Глава 16. Аннет Биркин, ужасно уставшая, сидела в комнате наблюдений лаборатории, уставившись на стену из мониторов

Аннет Биркин, ужасно уставшая, сидела в комнате наблюдений лаборатории, уставившись на стену из мониторов, расположенную над пультом управления. Ей казалось, что она сидит здесь не один год, ожидая появления Уильяма, и женщина уже начинала думать, что он так и не появится. Она подождет еще немного, но если не увидит его в скором времени, то вынуждена будет вновь отправиться на поиски.

"Чертова техника…"

Двадцать пять экранов с управлением каналами. Совершенно новая система — ей и месяца еще было, — которая по идее давала Аннет возможность наблюдать за каждым уголком здания. Замечательное достижение индустрии безопасности… правда, работало только одиннадцать мониторов, на половине из которых красовались помехи, бесконечный танец электрических снежинок. Все, что она могла увидеть на пяти дававших пока еще четкую картинку мониторах — мертвые, разлагающиеся тела, да порой на глаза попадался представитель серии Re3, либо пирующий, либо спящий…

— Лизуны. Ты назвал их лизунами из-за их языков…

Она думала, что худшая боль уже позади, но одинокий отзвук собственного голоса в холодном, похожем на пещеру, помещении и осознание, что ответа нет — и вряд ли когда-нибудь будет — принесли свежую волну печали, рвущую душу на части. Уильяма не стало, и она говорила с пустотой.

Аннет склонила голову над пультом управления, закрыв уставшие глаза. По крайней мере, больше не было слез; она целый океан наплакала с тех пор, как «Амбрелла» явилась за G-вирусом, но сейчас женщина была слишком измождена, чтобы плакать дальше. Теперь осталась только боль вперемешку с неистовой, но беспомощной яростью из-за действий корпорации.

"Еще месяц, может, два, и мы бы отдали его им. Мы отдали бы его без боя, и Уильям привел бы исполнительный комитет к процветанию, и мы были бы счастливы. Все были бы счастливы…"

От одного из притихших мониторов послышалось слабое визжание. Аннет посмотрела на него, надеясь и страшась одновременно, но это был всего лишь лизун, расположившийся этажом выше хирургического отсека. Он спрыгнул со своего насеста на потолке, чтобы закусить техником, и бестолково завыл, забираясь поглубже во внутренности трупа. Мертвец был похож на Дона Уэллера, одного из посредников химического завода, но Аннет не могла быть полностью уверенной; он выглядел почти таким же изуродованным и непохожим на человека, как и Re3, пожиравший его. Она смотрела, как ест лизун, смотрела на маленький экран, но ничего толком не видела — ее разум блуждал, прикидывая, что ей осталось делать. Она уже избавилась от данных со всех компьютеров и блокировала коды обратного отсчета; лаборатория была готова, и дорога к отступлению была проверена. Но она не могла покончить с этим, не увидев его снова, не будучи уверенной, что он вернулся в комплекс «Амбреллы». Уничтожение лаборатории ничего не даст, если его не будет в зоне взрыва; они найдут его и получат вирус из его крови…

"…но «Амбрелла» не получит его. Скорее, я умру, так что Бог мне в помощь… "

Ее единственное утешение во всей этой безумной, ужасной ситуации состояло в том, что «Амбрелла» так и не сумела положить свои загребущие руки на синтез Уильяма. Не положила и никогда не сможет. Все, что участвовало в создании G-вируса, будет погребено под тоннами пылающего металла, камня и дерева, вместе с Уильямом и всеми монстрами, созданными для компании. Аннет на некоторое время заляжет на дно, немного подлечится, взвесит свои возможности, а затем продаст G-вирус конкурентам. Хотя «Амбрелла» и была крупнейшим промышленным конгломератом, работающим над исследованиями в сфере биологического оружия, они не были единственными, а когда она завершит начатое, статус корпорации существенно пошатнется. Не такая уж подобающая месть, но это все, что у нее осталось.

— Кроме Шерри, — прошептала Аннет, и от мысли об их маленькой дочке она ощутила укол в сердце; боль иного рода, но все равно это боль. С того самого дня, когда родилась Шерри, Аннет намеревалась уделять больше времени ей, нежели участию в блестящей работе Уильяма. Но года все летели и летели, Уильяма все повышали и повышали, работа становилась все более интересной и ценной, и хотя оба они обещали сами себе и друг другу, что все же займутся семьей, они просто отодвинули ее на задний план.

