Подлинное знание заключается в восприятии своего внутреннего я

ЦЕНА ЗА ПОДЛИННОЕ ЗНАНИЕ — ЖИЗНЬ ЧЕЛОВЕКА ТЕХ ЗНА­НИЙ, К КОТОРЫМ СТРЕМИТСЯ ЧЕЛОВЕК. МОЖНО ДОБИТЬСЯ ТОЛЬ­КО ПОСВЯТИВ ЭТИМ ПОИСКАМ ВСЮ СВОЮ ЖИЗНЬ

Эти изречения относятся к числу тех, которые любой ученик должен усвоить прежде всего. Хотя Нагваль настойчиво напоми­нает ученикам о необходимости помнить о том, что важна не цель, а само путешествие, ученики время от времени совершают смертельную ошибку и стремятся достичь «цели», результатом чего становится сильнейшее разочарование, так как цель даже не появляется в поле зрения. И все же, как это ни парадоксально, вскоре после того, как ученик расстается с подобной мыслью, он начинает и видеть эту цель, и достигать ее; он обнаруживает, что соскальзывает к осознанию настоящего воина лишь по той при­чине, что уже не стремится к конкретной цели и заботится толь­ко о том, чтобы вести безупречный образ жизни.

ЧУВСТВО СОБСТВЕННОЙ ВАЖНОСТИ ПРИВОДИТ К НЕТЕРПЕЛИВОС­ТИ. А НЕТЕРПЕЛИВОСТЬ ЗАСТАВЛЯЕТ ВАС БЕСПОКОИТЬСЯ О ТОМ ЧТОБЫ КАК МОЖНО БЫСТРЕЕ ДОСТИЧЬ УРОВНЯ ВОИНА В СОСТО­ЯНИИ НЕТЕРПЕЛИВОГО БЕСПОКОЙСТВА ВЫ ПРОДОЛЖАЕТЕ НЕВЕ­ЖЕСТВЕННО БРЕСТИ НАОЩУПЬ В СВОЕЙ ПОВСЕДНЕВНОЙ ЖИЗНИ И ТАКОЕ НЕВЕДЕНИЕ МЕШАЕТ ВАМ УЛОВИТЬ МИМОЛЕТНЫЙ МИГ ШАНСА ТОЛЬКО ДОСТИЖЕНИЕ НАСТОЯЩЕГО СМИРЕНИЯ И ТЕР­ПЕНИЯ ПРИВОДИТ К ТОМУ. ЧТО СИЛА САМА СОБОЙ ПРИХОДИТ К ВАМ

Ученикам довольно трудно воплотить это на практике, так как социальная обусловленность делает почти невозможным тя­желый труд ради того, что кажется ничем. Однако наблюдатель­ный ученик обычно достаточно быстро понимает, что ничто оз­начает «не что-то» — то есть нагвалъ, дух человека. Таким обра­зом, нельзя сказать, что ученик трудится бесцельно —он направ­ляет свои усилия на то, чтобы перейти к осознанию настоящего воина, что, разумеется, означает осознание собственного нагваля, который, по определению, не является чем-то. Это чрезвы­чайно важное соображение, имеющее огромные практические следствия, и нам стоит подробнее поговорить хотя бы о несколь­ких из этих следствий.

Не имея конкретной цели работы, ученик довольно быстро учится подмечать и, следовательно, ценить мелочи жизни. В ре­зультате, вместо того чтобы стремиться к уровню настоящего воина, он уделяет пристальное внимание каждому новому шагу на пути и при этом невообразимо ускоряет свое движение, так как большая часть жизни человека посвящена тому, что боль­шинство учеников склонны считать совершенно обыденными и банальными задачами, неотъемлемыми от жизни на физичес­ком плане. И все же, если вы хотите достичь уровня воина, вам совершенно необходимо посвятить свою жизнь подобным поис­кам. Это означает, что каждый миг жизни нужно проводить так, как это делает воин, —это относится и к тем моментам, когда вы чистите зубы, варите картошку, исполняете свои обязанности на работе или ходите по магазинам! Если вы пытаетесь стать вои­ном и стремитесь к безупречности только при выполнении таких специальных упражнений, как перепросмотр или сновидение, то, очевидно, будете проводить большую часть жизни, занимаясь совершенно обыденными делами. До тех пор пока ученики упор­но считают обучение на Пути Воина и свою повседневную жизнь совершенно разными сферами деятельности, их развитие оста­нется чрезвычайно медленным и ограниченным.

