2015-06-24
1478
Рассмотрению тел Гоббс предпосылает разработанную им "логику" (он проделал это по схеме греческой философии, которая — например, эпикурейская — всегда предваряла логикой физику и этику). Эта логика возобновила традицию номинализма, существовавшую в английской позднесхоластической философии, приобретя, однако некоторые элементы картезианского происхождения.
Логика вырабатывает правила конкретного правильного способа мышления. Однако для крайнего номиналиста Гоббса наиболее важным является не мышление как таковое, а "имя", "название". Гоббс считает, что мысли текучи, а поэтому их надо фиксировать (или определять) "знаками" или "метками", способными восстанавливать в уме прошедшие мысли и даже "регистрировать" ("записывать") и "систематизировать" их, а затем последовательно сообщать их другим. Так появились "названия", "имена", которые формируются по усмотрению человека.
Вот объяснения самого философа: "Имя есть слово, произвольно выбранное нам в качестве метки, чтобы возбуждать в нашем уме мысли, сходные с прежними мыслями, и одновременно, будучи вставленным в предложение и обращенным к кому-либо другому, служить признаком того, какие мысли были и каких не было в уме говорящего". Тот факт, что имена появляются по произволу человека, доказан непрерывным возникновением новых слов и упразднением старых.
Гоббс говорит о существовании "положительных" имен, как, например, "человек", "растение" и имен "отрицательных": "не человек", "не растение". Положительные и отрицательные наименования нельзя присваивать одновременно и по одной и той же причине одной мыслимой вещи. Это — важная трансформация принципа непротиворечивости в духе номинализма.
В объективной действительности общим понятиям ничто не соответствует, поэтому обычные названия их не обозначают; существуют только индивиды и представления индивидов (для Гоббса они не больше, чем образы), являющиеся наименованиями названий, а, следовательно, не относящиеся к действительности и выражающие не природу вещей, а лишь то, что мы о них думаем.
Определение (дефиниция) отражает не "сущность" вещи (как считал Аристотель и вся классическая и средневековая логика) а просто передает "значение слова". Дать определение означает лишь
==308
"снабдить применяемый термин (слово) значением". Поэтому определения, равно как и слова, произвольны.
При соединении слов друг с другом возникает предложение, обычно состоящее из одного конкретного имени в функции субъекта и одного абстрактного — в функции предиката, соединенных связкой. Как имена так и первоначальные предложения и аксиомы (являющиеся основными предложениями) представляют собой результат произвольного выбора тех, кто первыми установили имена (названия) или их одобрили и утвердили, "...например, выражение человек есть живое существо — истинно, потому что было решено присвоить одной и той же вещи два этих имени", "первоначальные предложения... являются ничем иным как определениями, либо частями определения, они единственные — начала доказательства, то есть истины, установленные по произвольному усмотрению тех людей, которые внушают и тех, кто слушает...".
Процесс рассуждения представляет собой связывание (или отделение друг от друга) названий, определений и предложений в соответствии с правилами, установленными условным соглашением. Гоббс считает, что рассуждать — это то же самое, что "производить вычисления", "подсчитывать"; а если говорить конкретнее, это — "суммировать " и "отнимать ". Например:
человек = живое существо + разумное живое существо = человек — разумное.
Гоббс не исключает возможности того, что "рассуждать" может означать также "умножать "и "делить "; однако умножение сводится к сложению, тогда как деление обратимо в вычитание.
Эта концепция рассуждения, понимаемого как "составление из частей", "расчленение", "повторное соединение разрозненных частей" и т. п. основана на семантемах, или лингвистических знаках, которые вместе с соответствующим конвенционалистским фоном изумляют, поскольку содержат в себе предчувствия современной кибернетики.
Цитируем два отрывка из работы "О теле " и из "Левиафана ", ставшие очень знаменитыми.
