Труд — это деятельность несамостоятельных людей

Тождество труда и несамостоятельности доказывается не только фактами, но и на уровне понятий. Еще несколько лет назад люди прекрасно сознавали связь между трудом и социальным принуждением. В большинстве европейских языков термин «труд» первоначально относился только к деятельности несамостоятельных людей, зависимых, крепостных или рабов. В германских языках это слово означало тяжелую работу осиротевших и обращенных в крепостную зависимость детей. В латыни «лабораре» значило «качаться под тяжестью груза» и в широком смысле имело в виду мучения и непосильный труд раба. Слова романских языков «травай», «трабахо» и т.д. («труд», соответственно, по-французски и по-испански, — примечание переводчика) происходят от латинского «трипалиум» — ярма, которое использовалось для пыток и наказаний рабов и других несвободных. Воспоминание об этом еще звучит в немецком выражении «ярмо труда». (В русском языке слово «труд» имеет тот же корень, что и слово «трудность», а «работа» — что и слово «раб», — примечание переводчика).

Итак, по своему происхождению слово «труд» не является синонимом самоопределяемой деятельности людей, а служит указанием на несчастливую судьбу в обществе. Это деятельность тех, утратил свою свободу. Распространение труда на всех членов общества — это ни что иное, как обобщение крепостной зависимости, а современное поклонение труду — всего лишь почти религиозное возвеличивание такого состояния.

Успешно вытеснить эту связь из сознания и усвоить социальные требования этого рода удалось потому, что обобщение труда происходило одновременно с его «конкретизацией» современной системой товарного производства: большинство людей уже не попадали под кнут своего личного хозяина. Социальная зависимость превратилась в абстрактную структуру системы, и именно таким образом она стала тотальной. Она чувствуется повсюду и именно поэтому трудноуловима. Там, где каждый становится рабом, каждый в то же самое время и господин — как свой собственный работорговец и надсмотрщик. И все повинуются невидимому идолу системы, «Большому брату» накопления капитала, который послал их под ярмо — «трипалиум».