Важность сказанного невозможно переоценить. Самыми распространенными причинами неудач на Пути Воина, самыми мощными сковывающими силами, отбрасывающими ученика назад, являются ощущение разделенности и ошибочное предс­тавление о том, что для превращения в воина нужны «занятия в особой обстановке». К сожалению, в наши дни существует очень много заблудших душ, которые отстаивают подобные мифы; нет ничего удивительного в том, что в результате большая часть уче­ников постоянно гадает, когда же Нагваль начнет передавать им настоящие знания и перестанет интересоваться, как они чистят картошку или почему клянут того, кто занял их место на автос­тоянке у универмага. Однако в тот миг, когда ученик начинает понимать взаимосвязанность всего живого и осознавать, что практические занятия различными техниками позволяют дос­тичь безупречности в чистке картошки, его жизнь приобретает совершенно новое измерение, а точка сборки становится все более подвижной по мере того, как он пытается изменять свое восприятие и интенсивность.

Второе следствие, которое необходимо рассмотреть, уже затрагивалось ранее, когда мы говорили о том, что воин живет в состоянии постоянного изменения и движения, так как жизнь на грани извечно пребывает в стадии зарождения. Постоянные пе­ремены не допускают ощущения надежности; преимущество этого заключается в том, что ученик — и, тем более, воин — неизменно остается бдительным и готовым к действиям. Пос­кольку перед ним не возникает ни единой возможности стать самодовольным, у ученика не остается иного выбора, кроме сра­жения за трезвость в текущем мгновении, — в противном слу­чае он погрязнет в постоянно нарастающей неразберихе измен­чивых событий.

Хотя с самого первого дня ученикам сообщают, что время — сущность безупречности, им все равно требуется некоторое вре­мя для понимания того, что ни один человек не может позволить своему восприятию жизни и мира в целом скапливаться кучей, подобно не разобранным бумагам на рабочем столе. Ученики очень часто совершают ошибку, полагая, что с воспринимаемым сегодня можно будет разобраться и завтра. Сила кроется в теку­щем мгновении, и если мимолетный шанс не был пойман имен­но тогда, когда он возник, то «через минуту», завтра или на сле­дующей неделе будет слишком поздно. Даже самый самоотвер­женный ученик часто оказывается в ловушке сомнений в собс­твенном восприятии и в результате откладывает свои действия до тех пор, пока «хорошенько все не обдумает». И хотя не слиш­ком мудро предпринимать какие-либо действия спешно и беспо­рядочно, не менее справедливо и то, что единственный способ жить на грани и танцевать на грани — пытаться делать это. Впрочем, одних только попыток совершенно не достаточно, так как слово «пытаться» подразумевает право совершать ошибки, но жизнь на грани делает любую ошибку очень дорогой. Когда Толтеки используют слово «пытаться», оно означает попытки сделать нечто совершенно непривычное, как если бы вся жизнь

человека зависела от того, удастся ли ему справиться с текущим испытанием.

Сейчас мы касаемся этой темы для того, чтобы полностью осознать, что именно означает шаг в непознанное. При необходи­мости сражаться за трезвость в текущем мгновении ученик, осознает он это или нет, постоянно пытается сдвинуть точку сборки. Такие усилия не только оказывают неоценимую помощь в воспитании намерения, но и помогают ученику все больше осознавать глубинный смысл учений. Начиная понимать, что прекрасные возможности могут оказаться упущенными вследс­твие небрежного восприятия или отложенных действий, такой ученик прилагает все усилия, чтобы быть предельно бдительным в текущее мгновение и ежесекундно выслеживать свое восприя­тие.

Третья тема, на которую необходимо поговорить, следует из двух предшествующих. Как только ученик научился непрерывно выслеживать свое восприятие, техника перепросмотра внезапно начинает приобретать совершенно новый смысл. Поскольку ученик стремится к трезвости в текущем мгновении и уже осоз­нает все на первый взгляд незначительные подробности своей жизни, существенно усиливается непроизвольный перепросмотр;

помимо того, ученик начинает осознавать многочисленные тон­кие чувства, которые могут возникать благодаря лишь одному слову, мелодии старой песни и даже мимолетной улыбке другого человека. Во всех подобных случаях ученик осознает линии нап­ряжения в паутине жизни, и сам факт такого осознания вскоре помогает ему приступать к перепросмотру тех событий, что по­родили эти линии напряжения.

