Познай самого себя

Один воинственный самурай, говорится в старинной япон­ской сказке, как-то раз потребовал от учителя дзэн, чтобы тот объяснил ему, что такое рай и ад. Но монах презрительно отве­тил: «Ты всего лишь неотесанный мужлан, я не могу попусту тратить время на таких, как ты!»

Почувствовав, что тут задета его честь, самурай пришел в ярость и, выхватив из ножен меч, крикнул: «Да я мог бы убить тебя за твою дерзость!»

«Это и есть ад», — спокойно молвил монах в ответ.

Пораженный тем, насколько, точно определил учитель вла­девшее им бешенство, самурай успокоился, вложил меч в нож­ны и с поклоном поблагодарил монаха за науку.

«А вот это — рай», — сказал монах.

Внезапное осознание самураем собственного возбужденно­го состояния иллюстрирует принципиальную разницу между тем состоянием, когда человек охвачен каким-либо чувством, и осознанием им того, что это чувство его не туда несет. Сокра­товский наказ «Познай самого себя» подразумевает именно этот краеугольный камень эмоционального интеллекта: осознание собственных чувств, когда они возникают.

На первый взгляд может показаться, что наши чувства оче­видны; однако по зрелом размышлении мы припомним, сколь­ко раз не замечали, как в действительности относимся к тем или иным вещам, или осознавали эти чувства намного позже.

Дэниел Гоулман

Психологи пользуются довольно тяжеловесными терминами «метакогниция, или метапознание» для обозначения осозна­ния процесса мышления и «метанастроение», когда говорят об осознании человеком собственных эмоций. Мне больше нра­вится термин «самоосознание» в смысле постоянного внима­ния к своим внутренним состояниям. При таком осознании на основании анализа собственного психического состояния ум наблюдает за переживанием, включая эмоции, и изучает его.

Это свойство осознания сродни тому, что Фрейд описывал как «ровно парящее внимание» и что он рекомендовал тем, кто собирался заниматься психоанализом. Такое внимание беспри­страстно учитывает все, что проходит через осознание, как за­интересованный, но пока не реагирующий свидетель. Некото­рые психоаналитики называют его «наблюдающим эго», спо­собностью к самопознанию, которая позволяет психоаналити­ку следить за собственными реакциями на то, что говорит пациент, и затем, какой процесс свободной ассоциации про­исходит в пациенте.

Подобное самоосознание, по всей вероятности, невозмож­но без возбуждения неокортекса, особенно речевых зон, настро­енных на распознавание и определение возникших эмоций. Самоосознание — это вовсе не то внимание, которое, подпа­дая под власть эмоций, слишком бурно реагирует и усиливает то, что воспринимается органами чувств. Это нейтральный ре­жим работы, при котором сохраняется самоанализ даже посре­ди бушующего моря эмоций. Уильям Стайрон, похоже, имел в виду нечто вроде этой способности ума, когда описывал свое состояние глубокой депрессии и размышлял о том, что значит «быть сопровождаемым вторым «Я», тем призрачным наблю­дателем, который, не разделяя помешательства своего двойни­ка, способен с бесстрастным любопытством следить, как сра­жается его компаньон».

Максимум, что обеспечивает самонаблюдение, так это хлад­нокровное осознание неистовых или бурных чувств, а как ми­нимум оно проявляет себя в возможности отстраниться от пе­реживания, создавая параллельный поток сознания, или «ме-тапоток», как будто «парящий» над главным течением или ря­дом с ним и дающий понимание происходящего, вместо того