Глава 18. Чертов козел! Дрожащими руками закрываю защелку в ванной и включаю холодную воду

POV Bill

Чертов козел! Дрожащими руками закрываю защелку в ванной и включаю холодную воду. Ублюдок! Какого х*я он ко мне полез?! Вообще, что ему надо? Все же было так хорошо!

Со стоном сползаю по двери на пол. Ну почему, когда все начинает только-только налаживаться, обязательно случается какая-нибудь поганая-распоганая гадость, которая портит все? Еще утром я был самым счастливым человеком в мире. У меня просто потрясающая бабуля, которая без лишних вопросов и скандалов отпустила меня ночевать к другу (ведь должен же был я как-то оправдать свое отсутствие вечером дома, вот Мел и предложила сказать, что я ночую у Тома, чтобы и мы спокойно могли оторваться на хэллоуинской вечеринке, и бабушка поспать). У меня самая потрясающая девушка в мире. Буквально через пару дней после нашего первого и пока (я надеюсь) единственного минета (о боже, я до сих пор краснею при воспоминании об этом) она снова начала вести себя вполне адекватно, то есть перестала виснуть на мне каждую свободную и не очень секунду, лезть с поцелуями и прочим. И мы в основном общались как обычные друзья, ну пусть немного ближе. Мне было интересно с ней и с ее друзьями. Со всеми, кроме Тома. Впрочем, он в большинстве своем меня просто игнорировал, что мне нравилось явно больше, чем то, что произошло сегодня.

А все остальное... Внимание. В первые дни оно меня здорово напрягало и раздражало, но теперь… Мне кажется, что я начинаю привыкать ко всему этому. К чему? Когда с тобой здоровается больше двух сотен человек (я, честно, дальше сбился при счете), что некоторых надо игнорировать, некоторым просто улыбнуться, другим кивнуть, третьим бросить «Привет», кому-то поцеловать ручку или пожать руку, кого-то обнять и спросить как дела, с кем-то даже поболтать пару минут. Первые дни меня ежесекундно инструктировали либо Мел, либо Рикки или Джес, но сейчас я уже прекрасно разбирался во всех этих ежеутренних премудростях сам. Это оказалось не сложнее, чем подводить глаза, – через определенное время движения и слова запоминаются на рефлекторном уровне. Мне не совсем нравилась такая иерархия, но так было надо, и я не мог подвести Мел. Еще мне нравилась куча писем в Facebook, на которые можно было не отвечать, и предложений дружбы, которые можно было не принимать. Любовные записки от тайных поклонниц и кипы приглашений на вечеринки, на которые тоже совсем не обязательно отвечать… Но так прекрасно чувствовать себя важным и значимым, что просто петь хотелось.

А сегодня. О, сколько я ждал выхода номера журнала, сколько споров было вокруг моей статьи от запятых и правильного подбора слов до размера шрифта и цвета подложки. И вот когда я сжал в пальцах прохладный, гладкий, еще пахнущий типографией номер «Вог», то просто не мог поверить, что это происходит со мной. Это была новость номер один в школе. Наверное, «Вог» заработал просто кучу денег на моих соучениках, приобретших его. «Вог» был в руках у каждого второго, все обсуждали. Мел и я просто светились от счастья. Так и надо. Вот оно. Самая прекрасная школьная жизнь.

Когда я возвращался после школы домой к Каулитцам, то едва не светился от счастья и предвкушения, ожидая самую первую и самую крутую вечеринку в моей жизни. Теперь я понял, почему ребята из элиты буквально светились. Они просто были счастливы. Теперь я тоже был таким. Я был счастлив. Я был популярен. Я был своим. Я и был элитой.

Чертов Каулитц! Какого хрена он полез на меня!

Со вздохом я встал с пола и умылся холодной водой, надеясь, что у него не хватит наглости завалиться в мою комнату в их доме, пока нет Мел. И по чертову совпадению я даже домой уехать не мог! Со вздохом я выключил воду и вышел в комнату.

Столкнувшись взглядом с потемневшими от ярости глазами парня, я ринулся обратно в ванную, но он схватил меня и прижал к стене намного раньше.