Осознание линий напряжения паутины жизни приносит уче­нику пользу не только в перепросмотре, но и в неделании. Осоз­навая намного яснее, чем прежде, ученик начинает видеть в сво­их обычных поступках, чем они являются на самом деле, и в ре­зультате становится более отстраненным и объективным по от­ношению к окружающему миру. Повышение отстраненности не только облегчает выслеживание собственного восприятия в те­кущее мгновение, но и делает возможным оценку любого дейс­твия — физического, эмоционального и умственного — перед тем, как его предпринять. Такой ученик обретает то, что Толтеки называют скоростью. Вместо того чтобы наощупь, неосознанно забредать в ловушку повторяющихся поступков, он достигает достаточной скорости, чтобы успевать выявлять те намерения, что порождают любые действия, будь они физическими, эмоци­ональными или умственными. Такая скорость делает практику неделания несложной, и в результате ученик уже очень скоро на­чинает жить с позиции неделания.

Одним из величайших преимуществ подобного образа жиз­ни становится следующее: ученик еще более отстраняется от ра­ционального ума. Вследствие этого внутренний диалог отмирает, и, что еще важнее, ученик начинает все больше прислушиваться к своему сердцу. Как только он достигает этого уровня, жизнь в очередной раз приобретает совершенно новый смысл: выбира­ясь из ловушки постоянных размышлений обо всем вокруг, уче­ник начинает чувствовать мир и все вокруг, и к нему приходит понимание того, что такое ощущение мира намного точнее, стремительнее и радостнее, чем подход с позиции мышления.

Умение прислушиваться к своему сердцу совсем не означает, что воин полностью прекращает думать; правильнее будет ска­зать, что его рациональный ум занимает надлежащее ему место и используется только по необходимости — воин не позволяет ему вмешиваться в свою жизнь бесконечным внутренним диало­гом. Рациональный ум представляет собой лишь малую часть об­щего разума человека и являет собой не что иное, как встроен­ный в человека компьютер. Разумеется, используемые рацио­нальным умом программы представляют собой социальную обусловленность; по этой причине жизненно важно как можно быстрее перевести рациональный ум в надлежащее положение, так как только после этого человек в состоянии изменить прог­раммы своего компьютера. Перепрограммирование компьюте­ра можно провести только посредством переоценки мира и сво­ей жизни, а лучший способ сделать это —научиться прислуши­ваться к своему сердцу.

Умение прислушиваться к своему сердцу представляет со­бой приобретаемую способность, понимание и совершенствова­ние которой требует времени, так как социальная обусловлен­ность никого не учит тому, как следует чувствовать, — она уде­ляет основное внимание умению думать, то есть мыслить раци­онально. Ученики часто вообще не понимают принципа умения прислушиваться к своему сердцу — они склонны полагать, будто уже разобрались с этим принципом, не пытаясь осваивать его подлинный смысл на собственном опыте. Нам следует рассмот­реть этот принцип, чтобы добиться его четкого понимания и избавиться от тех неверных представлений, которые возникли в

отношении этой темы. Однако для того, чтобы сделать это, не­обходимо начать с семи электромагнитных центров светящегося кокона, которые располагаются в физическом теле вдоль позво­ночного столба. Рассказ об этих центрах будет настолько краток, насколько это возможно.

Прежде всего, следует осознать, что понятие «сердце» не оз­начает физический орган, — на самом деле, это один из перечис­ленных ниже семи основных электромагнитных центров. Эти центры управляют различными участками нервной системы, а также определенными органами тела. В настоящий момент нас интересует тот центр, что расположен между лопатками; в физи­ческом организме ему соответствует вилочковая железа, или тимус. Этот центр управляет не только физическим сердцем — посредством вилочковой железы он воздействует на множество других функций организма, еще совершенно не известных сов­ременной медицине. Частота колебаний этого центра соответс­твует тому уровню осознанности, на котором взаимосвязан­ность всего живого становится отчетливой и ясной; по этой при­чине Толтеки рассматривают его как центр слияния, или группо­вого сознания. Поскольку сновидящие человечества объединены групповым сознанием, именно сердечный центр представляет собой важнейшее средство сообщения между сновидящим и сновидимым. Вследствие этого Толтеки говорят, что сновидящий го­ворит со сновидимым через его сердце (рис. 4). По этой причине умение прислушиваться к своему сердцу означает в действитель­ности способность прислушиваться к сновидящему.