Краткое содержание раздела «Вакцинация»

1. Вакцинация, на самом деле, не является примером гомеопати­
ческого принципа, так как она представляет собой введение без разбора
некоторого вещества всему населению без учёта индивидуальности.

2. Вакцинация является болезнетворным раздражителем,
который изменяет резонансную частоту защитного механизма.

3. Отсутствие реакции на вакцинацию может указывать
либо на то, что система очень здорова, либо на глубокую кон-

ституциональную слабость, так как в обоих случаях резона­нсная частота пациента не допускает реакции. В таком случае пациент будет обладать иммунитетом к эпидемическом забо­леванию, даже если не подвергнется вакцинации.

4. Слабая реакция — просто местное воспаление - указывает
на относительно слабый защитный механизм, и изменённая ча­
стота колебаний вполне может сохраниться надолго, что приведёт
к хроническому заболеванию на более позднем этапе жизни. Такие
больные обычно не реагируют на дополнительное введение вак­
цины, что подтверждает факт изменения резонансной частоты.

5. Системная реакция с лихорадкой, дискомфортом и т.д. ука­
зывает на сильную защитную реакцию, которая может успешно
отбросить болезнетворное воздействие вакцинации. Тогда пациент
остаётся не защищенным от болезни, несмотря на вакцинацию.

6. Системная реакция с осложнениями, такими как энце­
фалит и неврологические расстройства, - это возможно наи­
худший случай, так как последующее ухудшение здоровья будет
сильным и длительным.

7. В хронических случаях вакциноза хорошее улучшение
часто вызывает правильно назначенный нозод.

Аннотированная библиография к главе 8

/. Thomas, Е. W. Syphilis: Its Course and Management (New York: Macmillan, 1949), p. 10. «В течение двух лет после заражения не лече­ный сифилис вызывает иммунные изменения в организме-носителе, которые, за редкими исключениями, являются постоянными и де­лают невозможной реакцию тканей на последующие инфекции с образованием ранних сифилитических патологических изменений». Согласно опыту вышеуказанного автора, среди изученных 2000 слу­чаев было обнаружено лишь одно исключение.

2 International Agency for Research on Cancer and John E. Fogarty In­ternational Center of the National Institutes of Health, USA, Host Environment Interactions in the Etiology of Cancer in Man (Lyons: International Agency for Research on Cancer, 1973), p. 50. Частота заболевания раком среди людей из раковых семей на 300% выше по сравнению с населением в целом. Заболеваемость детей из раковых семей лейкемией на 400% выше, чем по населению в целом. Существует также высокая кор­реляция между наличием раковых больных и заболеваемостью обу­словленными повреждением хромосом болезнями в семьях. Если один из однояйцовых близнецов болен лейкемией, то конкордан-тность второго составляет 20%.

ГЛАВА 9. ПРЕДРАСПОЛОЖЕННОСТЬ К БОЛЕЗНИ

Должно быть ясно, что болезнь является результатом дей­ствия болезнетворного раздражителя, который резонирует с не­которым конкретным уровнем восприимчивости организма. Этот раздражитель называется «возбуждающей причиной» и может быть микроорганизмом, инородным химикатом, эмо­циональным шоком, аллопатическим лекарством, вакцинацией или любым из многих других воздействий. Для возникновения болезни необходима сильная восприимчивость к данному бо­лезнетворному фактору; это предрасположенность называется «сохраняющей причиной», потому что пониженное состояние здоровья сохраняется из-за слабости защитного механизма, а не в результате последовательности возбуждающих причин. В этой главе мы рассмотрим, что именно представляет собой эта пред­расположенность, каковы ее характеристики, как она переда­ётся и какова ее роль в лечении.

Как говорилось в главе 5, восприимчивость человека обычно меняется в пределах узкого спектра заболеваний. Если какое-нибудь сильное воздействие (такое как воздействия, об­суждавшиеся в главе 8) не вызовет скачкообразного перехода на другой уровень, человек на протяжении всей жизни остаётся на определённом уровне восприимчивости; однако даже в случае скачка организм будет оставаться на новом уровне, если его не лечить гомеопатией. В пределах определённого набора за­болеваний человек будет меняться в соответствии с такими факторами, как продолжительность сна, питание, санитария, уровень стрессов в его жизни и т.д., но он не сможет самостоя­тельно перейти с одного уровня на другой.

