Калугин Ю. Челноки в ресторанах не сидят

Определяется этот образ жизни, прежде всего, деньгами и отношением к ним. Деньги у челнока скорее все-таки есть, чем нет. Но сегодня их может быть, скажем, тысяч пять долларов, а завтра вдруг не оказаться вовсе. Нормального человека это выводит из себя, а челнокам не привыкать - под 10-15% займут у своего же брата-челнока. Найдут, вернут, наварят.

И сам их бизнес - дело очень рисковое.Во-первых,никогда нельзя точно угадать,чтоименно нужно покупать и везти на родину, чтобы окупить поездки и получить нормальную прибыль. Во-вторых, риск остаться обчищенным до последнего доллара присутствует в каждой поездке. Дорога - главная тема челночных легенд, застольных рассказов и бесед в своем кругу (за исключением темы чисто денежной - где, как и сколько). Рассказывают, как попутчики в поездах подсыпают в выпивку клофелин, а в автобусах нещадно грабят мошенники под видом дорожной полиции.

Особая тема дорожных историй - таможня. Боятся ее, пожалуй, не меньше, чем бандитов. А вот не любят даже больше: от грабителя, по крайней мере, знаешь, чего ожидать. А таможенник может взять взятку, а может отказаться. И поди пойми, то ли сумма его не устроила, то ли принципиальный попался. Никаких таможенных законов точно никто не знает, и практически с любым багажом вы можете остаться на перроне, в зале ожидания, в порту. Забавно, но дети челноков играют не в милиционеров и даже не в полицейских, а как раз в таможенников.

Но невзирая ни на что, челноки продолжают заниматься своим делом. И упрямо верят в приметы. Кто-то категорически не стрижется перед поездкой, кто-то пришивает на любую одежду одну и ту же счастливую пуговицу, многие распихивают по карманам иконки. И снова едут. Большинство из них давно уже забыли, где находятся их трудовые книжки. То ли числятся где-то, то ли дома валяются. Соответственно, налогов они не платят и на пенсию не очень рассчитывают, хотя должниками государства себя не считают. Дорога, багаж, место на рынке - все это обходится им недешево.

Их бизнес - делосемейное. И обычно муж мотается за товаром, жена стоит на рынке. (Или наоборот, равноправие полов здесь стопроцентное.) А то и вдвоем едут, а на рынке стоят пожилые родители.

Досуг челнока выглядит просто. Большинство из них здорово выпивают. Без этого обойтись сложно. Мерзнешь на рынке, побаиваешься в дороге, пролетаешь или поднимаешься с выручкой - рецепт один. Им вполне хватает денег на приличную мебель, технику, еду и отдых в Анталии. Всем этим они и пользуются, но дальше не идут. И вы не найдете в Москве ресторана, клуба или дискотеки, где собираются челноки. Они предпочитают съесть все то же самое дома, поболтать друг с другом о своих делах, а стриптиз посмотреть по видику.

Говорить о челноках как о социальной или культурной группе не приходится. Особого фольклора они не создали. Есть, конечно, отдельные словечки - <тарзанка> или <турлики> - так называют турецкие лиры. <Сунь-вынь> - процесс торга в Китае, <об-стул-задом-бей> - важный продавец в Турции, <пан задрипанный> - любой поляк, когда челнок в плохом настроении.

Их бизнес - деловременное. Он исчезнет, когда государство научится торговать. Многие уже считают зазорным одеваться с рынка. А еще у многих даже на рынок пока не хватает.

К тому же у бизнеса есть и возрастные пороги.После 45 не больно помотаешься, да в таскать тяжело. А нынешние двадцатилетние считают это дело непрестижным и ищут себя в другом.

Источник: Аргументы и факты. 1996. № 5.

В 1995 г. ежеквартально <челноки> ввозили в страну товара на 2,7 млрд долл., что составляло примерно четвертую часть российского импорта. А в 1996 г. их доля достигла почти половины. По оценкам общественной организации <Туризм и предпринимательство>, примерно 60% <челноков> оперируют в своих закупках суммами в 1,5-5 тыс. долларов. Экономические кризисы, периодически сотрясающие нашу страну, больно бьют не только по рядовым покупателям, но и по мелким продавцам. Кому-то из них в это время приходится сокращать закупки, кому-то и вовсе свертывать торговлю, пополняя ряды наемных работников. Выживают сильнейшие, лучше всего постигшие нелегкое искусство челночного бизнеса. У таких в распоряжении находятся суммы в сотни тысяч долларов. У крупных дельцов давно отработан механизм доставки товара и его <растаможки> с наименьшими потерями для собственного кошелька.

