Наиболее древнюю и монолитную часть этой культуры, а верхние побеги ее инновационные элементы

Представляет ли современная народная художественная культу­ра образование, в котором на равных взаимодействуют традиции разных социальных групп, или она имеет изначально стержневой костяк традиционной культуры одной из социальных групп, во­круг которого формируются различные новообразованные струк­туры, элементы, жанры и который определяет их соподчинение?

При анализе современной народной культуры мы сталкиваемся с двумя типами составляющих ее образований — традиционными и инновационными. Первый тип является как бы корневым, все­общим, другой — конкретно-историческим, связан с творчеством каждой социальной группы и отражает с большей или меньшей полнотой культурные новации.

Ответ на вопрос о стержневой духовно-мировоззренческой ос­нове традиционной культуры связан, в частности, с выявлением того, ценностную систему какого социального слоя или слоев она наиболее ярко, характерно отражает и выражает или какой соци­альный слой является ее прародителем. В этом основа для пони­мания дискуссий, которые вспыхивают до последнего времени о предмете, границах фольклора, народной культуры. Если они увя­зываются с культурной парадигмой крестьянства — ответ один, мещанства — другой, рабочих — третий и так далее. Поэтому важ­но избрать содержательную первичную точку отсчета, которая оп­ределяет и сегодня во многом смысл народной культуры, ее праг­матическую и духовную суть.

Существовали и продолжают существовать разные точки зрения на родословную русской культуры. Достаточно распространенной долгое время была точка зрения, согласно которой она рассматривалась как ветвь византийского искусства. При всех оговорках о наличии в дохристианской Руси развитых форм культурной и духовной жизни, пантеона собственных богов основная идея этой концепции заключена в ут­верждении, что первоистоком русской художественной культуры стала христианская византийская система ценностей. Доказательством служит якобы тот факт, что па­мятников собственной культуры до нас дошло мало, а византийская ветвь просмат­ривается явно. Утверждается, например, что в поисках истоков русского художест­венного творчества ничего не может дать нам "Костенковская Венера (которой не то тридцать, не то сорок тысяч лет.) или даже гораздо более близкая нам по времени резная деревянная ложка (или ковшик) с головой лебедя (или утки) из Горбуновского торфяника на Урале¹. Тем не менее автор уверен, что ни в отношении гражданствен­ности, ни тем более в общем мироощущении нельзя поставить "полного знака равен­ства между древним славянином и эллином"².

См.: Любимов Л.Д. Искусство Древней Руси. Книга для чтения. М, 1981. С. 85. ² Там же. С. 90.

Система архаической культуры в народной культуре 57

Несколько иная трактовка связана с тем, что история культуры народа или соци- нп.ной группы начинает рассматриваться со времени формирования этого народа или этой социальной группы. История русского искусства начинается не с искусства первобытного человека, жившего на земле, которая затем стала русской, как и не с искусства тех многих народов, которые уже в исторические времена населяли до русских эту землю. История русского искусства начинается с истории самого русского народа"¹.

Очевидно, что ни одна из приведенных концепций не может ныть признана исторически обоснованной ни по отношению к профессиональному искусству, ни к народной культуре. Их разви­тие — длительная историческая полоса накопления культурных напластований различных народов — прародителей, а также куль­турных заимствований от других народов или отдельных слоев и их переработка в духе своих традиций.

Безусловны языческие истоки традиционной культуры. Дошедшие до нас архаичные ее слои представляют по духу и смыслу ценност­ную систему земледельческого календаря и культуры крестьянства, соединившую язычество и христианство.

Первотворцом, основным носителем и хранителем культуры, соз­дателем этой ценностной системы земледельческой культуры являет­ся крестьянство. История Древней Руси, России дает основание го­ворить об этом со всей определенностью.

Не только большинство выдающихся исследователей прошлого века и века нынешнего, но и современные ученые с той или иной оговоркой разделяют точку зрения о крестьянском происхождении фольклора, тра­диционного изобразительного и декоративно-прикладного творчества, на основе которых в новейшее время развились другие формы народной культуры². Это искусство "росло в веках вместе с крестьянством всех стран, оно и создало основную комбинацию детерминантов, которые по­том определяли характер и большинство высоких форм искусства вер­шинных культурных эпох"³. Почему же возникают вопросы о первород­стве народной культуры?

Во-первых, спорность самого происхождения архаической культуры. Нередко ее рассматривают не только языческой, но и донациональным явлением, ибо оно "сформировано в условиях до формирования из великорусской народности русской нации с конца XVII в., т.е. с эпохи Петра"⁴. Естественно, что в таком про-

¹ См.: Любимов Л.Д. Искусство Древней Руси. Книга для чтения. С. 86.

² См.: Церетели Н. Русская крестьянская игрушка. М., 1933; Василенко В.М. Рус­
ская народная резьба и роспись по дереву. М., 1960; Воронов В.С. О крестьянском
искусстве. М, 1972; и др.

³ Луначарский А.В. Об изобразительном искусстве. Т. 2, М, 1967. С. 372.

⁴ Лапин В.А. Русский музыкальный фольклор и история (к феноменологии ло­
кальных традиций). Очерки и этюды. М, 1995. С. 49.

58 Раздел I. Лекция 3

Система архаической культуры в народной культуре ^9

чтении архаическая культура предстает явлением весьма неопре­деленного характера.

Во-вторых, статус культуры того или иного социального слоя в общей структуре народной культуры может иметь разный уровень и не менять его с течением времени. Культура, занимающая в ка­кой-то период маргинальное положение, может затем трансфор­мироваться в авторитетную и ведущую силу.

Такая трансформация произошла и с крестьянской культурой в ХУ-ХГХ вв. Рассматривая ее эволюцию, отчетливо виден процесс превращения крестьянства из самой массовой категории русского населения в одну из групп начиная с конца XIX в. В конце XX в. о крестьянстве в традиционном его понимании можно говорить с большой долей условности. Однако дело не только в статистике населения. Вопрос заключается еще и в том, какую роль играет в обществе субкультура того или иного социального слоя на опреде­ленном историческом этапе. Если иметь в виду ХУ-ХГХ вв., то именно в этот период крестьянство оказалось не просто одним их сословий русского народа, хотя и доминирующим, но с ним свя­зывались определенные духовные устои жизни России в целом. Крестьянство наделялось мессианскими чертами избранности, святости, религиозности, которые получили статус универсальных, общенациональных. Такой образ крестьянства формировался при активном участии русской интеллигенции, о чем свидетельствуют и русское искусство, литература, в частности произведения Л.Толстого, Г.Успенского, а затем С. Есенина, Н.Клюева, а в на­ши дни ВАстафьева, В.Белова, В.Распутина. Мотивами крестьян­ских песен проникнуто творчество М.Глинки, Н.Римского-Кор-сакого, П.Чайковского, М.Мусоргского, М.Балакирева, А.Бо-родина и других композиторов.

Крестьянское сознание, крестьянский образ жизни и его нрав­ственные устои приобрели в XIX в. черты общенациональные. В этих условиях и происходило открытие русского народного искус­ства. Резонанс от этого открытия был оглушительным, распро­странился далеко за пределы России¹.

Можно утверждать, что в XIX в. была сформирована националь­ная идеология, в которой образ крестьянства не только получил осо­бый смысл как субъект культуры, но и был соотнесен со всем наро-

Можно вспомнить о "крестьянском" эффекте, произведенном великорусским оркестром под управлением В.В. Андреева во время гастролей в конце XIX - начале XX в. в США, Германии, Франции, или хором воронежских крестьян под руково­дством М. Пятницкого во время выступлений в Москве, а затем и за границей перед революцией 1917 г. См.: Каргин А.С. Работа с самодеятельным оркестром российских народных инструментов. М, 1984. С. 17-39.

ном. XIX век сделал крестьянство основной фигурой исторического процесса, образцом сакральности и духовности. Горожанин как | ультурный тип предстал оппозиционной фигурой по отношению к крестьянству. Эти основания, нравственно-духовные по сущест-нV, характерны в первую очередь для российской истории послед­них полутора веков. Однако есть и более серьезные причины для

• •••ьивления крестьянской культуры основой культуры в целом и народной в частности. Вплоть до начала XVIII в., т. е. до реформ Негра I, Россия оставалась патриархальной крестьянской страной, со менталитет хранил незыблемыми ценности земледельческой

• уньтурЫ, на них строилась мощь Российской империи. И не оце­нить благотворного и могущественного значения этой культуры пня организации жизни всех сословий России — значит, идти про-П111 исторической правды. Не случайны не прекращающиеся до < их пор споры о путях дальнейшего развития России (западной пни восточной модели). В аргументах того и другого варианта имеются объективные доводы историко-культурного, политиче-■ кого, экономического характера.