Прежде всего, как человек приобретает предрасположен­ность к болезни? Как возникает слабость на некотором уровне? Мы знаем, что главными факторами ее являются сильные острые заболевания, аллопатические лекарства и вакцинация, но также ясно, что значительная часть предрасположенностей носит наследственный характер. Хорошо известно, что неко­торые болезни, такие как сердечные заболевания, рак, диабет,

хорея Гентингтона, туберкулёз, алкоголизм, шизофрения и многие другие, обычно наблюдаются в поколениях одного рода. Все клиницисты также часто наблюдают, что у некоторых семей имеется предрасположенность к серьёзным заболева­ниям как таковым, а у других - нет. Например, у пациента в молодом возрасте могут появиться симптомы неспецифиче­ского язвенного колита, несмотря на то, что ни у кого в семье никогда не было колита; однако при изучении семейного ана­мнеза будет обнаружено, что в предыдущих двух поколениях многие члены семьи почти всю свою жизнь болели различ­ными болезнями. Человек очень редко приобретает очень серьёзную хроническую болезнь в молодом возрасте, если все предки были здоровы до зрелого возраста.

Известно, что определённую роль в формировании наслед­ственного предрасположения к болезни играет генетическая структура человека (ДНК), но это ещё не всё. Как мы увидим не­много дальше, один из родителей может заболеть в течение жизни болезнью, воздействие которой может передаться детям, даже если нет никаких признаков изменения генетической структуры этого родителя. Учитывая динамический уровень, легко представить, как это может случиться. Если жизненная сила родителей значительно ослаблена, электромагнитное поле ребёнка в момент зачатия может быть соответственно ослаблено.

Клиническое выявление этой «сохраняющей причины» болезни становится очевидным, когда мы видим, что пациент время от времени возвращается с одинаковыми или похожими жалобами, несмотря на то, что в каждом остром кризисе го­меопатические препараты, казалось, действовали вполне хо­рошо. В таких случаях препараты как будто действуют на защитный механизм на недостаточно глубоком уровне пред­расположения. Именно из-за расстройства в связи с такими случаями Ганеман посвятил последние годы своей жизни пои­ску причин таких глубоких предрасположенностей. Эти иссле­дования привели, в конечном счёте, к его третьему крупному вкладу в медицину: теории «миазмов».

В афоризме 72 «Органона» Ганеман описывает своё перво­начальное представление об этом вопросе:

Характерные для человечества заболевания делятся на два класса. Первый включает быстрые болезненные процессы, вы­званные аномальными состояниями и расстройствами жизнен­ной силы; такие болезни обычно протекают в течение короткого периода незначительной продолжительности и называются

«острыми заболеваниями». Ко второму классу относятся болезни, которые вначале часто кажутся незначительными и незамет­ными, но которые характерным для них образом пагубно дей­ствуют на живой организм, динамически расстраивая его и коварно подрывая его здоровье в такой степени, что автомати­ческая энергия жизненной силы, предназначенная для сохранения жизни, может оказать лишь несовершенное и неэффективное со­противление этим болезням в их начале, а также по мере их раз­вития. Жизненная сила, будучи неспособной погасить их без помощи, не в состоянии предотвратить их развитие или своё соб­ственное постепенное истощение, что ведёт к окончательному разрушению организма. Эти болезни называются хроническими.

Ганеман занимался исследованием этой проблемы 12 лет; он систематически и упорно расспрашивал каждого больного даже о болезнях его родителей и бабушек и дедушек, стремясь выяс­нить происхождение проблемы. Отчёт Ганемана об этом иссле­довании приведён в «Хронических болезнях». Он так ясен и отвечает на столько вопросов, которые, несомненно, возникнут у читателя, что я процитирую здесь довольно большой отрывок.

Несмотря на все усилия, врач-гомеопат мог лишь ненадолго за­держать развитие хронических болезней, и они становились, год от года всё тяжелее... Их начало было многообещающим, продолжение благоприятным, исход безнадёжным... Тем не менее, это учение прочно опиралось на истину и всегда будет на неё опираться... Только гомеопатия впервые научила лечить хорошо описанные идиопатиче­ские заболевания... несколькими маленькими дозами правильно по­добранного гомеопатического лекарства.

Откуда же тогда этот менее благоприятный, этот небла­гоприятный результат продолжительного лечения невенериче­ских хронических заболеваний даже с помощью гомеопатии? В чём была причина неудач тысяч попыток вылечить другие болезни хро­нического характера так, чтобы обеспечить стойкое здоровье? Могла ли эта причина заключаться, например, в том, что до сих пор имеется слишком мало гомеопатических препаратов, чистое действие которых проверено?До сих пор последователи гомеопа­тии утешали себя именно так, но это оправдание или так назы­ваемое «утешение» никогда не удовлетворяло основателя гомеопатии, особенно потому, что даже новые проверенные цен­ные лекарства, число которых растёт год от года, не продвинули вперёд лечение хронических (невенерических) заболеваний ни на

один шаг, в то время как острые заболевания не только сносно удаляются путём правильного применения гомеопатических пре­паратов, но быстро и полностью излечиваются с помощью ни­когда не прекращающей своей работы предохранительной жизненной силы в нашем организме.