- Чего тебе надо? – стараюсь говорить как можно грубее, чтобы голос не дрожал от страха.

- А ты как думаешь? – ухмыляется и еще сильнее вжимает меня в стену. Я совершенно флегматично отмечаю про себя, что там останется целая россыпь синяков.

- Отвали от меня, придурок, - пытаюсь оттолкнуть его от себя, но это почти бесполезно – его тело лишало меня возможности нормально двигаться.

- Я-то отвалю, - как-то он нехорошо ухмыляется, хотя, по-моему, смотря на меня, он всегда именно так ухмыляется – как-то грязно и мерзко, так, что внутри все передергивается от отвращения и омерзения. – И пойду, выложу на Facebook одну любопытнейшую запись, где новая звезда старшей школы Джэксонвилла Барби, - снова ухмыляется, - пристает ко всеобщему любимцу Томасу Каулитцу.

Я почувствовал, как внутри поднимается волна ледяной ярости, и прошипел:

-Ты врешь.

- Тебе показать? – ухмыляется. – На последней модели ноутбука НР отличная веб-камера, просто потрясающее качество съемки, а какой свет… - начинает вещать, словно продавец-консультант в магазине электроники, а я с ужасом вспоминаю, что его ноутбук стоял на столе, открытый, и вроде даже мигал лампочками.

- Тебе никто не поверит, - я хотел сказать это как можно холоднее и спокойнее, но чертовы голосовые связки могли издавать только лепет. – Это ты... ты… - он прижимает меня к стене еще сильнее, так, что становится тяжело дышать.

- Приставал к тебе? – его брови взлетают вверх. – Заядлый бабник Томас Каулитц приставал САМ к накрашенному женоподобному мальчику-Барби? – произносит издевательским тоном, и я с ужасом понимаю, что, возможно, он прав, но лучшая защита – нападение. Ведь так?

- Там прекрасно будет видно, что это ты, что ты... Тебе никто не поверит. Мел тебя убьет, - я привел последний, мой самый главный аргумент. Мне почему-то казалось, что имя моей девушки и его сестры должны отрезвить Тома, но он был словно пьяный или под кайфом. Я не понимал, зачем это все ему надо и чего он добивается. Все происходящее напоминало абсурдную сцену из дешевого триллера, но никак не реальную жизнь.

- Как ты думаешь, кому Мел поверит больше? Своему брату, которого знает всю жизнь, или кукле, с которой играется от силы две недели? Так вот, я думаю, что она поверит мне, и тогда, о боже, какое горе, - картинно возводит глаза к потолку, - тебя больше не будут спонсировать.

- Что тебе надо от меня? Зачем ты все это делаешь? – я почти шептал эти вопросы, силы покинули меня, мысли путались, а ноги подгибались. Если бы не его тело, прижимающее меня к стене, то я бы упал.

- Хм, - делает вид, что задумывается. – Ты мне не нравишься.

Обескураживающе просто. Я не мог понять его, и просто глупо хлопал глазами, пока он не выдал вещь, после которой мне захотелось ему хорошенько врезать по морде:

- Ты будешь делать все, что скажу я, и не возмущаться, дергаться, драться и прочее…

- А не пошел бы ты на х*й? - я с удовольствием представил, как мои костяшки с хрустом врезаются в его челюсть.

- Я пойду, только не на х*й, а сначала к Мел, а потом к твоей бабушке. Как ты думаешь, ее сердце выдержит новость, что ее внучек – активный гей? А если мы подтвердим это замечательным видео? Хм, а что если заказать еще пару хороших фотошопов соответствующего содержания? Для верности. Как тебе идея? – я едва не потерял сознание – он говорил невероятно ужасные вещи, это все больше походило на дурной сон, и у меня не было сил, чтобы сказать ему что-то. – Бедная бабуля наверняка загнется, - продолжал издеваться он, - и останется бедный Барби никому не нужной сироткой, выкинут его на помойку жизни…

Он продолжал бы говорить все эти гадости до бесконечности, но тут где-то внизу раздался цокот каблуков и крик:

- Билл, Том, я дома!

