Роль монополий в появлении и развитии кризисов

Можно заметить, что экономическому кризису очень часто предшествует период слияний и поглощений. В США в 1929-м году, правили бал монополии. Рокфеллер стал притчей во языцах, трасты и монополии подчинили себе всю экономику США. Топливный кризис 70-х годов произошел по причине сговора стран-добытчиков нефти ОПЕК. То есть по причине неконкурентного поведения монополистов. Экономика Советского Союза — это экономика полностью принадлежащая монополиям.

Однако так было не только в прошлом, монополизация характеризует экономику и сегодня, как во всём мире, так и в России. Всего 8 крупнейших транснациональных компаний имеют почти весь планетарный оборот в сфере бытовой химии, косметики, и товаров для дома. Каждой компании принадлежит несколько десятков всемирных брендов, бывших когда-то отдельными компаниями. Так, например, компании «Проктер энд Гэмбл» кроме порошков и мыл, принадлежат бренды кофе «Фолджерс» и чипсов «Принглс», бритвенных станков «Джилет» и батареек «Дюраселл», они выпускают корма для животных и электробритвы «Браун». Их ближайший конкурент, компания Юнилевер производит чай «Липтон» (а заодно Беседа, Брук Бонд и ещё несколько чайных брендов), шампуни и гели для душа Дав (а заодно Сансилк, Акс, Рексона, Доместос, Сиф, Санлайт, мороженое Магнум, маргарин Рама, кетчуп Балтимор, приправа Кнорр. В общем, всего и не перечислишь. Девять десятых всего сокового производства в нашей стране принадлежит двум транснациональным конкурентам — Кока-Кола и Пепси. Кока-Кола уже выпустила свой квас «Кружка и Бочка», а Пепси занялась дистрибуцией кваса Першин. Даже в полностью монопольном государстве СССР, Жигули и Москвич всё же имели некоторую независимость. Сейчас предприятия Автофрамос (бывший Москвич) и ВАЗ принадлежат корпорации Рено-Ниссан. Почему эта компания так странно называется — Рено-Ниссан? Потому что раньше это были две компании. Тойота и Дженерал моторс когда-то были конкурентами, сейчас это одна компания, Крайслер и Митсубиси — это одна компания.

Чтобы никому не было обидно, скажу, что транснациональные корпорации рождаются и у нас. Сотовая тройка, используя прочное положение в России, то есть высокие тарифы, которые платим мы с вами, активно развивается за рубежом. МТС сейчас — лидер индийского сотового рынка, Билайн уже добрался до Вьетнама и Камбоджи. Лукойл добывает нефть и газ в 10 странах мира, а заправочные станции имеет в 26 странах.

Когда случается кризис, он всегда сопровождается безработицей, бедностью, тяжёлыми социальными последствиями. Все заявляют о том, что кризис плох для них. Кажется, что это никому не может быть выгодно и не может быть результатом чьей-то намеренной воли.

Однако, когда мы говорим о бизнесе мы должны понимать, как меняются интересы бизнеса. Пока бизнес конкурирует, он растёт и развивается вместе с увеличением оборота, чем больше его собственный оборот, тем большую долю он занимает в общем обороте отрасли и всего рынка. Получая прибыль, они вкладывают её в развитие и увеличивают свой оборот. Чем меньше их дивиденды, тем большая часть оборота может быть занята и тем больше будет количественное выражение прибыли, в итоге. Конкурирующий бизнес противодействует кризису, но при этом не мыслит глобально, то есть не склонен при этом заботиться о ресурсах. Долгосрочные перспективы во время конкуренции не имеют такого значения, как краткосрочные активные действия. Когда же фирма становится монополистом, она владеет всем рынком. И теперь, она начинает считать ресурсы, которыми она располагает. Чем экономнее будет вестись бизнес, тем дольше он протянет. Не только ОПЕК искусственно завышают цены на добываемое сырьё. Когда в деревне Кимберли в Африке и на ферме братьев Де Бирс нашли алмазы, их добыча резко возросла, а стоимость алмазов катастрофически упала и практически сравнялась со стоимостью стеклянных стразов. Тогда Сесил Родс, торговец алмазами, специально обратился к Ротшильдам, чтобы монополизировать рынок. Он скупил всех добытчиков. И компания Де Бирс стала монополистом. Сейчас Де Бирс контроллируют 94 процента рынка алмазов. Сесил Родс как-то произнёс фразу, которая хорошо описывает мотивы монополистов: «Если бы на планете осталось только четыре человека, алмазов нужно было бы продавать столько, чтобы их хватило лишь на двоих». А вот ещё одна фраза Сесила Родса, она касается колонизаторской политики Британии: «Расширение – это все! Мир почти поделен, а то, что осталось, лишь жалкие объедки, которые скоро расхватают другие. Жаль, что я не могу добраться до звезд! Я бы аннексировал даже планеты, включив их в состав Британской империи».

