Главный противник — коммунистические разведслужбы

Эволюция советских разведывательных служб

История советской службы безопасности (выступав­шей под различными названиями) знает много периодов роста её силы и последующих чисток, объединения и раз­деления, политических убийств, осуществлявшихся её органами, и в ряде случаев последующего уничтожения организаторов этих убийств.

Похоже, однако, что все перетасовки кадров, чистки и организационные изменения крайне незначительно отра­зились на целях, методах и возможностях того звена советской службы безопасности, которое нас главным образом интересует,— её иностранного отдела. За 45 лет своего существования этот охватывающий весь мир тай­ный аппарат накопил огромные знания и опыт. Методы его работы досконально проверены с точки зрения их пригодности для достижения целейСССР в различных районах мира. Огромные досье советской разведки сохранились в целости, несмотря на все перипетии борьбы за власть в стране. Среди сотрудников этого учреждения имеются люди (уцелевшие во время чисток) с двадцати-тридцатилетним стажем разведывательной работы.

В его картотеках значатся разбросанные по всему миру дисциплинированные, опытные агенты и осведомители,

многие из которых находятся на службе с 30-х годов. Эта служба обладает традициями, корни которых уходят в далекое прошлое.

Разведывательные службы красного Китая

Красный Китай располагает собственными независимыми органами разведки и безопасности, которые отнюдь не являются орудиями в руках КГБ. На протяжении длительного времени Советы имели в Китае советников по техническим и научным вопросам разведывательной службы, но это были действительно советники, а не над­смотрщики. Они давно уже отозваны, и теперь — в свете советско-китайского разлада — представляется неве­роятным, чтобы советскую и китайскую разведки свя­зывало нечто большее, чем чисто номинальное сотруд­ничество и координация действий. Более того, мы можем с уверенностью полагать, что обе эти страны исполь­зуют свои разведывательные службы для того, чтобы следить друг за другом.

Мы пока ещё не видим необходимости считать шпио­наж со стороны красного Китая серьёзной непосред­ственной угрозой безопасности Соединенных Штатов, хотя через несколько лет китайская разведка может стать мощным средством шпионажа и подрывных дей­ствий в странах Запада, каким она уже является повсе­местно в странах Азии и районах Тихого океана. Конеч­но, действуя против нас, китайцы сталкиваются с теми же трудностями, с какими встречаемся и мы, действуя про­тив них. Этнические и культурные различия в высшей степени затрудняют обеим сторонам в необходимых случаях маскировку национальной принадлежности своих разведчиков.

Например, один украинец, прошедший соответствую­щий курс обучения и снабженный должными документа­ми на имя Гордона Лонсдейла¹, мог с успехом выдавать себя в Англии за канадца англосаксонского проис­хождения. Для китайца это было бы, конечно, невоз­можно. Но в таких районах, как Гавайские острова, Малайя и др., где среди местного населения имеется значительная китайская прослойка, разведка красного Китая может воспользоваться этнической близостью. Единственный район земного шара, который сейчас

Под фамилией Лонсдейла в Англии работал советский разведчик К.Т. Молодый (1933—1970). В 1963 году был арестован и осуждён английским судом к 25 годам тюремного заключения. В 1964 году обменен на Г. Винна.— Прим. пер.

реально является объектом китайского проникновения,— это Южная Америка, где китайцы находят горячий приём у наиболее фанатичных представителей местных комму­нистических партий. Если китайская разведка сумеет завербовать в странах этого региона шпионов-резиден­тов из числа граждан испанского происхождения, это даст ей возможность начать кампанию по заброске в Сое­диненные Штаты и страны Западной Европы таких агентов, в которых будет не легче распознать китайских шпионов, чем в Лонсдэйле — советского.

Советский разведчик

В Советской России, где высшие звенья службы внешней разведки и внутренней безопасности являются лишь составными частями единого целого — КГБ, со­трудники этих органов используются то на одной, то на другой работе. В начале своей карьеры они, как пра­вило, назначаются в провинциальные органы безопас­ности и обычно не в те районы, откуда они родом. Здесь они на практике осваивают основы шпионажа и контр­шпионажа.

Менее способные сотрудники могут оставаться на такой работе на протяжении большей части своей служ­бы. Более одаренные со временем получают назначение в штаб-квартиру разведки. Когда они приобретут достаточ­ный опыт, их могут послать на работу за рубеж.

Советы предпочитают посылать за рубеж людей, ко­торые приобрели опыт контрразведывательной работы внутри страны, и для этого имеются серьёзные основа­ния. Поработав ряд лет в органах, главная задача кото­рых заключается в том, чтобы выявлять лиц, сотрудни­чающих с «империалистами», эти люди в достаточной мере приобретают образ мышления и навыки сотрудни­ков контрразведки. И когда меняются декорации и они сами оказываются в других странах, руководя там собственной шпионской сетью, опыт, приобретенный ими, по-видимому, позволяетим легче предвосхищать действия своих преследователей, зачастую обводя вокруг пальца местные контрразведывательные службы, потенциальной жертвой которых они теперь являются.

Некоторые приемы советской разведки

Постепенно Советы пришли к мысли о необходимости создания двойного аппарата шпионажа в каждой стране Помимо разведчиков, действующих с позиции посоль­ства и привлекаемых к выполнению так называемых «чистых» операций вне советских учреждений за рубе­жом, скрываясь под маской какой-нибудь безобидной профессии (где-нибудь в книжной лавке или фото­ателье), действует совсем иной центр — штаб «нелегаль­ной» резидентуры, в состав которой входят главным об­разом такие сотрудники, которые на протяжении мно­гих лет тщательно перевоплощались и обрели новую личину, не позволяющую распознать в них советских граждан, а тем более разведчиков.

В основу этой структуры был положен принцип, со­гласно которому эти два центра не должны (за исклю­чением чрезвычайных случаев) вступать ни в какие кон­такты друг с другом. Каждый из них имеет собственные каналы связи с Москвой и получает распоряжения только оттуда. Легальная резидентура использует дипломати­ческие каналы связи. Нелегальная имеет собственных радистов, на которых возложены опасные и трудные обязанности. В годы второй мировой войны большинство крупных советских разведцентров потерпело провал именно из-за трудностей, связанных с радиосвязью.

Человек, отобранный для нелегальной работы того или иного характера, предварительно должен много лет прожить за границей, чтобы довести до совершенства знание языка и буквально «раствориться» в жизни како­го-либо народа. Он даже становится гражданином соот­ветствующей страны, но в течение этого времени не вы­полняет абсолютно никаких разведывательных задании и не делает ничего, что могло бы вызвать подозрение У окружающих. Он может стать немцем, скандинавом или латиноамериканцем. Его документы, так же как язык и манеры, подтверждают эту легенду.

Поскольку «нелегалы» обеспечены почти идеальным камуфляжем и, следовательно, их практически невозможно обнаружить, их деятельность представляет наибольшую угрозу безопасности тех стран, в которых они действуют.

Об успехах советской разведки в прошлом и об её умении проникать в глубь главных объектов её устремлений лучше всего свидетельствуют ставшие известными операции Советов в предвоенный период и в ходе Второй мировой войны. Безусловно, мы многого не знаем о деятельности советской разведки в эти периоды. Но и того, что нам известно, вполне достаточно, чтобы дока­зать умение русских завязывать и поддерживать — даже при неблагоприятных условиях — тайные контакты с высокопоставленными лицами и использовать их для успешного выполнения стоящих перед разведкой задач.

Прокоммунистические взгляды агентов, завербован­ных советской разведкой, их ответственное положение в государственном аппарате своих стран или в секретных научных учреждениях — таковы главные причины, обусловившие успех советских разведывательных опе­раций. Дело Клауса Фукса, шпиона-атомщика, является, конечно, наиболее ярким примером, когда Советы имели практически идеальные условия для шпионажа.

Операции советской разведки, осуществлявшиеся в годы второй мировой войны, можно подразделить на две категории: одни были обращены против врагов, другие — против «союзников». В обоих случаях советские развед­чики должны были выполнять директивы Сталина — «добывать документы», проникать непосредственно в ру­ководящие органы, повсюду выуживая цифры и факты. Как в Германии (даже до её нападения на Россию), так и в Японии главная цель советской разведки заключа­лась в том, чтобы выяснять, какие из военных приготов­лений, осуществлявшихся в этих странах, могли угро­жать безопасности СССР.

В Японии большая советская агентурная сеть, воз­главлявшаяся немцем Рихардом Зорге, состояла почти исключительно из японских официальных лиц и жур­налистов, близких к правительственным кругам. К сере­дине 1941 года шпионская сеть Зорге представила Ста­лину веские доказательства — и в этом состояла ее глав­ная заслуга,— что у японцев в тот период не было агрессивных планов, нацеленных против Советского Союза. Для Сталина эта информация была равноценна нескольким дополнительным дивизиям, и он признал себя должником Зорге, но ничего не сделал, чтобы помочь ему, когда тот был схвачен. Получив данные, добытые Зорге, Сталин мог оставить свои дальневосточные тылы почти без прикрытия, поскольку имел все основания считать, что ему не придётся воевать на два фронта. Шпионская сеть Зорге была раскрыта вскоре после того, как Москва получила отнего полную информацию, но дело уже было сделано.

В нацистской Германии — в частности в жизненно важных центрах немецкой армии, военно-воздушных сил и дипломатических учреждений в Берлине — Советы опирались на шпионскую организацию, называвшуюся «груп­пой Шульце-Бойзена — Харнака»². По своему составу и задачам эта группа была сходна с агентурной группой Зорге. Однако группа Шульце-Бойзена — Харнака неиз­меримо уступала организации Зорге в овладении профес­сиональной техникой конспирации и была обречена на скорый провал из-за неосторожности её членов. В неё входило около сорока хорошо информированных людей с антинацистскими убеждениями. Они были рассеяны по нацистским министерствам, действовали в вооруженных силах, входили в аристократические круги.

Шульце-Бойзен был сотрудником разведывательного отдела нацистского министерства авиации. Харнак, женатый на американке Милдред Фиш (казнённой вме­сте с руководителями этой группы), был чиновником ми­нистерства экономики. Обширные связи этих двух лиц сослужили Советам хорошую службу. Из сотен донесе­ний, которые они передали советской разведке в 1939— 1942 годах, особое значение имели те, в которых содер­жались подробнейшие сведения о дислокации и возмож­ностях немецких военно-воздушных сил, о размещении предприятий авиационной промышленности, о перемещениях сухопутных войск и решениях немецкого вер­ховного командования, например о решении замкнуть кольцо вокруг Ленинграда и блокировать город вместо того, чтобы брать его штурмом, f

Органы гестапо в конце концов арестовали членов этой группы и других ячеек агентурной сети Советов в Западной Европе. Сеть получила у немцев название «Красная капелла».

К концу 1942 года, когда эта агентура была ликви­дирована, советская разведка обзавелась новым фанта­стически эффективным агентом-информатором, обосно­вавшимся в Швейцарии. Этим человеком был некто Ру дольф Ресслер (зашифрованный под псевдонимом

² Группа Шульце-Бойзена — Харнака — интернациональная разведывательная организация, известная под названием «Красная капелла» Действовала на территории Германии в годы второй мировой войны. После провала почти все её члены были уничтожены.— Прим. пер.

«Люси»). Через каналы, не выясненные до настоящего времени, Ресслер, находясь в Швейцарии, умудрялся си­стематически получать разведывательную информацию из штаб-квартиры немецкого верховного командования в Берлине, причём зачастую ежедневные распоряжения немецкой ставки, касающиеся военных действий на Восточном фронте, поступали к Ресслеру менее чем через 24 часа. Александр Фут, который работал на одной из секретных радиоустановок советской разведки, переда­вавших добытую «Люси» информацию, рассказывал о Ресслере:

«„Люси"... держал в своих руках нити, которые тяну­лись в Германию—во все три главных штаба немецких вооруженных сил, а также могли обеспечить—и обеспе­чивали—получение информации из других нацистских учреждений... Каждый, кто участвовал в руководстве боевыми операциями на уровне генерального штаба, поймёт, чего стоит возможность точно нанести на карту флажки, положение войск противника и, следовательно, соответствующим образом планировать диспозицию собственных сил... „Люси" часто предоставлял Москве такую возможность и внёс неоценимый вклад в выра­ботку стратегии Красной Армии и в окончательный разгром Вермахта»³.

Операции, осуществленные группой Зорге, «Красной капеллой» и «Люси», являются наиболее известными достижениями советской разведки в военные годы. Информация, которую посредством секретных операций смогли добыть советские разведчики во время второй мировой войны, содействовала военным усилиям Советов и представляла собой такого рода материал, который является предметом мечтаний любой разведки.

В союзных странах Советы преследовали иную цель. Сталин не доверял ни Рузвельту, ни Черчиллю. Он очень рано понял неизбежность столкновения инте­ресов в послевоенном мире. Поэтому одна из целей со­ветской разведки состояла в том, чтобы проникать в те правительственные учреждения США и Англии, которые разрабатывали условия решения мировых проблем после окончания войны. Другой целью были научные, в осо­бенности ядерные, исследования. Советами была получена информация о том, что США и Англией велись Колоссальные совместные работы в области ядерной

3 Foote A. Handbook for Spies.— L., 1949.— P. 75.- Прим. авт.

физики, и им хотелось ознакомиться с плодами этих усилий. Эту задачу были призваны решить Фукс, Алан Нанн Мэй, Розенберги⁴, Гринглас, Голд⁵ и многие другие агенты, деятельность которых была раскрыта в после­военные годы.

Что касается политической разведки, то дела, раскры­тые в этой области, и имена агентов, возможно, менее отчетливо сохранились в памяти читателей, за исклю­чением, конечно, дел Хисса⁶ и Берджеса — Маклина⁷. Обстоятельства были таковы, что, стремясь выяснить, какого курса намеревались придерживаться после войны Соединённые Штаты в отношении Германии, стран Центральной Европы и Японии, Советы обзавелись более чем сорока агентами, занимавшими в годы второй мировой войны высокие посты в различных государ­ственных структурах Вашингтона.

Дело Берджеса — Маклина, раскрытое в 1951 году, когда эти два английских чиновника внезапно бежали в Советскую Россию, было, пожалуй, расценено несколько односторонне — лишь как дезертирство. К тому же сенсационные аспекты этого дела заслонили его истинное содержание. А ведь это не было простым дезертирством. Они бежали, получив своевременное предупреждение от «третьего лица» — Гарольда (Кима) Филби⁸ — о том,

⁴ Розенберги Этель и Юлиус — граждане США. В 1951 году арестованы и осуждены по «обвинению в шпионаже в пользу СССР» В 1953 году казнены на электрическом стуле. Отказались от помилования в обмен на предложение о признании своей деятельности незаконной.— Прим. пер.

⁵Голд Г.— гражданин США. Выступал в качестве свидетеля обвинения на процессе по делу Розенбергов.— Прим. пер.

⁶ Хисс О.— высокопоставленный служащий государственного IV де партамента США. Обвинён Маккарти в связи с «коммунистическим подпольем» в 30-е годы. В 1950 году американским судом признан виновным в принадлежности к шпионской организации. Дело Хисса послужило предлогом для развертывания кампании травли прогрессив­ных элементов в США.— П р и м. п е р.

⁷ Берджес Г.— служащий английского посольства в Вашингтоне сотрудничал с советской разведкой (входил в знаменитую «Кембриджскую пятерку»). В 1951 году под угрозой провала вывезен в СССР; Маклин Д.— начальник американского отдела МИД Великобритании, сотрудничал с советской разведкой (входил в «Кембриджскую пятерку»). В 1951 году под угрозой провала вывезен в СССР.— Прим. пер.

⁸ Филби Г. (1912—1988)—выдающийся советский разведчик. Работал в английской разведке с 1948 по 1951 год. В 1963 под угрозой провала был вывезен в СССР.— Прим. пер.

что английская контрразведка напала наих след. Эти три человека, занимавшие ответственные должности в английском министерстве иностранных дел, в течение ряда лет работали на советскую разведку. Их ценность для Советов ещё более возросла, после того как каждый из них в конце 40-х годов проработал некоторое время в английском посольстве в Вашингтоне. Шпионская дея­тельность Филби была раскрыта лишь в 1963 году, вскоре после того, как он последовал за двумя своими сооб­щниками.

Начиная со второй половины 40-х годов в США и других государствах были предприняты небывалые в истории западных стран усилия по обеспечению безопас­ности, призванные оградить правительственные органы, военные учреждения и стратегически важные научные и промышленные объекты от проникновения вражеских разведок.

В случае ареста и осуждения за шпионаж нелегалов или других агентов, не имеющих дипломатического ста­туса, Советы и западные державы могут производить об­мен осужденными. Самым ярким примером является состоявшийся в феврале 1962 года обмен американцев Френсиса Гари Пауэрса и Фредерика Прайора, поса­женных в тюрьму в Советском Союзе и ГДР по обвине­нию в шпионаже, на советского шпиона полковника Рудольфа Абеля⁹. Этот случай имеет ряд интересных аспектов. Во-первых, он означал отказ Советов от утвер­ждений, будто они не несут ответственности за Абеля. Такую позицию они заняли в то время, когда Абель был арестован, предан суду и приговорен к тюремному заключению. Во-вторых, он открыл возможность того, чтобы обмен шпионами стал общепринятой практикой. Я был директором Центрального разведывательного Управления, когда начались секретные переговоры об обмене Пауэрса на Абеля, и одобрил этот обмен. Хотя у меня и были некоторые опасения, я считал и считаю сеййчас, что это был справедливый обмен и что он от­вечал национальным интересам США.

9 Абель Р. (настоящая фамилия — Фишер) (1903—1971) — выдающийся советский разведчик. С 1927 года работал в органах госбезопасности, с 1948 года — на нелегальной работе в США. В 1957 году арестован ФБР и приговорён американским судом к 30 годам каторги. С 1962 года проживал в СССР.— Прим. пер.

Глава девятая

Контрразведка

В современном мире, правильно оценивающем значе­ние шпионажа, каждая сторона пытается как можно больше затруднить действия разведывательных органов противной стороны, принимая для этого специальные меры по охране секретной информации, важных объек­тов и личного состава. Эти меры, представляя собой со­вершенно необходимую предосторожность, превращают­ся в конечном счете в фактор, толкающий специалистов в разведывательных органах противника на разработку ещё более хитроумных путей обхода всех этих препят­ствий.

Очевидно, если страна хочет оградить себя от непре­кращающихся нападок со стороны разведывательных служб противника, она не должна ограничиваться наблю­дением за иностранцами, прибывающими на ее терри­торию, охраной секретных районов и проверкой лояль­ности лиц, имеющих доступ к секретам. Ей также необ­ходимо выяснить, какие цели преследуют разведыватель­ные органы враждебных государств, как они действуют, каких людей используют в качестве своих агентов.

Операции, преследующие эти специфические цели, от­носятся к области контрразведки, а полученная в V^е' зультате таких операций информация называется контр­разведывательной. Контрразведка занимается в основной защитной и оборонительной деятельностью. Ее главна" задача состоит в том, чтобы препятствовать шпиона^ против своей страны, однако она может также сослуж^ исключительно полезную службу в раскрытии факт⁰' вражеского проникновения и подрывных заговоров, ^й^ правленных против других свободных стран. HaiU^| контрразведке приходится непосредственно иметь дел⁰

раскрытием тайной агрессии, подрывной деятельности и саботажа. Хотя такого рода информация и не дает, подобно позитивной разведывательной информации, прямой пользы правительству при выработке полити­ческого курса, тем не менее она зачастую предупреждает наше правительство о характере действий противников и о тех районах, в которых нашей стране, возможно, при­дется предпринять какие-то политические акции.

Например, обнаружение в 1954 году тайных перевозок оружия морским транспортом из Чехословакии в Гвате­малу послужило для нас первым сигналом, что прила­гаются большие усилия для укрепления позиций ком­мунистического режима в этой стране.

В Соединенных Штатах контрразведывательные функции вменены в обязанность различным учрежде­ниям, каждое из которых имеет особую сферу деятельно­сти. Сферой деятельности Федерального бюро расследо­ваний (ФБР) является территория самих Соединенных Штатов, и ФБР—помимо других своих обязанностей— отвечает за пресечение вражеской деятельности ино­странных агентов на территории США. ЦРУ отвечает прежде всего за организацию контрразведывательной работы за пределами Соединенных Штатов, образуя, таким образом, передовую линию обороны против вра­жеского шпионажа. Оно стремится раскрыть операции вражеской разведки до того, как ее агенты достигнут намеченных целей. Кроме того, каждый вид воору­женных сил имеет свою контрразведку, в задачу ко­торой входит защита от проникновения вражеских аген­тов штабов, технических объектов и личного состава как у себя в стране, так и за границей.

Эффективность подобного разделения сфер деятель­ности зависит от координации действий различных

^домств и от быстроты обмена контрразведывательной информацией между ними.

Именно благодаря координации действий амери-^нских органов контрразведки бьи схвачен круп­ный советский шпион полковник Рудольф Абель. В мае ^l95^ года Рейно Хэйханен', близкий сотоварищ пол-

д ' Хэйханен (1920—1961). С 1939 года—в НКВД, на контрраз-^ Звательной работе. С 1952 года — в США, в 1954 году — передан йе ^связь Абелю. Ввиду профессиональной непригодности (пьянство, Разборчивость в связях) был отозван в Москву. В 1961 году пред-

к "Чгель ЦРУ объявил о его гибели в результате автомобильной •Строфы.— П р и м. п е р.

ковника Абеля в Соединенных Штатах, возвращался в Советский Союз для доклада. Находясь в Запад­ной Европе, он решил перейти на нашу сторону и явился в органы американской разведки, предъявив амери­канский паспорт, полученный по фальшивому удосто­верению о рождении. Фантастический рассказ Хэйханена о советском шпионаже в США содержал подробности о тайниках с деньгами, о способах связи между аген­тами этой группы, а также ряд деталей, касавшихся личности полковника Абеля. Вся эта информация была немедленно направлена в Вашингтон и передана в ФБР для проверки. Все рассказанное Хэйханеном пол­ностью подтвердилось. Он добровольно вернулся в Соединенные Штаты и стал главным свидетелем на судебном процессе Абеля.

Как только Хэйханен прибыл на территорию США, главная ответственность за него была возложена на ФБР, а ЦРУ продолжало заниматься лишь внешними аспек­тами дела.

Классические цели контрразведки состоят в том, что­бы «обнаружить, опознать и нейтрализовать» вражес­кую агентуру. «Нейтрализация» может принимать различ­ные формы. На территории Соединенных Штатов арес­тованный шпион может быть предан суду. Та же участь может постичь захваченного с поличным иностранного разведчика, если он не имеет дипломатического им­мунитета. Если же он располагает таковым, то, как пра­вило, высылается из США. Но есть и другие спосо­бы нейтрализации вражеских агентов, причем одним из самых эффективных является разоблачение или угроза разоблачения: немногого будет стоить шпион после того, как его имя, внешность и биографические сведения станут достоянием прессы.

Американской контрразведке приходится сталкивать­ся с широчайшим кругом вопросов, поскольку Советы используют против нас не только собственный раз­ведывательный аппарат, но и агентуру Польши, Чехо­словакии, Венгрии, Румынии и Болгарии — стран, име­ющих за плечами богатую историю если не в облает¹¹ построения коммунизма, то во всяком случае в об­ласти шпионажа.

Органы разведки и контрразведки коммунистически го Китая действуют почти независимо от Москвы, xof многие руководящие работники этих органов обу^⁸'

-Ж

лись в советских разведывательных и контрразведыва­тельных учебных центрах.

Несмотря на то что цели контрразведки являются оборонительными, действует она преимущественно на­ступательными методами. Идеальным является раскры­тие планов вражеской разведки самой ранней ста­дии, а не после того, как они начнут осуществляться и приносить ощутимый вред. Чтобы выполнить эту зада­чу, контрразведка стремится проникнуть внутрь разведы­вательных служб противника вплоть до самого высокого уровня — туда, где разрабатываются планы операций, где отбирают и готовят агентов. Если эта цель достигается, ставится другая — привлечь на свою сторону «инсайде-ров» из лагеря противника.

Одним из самых знаменитых случаев успешного про­никновения в высокие сферы вражеской разведки явля­ется дело Альфреда Редля, который с 1901 по 1905 год возглавлял контрразведывательный отдел военной сек­ретной службы Австро-Венгерской империи, а затем был представителем военной разведки в Праге. Имеющиеся данные свидетельствуют о том, что с 1902 года до ареста в 1913 году Редль был тайным агентом русских. Когда он ещё только начинал свою карьеру, русские поймали его в ловушку, используя две его слабости — гомо­сексуализм и невероятную жадность. В те же годы он продал кое-что из своего «добра» французам и италь­янцам. Но и это ещё не все. В качестве руководя­щего работника военной разведки Редль входил в со­став генерального штаба австро-венгерской армии и имел

Доступ к военным планам генерального штаба, кото­рые он тоже передал русским.

Хотя Редль незадолго до войны был арестован, са­моубийство, совершенное им по «предложению» его на­чальников сразу же после того, как была раскрыта его измена, исключило возможность допросить его и устано-ВДть масштабы понесенного ущерба. Австрийцы больше ^ботились о том, чтобы замять этот скандал, и пона­чалу не доложили о нем даже императору.

По иронии судьбы Редль был разоблачен при по-Мощи одной из контрразведывательных мер — почтовой Цензуры, которую к тому же он сам довел до высокой ^епени совершенства, будучи главой контрразведки. Два °очтовых отправления, содержавших крупные денежные ^Ммы, были подвергнуты осмотру в отделе доставки ^Некого почтамта. Поскольку письма были отправлены

^^лесА- 129

из одного пограничного города в Восточной Пруссии по весьма странно выглядевшему адресу, они были при­знаны чрезвычайно подозрительными. Почти три месяца полиция терпеливо дожидалась, когда кто-нибудь придет получить эти письма. Наконец явился Редль, остальное было уже дело техники. Однако до сих пор специалисты, изучающие в наши дни этот случай, не перестают удивляться, как русские в чрезвычайно важном деле позволили такую небрежность при передаче денег своему агенту. Это тем более странно, что почтовая цензура была одним из хорошо отработанных контрразведывательных приемов, используемых самой царской охранкой.

Конечно, вовсе не обязательно вербовать начальника контрразведки, как это было в случае с Редлем. Его секретарь, если бы таковой был, мог бы сыграть ту же роль не хуже своего шефа. В самом деле, масштабы современного центрального разведывательного учрежде­ния не позволяют его руководителю вникать во все дета­ли оперативной работы, интересующей спецслужбы про­тивника. Более того, штаб-квартиры разведывательных органов теперь настолько «непроницаемы», насколько это в состоянии обеспечить опытнейшие специалисты, зани­мающиеся этим вопросом. Учитывая все эти обстоя­тельства, контрразведка обычно избирает более доступ­ные и уязвимые органы, непосредственно ведающие осу­ществлением конкретных операций. Объектами внимания контрразведчиков чаще всего оказываются учреждения и отделы, которые разведка противника имеет за предела­ми своей страны. Известно, что такие органы находятся в посольствах, консульствах и торговых представитель­ствах, которые могут обеспечить разведчику диплома­тический иммунитет и в определенной степени мас­кируют также его основную деятельность.

Каким образом агент контрразведки проникает на на­меченный объект? Как может он установить контакт с 1 работниками разведывательной службы противника?j Один из способов заключается в том, чтобы обзавестись? некоей информацией, призванной сыграть роль приман­ки, и предложить ее вместе со своими услугами про­тивной стороне. Поскольку в наше время ряд самых сенсационных сведений доставался разведчикам от лЮ'1 дей, которые прямо-таки сами падали как снег на го"1 лову. Ни одна разведка не позволит себе оттолкнуть! человека, предлагающего ей какую-либо информации!

Конечно, за «железным занавесом» и в большинств

л

дипломатических представительств советского блока по внешнюю сторону «занавеса» к иностранцам относятся, как правило, настолько недоверчиво и подозрительно, что незваный гость, с чем бы он ни пришел, не может попасть дальше секретаря в посольской приемной. Но в конечном счете его способность пробиться даль­ше определяется предполагаемыми достоинствами ин­формации, которую он надеется там получить. Разведке любой страны время от времени, когда появляется та­кой инициативный информатор, приходится решать во­прос: кто он—чистосердечный добровольный помощник или агент противной стороны? Это — нелегкая задача.

Если контрразведка успешно «внедрила» своего аген­та в какой-нибудь орган разведывательной службы про­тивника, она может ожидать, что этому агенту, раз он принят противной стороной на службу, будут давать­ся все более важные поручения. О всех заданиях агент аккуратно докладывает пославшей его разведыва­тельной службе.

В 50-х годах Советы использовали этот метод про­тив союзнических разведывательных органов в Западной Германии и Австрии. В те годы с Востока перебегало такое множество людей, что приходилось привлекать наиболее образованных для проверки и опроса осталь­ных. Советы решили воспользоваться создавшейся об­становкой и разумно направляли своих агентов в среду перебежчиков, снабжая их такой информацией о поло­жении за «железным занавесом», которая обязательно Должна была вызвать к ним большой интерес запад­ных разведок. С помощью этих агентов Советы стара­лись выяснить, что мы делаем с беженцами, получить данные на наш персонал, а также искать среди пере­бежчиков таких, которые могут в перспективе оказать пользу советской разведке.

Такая же тактика может быть использована в совер­шенно иных целях, а именно для провокаций —этой Древней и бесчестной практики. Сам термин «agents Provocateurs» свидетельствует о том, что он зародился во Франции, где провокаторы использовались в преж­ние времена, во времена политических смут, но опять-^ки именно русские подняли провокацию до уровня Искусства. Это было главное средство, с помощью ко-^рого царская охранка нападала на след революци­онеров и инакомыслящих. Агент, вступив в какой-ни-УДь революционный кружок, не только шпионил за его

² Азеф Е. (1869—1918) — секретный сотрудник министерства внутренних дел России. Член ЦК партии эсеров, руководитель Бое­вой организации этой партии В 1908 году разоблачен, приговорен партийным судом к смертной казни, скрылся.— Прим. пер

³ Малиновский Р. В. (1876—1918) после Октябрьской револЮ^ ции разоблачен и расстрелян по приговору Верховного трибунала -' Прим пер.

участниками и передавал сведения о них полиции, но и подстрекал их к таким действиям, которые давали бы повод для ареста отдельных или всех членов кружка. Агенты точно сообщали, когда и где должна совершиться намеченная акция, поэтому полиция не испытывала никаких затруднений при осуществлении своих меро­приятий.

На практике провокационные действия могли приоб­ретать крайне изощренный, сложный и драматический характер. Самым гнусным царским провокаторам при­сущи черты персонажей Ф. М. Достоевского. Чтобы по­будить революционеров к действиям, которые могли бы дать полиции повод обрушиться на них, провокатор сам должен был играть роль революционного лидера и террориста. Если полиция хотела захватить значитель­ное число лиц и предъявить им обвинение, револю- i ционная группа должна была совершить нечто чрезвы­чайное, более серьёзное, чем просто проведение тайных собраний. В России в начале нынешнего века имели мес­то поразительные случаи.

Самый известный из царских провокаторов агент Азеф², по-видимому, был инициатором идеи убийства дяди царя великого князя Сергея и министра внут­ренних дел Плеве. Эти убийства дали охранке возмож­ность арестовать большое число террористов.

Один из ближайших соратников Ленина с 1912 года и до революции Роман Малиновский ³ был в действитель­ности агентом царской полиции и провокатором. Близ­кие к Ленину люди подозревали Малиновского, но Ле­нин неоднократно защищал его. Малиновский помогал полиции выявлять местонахождение подпольных типо­графий, сообщал о тайных собраниях и конспира­тивных встречах. Но главное его достижение было ещё более эффектным. ^я^

Он добился своего избрания (при содействии пол ции и с согласия ничего не ведавшего Ленина) в р} ский парламент — Государственную думу и стал член'

большевистской фракции. Здесь он отличился в качестве главного большевистского оратора. Полиции неоднократ­но приходилось призывать его умерить революционный пыл своих речей. В случае с Азефом и Малинов­ским, как и со многими другими «двойниками», трудно с уверенностью утверждать, кому они в действитель­ности служили. Они так хорошо играли роли персона­жей, под маской которых им приходилось действовать, что иногда, по-видимому, увлекались своей игрой, всерьёз верили в реальность этих ролей.

Агент-двойник — это самое типичное оружие контр­разведывательных операций, причем он может выступать под различными личинами. В страны вроде Запад­ной Германии, где сосредоточено много технических и военных объектов как западногерманских, так и воору­женных сил НАТО, из советского блока направляется огромное количество агентов, собирающих шпионские сведения о базах, аэродромах, военных складах, за­водах, гарнизонах американской армии и т. д. Одни аген­ты попадают в руки органов безопасности, другие яв­ляются с повинной знакомятся с девушкой и решают остаться с ней или просто находят жизнь на Западе более привлекательной. Такие люди становятся агента­ми-двойниками, когда удается убедить их и дальше под­держивать видимость работы в пользу советского блока, но «под контролем» Запада. Арестованные агенты часто соглашаются на такое предложение, предпочитая

пойти на эту сделку, нежели на один-два года сесть в тюрьму.

Чтобы укрепить репутацию такого агента, ему раз­решают передавать советской стороне заранее отобран­ную безобидную информацию в расчете на то, что Со­веты впоследствии могут дать этому агенту новые ин­струкции и задания, из которых нам будет ясно, 'чем интересуется противник и каким образом он собирается получить нужные ему сведения. Иногда с помощью та­кого агента удается заманить на Запад вражеского связ­ного, другого агента или даже сотрудника разведки. Когда это случается, можно либо следить за действиями Приехавшего, рассчитывая, что он наведет на других аген-'тов, находящихся на Западе, либо арестовать его. В последнем случае операция на этом, по понятным Причинам, и завершается, но ее цель все равно до-^игнута: обезврежен ещё один человек, работающий Ча противную сторону.

Ещё более ценным двойником является гражданин западной страны, который, получив предложение развед­ки противника работать на нее, тайно сообщает об этом властям своей страны. Здесь выгодна двойная ситу­ация. Во-первых, если Советы пытаются завербовать жителя западной страны, значит, они задумали нечто серьёзное. Во-вторых, если человек, которому было сде­лано такое предложение, добровольно сообщает об этом, значит, ему можно доверять. Обычно представители раз­ведки западной страны рекомендуют лицу, ставшему объектом советской вербовки, «принять» советское пред­ложение и делать вид, будто он работает на Советы, и в то же время ставить в известность соответству­ющие органы своей страны о всех поручаемых ему заданиях. Кроме того, его снабжают информацией, ко­торую его патроны хотят «подсунуть» Советам. Игру можно продолжать до тех пор, пока Советы не запо­дозрят своего «агента» или пока у него хватит выдержки.

Случай с ныне покойным голливудским кинорежис­сером Борисом Морросом является именно таким при­мером. Через Морроса, который на протяжении многих лет сотрудничал с ФБР, Советы руководили сетью своих исключительно важных агентов США, большинство ко­торых действовало в политических кругах и среди ин­теллигенции. Эта операция привела к аресту супругов Собл, доктора Роберта Соблена и многих других со­ветских агентов.

«Слежка» — это профессиональный термин, означаю­щий неотступное, постоянное наблюдение. Подобно вся­кой контрразведывательной функции, слежка должна осуществляться с максимальной осторожностью, чтобы человек, являющийся ее объектом, ничего не заметил. Преступник, который чувствует или знает, что за ним следят, имеет очень ограниченные возможности. Самое большее, на что он может надеяться, это ускользнуть от слежки и найти безопасное убежище. Агент развед­ки, почувствовав, что за ним установлена слежка, попытается покинуть страну, и в этом ему, конечно, постарается оказать помощь штаб-квартира его спец­службы. У

Слежка в контрразведке имеет двоякую цель. Во^ первых, если человека лишь подозревают в том, что он является вражеским агентом, пристальное наблюдение 3d всеми его действиями на протяжении определенного времени может дать дополнительные сведения, которьи

подтвердят это подозрение и прольют свет на миссию этого агента и используемые им способы ее осуществле­ния. Во-вторых, агент лишь в редких случаях дейст­вует самостоятельно. Со временем он так или иначе всту­пит в контакт со своими пособниками, информато­рами, может быть, и с людьми, от которых получает приказы. Превосходно налаженная слежка может рас­крыть агентурную сеть, к которой он принадлежит, и каналы, по которым он пересылает свои донесения.

Именно слежка была тем главным средством, ко­торое позволило англичанам задержать в январе 1961 го­да пятерых советских агентов из группы Лонсдэйла. Гарри Хаутон, служащий морского министерства, был заподозрен в передаче секретной информации неизвест­ной иностранной державе. Скотланд-Ярд выследил Хау-тона на одной из лондонских улиц, где он имел на­столько мимолетную встречу с другим человеком, что нельзя было с уверенностью сказать, передал ли один из

них что-либо другому и даже обменялись ли они хоть словом.

Однако тот факт, что оба действовали скрытно и, по-видимому, крайне опасались слежки, убедил англий­ских контрразведчиков в том, что они напали на вер­ный след. Скотланд-Ярд создал из своих специально подготовленных сотрудников две группы, чтобы следить за каждым из подозреваемых в отдельности. После мно­гих дней неустанной, хорошо организованной и замас­кированной слежки следы привели их к букинисти­ческой лавке, которой владела вполне безобидная на вид американская супружеская пара. Их роль — если они вообще были причастны — не удалось выяснить сразу.

В следующий раз Хаутон прибыл в Лондон со своей подружкой, которая работала в том же военном учреж­дении. У них была хозяйственная сумка. Когда они шли по улице (опять-таки под наблюдением), сзади подо­шел тот самый человек, с которым у Хаутона был кон­такт в прошлый раз. В момент передачи ему Хаутоном и его спутницей сумки (ясно, что это был заранее ус­ловленный способ передачи «товара») все трое были арес-'Гованы⁴. Неизвестный оказался Гордоном Лонсдэйлом, советским «нелегалом» с канадскими документами, имен-Чо он и руководил всей этой операцией.

⁴ Даллес «забыл» упомянуть, что в это время Хаутон уже рабо- ^lta» на английскую контрразведку.— Прим. пер.

Через несколько часов та же участь постигла невин­но выглядевшую американскую чету. ФБР разыскивало их как советских агентов ещё в Соединенных Штатах, но они исчезли, когда почувствовали неладное. В Лондоне они с помощью тайного радиопередатчика направляли информацию Лонсдэйла в Москву.

Контрразведка, подобно большинству областей раз­ведывательной работы, использует многочисленные тех­нические средства, в частности такое, с помощью кото­рого в прошлом было раскрыто тайных агентурных групп больше, чем посредством чего-либо другого. Речь идет о перехвате и установлении местонахождения под­польных радиопередатчиков, о так называемой «радио­пеленгации». Для этого используются чувствительные электронные измерительные приборы, которые мон­тируются вместе с радиоприемником, установленным на легковом автомобиле или грузовике. С помощью тако­го аппарата можно установить местонахождение источ­ника радиосигналов.

В настоящее время в большинстве стран все легальные передатчики, как коммерческие, так и люби­тельские, не могут использоваться без лицензии и долж­ны быть зарегистрированы. В Соединенных Штатах по­зывные и точное местонахождение передатчика фикси­руются в федеральной комиссии связи. Комиссия по­стоянно следит 'за установленным порядком в эфире. Это позволяет обнаруживать слишком беззаботных ра­диолюбителей, не удосужившихся обзавестись лицен­зией, а также засекать передатчики нелегальной аген­туры. Зашифрованный текст сообщений и отсутствие официально зарегистрированных позывных — вот при­знаки, по которым обычно опознается работа неле­гальных радиопередатчиков.

Наблюдение за подозрительными источниками сигна­лов может также показать, что радист работает по оп­ределенному графику, и это почти всегда означает, что передачи ведутся для иностранного разведыва­тельного центра. Теперь вступает в дело радиопелен­гация. Главная помеха быстрому определению место­нахождения нелегального передатчика заключается в том, что обычно оператор по вполне понятным сооб­ражениям находится в эфире максимально короткий отрезок времени. Пока работники службы радиопелен­гации колесят по большому городу, пытаясь нащу­пать и выделить сигналы шпионского передатчика, ра-

встающего на волнах, заполненных другими сигналами, он внезапно прекращает работу, уходит из эфира и пелен-гаторщикам ничего не остается, как ждать, когда он снова заговорит через несколько дней или недель. Если речь идет о советском агенте, график работы пере­датчика, хотя он и имеет четкий порядок, может строиться таким образом, что определить его бывает нелегко. К тому же график может часто меняться. Единственное решение, которое может принять в та­ком случае штаб радиопеленгации, состоит в том, чтобы постоянно ловить в эфире подозрительные сигналы и, обнаружив их, неотрывно следить за ними. В этой области, как и в других, специалисты каждой сто­роны изобретают все новые приспособления, дающие воз­можность перехитрить противную сторону. Последней новинкой такого рода является скоростной метод радио­передач. Радисту не нужно теперь пользоваться теле­графным ключом, напрягая все свои силы, чтобы рабо­тать как можно быстрее. Он заблаговременно записывает свое сообщение на магнитную ленту, а затем передает его в эфир, пуская магнитофон с такой большой ско­ростью, что человеческое ухо абсолютно не в состоянии уловить содержание передачи. Приемная радиостанция записывает радиограмму и может затем воспроизве­сти ее уже с нормальной скоростью. Если нелегальный радист находится в эфире всего 20—30 секунд, пелен-гаторщики вряд ли смогут установить местонахождение его передатчика.

Во время второй мировой войны, когда скоростная Радиопередача ещё не применялась, радиопеленгация по­солила контрразведывательным органам обеих сторон провести много успешных операций. В ходе знаме­нитой операции «Северный полюс» центр английской Разведки в Лондоне поддерживал связь с голландским "здпольем по радио. Голландцы передавали в Лондон ^общения о немецкой армии и по радио условливались ^; Лондоном о переброске в Голландию новых партий ^йвой силы и техники. В 1942—1944 годах англичане ³ ответ на просьбы, поступавшие через различные радио-^Редатчики голландского подполья, сбросили в Гол-^йДии в заранее назначенных местах большие пар-^ги1! оружия и продовольствия. Многие бомбардиров--йки, перебрасывавшие людей и грузы в Голландию, Сзывались сбитыми сразу после того, как они пово-^йвали домой, но ценный груз, как вначале думали в

Англии, всё же попадал к людям, которые в нем так нуждались. На самом деле в конце 1941 и в начале 1942 года контрразведывательные органы германской ар­мии, которые действовали на территории Голландии сумели с помощью радиопеленгации засечь ряд неле­гальных передатчиков, принадлежавших голландскому подполью, и захватить нескольких радистов. На их мес­то немцы ставили своих людей, аккуратно проинфор­мировав Лондон, что старые радисты не справились с делом и «подполье» выделило новых. Это была работа контрразведки в ее коварнейшем виде. Подстраиваясь в эфире под голландских подпольщиков, нацисты втя­нули в ловушку немало храбрых добровольцев и полу­чили огромное количество снаряжения, которое пред­назначалось для борьбы против них. Таким образом, на­цисты сумели нейтрализовать деятельность определенной части голландского подполья. Именно этим объяснялся тот факт, что бомбардировщиков сбивали только после того, как они сбрасывали свой груз. Обману нацис­тов был положен конец, лишь когда два захваченных немцами подпольщика сумели бежать и добраться до

Англии.

Во время второй мировой войны немецкая служба пе­ленгации, которая всегда была превосходно организова­на, внесла также значительный вклад в ликвидацию важных советских агентурных сетей в Европе. К сере­дине 1941 года станции радиоперехвата немецкой конт-разведки записали и проанализировали достаточно много зашифрованных радиограмм, посылавшихся явно неле­гальными передатчиками, находившимися где-то на тер­ритории Западной Европы. Был сделан вывод, что об­ширная советская агентура выкачивала информацию о нацистах, действуя с территории оккупированных Гер­манией стран. Немецкая служба пеленгации действовала настойчиво, непрестанно и систематически. Правда, их задача облегчалась тем, что радисты подолгу находились в эфире, так как передаваемая информация была очень ценной и к тому же значительной по объему.

Легко понять, какое огромное значение имеет pfl⁹ контрразведки радиопеленгация, если учесть, что в да¹¹' ном случае немцы не имели ни малейшей зацепки» которая помогла бы им установить личность или место' нахождение многочисленных советских агентов, собира⁸' ших для Москвы настолько важную информацию, ^чт0 несколько передатчиков работали практически непрерь¹⁸'

до. Немцам не удавалось также разгадать шифры, ко­торыми пользовались советские радисты. Они могли по­путаться нащупать эту невидимую шпионскую сеть лишь путем пеленгации и установления местонахождения тех передатчиков, через которые передавалась добытая этой сетью информация. В данном случае речь шла о точном определении местоположения передатчиков не в преде­лах одного города, а на территории, простирающейся на много тысяч квадратных миль.

Менее чем за год — с осени 1941 до лета 1942 года — подразделения пеленгации немецкого абвера сумели за­сечь три наиболее важные советские подпольные ради­останции и арестовать их обслуживающий персонал. (Радистов обычно заставали врасплох, когда они вели передачу.) Две установки находились в Бельгии и од­на — во Франции. Когда радисты заговорили, нацисты, конечно, смогли выследить тех агентов и осведомителей, чья информация давала такую нагрузку радиопередат­чикам. С помощью одного из радистов, арестованных в Бельгии, немцы добрались до группы Шульце-Бойзена — Харнака в Берлине, о которой мы рассказы­вали в предыдущей главе. Как и в случае с опера­цией «Северный полюс», немцы в течение некоторого времени использовали часть советских радиопередатчи­ков и пытались достаточно долго дезинформировать Москву, чтобы с ее невольной помощью выявить ещё ряд лиц, сотрудничающих с советской разведкой.

В результате потерь, а также в силу того, чтр после провалов было слишком опасно, если вообще возможно, вновь наладить подпольные радиопередачи с территории Германии и оккупированных ею стран, Советы начиная ^с 1942 года сосредоточили свои усилия на создании базы для передачи разведывательной информации с тер- ' Ритории Швейцарии. Поскольку Советский Союз не Имел дипломатического представительства в этой стране, ^ова возникла необходимость прибегнуть к подпольным Радиопередатчикам. Многие из них были со временем засечены и ликвидированы усилиями швейцарской служ-"bi пеленгации.

Наш обзор никоим образом не охватил всех люд-^йх и технических средств, которыми располагает ^нтрразведка. Значительная часть ее основной работы ^ется на таком лишенном всякого романтического Реола поприще, как архивы и досье, которые состав-^J ^iot главную опору всей деятельности контрразведки.

Одним из величайших достижений в контрразведы­вательной службе явилась частичная механизация рабо­ты с досье, которая обеспечивает быстрый и точный отбор необходимого материала из огромных запа­сов информации, касающейся всего, что происходит в мире.

Хотя большая часть повседневной работы контр­разведки весьма трудоемка и однообразна, ее сложные и хитроумные операции очень похожи на гигантское шахматное сражение, полем для которого служит весь мич

Глава десятая

Добровольные помощники

Выполнение задачи, нацеленной на добывание Запа­дом секретов за «железным или бамбуковым занаве­сами» облегчается благодаря помощи людей, которые приходят к нам добровольно.

Нашей разведке не всегда приходится самой доби раться до интересующей нас цели. Зачастую нужная информация доходит до нас через хорошо осведомлен­ных людей. Нашими добровольными помощниками явля­ются «перебежчики», которые покидают родину и перехо­дят к нам, либо люди, которые остаются «на месте», но работают на нас. Однако необходимо помнить, что и противник пользуется этим же источником сведений. Информация, получаемая от перебежчиков, бывает сплошь и рядом отрывочной и разрозненной, но и она пополняет запас наших знаний о противнике.

Термины «перебежчик» и «дезертир» часто применя­ются в международном политическом и разведыватель­ном языке к тем должностным лицам или просто хо-Рощо информированным гражданам, которые покидают свои страны. Однако эти определения вызывают вполне законное недовольство лиц, отвергнувших покинутое ими общество и избравших, по их мнению, лучшее.

^ Я предпочитаю называть их добровольцами и не со­бираюсь утверждать, что все так называемые пере­бежчики оказались на Западе по политическим мотивам. ~°всем нет. Большинство из них стали на этот путь "потому, что их постигла неудача в работе, остальных ^ивлекли материальные соблазны жизни на Западе. Сре-^^и этих людей есть и такие, кто перешел на нашу сто- '^У по идейным соображениям.

Если перешедший к нам человек принадлежал к со-141

ветской иерархии, он мог быть хорошо осведомлённы!^ о сильных и слабых сторонах режима, борющихся меж­ду собой группировках, фактах коррупции. Если этс технический специалист, ему известны достижения i соответствующей области деятельности. Добровольцами могут быть военные, дипломаты, ученые, инженеры солисты балета и др.

Часто дезертиры оказываются совсем не теми, за когс себя выдают. Время от времени инсценируются мнимые дезертирства. Хотя такой способ засылки агентов и нель­зя признать особенно удачным, однако и он может при­нести определенную пользу. Мнимый перебежчик може1 почерпнуть кое-какие сведения (и затем переслать их i свою штаб-квартиру) во время расспросов, которым его подвергнут в той стране, куда он перебежит. В ходе этих бесед он может выяснить, что известно его собе­седникам о его стране и чего они не знают. Сле­дующим и последним шагом таких лжедезертиров яв­ляется «дезертирство обратно». Наступит день, когда та­кой человек вдруг заявит, что он разочаровался, рас­каялся в своих грехах и хочет вернуться на родину, даже если его там ждет наказание. Это дает опре­деленный пропагандистский эффект, подрывает престиж страны, предоставившей убежище «перебежчику», обес­печивает ему, являющемуся в действительности шпио­ном, удобную возможность вернуться домой и привезти собранную информацию. Однако такие случаи представ­ляют собой исключения.

Разведчики также имеют возможность получить на­значение на работу за рубеж под прикрытием, напри­мер, дипломатов или совершить поездку за границу, и некоторые из них пользуются такими случаями, чтобы де­зертировать. Их дезертирство считается самой тяжелой потерей.

Дезертирство кадрового разведчика противной сторо­ны является, естественно, большой удачей для контр­разведки. Ведь с точки зрения количества и качества получаемой при этом информации такой источник ряв- ноценен прямому проникновению на какой-то срок ^в 'разведывательные штабы противника. Один такой добр⁰' волец-разведчик может буквально парализовать на н^ сколько месяцев работу покинутой им разведывательной службы. Он может рассказать об организации этой слу^' бы, а также о работе и характере многих своих KO^¹' лег в штаб-квартире разведки. Он может разоблачит⁶

А')

разведчиков, действующих под разными личинами за по. делами его страны. А самое главное - ра^полага информацией о проводимых разведывательны^опео-циях. Однако он может и не знать многих агенте по той простой причине, что во всех разв^ат^ ных службах сведения такого характера SS^^ ся и лишь немногие работники, непосредствен^с^

Гт^ тои^' ^{осведомлены0 том}- -и^агенТьГучГст

Глава одиннадцатая

Обман противника

В разведке понятие «дезинформация» охватывает широкий круг мероприятий, с помощью которых одно государство пытается ввести в заблуждение другое госу­дарство, обычно потенциального или фактического про­тивника, относительно своих возможностей и намере­ний. Наиболее активно этот метод используется в ходе войны или непосредственно накануне войны, когда его ос­новная задача заключается в том, чтобы отвлечь силы обороны противника от участка, где намечается удар, или создать у него впечатление, что нападение вовсе не планируется, или просто ввести его в заблуждение от­носительно своих планов и целей.

Метод дезинформации стар, как сама история. Ин­тересные примеры дезинформации содержатся в сочине­ниях Гомера и Фукидида: троянский конь, приведший к падению Трои, и хитрость греков при нападении на Сиракузы в 415 году до н. э. Во втором случае гре­кам удалось заслать в ряды защитников Сиракуз своего агента, который убедил сиракузцев напасть на греческий лагерь, находившийся в некотором удалении от города. Тем временем греки погрузили всю свою армию на ко­рабли и приплыли в Сиракузы, оставшиеся фактически беззащитными.

Операции по стратегической дезинформации обычно требуют длительной и тщательной подготовки. Необ­ходимо прежде всего выяснить, что думает противник и чего он ожидает. Дело в том, что информация, пере' даваемая ему, должна казаться правдоподобной и и⁶ выходить за рамки реальных планов, которые, как извест' но противнику, противостоящая сторона в состояний осуществить.

Затем разведка должна найти способ доведения дезинформации до противника. Успех зависит от тес­ного взаимодействия военного командования с разведы­вательной службой.

После того как союзники изгнали немцев из Север-цой Африки в 1943 году, всем было ясно, что следу­ющий шаг будет предпринят в Южной Европе, неиз­вестно было только — где. Поскольку Сицилия явно представляла собой удобный плацдарм для дальнейшего наступления и действительно являлась целью союзни­ков, они считали, что необходимо сделать все возмож­ное для того, чтобы создать у немцев и итальянцев впечатление, будто союзники обойдут Сицилию. Попытка убедить немцев, что никаких военных действий вовсе не будет предпринято или что союзники двинутся через Испанию, исключалась, поскольку это было бы неправдо­подобно. Дезинформация должна держаться рамок воз­можных действий.

Для быстрой и эффективной передачи высшему военному командованию противника правдоподобных де­зинформационных сведений вряд ли найдется другой, более эффективный метод, чем «несчастный случай», ес­ли он кажется логически оправданным и налицо все признаки того, что противнику очень повезло. Такой «несчастный случай» был талантливо организован англи­чанами в 1943 году перед вторжением на Сицилию, и немцы восприняли его как действительное событие. В начале мая 1943 года на юго-восточном побережье Испании между португальской границей и Гибралтаром недалеко от города Уэлва был найден прибитый к бе­регу волнами труп английского майора. К его запястью был пристегнут портфель, в котором находились письма энглийского генерального штаба генералу Александеру* ^в Тунисе. В этих документах содержались явные на­меки на то, что союзники намерены вторгнуться в Южную Европу через Сардинию и Грецию. Как нам tTano известно после войны, немцы полностью поверили этим намекам. Гитлер направил танковую дивизию в Гре-ЦИю, а итальянский гарнизон на Сицилии не получил "открепления.

В современной истории разведки это, пожалуй, один

Александер X. (1891—1969) — английский фельдмаршал, глав-^омандующий союзными войсками в Средиземноморье.— Прим.

из лучших примеров дезинформации с помощью одного мероприятия. Операция эта имела кодовое наименование «Начинка» и была детально описана одним из основных ее участников Ю. Монтэгю в книге «Человек, которого не было». Это была чрезвычайно хитроумная уловка, ставшая возможной благодаря особенностям современ­ной войны и средствам, которые дает современная на­ука. Ничего неправдоподобного не было в том, что по­терпел аварию самолет, на котором летел офицер с важ­ным документом, а также в том, что его труп прибило к испанскому берегу.

В действительности для операции был использован труп только что умершего человека из гражданских. Труп облачили в форму английского майора, в карманы положили все необходимые документы, удостоверяющие его личность, визитные карточки и прочие мелочи, под­тверждающие, что это действительно майор Мартин. Он был спущен на воду с английской подводной лодки, которая всплыла достаточно близко от испанского бе­рега, чтобы была уверенность, что его прибьет к берегу. Так и случилось.

В ходе операции «Оверлорд» — высадки объединен­ных союзных войск в Нормандии в июне 1944 года— также эффективно использовалась дезинформация. Здесь была предпринята не одиночная акция, а целый комплекс тесно связанных между собой дезинформа­ционных мероприятий. Хорошо известно, что с их по­мощью удалось заставить немцев до конца сомневаться, на каком именно участке союзники совершат высад­ку. В наших собственных войсках были распростра­нены ложные слухи, исходя из предположения, что они дойдут до ушей немецких агентов в Англии и те со­общат о них куда следует. Была использована радио­связь с агентами из французского подполья. По радио передавали ложные приказы и указания о поддержке планируемой высадки союзных войск. Было известно, что некоторые из французских агентов перевербованы нем­цами и что они передадут им послание, полученное от союзников. Эти агенты, таким образом, служили прямым каналом проникновения разведывательных служб. Для того чтобы убедить немцев в том, что высад-ка произойдет в районе Гавра, агентам, действующий в этом районе, было дано задание установить наблЮ' дение за определенными объектами, чтобы тем самь^ указать немцам на возросший интерес союзников ^к

укреплениям, железнодорожным перевозкам и т. п. На­конец, военная разведка и рекогносцировка местности были организованы таким образом, чтобы продемонст­рировать крайний интерес именно к тем районам, где военные действия не планировались. Самолеты-разведчи­ки совершали в район побережья Нормандии выле­тов меньше, чем в район Гавра и др. Чтобы вос­препятствовать сосредоточению сил на севере Франции, были распространены слухи о подготовке отвлекающе­го нападения на Норвегию.

Имеются в основном два способа доведения дезин­формации до противника. Можно организовать какое-либо происшествие, подобно тому, как это сделали англичане в Испании. Такие «несчастные случаи» ка­жутся правдоподобными, поскольку они часто происхо- ¹ дят в силу превратностей войны. История знает множест­во случаев, когда курьеры с важными сообщениями попадали в руки противника. Другой способ заклю­чается в том, чтобы заслать к противнику своего агента, который будет делать вид, что сообщает о на­ших планах, как это сделали афиняне в Сиракузах. Таким агентом может быть «перебежчик» или какое-нибудь «нейтральное лицо». В данном случае, как и при проведении всех контрразведывательных мероприятий по проникновению к противнику, задача заключается в том, чтобы заставить противника поверить агенту. Нельзя рассчитывать, что он просто появится с сенса­ционной военной информацией и ее признают досто­верной, если он не будет в состоянии объяснить, почему

пошел на такой поступок, а также каким образом добыл информацию.

С появлением радио возник совершенно уникаль-чый канал дезинформации. Например, на территорию чротивника выброшен парашютист с портативным пере­датчиком и его захватили. Он признался, что на­давлен с заданием собирать шпионскую информацию ⁰ передвижении войск противника и передавать эти све-Дения в разведывательный центр по радио. Вполне воз-^Жно, что такого агента расстреляют после того, как он Рйсскажет о своем задании, а возможно, что его рас-^Реляют и до этого. Однако весьма вероятно, что про-^вник сочтет целесообразным оставить его в живых, по-^ольку его рация является прямым каналом для "средачи дезинформации разведке противника. Если раз-^ывательная служба, пославшая агента, знает, что он

захвачен и работает «под контролем» противника, она может и дальше давать ему задания, с тем чтобы ти в заблуждение противника. Например, если ставится задание дать информацию о сосредоточении войск в рай оне А, то тем самым создается впечатление, что в этом районе планируются какие-то военные действия. Этот тактический прием также использовался союзниками при подготовке высадки в Нормандии.

Менее значительные по своему характеру дезин­формационные мероприятия, в основном оборонительно­го характера, связаны с маскировкой важных объектов. Во время второй мировой войны для того, чтобы ввес­ти в заблуждение бомбардировочную авиацию фаши стов, аэродромы в Англии замаскировывались таким образом, что с воздуха казались фермами. Ангары обкладывались дерном, а мастерским придавали вид са­раев, помещёний для скота или каких-либо сельско­хозяйственных строений. Ещё большее значение имели другие мероприятия — в ряде районов расчищались пло­щадки и на них устанавливались макеты самолетов, с тем чтобы эти площадки выглядели как настоящие авиационные аэродромы. В соответствующих районах вдоль морского побережья ставили макеты военных ко­раблей там, где они в действительности могли бы на­ходиться.

---

---