Томазий

О, если б так, – стоял бы я смиренно

Здесь перед вами, о благословеньи

Своей работы Храм ваш умоляя.

Так думал я и сам еще, когда

Узнал, что вы творение мое

Под ваше покровительство берете

И что врата хотите мне открыть,

Отверстые одним лишь посвященным.

Но на пути, сюда меня приведшем,

Душе моей открылся некий мир,

Куда вы вряд ли в этот час меня

Ввести бы захотели. Ариман

Во всем величье предо мной стоял,

И знатока законов мирозданья

Мне в нем познать воистину пришлось.

Что думают о нем обычно люди, –

Не ценно. Только тот его поймет,

Кто Ариман а в Духе созерцал.

И правду всю о собственном творенье

Лишь от него мне довелось услышать.

Он показал, что об его влиянье

Нельзя по впечатлению судить,

Которое о нем имеют люди,

Что признают лишь разум и науку.

Их мненье было б верным лишь тогда,

Когда б творенье от творца отдельно,

Самостоятельно существовало

На протяженье всей духовной жизни.

Но связано всегда с творцом творенье.

Возможно, что в духовных областях

Я обращу во зло все то, что сделал,

Хоть труд мой и хорош, и плод хороший

Сам по себе он был бы должен дать.

Но мне придется из духовных царств

Влиять на все, что явится последствием

В земном бытье творения того,

Что совершил я в жизни внешних чувств.

И если я в последствия дел своих

Проникнуть дам чему-нибудь дурному,

То станет правда хуже заблужденья

Затем, что следуют ей размышляя,

А заблужденью служат в слепоте.

В грядущем превращу я, несомненно,

Во зло последствия своих деяний.

И Ариман мне ясно показал,

Что он труда плодами овладеет.

Когда я вдохновлен бывал работой,

И восторгался, что все зданье правды

С такой уверенностью воздвигалось, –

К той стороне души я обращался,

Которая трудом моим жила.

Но о другой я части позабыл, –

И развились в ней дикие порывы,

Что находились раньше лишь в зачатке,

А ныне втайне властно созревают.

Я в высших царствах Духа мнил себя,

А был в душевном глубочайшем мраке.

Мне власть влечений этих показал

Сам Ариман, в своем явившись царстве.

И знаю я, каким я позже буду,

Когда в грядущем дикие порывы

Моей природой собственною станут.

Ведь перед тем, как. этот труд начать,

Себя я Люциферу посвятил:

Хотел понять и знать его я царство.

И вижу лишь теперь, чего не видел,

Когда себя я в творчестве утратил.

В моем мышленье образы он создал,

Но в то же время дикие порывы

Мне в душу он вложил. Они доселе

Еще молчат, но в будущем проснутся.