи ее в сердце —
Матери мертвой завет;
Счастье всю жизнь провожать тебя станет,
Если он будет с тобой.

И яркий, богатый лиризм звучит в первых обетах любви, которыми обмениваются на горной вершине Свипдагр и Мэнглод, изначала предназначенные друг другу, долго любившие и наконец соединенные судьбою.

[1] Я считаю, что здесь не место вдаваться в подробный разбор спорнаго вопроса о личности Фйольсвидра и в частности отстаивать мое личное предположение на этот счет. Только напоминаю еще раз об эзотерической подкладке всего диалога и связи его с тайными космогоническими учениями эддических авторов.

Песнь о Вöлундре: