Бриллианты в белой горячке

Это произошло, когда мне уже было лет девятнадцать. Однажды часов в восемь-девять в нашей квартире раздался очень сильный звонок в дверь. Мама открыла. Нашим поздним гостем оказался совершенно незнакомый мне мужчина с каким-то свертком и бутылкой. Незнакомец, который был сильно подвыпившим, сразу же всунул мне в руки самый простенький, самый дешевый пластмассовой приемник - подарок, так сказать. Потом он начал бегать по квартире, все раскидывать и кричать что-то, на первый взгляд, совсем несуразное. Вот, мол, как это вы так здесь живете, и вот это нужно поставить, и вот это заменить, я тебе все новое сделаю, новую мебель поставлю, на кого ты меня променяла, если бы ты еще немного потерпела, то купалась бы сейчас в богатстве, как сыр в масле. Конечно же, я смотрела на все происходящее с большим удивлением и недоумением.

Потом наш непрошенный гость вытащил из-за пазухи маленький черный мешочек, из которого высыпал себе на ладонь кучу камешков и начал показывать их мне, объясняя, что это то ли алмазы, то ли бриллианты – точно уже не помню. При этом он кричал маме: «Вот, посмотри, что ты потеряла! Мои жена и дочери ходят в шубах, алмазах и бриллиантах, сам я могу легко и просто слетать на самолете в Одессу на футбольный матч и таким же образом вечером вернуться обратно, а ты прозябаешь в этой нищете и убожестве!»

Нетрудно догадаться, что этим странным субъектом был первый мамин муж. Как странно, в отличие от своего хорошего знакомого - нашего дяди Жени, он был всего лишь мясником в первом гастрономе. Естественно, они очень тесно общались и обменивались каждый своим товаром. Поэтому, по всей видимости, дядя Женя и Люба рассказывали ему все о нашей жизни, и в то же время, не могли простить моей маме, что она упустила такое счастье.

После этого случая он забегал к нам так еще несколько раз, причем, все в более и более безумном состоянии. И в результате вся эта история кончилась тем, что вскоре он умер от белой горячки. Я, как могла, утешала маму после этих нашествий, и однажды сказала ей, что не захотела бы жить с таким типом ни за какие бриллианты. Не помню, что ответила мне на это мама, и ответила ли что-нибудь вообще. Но знаю точно, что если она и жалела о чем-нибудь после распада их брака, то не о шубах и бриллиантах, а о не родившемся ребенке...

***

После выхода на пенсию дядя Женя постепенно растерял все свои былые связи, и они с Любой превратились в обычных пенсионеров. Конечно, в материальном плане им все равно было легче, чем нам с мамой. Как ни странно, а может быть, и закономерно, потеряв свое былое положение и влияние, дядя женя стал более проще и доступнее, начал чаще к нам заходить, приносить что-то со своей дачи. Но все равно это были какие-то крохи, лишь бы что-то дать и тем самым отделаться от этих обязанностей.

Когда умерла мама, дядя Женя помог мне с организацией похорон и оформлением всех необходимых документов. Уже после поминок он присел возле меня, как-то так особенно посмотрел и спросил: «Ты на меня все еще обижаешься?» Что я ему на это могла ответить?! Ничего!

Как ни странно, сразу же после смерти мамы здоровье дяди Жени стало очень быстро ухудшаться. Он перенес инсульт и слег. В общем, Любе с Ларисой тоже где-то около года пришлось ухаживать за тяжелобольным человеком.

Когда я осталась совсем одна, Люба и ее семья вначале еще как-то меня поддерживали, звонили. Мне тогда было просто жизненно необходимо хоть с кем-нибудь общаться. К тому же, я привыкла, что Люба меня хоть как-то понимала и поддерживала. Но потом, в определенный момент, я почувствовала некое психологическое давление с её стороны. Мне показалось, что, зная, насколько я уязвима, она пыталась специально выводить меня из себя, чтобы таким образом я окончательно сломалась.

Например, однажды она мне сказала: «Ну вот вспомни, вспомни! Все, что у вас есть – это все наше!» К счастью, я в тот момент не растерялась и ответила ей: «Ну вот все, что ваше, можете забирать!»

Как ни странно, но психологическое давление со стороны Любы после этих моих слов прекратилось, и мы с ней еще какое-то время более-менее сносно общались. Но потом, особенно после смерти дяди Жени, Люба стала все больше и больше болеть, и мы постепенно почти перестали с ней общаться. А если Люба мне и звонила, то, в основном, для того, чтобы пожаловаться на свои болячки, при этом, наверное, совсем забывая, что мне было далеко не легче, чем ей.

Как-то один раз ко мне пришла Лора и предложила в качестве, так сказать, помощи 25 гривен. Не знаю, зачем ей это было нужно, ведь я их ни о чем не просила. Возможно, им просто нужен был повод прийти и посмотреть, как я справляюсь без их помощи. Но это, повторяю, только лишь мои предположения.

Незадолго до этого мне наконец-то купили стиральную машину автомат. До этого обычно я делилась с ними всеми своими новостями. А вот про эту покупку почему-то не захотела рассказать. По всей видимости, их это очень сильно задело - больше Лариса никогда ко мне приходила и даже не звонила. Вероятно, они поняли, что я вполне могу обходиться без них, и поэтому совсем меня оставили.

Таким образом, вот уже около двух лет я со своими родственниками вообще практически не общаюсь.

***

Сейчас я часто задумываюсь над тем, почему в нашей семье сложились такие непростые взаимоотношения. Кто больше всего виноват в том, что такие близкие родственники стали почти что врагами?!

Не знаю. Может быть, все дело в том, что в нашей семье изначально не было большой любви. Не было между бабушкой и дедушкой, их родителями.. А ведь если между родителями нет настоящей любви, то и между детьми ее не будет – им просто неоткуда ее взять.

А еще… Я ведь не знаю, что еще кричала под нашими окнами мать моего отца. Вполне возможно, что она проклинала не только мою маму и ее будущего ребенка, но и весь наш род, и семья ей этого не могла простить. Меня в свое время просто поразил мамин рассказ о том, что когда она лежала со мной десять дней в роддоме, к ней ни разу не пришел никто из родственников. Размышляя над тем, как это могло так получиться, я не могла и не могу объяснить такое поведение с их стороны ни чем иным, кроме как этим ужасным обстоятельством.

Есть еще одна вещь, свидетельствующая в пользу того, что эти проклятия она слала не только в наш с мамой адрес. Это преследующая нашу семью астма. Да, конечно же, с одной стороны можно предположить, что если несколько членов одной семьи болеют одинаковой болезнью, то это – наследственная предрасположенность. Но как-то странно получается: бабушка заболела астмой именно на похоронах дедушки, внезапно. Как и когда заболела Люба, я не знаю. Спустя довольно долгое время Лариса нашла какого-то экстрасенса, который посоветовал им провести какой-то магический обряд, после чего Любина астма стала постепенно сходить на нет, и в последние годы практически ее не беспокоит. А вот моей маме не помогало ничего. И тот магический обряд был проведен только для одной Любы. А чтоб помочь таким образом и моей маме, никто из них даже и не подумал. И вот этого я Лоре тоже никогда не смогу простить.

Но, как бы там ни было, вполне можно предположить, что эта наша семейная астма тоже была следствием проклятия. А если это так, то тогда вполне можно понять, почему Люба и ее семья так относились к моей маме, и что ей не могли простить. И поэтому, наверное, для них я всегда была чужой и нежеланной. Один дедушка смог меня полюбить. Только дедушка…