Гиперкреационизм

С парадигматической точки зрения Реформация акцентировала крайний креационизм, воспроизводя в новом историческом контексте средневековый номинализм. Бог-Творец выносился настолько далеко за пределы мироздания, что оказывался лишенным качеств, чисто трансцендентным началом, не имеющим с сотворенными существами никаких прямых отношений. Он воспринимался как механик, часовщик, который однажды запустил сложный механизм, а затем предоставил его самому себе. Церковные таинства в протестантизме ликвидировались, само представление о Христе сводилось к некой образцовой человеческой личности. Если его божественность эксплицитно и не отрицалась, она виделась как совершенство морального начала. Здесь парадигма луча, свойственная в разной степени всем религиям Откровения, доводилась до радикального предела. А так как эсхатологическая перспектива (когда и должно было сбыться обожение реальности) либо откладывалась на неопределенный срок, либо вообще отрицалась, то признание факта творения практически ничего не меняло в отношении к миру и человеку. Бог виделся настолько далеким, что его как бы и не было. Здесь мы подходим вплотную к рождению парадигмы отрезка, но не с научной и естествоиспытательской стороны (откуда приближался к ней Галилео Галилей), а со стороны религиозно-догматической.

Протестантизм заимствовал у Возрождения лишь вектор формального отстранения от догматического лучевого схоластического католицизма. Но если Возрождение было внутренне движимо герметизмом и холизмом, то Реформация (в ее рационалистической кальвинистской версии) порывала с Ватиканом по прямо противоположной причине: находя "лучевую модель" чересчур "холистской". Если привести аналогию с тремя позициями в споре об универсалиях, можно сказать, что Возрождение ориентировалось на идеализм (крайний платонический реализм), а Реформация - на номинализм, с двух сторон противостоя схоластическому реализму, бывшему нормативной парадигмой Средневековья.