Почему тогда эта жизненная сила не может под эффективным воздействием гомеопатической медицины обеспечить никакого истинного и стойкого выздоровления при этих хронических болезнях даже с помощью таких гомеопатических препаратов, которые наи­лучшим образом покрывают имеющиеся симптомы, в то время как та же самая сила, созданная для восстановления нашего организма, тем не менее, так неутомимо и успешно завершает выздоровление даже при тяжёлых острых заболеваниях? Что мешает этому?

Желание узнать причину, по которой все известные гомеопа­тии лекарства не могут обеспечить настоящее излечение при вы­шеупомянутых заболеваниях,... преследовало меня с 1816 г. ночью и днём, и вот это произошло! Создатель всего хорошего позволил мне за это время постепенно решить эту тонкую проблему путём неос­лабных раздумий, упорных расспросов, достоверных наблюдений и самых точных опытов, выполненных ради блага человечества.

Постоянно повторялось такое явление: после устранения не­венерических хронических заболеваний гомеопатическими сред­ствами они всегда возвращались в более или менее изменённой форме и с новыми симптомами, либо повторялись ежегодно с боль­шим числом жалоб. Этот факт дал мне первый ключ: столкнув­шийся с таким хроническим (невенерическим) заболеванием врач-гомеопат должен не только бороться с болезнью, представ­шей его взору, но рассматривать и лечить её как хорошо описан­ную болезнь, которую следует быстро и насовсем уничтожить обычными гомеопатическими препаратами, а также всегда до­лжен найти какой-нибудь отдельный фрагмент более глубоко укоренившейся изначальной болезни... Поэтому прежде, чем он сможет надеяться найти одно или несколько лекарств, которые могут гомеопатически покрыть исходную болезнь посредством её характерных симптомов, он должен сначала насколько возможно полно выяснить всю степень всех травм и симптомов неизвест­ного первичного заболевания.

Однако, что искомое исходное заболевание должно также иметь миазматическую хроническую природу, стало ясным мне из того обстоятельства, что после того, как оно однажды воз­никло и развилось до определённой степени, его никогда нельзя будет устранить силой даже очень крепкой конституции, ни-

когда нельзя будет преодолеть даже самой здоровой диетой и об­разом жизни, и оно никогда не отомрёт само собой...

Я уже в самом начале в своих исследованиях и наблюдениях за такими невенерическими пациентами пришёл к этому выводу, когда обнаружил, что препятствие к излечению многих больных, которые обманчиво выглядели как больные конкретными, хорошо описанными болезнями, но, однако, они не поддавались излечению гомеопатическими методами с помощью испытанных тогда ле­карств, лежало, по-видимому, в случившемся когда-то в прошлом высыпании чесотки, о котором больные говорили нечасто, и все последующие страдания обычно начинались с этого момента. Так же обстояло дело с аналогичными хроническими пациентами, ко­торые не сообщали о такой инфекции или, что, ещё чаще, из-за невнимательности не замечали её или, по меньшей мере, не могли вспомнить о ней. После тщательных расспросов обычно обнару­живалось, что время от времени, хотя и редко, у них появлялись небольшие её следы (мелкие пустулы чесотки, герпеса и т.д.) как бесспорный признак бывшей инфекции этого рода.

Эти обстоятельства в сочетании с тем фактом, что бесчис­ленные наблюдения врачей, а нередко и мой собственный опыт, по­казывали, что у здоровых в прочих отношениях лиц после подавленного ошибочными методами или исчезнувшего с кожи под действием других средств высыпания чесотки с очевидностью поя­влялись такие же или аналогичные симптомы; эти обстоятельства, я повторяю, не могли оставить в моём сознании никаких сомнений относительно того внутреннего врага, против которого я должен был бороться при медицинском лечении таких больных...'.

В современном мире для большинства из нас эта концепция может показаться немного упрощённой. Тем не менее, она вполне соответствует тому, что было сказано до сих пор о подавлении сим­птомов с периферических уровней на более глубокие. Это хоро­ший пример того, как может измениться резонансная частота организма, создавая восприимчивость к более глубоким заболева­ниям. В «Хронических болезнях» Ганеман приводит множество случаев, которые очень убедительно демонстрируют этот принцип.

Мальчик 13 лет с детства страдал Tinea Capitis (дерматоми-козом головы — прим. перев.). Мать освободила его от этой бо-

¹ Samuel Hahnemann, Chronic Diseases, перевод Louis H. Tafel со второго расширенного немецкого издания (Philadelphia: Boericke & Tafel, 1896; Cal­cutta: L. Ringer, 1975), стр. 19-22.

