Дэниел Гоулллан

зывают давлен иена семью. Настали времена финансовой осады семей, в которых оба родителя очень много работают, так что дети предоставлены самим себе или телевизионным нянькам, когда больше детей, чем когда-либо, вырастают в нищете, когда все более рядовым явлением становятся семьи с одним родите­лем, когда за все большим количеством младенцев и начинаю­щих ходить малышей так плохо присматривают днем, что это означает безнадзорность и заброшенность. Даже при родителях, действующих из лучших побуждений, все это означает разруше­ние бесчисленных мелких питающих контактов между родите­лем и ребенком, которые создают эмоциональные компетенции. Если семьи больше не в состоянии эффективно исполнять свое назначение и прочно ставить на ноги в жизни всех наших детей, то что же нам делать? Более внимательное рассмотрение механики специфических проблем позволяет понять, каким образом эти дефициты эмоциональных и социальных компе­тенций закладывают основы серьезнейших проблем и как с помощью достигающих цели корректирующих или предупре­дительных мер удержать больше детей на правильном пути.

Укрошение агрессивности

В моей начальной школе трудным ребенком был Джимми, учившийся в четвертом классе, когда я был первоклассником. Он воровал деньги, которые родители давали детям на завтрак, брал чужие велосипеды и отвешивал тумаки, едва заговорив с тобой. Джимми был классическим хулиганом, лезшим в драку по малейшему поводу или вообще без всякого повода. Мы все трепетали перед Джимми и держались от него на расстоянии. Все ненавидели и боялись Джимми; с ним никто не хотел иг­рать. Где бы он ни проходил по игровой площадке, словно не­видимый телохранитель убирал детей с его пути.

С детьми вроде Джимми дело явно обстоит неблагополуч­но. Но вот что, возможно, гораздо менее очевидно, так это то, что такая вопиющая агрессивность в детстве предвещает эмо­циональные и другие неприятности в будущем. К шестнадцати годам Джимми уже сидел в тюрьме за нападение.