Безусловно, алмазы снова выросли в цене. Притом, количество труда не только не выросло, но и уменьшилось. Во время сокращения производства алмазов, тысячи огранщиков остались без работы. Оставшиеся в отрасли мастера должны были бы стать баснословно богатыми, если бы процентная доля оплаты труда в отрасли осталась той же. Но они не стали. Вместо этого деньги отправились обратно в банк, а там они превратились в бумагу. С одной стороны образовалась куча неиспользуемых денег — денежная петля, с другой — куча неиспользуемого труда уволенных огранщиков. Оборот добычи и обработки алмазов во всём мире резко и очень надолго сократился. Если бы добыча алмазов была бы всей экономикой точно также сократилась бы и вся экономика, что мы и наблюдаем во время кризиса.

В США антимонопольное законодательство и деятельность профсоюзов смогли противостоять монополизации, но лишь на какое-то время и до какой-то степени. Монополии давно вышли за пределы границ какой-либо страны и миру уже давно требуется международное антимонопольное законодательство и международные профсоюзы, чтобы заставлять менеджеров вовремя перенаправлять финансовые деньги в покупательные, путём начисления более высоких зарплат.

Эффект монополий в экономике можно сравнить с технологией атомной бомбы. В атомных бомбах важное значение имеет критическая масса. До достижения критической массы атомные заряды безопасны, но если два безопасных заряда соединяются в один, который уже превышает критическую массу, то взрыв неизбежен и последствия такого взрыва ужасны. То же самое происходит и в бизнесе. Всегда, когда образуется какая-то отрасль, в ней появляется много разных компаний. Все они относительно небольшие и честно борются за место под солнцем. Кто-то выживает, кто-то уходит, естественный отбор приводит к появлению, укрупнению и усилению основных игроков. Всё это время производительность труда растёт, эффективность растёт, оборот в отрасли тоже растёт, происходит всеобщий полезный рост и развитие, которые не стоит сдерживать. Понять момент, в который основные игроки начинают договариваться и контролировать весь рынок, можно уже только исходя из печальных последствий таких договорённостей.

Критическим моментом можно считать реальное завышение дивидендной прибыли относительно выплат в долю оплаты труда. Причём, монополиям вовсе не обязательно это делать. То есть монополия может существовать и без того, чтобы образовывать денежную петлю. У неё есть такая возможность и многие не могут устоять, но она может этого и не делать. Главное противодействие кризису не в том, чтобы подавлять монополии, а в том, чтобы регулировать долю оплаты труда в обороте предприятий. Следует регулировать это соотношение покупательных и финансовых денег, преследуя не только цель противостоять кризису, но также и цель противостоять дефициту, что тоже важно.

Надо также отметить, что переход из покупательных денег в финансовые может быть осуществлён и после выплаты весьма достойных зарплат. Потому как всякий, получающий зарплату, может рассудить, что, если он не будет тратить зарплатные деньги, а вложит их, к примеру, в паевой фонд, то это позволит ему рано или поздно создать источник пассивного дохода и перестать работать. Когда так делает один или несколько, это ни на что не влияет. Но, когда так начинают делать все, происходит то же, что и в случае, когда им зарезают зарплаты. Количество финансовых денег увеличивается, а количество покупательных снижается. После занижения распределения, происходит урезание экономики по меньшей стороне, то есть по распределению — собственно, сам кризис.

Если мы производим, мы должны покупать, если мы не покупаем, то мы перестаём производить. Всё очень просто.

Кстати, именно в форме корпораций существуют многие и многие монополии. То есть работники, которые начинают вкладывать заработанные деньги в финансовые бумаги, сами спонсируют появление монополий, даже не подозревая об этом. Потом, финансовый менеджер корпорации выпишет им дивиденды по вкладам, сократив персонал или снизив зарплаты. Но в этот момент, они не пойдут в супермаркет, чтобы реализовать свои дивиденды. Веря в капитализацию процента и видя то, как ухудшаются дела на работе, они скорее ещё больше денег отнесут в банк, вместо того, чтобы отнести их в магазин. Финансы для многих людей выглядят волшебным горшочком из сказки, которому можно просто сказать «кашка варись» или «кашка не варись». Понимание связи принципа разделения труда и оборота денежной массы может помочь людям видеть кризисные явления в простых для наблюдения событиях и препятствовать кризису столь же простыми методами.