лезни, но через восемь или десять дней он очень сильно забо­лел, страдая астмой и сильными болями в конечностях, спине и колене, которые не проходили до тех пор, пока через месяц по всему его телу не высыпала чесотка (Pelargus, [Storch] Obs. clin.Jahrg., 1722, p. 435).

Tinea Capitis у маленькой девочки был снят слабительными средствами и другими лекарствами, но у ребёнка появилась уг­нетённость грудной клетки, кашель и сильная утомляемость. Бодрость вернулась к ней и быстро, только когда она перестала принимать лекарства, и дерматомикоз появился снова (Pela­rgus, Breslauer Sammlung v. Jahrg., 1727, p. 293).

У трёхлетней девочки в течение нескольких недель была чесотка; когда она была удалена какой-то мазью, то на сле­дующей неделе у девочки началась бронхиальная астма с хра­пом и онемением и холодом всего тела, которые не проходили до тех пор, пока вновь не появилась чесотка (Suffocating Ca­tarrh, Ehrenfr. Hagendorn, Hist. Med. Phys. Cent. I, hist. 8, 9).

Мальчик 5 лет долго страдал чесоткой, а когда она была уда­лена какой-то целебной мазью, после неё осталась тяжёлая мелан­холия с кашлем (Riedlin, Obs). Cent. II, obs. 90, Augsburg, 1691).

У девочки 12 лет была чесотка, от которой она часто стра­дала. Чесотка была удалена с кожи мазью, и тогда у девочки на­чалась острая лихорадка с бронхиальной астмой и отеками, а впоследствии и плевритом. Шесть дней спустя, после приёма внутрь лекарства, содержащего серу, снова появилась чесотка, и все симптомы, кроме отеков, исчезли; однако через двадцать четыре дня проявления чесотки снова исчезли, после чего воз­никло новое воспаление в грудной клетке с плевритом и рвотой (Pelargus, Obs. clin. Jahrg., 1723, p. 15).

У девочки 9 лет был удалён Tinea Capitis, и у нее началась длительная лихорадка, появились отеки и одышка; когда Tinea Capitis появился снова, она выздоровела (Hagendorn, Recueil d'observ. De Med., Tom. Ill, p. 308).

После удаления чесотки с помощью наружной аппликации возник амавроз, который прошёл, когда на коже снова появилась сыпь (Amaurosis, Northof, Diss. de Scabie, Gotting., 1792, p. 10).

У мужчины, удалившего с помощью мази часто появляв­шуюся сыпь чесотки, появились эпилептические судороги, кото­рые исчезли, когда на коже снова появилась сыпь (Epilepsy, J.C. Carl in Act. Nat. Cur. V, obs. 16).

Двое детей освободились от эпилепсии при появлении влажного дерматомикоза, но эпилепсия вернулась, когда

дерматомикоз был неосторожно удалён (Tulpius, Obs). Lib. I., Cap. 8)².

В конце концов, Ганеман описал три основных миазма, ко­торые являлись, как он считал, причинами, лежащими в ос­нове хронических заболеваний. У любого данного пациента мог быть один миазм или любая их комбинация. Первым он описал псорический миазм (от греческого слова «psora», озна­чающего «чесотка»). Ганеман считал его самым первым миаз-мом, поразившим человеческую расу, а значит и самым фундаментальным, лежащим в основе всего слоем слабости, на котором впоследствии возникли другие. Конкретные болезни, которые Ганеман связывал с псорой, лежали в диапазоне от почти всех физических заболеваний, включая рак, диабет, ар­трит и т.д., до самым тяжёлых психических заболеваний, таких как эпилепсия, шизофения и имбецильность.

Вторым миазмом, поразившим человеческую расу, Ганеман считал сифилитический миазм. Конкретная болезнь «сифилис» рассматривалась как одно из проявлений этого предрасполо­женности, но оно подразумевалось также в широком диапазоне других расстройств, обнаруживаемых также на поздних стадиях других миазмов. Ганеман считал, что пациенты, страдающие си­филитическим миазмом, подпадают под его влияние от зараже­ния сифилисом или путём наследования от заражённого предка, и этот признак затем передаётся от поколения к поколению.

Третьим ганемановским миазмом был сикотический миазм (от греческого слова «syco», означающего «фига»). Он считал, что этот миазм возникает из гонореи, которой заразился либо пациент, либо один из предков пациента.

Следует пояснить, что Ганеман не считал конкретной при­чиной венерических миазмов реальных микробов — спирохету или гонококк. Эти микробы, как и все вызывающие заболева­ние факторы, рассматривались как факторы, оказывающие бо­лезнетворное воздействие и на динамический уровень. Если пациент ослаблен псорическим миазмом, и, в конце концов, в результате недозволенного полового поведения подвергается воздействию венерического заболевания, это сочетание ведёт к болезни и соответствующему миазму. Не каждый, кто дей­ствительно приобретает болезнь гонорею, обязательно впадает в сикотический миазм; он возникает лишь у относительно не­большого процента, однако после того, как эта «зараза» вне-

² Там же.

дряется на динамический уровень организма, она будет пере­даваться от поколения к поколению.

Обычным заблуждением в отношении миазматической тео­рии является убеждение, что конкретные патологические со­стояния возникают от конкретных миазмов. Например, часто говорят, что экзема является псорическим заболеванием, язвы — сифилитическим, а рак, псориаз и другие возникают от сочета­ния всех трёх миазмов. В действительности, любой из трёх миаз­мов может привести к любому патологическому изменению. Рак, диабет, безумие, имбецильность и т.д. могут возникнуть из по­следней стадии любого из миазмов или из любого их сочетания.

Степень хронической слабости защитного механизма явля­ется прямым результатом интенсивности миазматических влия­ний. Если мы сравним, например, двух пациентов с лейкемией, то возраст, в котором возникает эта болезнь, является мерой числа имеющих к ней отношение миазмов. Если она появилась в возрасте 70 лет, а до этого у пациента всю жизнь было хорошее здоровье, то, вероятно, имеется только псорический миазм. Если, с другой стороны, она возникла в детстве, то очень веро­ятно, что имеются три миазма или более. При оценке любого индивидуального случая важное значение для прогноза имеет представление о числе имеющихся миазмов: чем больше миаз­мов имеется, тем медленнее будет реакция на лечение.

Со времён Ганемана гомеопаты часто неправильно поль­зовались миазматической теорией или неправильно её пони­мали. Многие просто игнорировали это концепцию как слишком упрощённую или имеющую небольшую практиче­скую ценность. Многие принимали эту теорию некритически, просто как акт веры в Мастера, который имеет такие крупные заслуги. К сожалению, такая слепая вера мешала настоящему пониманию этой идеи и дальнейшей разработке её в реальной клинической практике. Вследствие этого, в настоящее время в гомеопатии существует два взгляда не теорию миазмов: одна иг­норирует эту идею полностью, а вторая принимает её бездумно, и потому принимает рутинный метод назначения препаратов в попытке «очистить» больного от миазмов. Возникшие после смерти Ганемана путаница и полемика стали причиной чрез­вычайно неправильного понимания миазматической концеп­ции; по этой причине в данной книге я буду подчёркивать термин «предрасположенность» вместо термина «миазм». Кроме того, я не буду подробно описывать связанные с каж­дым миазмом клинические признаки и симптомы, чтобы не

ввести читателей в заблуждение, что можно делать назначения только на основе миазма.

Со времён Ганемана возникла ещё одна путаница — убеж­дение, что некоторые миазмы являются сложной комбинацией двух или более исходных трёх миазмов. Лучше всего известный пример путаницы в этом вопросе — это то, что так называемый «туберкулёзный миазм» является на самом деле комбинацией псоры и сифилиса. Известная история болезней на планете прямо противоречит этой теории. Туберкулёз — одна и самых первых известных человечеству болезней, обнаруженная в ске­летах самых первых примитивных людей. С другой стороны, сифилис, не был известен европейскому континенту до тех пор, пока не был привезён из Северной Америки Колумбом³.

Самым важным вкладом ганемановского исследования миазмов является идея, что имеются слои предрасположенно-стей, лежащие в основе усиления и ослабления, появления и исчезновения острых болезней; их следует учитывать при ле­чении, если мы хотим добиться полного излечения. В таких случаях полное излечение потребует относительно долгого вре­мени, пока врач будет систематически снимать слой за слоем предрасполагающие слабости путём тщательного назначения каждого препарата по совокупности симптомов на данный мо­мент (см. рис. 9). Каждый слой всегда определяется нижележа­щими слоями, и имеется определённая последовательность появления слоев патологии. Если назначать препарат рутинно, на основе только прошлого или семейного анамнеза, а не на основе текущей симптоматологии пациента, то препарат может на самом деле прервать любой прогресс в направлении излече­ния. Даже хуже: такое назначение может настолько расстроить защитный механизм, что образ правильного препарата будет различить гораздо труднее.

Концепция предрасполагающих слоев обладает большой практической ценностью в хронических рецидивирующих слу­чаях. Например, если пациент обращается к гомеопату по по­воду хронических головных болей, начавшихся после простуды, и врач даёт Belladonna, то больной может обнару­жить, что головные боли резко исчезли. Если у пациента до­статочно сильная конституция, то проблема может быть излечена надолго. Однако подавляющее большинство пациен­тов ослаблены наследственными влияниями, лекарствами или вакцинациями, в результате чего у них имеется несколько слоев

¹ Folke Henschen, The History of Diseases (London: Longmans, Green, 1966).

предрасположенностей. В тот момент, когда вышеупомянутый пациент впервые обращается к гомеопату, совокупность имею­щихся симптомов представляет только самый верхний слой предрасположенностей. Со временем может утвердиться сле­дующий слой, и у пациента могут появиться такие симптомы, как большая чувствительность к холоду, чрезмерное желание сладкого и яиц всмятку, головокружение от высоты и жжение в подошвах, когда пациент лежит в постели. Теперь гомеопат по­нимает, что этот новый комплекс симптомов, хотя и не явля­ется для пациента таким мучительным, как головные боли, всё равно является ограничением свободы пациента. На основе этой новой совокупности симптомов назначается Calcarea car-

Каждый, миазм проявляется как конкретная картина симптомов, при этом каждый симптом имеет уникальную степень интенсивности. Для того чтобы удалить какой-нибудь конкретный слой, следует назначить конкрет­ный препарат, резонирующий с этим уровнем колебаний. Тогда со временем проявится следующий слой в виде новой картины симптомов, которая может быть похожей, но слегка другой Для этого слоя назначается новый препарат, и процесс продолжается. Так, после систематического удаления всех основных миазматических предрасположений пациент достигает, в конце концов, со­стояния стойкого излечения.

Всегда необходимо сначала удалить самый верхний слой. Если дать пре­парат, соответствующий более глубокому слою, то он не вылечит. Более того, он может изменить отвечающие верхним слоям картины симптомов таким образом, что правильные назначения могут стать неясными

bonica, и здоровье пациента ещё больше улучшается без воз­вращения головных болей. В этом примере Ганеман сказал бы, что этот второй слой был вызван псорическим миазмом.

Так мы можем видеть мудрость высказывания Ганемана, что гомеопатическое лечение следует продолжать до тех пор, пока не будут удалены все слои предрасположенностей. Если бы пациент и гомеопат удовлетворились до того, как были удалены все слои, то вероятно, что оставшееся неизлеченное состояние, со време­нем медленно деградировало бы до необратимого патологиче­ского процесса, особенно, если бы появились дополнительные возбуждающие причины. Каждый слой проявляется вначале в виде небольшого числа относительно слабых симптомов, кото­рые бывает трудно различить. Спустя некоторое время — воз­можно, годы — образ становится яснее, и тогда можно назначить правильный препарат. В некоторых случаях этот процесс полного излечения может занять целых 20 лет тщательного назначения препаратов пациенту.

На предрасполагающую слабость защитного механизма могут фундаментально повлиять три главных фактора:

1. Влияние наследственности.

2. Сильные инфекционные заболевания.

3. Предыдущее лечение и вакцинации.

Несмотря на исследования Ганемана, любой гомеопат, изу­чавший ход развития болезней пациентов на протяжении дли­тельного времени, может подтвердить наличие большого числа «миазмов». А именно: псора, сифилис и сикоз — главные влия­ния, наблюдаемые в повседневной практике. Кроме того, рак, ту­беркулёз и другие серьёзные болезни передают от одного поколения к другому характерные образы болезни, которым не обязательно соответствует само конкретное патологическое со­стояние: например, ребёнок больного туберкулёзом родителя может не заболеть туберкулёзом как таковым, но будет, вероятно, страдать бронхиальной астмой, сенной лихорадкой, синуситом, кахексией, ночными потами, беспокойностью и страхом собак. Все эти симптомы проявляются в испытаниях Tuberculinum, ко­торый является потенцированным «нозодом», приготовленным из настоящего туберкулёзного абсцесса. Аналогично, другой аст­матик из семьи с большим числом случаев рака в анамнезе может очень хорошо реагировать на приём нозода Carcinosin, приготов­ленного из самой раковой ткани.

Аналогичным образом, пациент может приобрести пред­расположенность к какому-нибудь хроническому заболеванию

после приступа тяжёлой инфекционной болезни, и это пред­расположенность даже может быть передано следующему по­колению. Так, иногда мы видим больных, на которых хорошо подобранные препараты не действуют удовлетворительным об­разом, однако позже — после того, как в анамнезе пациента или одного из родителей будет обнаружен эпизод серьёзного забо­левания гриппом — эти больные реагируют на Influenzinum (нозод, приготовленный из набора вирусов гриппа).