<Челночный> бизнес, поставляющий в страну дешевый импорт, возник не случайно. Покупательный потенциал среднего россиянина в 90-е годы был очень скромным. По карману среднему классу оказались не дорогие магазины и даже не супермаркеты, а оптовые и вещевые рынки. Это значит, что в магазинах цена предложения (та сумма, которую желает получить за товар продавец) значительно превышает цену спроса (сумму, которую покупатель готов заплатить за товар), а на рынках разрыв между ценой спроса и ценой предложения минимален. Известно, что цены на оптовых, вещевых и смешанных рынках (таково их официальное название) на 20-50% ниже, чем в магазинах. Оборот рынков в целом по России составляет 28% общего объема розничного товарооборота. В частности, здесь покупается порядка 70% одежды и 60% обуви и трикотажа.

Китай, Турция и Польша - три страны, куда российские <челноки> проложили самые оживленные маршруты. Иногда их именуют <великими <шмотковыми> и <тряпичными> путями> (видимо, по аналогии с Великим шелковым путем древности).

Из Китая везли пуховики и кожаные куртки, кроссовки и майки, обувь, хлопок, шелк. Челноки-ветераны с умилением вспоминают свой Великий шелковый путь - поезд Пекин-Москва: жестокие сражения за обратный билет; сумасшедшие посадки на поезд в Пекине, когда было трудно предположить, что все тюки с перрона могут быть загружены, а поезд всем на удивление трогался с места и доходил до Москвы; поборы сначала китайских, а затем российских таможенников; проститутки с валютчиками на всем пути следования; криминальные истории; и, конечно, пьянки с мордобоем. Положение изменилось в 1992 г., когда китайцы ввели строгий контроль на железной дороге - не более 35 кг на одного пассажира, и <челнокам> пришлось забыть о Транссибирской магистрали.

С тех пор основным средством передвижения стал самолет. На глазах расцвел аэропорт г. Тяньцзиня - именно сюда стали приземляться пассажирские и грузовые чартеры: до 8-10 рейсов в день из стран СНГ. Провинциальный аэропорт превратился в грандиозный накопитель и распределитель пассажиров и грузов; вместо пустовавших 1-2 харчевен образовался целый квартал многолюдных ресторанчиков с магнитофонными записями и меню на русском языке. Шум, гам, сквернословие, стычки с работниками аэропорта и полицейскими, разборки между собой1.

Вообще, <челнок> - профессия нелегкая: в зарубежной стране, где он отоваривается, скажем, в Турции, нужно обежать тысячи лавчонок (плюс мелкие магазинчики на примыкающих улочках), просмотреть и запомнить, где какой товар, и выбрать подешевле, поторговаться с каждым продавцом, а потом навьючить на себя тяжеленные сумки. Если раньше таскали баулы на себе, то теперь действуют по схеме <переговоры - оплата - фабрика - склад - самолет>, и никакого поднятия тяжестей. <Челноки>, многие из которых имеют с собой на одну поездку до 20-30 тыс. долл., могут себе это позволить. Как правило, деньги эти заработаны относительно честным и очень тяжелым трудом. Начинали с кредитов под большие проценты, приобретали и приобретают товар на свой страх и риск, терпят бесконечные поборы и мздоимство чиновников, рэкет и т. п.

Русские и китайские коробейники пересекают границу в прямом и обратном направлениях, перевозя тысячи тонн мелкооптовой продукции. Но вот какой парадокс: в то время как русские приграничные поселки и города все больше беднеют, китайские приграничные поселки расширяются и процветают. Деревни превращаются в поселки, поселки разрастаются в города. Открываются десятки новых гостиниц и рынков, магазинов, банков и складов. И все это для русских и китайских челноков. Только в отличие от китайцев, с которых правительство удерживает приличные таможенные пошлины, русское правительств обогатиться на своих челноках не может. На деньги китайских челноков возводятся небоскребы, на деньги наших - дачные комплексы чиновников.