Том замолчал и, метнув на меня тяжелый взгляд, впился в мои губы. Я хотел снова врезать ему в живот, но в голове всплыли его слова про бабушку, и я предательски подчинился ему. Это было унизительно…

Каблуки цокали все ближе, и буквально за пару секунд до того, как дверь открылась и явила нам сияющую Мел, Том отстранился от меня и подмигнул, а я сжался еще сильнее, надеясь, что стена проглотит меня.

- Привет, мальчики, - Мел подпорхнула ко мне и чмокнула в щеку. – Плодотворно позанимались?

- Плодотворно, - Том ухмыльнулся и подарил мне взгляд, от которого внутри все передернулось. – Да, Билл? – я понял, что он хотел услышать ответ на совсем другой вопрос.

Это было так мерзко и неправильно, что хотелось кричать, но я почему-то был твердо уверен, что он выполнит все свои угрозы. Каулитцы не походили на людей, способных так жестоко шутить. За пару минут, что он шипел все эти гадости мне в лицо, я тысячу раз проклял себя за то, что согласился на затею Мел. Ведь если бы всего этого не было, то я не стал бы предметом болезненного внимания всей школы, в том числе и Тома. Но нет, захотелось придурку тщеславие потешить, а вот теперь... Бабушка. Сердце болезненно сжалось. Ее я любил больше, чем себя, поэтому я нашел в себе силы и сделал кивок головой, понимая, что им разрушаю остатки себя, своей гордости, чести и прочего, что там было в душе у человека. Том торжествующе улыбнулся:

- Ну ладно, ребята, встретимся на вечеринке, – и вышел.

- Билл, я так соскучилась, - Мел с радостным писком повисла у меня на шее, совершенно ничего не замечая: ни наших гляделок с Томом, ни моего состояния – и поцеловала. – У нас есть еще два часа до вечеринки, - она заговорщицки подмигнула.

Я не был сейчас способен адекватно оценивать происходящее, воспринимая мир как-то отстраненно.

Как Мел прижалась ко мне еще ближе, и ее язык скользнул мне в рот, как тонкие пальчики, царапая голую кожу ногтями, стягивали джинсы, футболку, белье, как нежные губы дарили поцелуи всему телу, вызывая стоны. Как мои руки сами, совершенно отдельно от разума шарили по податливому девичьему телу, избавляя его от лишней одежды, даря механически ласки. Как в какой-то момент мы оказали на диване, и Мел, прогнувшись подо мной, прошептала: «Давай». Как мой член скользнул во что-то влажное и мягкое, как ее ногти впились в мою задницу, а тело выгибалось вперед, задавая темп. Как мои руки мяли ее грудь, а сам я двигался совершенно автоматически, вдавливая девушку в диван, срывая глухие стоны с ее и моих губ.

Автоматически. Механически. Совершенно не понимая, что происходит. С мыслями о Томе. Именно таким был мой первый в жизни секс с Амели Каулитц.

POV Tom

От громких стонов в унисон за стеной хотелось блевать. Черт, он только что целовался со мной, а теперь трахал мою сестру. Или она делала ему минет. Перед глазами немедленно нарисовалась подсмотренная две недели назад картинка.

Я со стоном рухнул на кровать и накрыл гудящую голову подушкой.

Нет, скорее, они трахались, потому что стонали оба. Значит, он уже спит с ней. Значит, правда натурал. Ну ничего, скоро станет би.

Я даже не пытался осознать, что произошло, просто сегодня от такой близости Барби мне едва не снесло крышу, и я понял, что не прочь повторить. А раз в него вложено столько наших денег, то пусть отрабатывает по полной.

Я сам скривился от таких грязных мыслей, но что сделано, то сделано. Он сам согласился, значит, шлюха, продажная тварь. Если бы он не был таким, то сопротивлялся бы яростнее, и все бы проверил. Я бы так и сделал. Особенно запись. Потому что ее не было – ноутбук разрядился. Но Барби не проверил, значит, его бл*дская натура просто ждала удобного случая.