Наконец, предрасположенность к какому-нибудь синдрому высокоиндивидуализированной гомеопатической симптома­тике могут внедрить в организм аллопатические лекарства или прививки. Прививка оспы, вакцина бешенства, полииммуниза­ция, кортизон, пенициллин, транквилизаторы и т.д. способны ослабить защитный механизм так сильно, что могут создать предрасположенность к хроническим болезням многих типов. В таких случаях было проведено мало испытаний на потенци­рованных вакцинах или лекарственных препаратах, так что на­значение соответствующего нозода придётся, возможно, делать вслепую, но мы действительно наблюдали больных, очень хо­рошо реагировавших на потенцированный Variolinum (нозод вакцины оспы), Hydrophobinum (нозод бешенства, который был испытан), нозод пенициллина и нозод кортизона, когда ана­мнез пациента или семьи указывал на предрасположенность к серьёзному хроническому заболеванию после одного из этих болезнетворных воздействий. И снова следует подчеркнуть, что все добросовестные гомеопаты должны считать предосу­дительным рутинное назначение таких нозодов, потому что такие неразборчивые назначения могут быть очень разруши­тельны для больного, когда соответствующий слой ещё не дал полной картины.

На основе вышесказанного мы можем теперь дать определе­ние миазма: «Миазм — это предрасположенность к хрониче­скому заболеванию, лежащему в основе острых проявлений болезни, которое 1) может передаваться от поколения к поколе­нию и 2) может благотворно реагировать на соответствующий нозод, приготовленный либо из патологической ткани, либо из соответствующего лекарства или вакцины». Из этого определе­ния ясно, что имеется много миазмов, и общее число их посто­янно растёт с появлением новых подавляющих методов лечения.

Рассмотрим реальный клинический пример, чтобы пояс­нить влияние наследственных предрасположений в конкрет­ном случае и показать, как эта концепция влияет на реальное

назначение. Возьмём молодого человека, который много лет страдал рецидивирующими эпизодами бронхиальной астмы. При каждом остром эпизоде назначается множество препара­тов, таких как Bryonia, Gelsemium, снова Bryonia, Eupatorium per-foliatum и, наконец, Kali carbonicum; всякий раз острый приступ быстро проходит, но через один-два года становится ясно, что на фундаментальную предрасположенность к приступам по­влиять не удалось.

Рассматривая симптомы за весь период лечения, мы видим несколько признаков, соответствующих Tuberculinum, и спра­шиваем, болел ли кто-нибудь в семье туберкулёзом. И дей­ствительно, один из родителей болел, но у ребёнка никогда не появлялось никаких симптомов туберкулёза. Поскольку мы видим семейный анамнез, и потому, что у пациента имеются гомеопатические симптомы, соответствующие Tuberculinum ис­пытаниям, то мы даём его в высокой потенции, и интенсив­ность и частота приступов бронхиальной астмы резко падают, и, в конце концов, приступы исчезают совсем.

Спустя ещё несколько лет пациент испытывает приступ бурсита в правом плече, который лечится с помощью San-guinaria. Спустя некоторое время появляется артрит в левом плече, а затем правом колене, который лечится, соответ­ственно, с помощью Rus toxicodendron и Agaricus. Мы понимаем, что в основе этой картины лежит некоторый слой предраспо­ложенности, который расположен не так глубоко, как первый, но, тем не менее, не излечивается теми препаратами, которые давались во время острых кризисов. Рассматривается состоя­ние больного за предыдущий год, и обнаруживаются некото­рые признаки Calcarea Carbonica; она назначается, и пациент снова несколько лет чувствует себя хорошо. Мы можем назвать второй слой предрасположенность — псорический миазм, - но Psorinum (потенцированный материал из пузырька чесотки) не даём. Вместо этого симптомы указывают на Calcarea Carbonica, и клиническое улучшение действительно подтверждает её ре­зонанс с уровнем колебаний второго слоя.

Этот пример очень поучителен, потому что прекрасно ил­люстрирует основные принципы. Каждое назначение основано на наилучшей совокупности симптомов данного момента, но во время острых кризисов острые симптомы наводят нас на отно­сительно поверхностно действующие препараты. Как мы увидим в практическом разделе этой книги, очень редко можно найти препарат, который покрывает все подробно записанные сим-

птомы пациента. Поэтому всегда есть несколько относительно мелких симптомов, которыми пренебрегают. Однако со време­нем, поняв, что предрасполагающий слой не был затронут, мы пересматриваем весь случай и обнаруживаем несколько из этих несколько «скрытых» симптомов, которые наводят нас на более глубоко действующий препарат. Это иллюстрирует, как важно, чтобы пациент приходил на приём в назначенное время даже тогда, когда у него нет острого кризиса: часто более тонкие сим­птомы легче различить именно в относительно спокойное время.