К <челночному движению> однозначного отношения среди специалистов нет. Большинство признает его необходимость в нынешних условиях, хотя видят все его минусы и недостатки. Небольшая часть ученых относится к нему явно негативно. По мнению некоторых социологов, в частности М.Н.Руткевича, <челноки> - прямое <свидетельство нерациональной организации торговли и маргинализации миллионов рабочих, служащих, ИТР... <дикая> практика "челночничества" является петлей, удушающей отечественную легкую, текстильную, парфюмерную и другие отрасли промышленности. Затраты миллиардов долларов на рынках Стамбула - средство перекачки инвестиций из России в Турцию, так же обстоит дело с Китаем, арабскими странами, Польшей и т.д. Другие страны, даже высокоразвитая Япония, защищает ряд своих отраслей с помощью высоких пошлин и всемерного поощрения отечественного товаропроизводителя>1.

Тем не менее, основную социальную и экономическую задачу - дать работу сотням тысяч безработных, одеть и накормить средний и низший классы российского общества, ликвидировать пустые прилавки магазинов и длинные очереди за дефицитом - <челноки> с успехом выполнили. За 1990-1994 гг. <челноки> сделали то, чего не смогла совершить вся советская промышленность за 70 лет, - насытили рынок товарами.

В зарубежной и отечественной социологии принято различать два подхода к определению класса - субъективный и объективный. Субъективный основан на принципе самоидентификации, т.е. самозачислении индивида в тот или иной класс. Объективный подход основан на критериях, независимых от мнения индивида.

Объективный подход обычно использует два критерия: характер деятельности (труда) и величина доходов. Наряду с ними учитываются и другие критерии, тесно связанные с ними: образовательный, квалификационный, должностной уровень, особенности ценностных ориентаций и трудовых мотиваций, качество жизни и стандарты потребления. О различных методах объективного измерения классовой позиции говорилось в главе <Социологические теории классов>. В частности, речь шла об Индексе статусных характеристик Л. Уорнера, который основан на сочетании социологического опроса членов сообщества с анализом объективных характеристик: вида занятий, источника дохода, типе жилища и месте жительства; Индексе социальной позиции А. Холлингшида, где используется вид занятия, образование и место жительства; Государственной переписи занятий в Англии, подразделяющей взрослое население на шесть классов (от А до Е) с учетом профессии и статуса занятости; Стандарте классификации занятий, включающем уже 9 профессиональных классов, и др.

Общепринятыми критериями выделения социального класса считаются сегодня следующие: душевой доход, социальный статус, стандарты потребления, образование и др.

Субъективный метод основывается на принятом в международных сравнительных исследованиях тесте интегральной самооценки положения индивида в обществе по десятибалльной шкале: выбор респондентом на шкале цифры <1> обозначает самозачисление на высшую статусную позицию в обществе, а выбор <10> - на низшую статусную позицию. Данная шкала может использоваться при измерении самооценки отнесения ко всем трем социальным классам либо к одному из них, в частности к среднему классу. В таком случае при анализе результатов десять статусных позиций разбивают на 4 группы, например, первая группа может включать 1-3-ю позиции (верхний слой среднего класса), вторая группа - 4-6-ю позиции (средний слой среднего класса), третья группа - 7-8-ю позиции (нижний слой среднего класса), а в четвертую группу входят те респонденты, которые идентифицировали себя с 9-й и 10-й позициями и отнесли к <низшему классу>, т.е. бедным слоям населения.

Пример использования субъективного метода по данным исследования Российского независимого института социальных и национальных проблем (РНИСиНП) приводится в табл. 3.9.

По мнению российских социологов, наибольшее значение для самооценки респондентами своего социального статуса имеют: 1) самооценка своего материального положения по сравнению с положением окружающих, 2) степень удовлетворенности своим положением в обществе, 3) представления о том, каким будет его материальное положение по отношению к окружающим через 2-3 года1.

Субъективную оценку респондентами состояния их бюджета в течение года использовали специалисты Института социологии РАН. Шкала субъективных оценок дала возможность выделить следующие уровни материального положения.Состоятельные - характеризуются наличием материальных средств, достаточных для создания высокого уровня жизни. Обеспеченные-имеют денежные средства, достаточные для обновления предметов длительного пользования, улучшения жилищных условий с помощью кредита.Малообеспеченные - располагают средствами только на повседневные расходы.Неимущие -имеют минимальные средства лишь для поддержания жизни1.