В плане интересующей нас темы отметим, что при определен­ном ракурсе крестьянская субкультура оказывается синонимом культуры вообще. Вопрос в том, какой культуры? Общенацио­нальной или народной? И если последняя действительно вплоть цо середины XIX в. почти тождественна крестьянской, то русская культура в целом к этому времени стала весьма разносоставным и полисоциальным явлением. Происходит смешивание, а в резуль­тате непонимание двух разных длительных этапов в социальном (функционировании крестьянской культуры: этапа, когда она была универсальной и исчерпывающей, и этапа, когда она стала лишь одной из множества субкультур. Если первый этап относится к архаическим, ранним этапам истории Руси и России, то второй представляет реальность позднейших столетий в истории развития народной культуры, которое шло параллельно профессиональному искусству, массовой культуре, затем его определенные стороны трансформировались в последнюю.

Новизна в культурной парадигме нового времени заключается в том, что архаическая культура постепенно была разрушена как целостная всеобъемлющая система, организующая не только ду­ховную, но и материальную жизнь человека. Традиционная куль­тура стала функционировать в виде отдельных элементов, а не в виде целостной системы. Она перешла с позиции единственного организующего жизнь фактора на позиции критики других, вновь возникающих, организующих факторов.

60 Раздел I. Лекция 3

Система архаической культуры в народной культуре

Однако и приведенная выше причина не все объясняет в про­цессе трансформации особой роли крестьянской культуры в цело­стном культурно-историческом процессе. Она могла бы стать од­ной из множества субкультур, перейти в оппозицию к вновь на­рождающимся субкультурам, войти с ними в соприкосновение. Она оставалась и остается вплоть до конца XX в. одним из самых мощных факторов художественной жизни, влияя на все или на основные ее процессы, будучи одной из субкультур, она продол­жает олицетворять многие стороны традиционной культуры.

Отождествляя народную культуру с крестьянской субкультурой, тем самым, очевидно, оценивают ее какие-то особые свойства, а именно то, что на поздних этапах истории деревня, точнее, кре­стьянская субкультура остается единственным хранителем архаи­ческих ценностей. Лишь она сохраняет преемственность с теми ценностями, которые по мере развития городов и дифференциа­ции общества затухают, теряют актуальность, а затем обрываются в других более поздних слоях. Деревня сумела приспособить к своим житейским канонам соответствующие городские образцы культуры, трансформируя их "под себя", и лучше сохранить их уникальность, эталонность, присущую тому или иному жанру на­родного творчества.

Крестьянская субкультура в течение длительного времени оста­валась самой стабильной художественной системой, естественная эволюция которой не только резко отличалась от эволюции других субкультур с их революционностью, но и собирала и хранила цен­ности и лучшие образцы этих субкультур.

Обладая более консервативными качествами, чем город, дерев­ня умела лучше хранить даже то, что первоначально появлялось в городах. В результате создавалось впечатление, что она и является единственной созидательницей всех форм народной культуры. Не случайно, касаясь волшебной сказки, В.Я.Пропп отмечал, что чис­тота этих сказок сохраняется лишь в крестьянской среде¹. Именно поэтому крестьянская субкультура оставалась и остается мощным фактором, который во многом продолжает определять современ­ное развитие народной культуры.

Однако ситуацию нельзя представлять таким образом, что кре­стьянская архаическая субкультура лишь заимствует, складирует, сохраняет. В этом случае ее влияние на художественный процесс было бы, видимо, минимальным, подобным влиянию по типу влияния музея. Но суть проблемы заключается в том, что архаиче-

¹ См.: Пропп В.Я. Морфология сказки. М., 1969. С. 90.

• 1ч субкультура активна, жизнеспособна, сама производит цен-
11(н ги. И ценности эти не остаются лишь внутри нее, а переходят

■ с границы, активно вторгаются в жизнь. Современная крестьян­
ки! культура становится более понятной в своей соотнесенности

| с уСжультурами других социальных групп, с их системой ценно-

н п. При этом слой каждой субкультуры, особенно в традицион-

м|! части, ориентируется на наиболее устойчивые архаические