Можно спросить, не следовало ли дать Calcarea Carbonica в самом начале описанного в примере случая. Прежде всего, очень маловероятно, что в начале можно было бы даже увидеть образ Calcarea Carbonica, потому что не был снят самый верх­ний слой. Если бы Calcarea Carbonica была случайно дана, она, скорее всего, не подействовала бы, потому что резонансная ча­стота на тот момент не соответствовала ей. Если бы она была достаточно близка, чтобы вызвать какие-нибудь изменения, то она не обеспечила бы излечения, а, скорее всего, изменила бы картину симптомов настолько, чтобы очень затруднить по­следующее назначение. Неправильное понимание принципов назначения гомеопатических лекарств может оказать разру­шительное действие на больного и серьёзно уменьшить воз­можность конечного излечения.

Некоторые гомеопаты начинают лечение с рутинного на­значения различных нозодов, которые соответствуют анамнезу пациента и семьи, исходя из теории, что прежде чем давать конституциональный препарат, следует удалить миазмы. Ти­пичная стандартная процедура такого рода может заключаться в том, чтобы последовательно назначать нозоды раз в неделю или раз в месяц, а по завершении последовательности рассмо­треть конституциональный случай. Эти стандартные проце­дуры крайне бездумны и очень опасны. Кто может сказать, какая именно из прошлых болезней создала миазм? И кто может определить точную последовательность слоев? Иногда, конечно, один из нозодов может принести некоторую пользу, но если не подождать достаточно долго после его действия, то вся принесённая польза будет уничтожена последующими на­значениями. Необходимо всегда рассматривать случай в целом и делать назначение только после тщательного размышления о наилучшем выборе препарата, наилучшем выборе потенции и правильном графике действий в соответствии с перечислен­ными основными законами и принципами.

Иногда знание теории миазматической концепции может быть чрезвычайно полезно для предсказания развития про­цесса излечения, что убедительно подтверждает теорию. Одну двадцатилетнюю женщину привёл в кабинет её отец, потому что она много лет страдала хроническими сильнейшими го­ловными болями. После сбора анамнеза совокупность сим­птомов совершенно ясно указывала на Medorrhinum, который является очень хорошо испытанным нозодом, приготовлен­ным из гонорейных выделений. Отец был важным правитель­ственным чиновником, человеком очень известным, и я считал маловероятным, чтобы у него была в прошлом гонорея. Тем не менее, я пригласил его в другую комнату и конфиденциально спросил, не было ли у него гонореи, — возможно, в молодости. Он ответил: «А у кого не было?». Был назначен Medorrhinum, и пациентка быстро выздоровела.

Этот случай иллюстрирует важное различие, которое следует делать. У самой дочери не было гонореи; возможно даже, что её за­щитный механизм был настолько слаб, что она не была в тот мо­мент восприимчива к гонорее, даже если бы подверглась риску заражения ею (хотя после лечения её защитный механизм мог до­статочно окрепнуть, чтобы сделать её восприимчивой). Тем не менее, миазматическое влияние проявлялось в виде специфиче­ской симптоматологии, не ограниченной конкретной венериче­ской патологией. Если бы у нас были испытания всех нозодов, соответствующих известным миазмам, как это произошло в дан­ном случае, то сделать назначение было бы, конечно, гораздо легче.

На рис. 10 мы видим схематическое представление несколь­ких слоев предрасположенностей. Широкое колебание указы­вает на защиту одного слоя здоровья. Вверху каждого слоя защитный механизм слабее всего в данном слое восприимчи­вости. Если уровни здоровья матери и отца расположены, как по­казано на рисунке, то предрасположенность ребёнка будет находиться где-то между предрасположенностями родителей; точное местоположение зависит от силы предрасположенностей каждого родителя. Это относится конкретно к состоянию здо­ровья родителей на момент зачатия ребёнка.

Уровень общего здоровья родителей зависит, конечно, от их собственных общих предрасположенностей, но также ме­няется внутри определённого спектра, зависящего от продо­лжительности отдыха, степени эмоционального стресса, наличия или отсутствия лекарств и алкоголя и т.д. Именно по этой причине для будущих родителей очень важно делать всё

возможное, чтобы до зачатия максимизировать своё здоровье, и не только тогда, когда мать забеременеет. Эти переходные из­менения состояния здоровья родителей объясняют часто на­блюдаемое явление, когда здоровье детей одних и тех же родителей сильно различается. В этом отношении добросо­вестное внимание со стороны родителей к их собственному здоровью во время вынашивания ребёнка может избавить их детей от множества страданий на протяжении жизни.

Миазматическое предрасположение ребёнка окажется внутри диапа­зона предрасположенностей родителей. Точное местоположение предраспо-ложенностей ребёнка зависит от типичных факторов, которые могут контролировать родители: сна, диеты, упражнений, потребления алкоголя, сигарет, лекарств и т.д.