"Под рассуждением я подразумеваю исчисление. Вычислять — значит находить сумму складываемых вещей или определить остаток при вычитании чего-либо из другого. Следовательно, рассуждать значит то же самое, что складывать и вычитать. Если кто-нибудь захочет прибавить: и то же самое, что умножать или делить, то я ничего не буду иметь против этого, так как умножение есть то же самое, что сложение одинаковых слагаемых, а деление — то же, что вычитание одинаковых вычитаемых, повторяемых столько раз, сколько это возможно. Рассуждение сводится таким образом, к двум умственным операциям — сложению и вычитанию".
==309
"Когда человек рассуждает, он лишь образует в уме итоговую сумму путем сложения частей или остаток путем вычитания одной суммы из другой, или, что-то же, если это делается при помощи слов, образует имя целого из соединения имен всех частей или от имени целого и одной части образует имя другой части. И хотя в некоторых вещах (например, в числах) люди помимо сложения и вычитания называют еще другие действия, как умножение и деление, но эти последние суть то же самое, что первые, ибо умножение есть лишь сложение равных вещей, а деление — лишь вычитание какой-нибудь вещи, повторенное столько раз, сколько мы можем. Эти операции свойственны не только числам, но и всякого рода вещам, которые могут быть сложены одна с другой или вычтены одна из другой. Ибо если арифметика учит нас сложению и вычитанию чисел, то геометрия учит нас тем же операциям в отношении линий, фигур (объемных и плоских), углов, пропорций, времен, степени скорости, силы, мощности и т. п. Логики учат нас тому же самому в отношении последовательности слов, складывая вместе два имени, чтобы образовать суждение, и два суждения, чтобы образовать силлогизм, и много силлогизмов, чтобы составить доказательство. Из суммы же, или из заключения силлогизма, логики вычитают одно предложение, чтобы найти другое. Политики (writers of politics) складывают вместе договоры, чтобы найти обязанности людей, а законоведы складывают законы и факты, чтобы найти правильное и неправильное в действиях частных лиц. Одним словом, в отношении всякого предмета, в котором имеют место сложение и вычитание, может быть также и рассуждение, а там, где первые не имеют места, совершенно нечего делать и рассуждению.
На основании всего этого мы можем определить то, что подразумевается под словом рассуждение, когда включаем последнее в число способностей человеческого ума, ибо рассуждение в этом смысле есть не что иное, как подсчитывание (т. е. складывание и вычитание) связей общих имен с целью отметить и обозначить наши мысли. Я говорю отметить их, когда мы считаем про себя, и обозначить, когда мы доказываем или сообщаем наши подсчеты другим".
Такое понимание процесса мышления как исчисления вдохновлено работами Декарта, хотя Гоббс был противником дуализма. Есть и другие отличия принципиального характера: Декарт исходил из первичных истин, которые, в силу их интуитивной очевидности, обладали определенной гарантией объективности, в то время как Гоббс, переместившись в плоскость конвенционализма и крайнего номинализма, отрицает объективность связей между вещами.
В заключение следует добавить, что номинализм Гоббса основан не на принципах скептицизма, а, скорее, на совокупности принципов эмпиризма, сенсуализма и феноменализма.
К оглавлению
==310
С одной стороны, он допускает, что наши мысли, имена дают представления о находящихся вне нас предметах, или их "подобия", приходят к нам через чувственный опыт. В человеческом рассудке нет ни одного понятия, содержание которого прежде прошло бы через органы чувств, целиком или частично. Все остальное — производное того же происхождения. Иными словами, начало познания, по Гоббсу, следует искать в чувственном опыте, в ощущении, первоисточник которого находится в материальном мире. Причиной чувств прямо называется "внешнее тело или предмет". С другой стороны, когда Гоббс говорит, что определение отражает не сущность вещи, но то "как мы ее воспринимаем", он совершает приведение к простейшему в духе феноменализма (о сущности мы знаем постольку, поскольку она проявлена внешне). Гоббс придерживается сенсуалистического направления в теории познания, типичного для английской философии, в котором, в дальнейшем, усилятся тенденции субъективизма.