"И теперь уже слишком поздно. Мы уже никогда не будем семьей, никогда не будем настоящими родителями. Все это время мы потеряли, батрача на компанию, которая в итоге предала нас… "

Слишком поздно, и нет смысла горевать о том, что могло бы быть. Все, что было теперь в ее силах, так это убедиться, что «Амбрелла» не получит больше ничего от семьи Биркин. Уильяма больше не было, но оставалась Шерри; эта его частичка будет жить, и наконец-то Аннет станет матерью, которой должна была быть все это время. Ей, конечно, придется подождать, пока все уладится, прежде чем она сможет забрать Шерри, хотя бы несколько месяцев, но девочка будет в безопасности; полиция отправит ее жить с сестрой Уильяма, этого они оба желали…

"…если, конечно, Айронс мертв. Этот жирный, жадный ублюдок и тут все мог бы испоганить, будь у него хоть малейшая возможность".

Она надеялась, что он был мертв. Даже если то, что «Амбрелла» прознала о G-вирусе, не было полностью его виной, Брайан Айронс — отвратительный, высокомерный человек с нравственностью слизняка. После долгих лет верности компании он продался за жалкие сто тысяч долларов. Даже Уильям удивился, а ведь он был гораздо более низкого мнения о шефе полиции, чем она…

На экране монитора Re3 закончил трапезу. Все, что осталось от трупа — это пустой каркас, изогнутые, окровавленные ребра и безликая черепная коробка; живые цвета отсутствовали из-за плоского изображения в серых тонах. Лизун, вскарабкавшись на потолок, пропал из обзора, оставив за собой полосу вязкой жидкости. Благодаря T-вирусу, все образцы из серии рептилий являлись прекрасными убийцами, хотя у 3-их были внешние физиологические недостатки — наиболее очевидным был открытый мозг, также у них отмечалась чересчур высокая скорость метаболизма; их трудно было все время держать сытыми.

"Это больше не проблема. Места много… и — вот ведь счастливчики! — вскоре они смогут полакомиться жареным…"

Аннет чувствовала себя истощенной и не хотела возвращаться в здание… но она не могла сидеть и ждать, надеясь, что Уильям попадется одной из работающих камер видеонаблюдения. Она слышала его на третьем уровне, возможно, дня два назад, а видела около четырех дней назад; она не могла больше ждать. Люди из «Амбреллы» наверняка уже начали прокладывать себе дорогу внутрь, и пусть даже данные на главном компьютере стерты, через двери можно было пробраться и по-другому…

"…а Уильям мог уже выбраться. Я не могу этого отрицать, не важно как сильно мне не хочется признавать это. К западу от лаборатории была заброшенная фабрика, компания грузоперевозок, которую купила «Амбрелла», чтобы обеспечить секретность подземных уровней; именно так «Амбрелла» сумела построить комплекс еще тогда, не вызвав подозрений, укрывая оборудование и материалы на складах фабрики и используя тяжелый машинный лифт, чтобы переправлять их".

И хотя входы со стороны фабрики были запечатаны, когда она проверяла их последний раз, оставался небольшой шанс, что Уильям прорвался-таки через них — а если он смог попасть на фабрику, то сможет попасть и в канализацию.

Аннет заставила себя встать, не обращая внимания на судороги в ногах и в спине, и взяла пистолет с пульта управления. Она не слишком много знала об оружии, хотя быстро сообразила, как его использовать, после того…

"…после того, как они пришли за G-вирусом, люди в противогазах, они бегали и стреляли, и Уильям, бедный Уильям, умирающий в луже крови, и я не увидела шприц, пока не было слишком поздно…"

Она глубоко и неровно вздохнула, стараясь отодвинуть в сторону это воспоминание, стараясь забыть об этом инциденте, разлучившим ее с Уильямом и превратившем Раккун в город мертвых. Больше это не было важным. Путешествие предстояло не из приятных, и ей нужно было сосредоточиться. Сбежавшие Re3, инфицированные люди на первой и второй стадиях, результаты экспериментов с растениями, серия пауков… Аннет могла напороться на любых носителей T-вируса, не говоря уже о тех, кого могла послать "Амбрелла".

"И Уильям. Мой муж, мой возлюбленный — первый человек-носитель G-вируса… хотя он уже и не человек вовсе".

Она ошибалась, думая, что слез у нее внутри больше не осталось. Аннет стояла посреди огромной, стерильной комнаты пятью этажами ниже поверхности Раккуна и сокрушенно рыдала, но мучительные всхлипы никак не могли избавить ее от боли одиночества. «Амбрелла» пожалеет. Как только она убедится, что Уильям вне их досягаемости, она уничтожит их драгоценное здание, она заберет G-вирус и сбежит, она заставит их осознать, что они наделали… и да поможет Бог тем, кто попытается ее остановить.