Глава десятая. О веществе и о его различных образах

О веществе и о его различных образах

§ 82.

Чем дале поступаем, тем ближе приступать будем от общего рас­суждения к особному всякой вещи. Ежели в том мы совершенно уверены, что все вещи пребывание свое имеют, то видим и то, что всякая вещь особно имеет свои совершенства, по которым она та совершенно, а не иная и не подобная прежней. Так, когда мы усмат­риваем, что нет ни одной вещи, которая бы совершенно похожа бы­ла на другую, не говорю уже дерево на камень, сукно на железо и проч., да и одного дерева лист не похож на лист того же дерева и той же самой ветви, а притом видим, что все пребывают, то из того, что они различны, заключить можем, что всякая вещь свое особное существо имеет, своим особым манером или образцом в пребывании себя содержит. Пребывание же вещей есть двоякое. Одни все то в себе самих имеют, что к пребыванию их нужно, другие занимают к своему совершенному пребыванию от других вещей. Так, например, дерево в таком состоянии, в каком мы его видим, само собою совер­шенно пребывает в тот самый момент, в который на него взглянем. Камень так же сам в себе то имеет, почему он камень сей, который видим и проч. Круглость же, напротив того, которую мы захотим видеть, ту не можем осязать без такого тела, у которого бы она себе не заимствовала чего-либо к своему совершенному пребыванию. Долготы, например, мы не можем видеть, ежели не видим меры, сделанной из какой-нибудь материи. Движения видеть так же не можем, ежели причина посторонняя не придет, которая бы привела тело в движение. Все вещи, однако ж, поелику они таковы, каковых мы их видим, называются вещество или substantia, хотя они сами в себе к полному своему состоянию все имеют, хотя у других занима­ют. Почему вещество называется то, когда все части, вместе взятые, вещь самую в полную бытность приводят. Части же, которые со­ставляют вещество, суть так же двоякие. Одни называются образцы, другие приключения. Итак то уже, что мы веществом назвать мо­жем, должно конечно иметь в себе обе сии части, образец, каким в ней части сложены, какие они и приключение, и на каком оное мес­те. Чего ради и сказать можем, что вещество само собою довольно, чтоб оно было вещество, а части или образцы без вещества состоять не могут. Например, целое. Я понимаю, что значит сие слово, а по­ловина, –сие слово мне непонятно, по коих мест я имею понятие о целом. Ежели я рассуждаю аршин так, как вещество состоящее из частей своих, то есть из четвертей и вершков, то аршин уже ни за­нимает ни у четверти, ни у вершка ничего к своему совершенству, и он без заимства их состоит в своем совершенстве полон. Отними от него хотя один вершок, то будет тогда мера пятнадцати вершков, а не аршин. Как скоро слово аршин поймешь, то в том понятии и то разумеется, что он состоит из шестнадцати вершков, то есть из час­тей своих. И сие значит, что вещество само собою к пребыванию сво­ему довольно. Возьми в рассуждение шестнадцатую долю, то по тех пор о шестнадцатой доле понятия иметь не будешь, пока не прило­жишь сие слово – аршин. Итак, части, или образцы и приключения без целого состоять и поняты быть не могут.

§ 83.

Во всяком теле свойство называется то, что всякое тело имеет долготу и широту, твердость и мягкость, жар и холод, и сии так же свойства отделены от тела так, как от его вещества быть не могут. Ибо как скоро одно из сих отымет или переменит, то вещество уже то остаться не может, а будет иное. Приключение есть надлежность к телу, так как веществу, а однако ж по воле отнято быть может, как, например, место, на котором стоит. Сие подлинно, что никакого вещества или тела понять не можно, которое бы могло быть без места, на котором оно пребывает, однако ж сия надлежность такая к веществу, которая переменена по произволению быть может и не помешает веществу быть тем же веществом, которое было в целом своем бытии. Перенеси шар с одного места на другое, обороти его куда хочешь. Подлинно, что шар без места быть не может, а однако ж шар шаром всегда тем же и останется. Итак, свойство от веще­ства отделено быть не может, так как и вещество без свойств своих веществом не будет. Приключение потому и приключение называет­ся, что случаем при веществе бывает. Вещество понять инако не возможно, как только через понятие всех вместе свойств, из кото­рых оно состоит, так как фигуры человеческой целой вообразить се­бе не можно, чтобы не взять в мысль свою, головы, рук, ног и всего обще тела. Так, равномерно им свойства понимаем мыслию, разумея их в веществе. Отделенно же ни вещества, ни свойств представить разуму никак не можем.

§ 84.

Вещество есть двоякое: одно, которое разум имеет, другое, кото­рое дара сего не имеет. Что разум имеет, таких веществ два – Бог и душа человеческая. Есть между сими и другие, о которых нас святое писание учит, как то ангелы, то есть духи благие, и противные им, то есть духи злые. Вещество же, не имеющее сего дара, не находится иное, как только тело и расстояние места. Бог, яко создатель всея вселенныя и всех совершенств, сам в себе виновник и преисполнен, из века пребывает, несумнительно разумом всю вселенную управля­ет. Душа же человеческая потому, что различные склонности имеет и волю, отличает себя от всех тел одушевленных и неодушевленных. Но тело неодушевленное и пространство места, сии две вещи про­тивного от прежних состояния. Они не мыслят и не рассуждают. И, таким образом, подробно я изъяснил, что значит вещество и что зна­чит свойства.