Жанровая система классицизма в теоретических трудах М.Ломоносова и В.Сумракова. Теория трех штилей в соотносении с жанром. 4 страница

Несмотря на свою «миниатюрность», комедия содержит ряд особенностей, позволяющих опять-таки более глубоко судить об отношении пьесы к действительности, о творческом методе ее создателя. Касается это, прежде всего, некоторых сюжетных ходов, характеристик действующих лиц. Их набор обычен для А.П. Сумарокова: дворяне (Салидар и Мирсан), слуги (пара: Паск-вин и Телида), подьячий. Характерно, что на сцене совсем не появляется главная виновница обмана - дочь Салидара, о приданом которой хлопочет Пасквин. Традиционны чужестранные имена персонажей. В это же время для этой комедии характерно «присутствие мотива угнетенной добродетели, страдающей под гнетом порока», свойственного слезной комедии. Несколько необычно, нетрадиционно Сумароков характеризует главного героя Салидара. Особенности личности этого персонажа становятся более наглядными, благодаря сравнению его с братом Мирсаном. С одной стороны, перед нами тупой и невежественный провинциальный барин Салидар. Его можно

1 СтенникЮ.В. Драматургия русского классицизма. Комедия., стр.115 было бы рассматривать (в соответствии с правилами классицизма) в качестве персонификации идеи скупости, алчности. К такому мнению можно прийти на основании собственных высказываний Салидара (см. его высказывания о деньгах и их назначении в жизни людей, например: «денежки - дело великое...» (явл.Ш); его расчеты за оказанные услуги с подьячим, лже-хиромантом, лжедоктором), и высказывания других персонажей (Пасквин, Мирсан). Таковы замечания, касающиеся причины расстройства здоровья Салидара - съеденной им несвежей рыбы. Следует подчеркнуть, что, казалось бы, комическая деталь (употребление Салидаром в пищу несвежей рыбы) является не преувеличением, а точным свидетельством одной из особенностей быта русских помещиков. Однако такое заключение было бы не вполне основательным, потому что характер главного героя представлен А.П. Сумароковым сложнее, чем может показаться с первого взгляда.

А.П. Сумароков рисует Салидара человеком невежественным, врагом того нового, что вошло в быт русского дворянства в результате европеизации уклада жизни дворян. Формы проявления этого невежества весьма разнообразны. Так, он осуждает программу, по которой обучается его племянник, сын Мирса-на. Он не может понять, что, кроме русского, есть и другие языки, даже в таком ответственном деле, как лечение, Салидар отдает себя в руки проходимцев лекаря и хироманта, в которых переряживается его слуга. Интересно его отношение к религии. Хоть он и считает себя человеком религиозным, поведение его показывает, что для него вера - лишь маска, скрывающая истинную сущность скряги. Подобное лицемерие ярко раскрывается и в отношении Салидара к его богатству. Состояние его весьма значительное, но он всегда стремится это скрыть, прикинуться бедняком.

34) Нормативные признаки классицизма в трагедии Сумарокова "Димитрий Самозванец"; идея, композиция, система образов. Теоретические представления о трагедии и комедии.

Драматургия и лирика А.П. Сумарокова (1717--1777)

Жанровый универсализм литературного наследия Сумарокова и его эстетические тенденции-- Основы жанровой типологии трагедии и комедии -- Поэтика жанра трагедии в его преемственных связях с одой. Стилистика, атрибутика, пространственная организация текста -- Типология художественной образности, природа конфликта, жанровое своеобразие трагедии -- Поэтика жанра комедии в его генетических связях с сатирой и трагедией --Каламбурное слово и функция двоящихся понятий в комедийном конфликте -- Типология художественной образности: люди -- вещи и люди -- идеи -- Типология развязки как показатель жанрового синкретизма комедий Сумарокова -- Жанровый состав лирики Сумарокова. Поэтика жанра песни: песня и трагедия -- Поэтика жанра басни: басня и комедия -- Место литературной пародии в творчестве Сумарокова и в русском литературном процессе.

Димитрий.

Зла фурия во мне злодейско сердце гложет,

Злодейская душа спокойна быть не может <...> (IV;70).

Перед царем должна быть истина бессловна.

Не истина -- царь, -- я; закон -- монарша власть,

А предписание закона -- царска страсть <...> (IV;74).

Эта однотонная черная окраска персонажа и лобовая прямолинейность его идеологических деклараций не должны восприниматься как недостаток литературного мастерства Сумарокова. Самосознающий злодей и анализирующий свою ложную концепцию власти тиран понадобился драматургу для того, чтобы вывести из-под спуда идеологическую природу конфликта и превратить всю трагедию в огромный идеологический диспут о природе власти вообще. Вопрос о возможности поколебаться в своем злодействе даже не стоит для Димитрия. На увещания своего приближенного Пармена: «Так ежели ко злу тебя влечет природа, // Преодолей ее и будь отец народа!» (IV;70) следует отрицательный ответ Димитрия: «Нет сил, и не могу себя превозмогать» (IV;72).

Представление о типологии конфликта и особенностях жанра трагедии Сумарокова будет неполным, если не учесть наличия в конфликтной структуре третьей стороны. В «Димитрии Самозванце» эта третья, надличностная сила, особенно очевидна. Уже из приведенных цитат заметно, насколько значимым в сценической ситуации является внесценический до самого финала собирательный персонаж -- народ. Само слово «народ» -- одно из наиболее частотных в трагедии «Димитрий Самозванец», наряду со словами «рок» и «судьба», которые озвучивают идею неотвратимой небесной кары. Именно в отношении к народу корректируются нравственные позиции порока и добродетели. И если герои-протагонисты являются полномочными глашатаями мнения этой надличностной и внешней по отношению к трагедийному действию силы, то герой-антагонист противопоставляет себя и народу: «Не для народов я -- народы для меня» (IV; 101), и мирозданию в целом: «Ступай во ад, душа, и буди вечно пленна! // О, если бы со мной погибла вся вселенна!» (IV;126).

Так конфликт трагедии «Димитрий Самозванец» обретает предельный универсализм -- один против всех и всего. В случае, если бы центральный персонаж Сумарокова обладал смешанным характером, подобная структура конфликта была бы безупречно трагедийной. Но поскольку Димитрий являет собой однотонный образ порока, которому зритель не может сочувствовать, приходится вновь констатировать факт: в трагедии «Димитрий Самозванец» тяготеющий к типологическому трагедийному строению конфликт совмещается с комедийным типом развязки: торжеством добродетели и наказанием порока.

Таким образом, трагедия Сумарокова, которая задала русской драматургии последующих эпох эталонную жанровую модель, становится своеобразным индикатором тенденций развития русской драмы в своих отклонениях от общеевропейских драматургических канонов. Во-первых, органическая связь трагедии Сумарокова с национальной жизнью проявилась не только в приверженности писателя к сюжетам из русской истории, но и в ориентации на политико-идеологические проблемы русской современности. Именно она определила упразднение любовной коллизии как движущей силы трагедии и замещение ее политической проблематикой, наложившей отпечаток неповторимой оригинальности на русскую классицистическую трагедию. Во-вторых, трагедии Сумарокова изначально свойственна определенная структурная вибрация, тенденция к синтетическому объединению элементов трагедийной и комедийной структур, чреватая перспективой возникновения столь оригинальных и неповторимых жанровых моделей, какими являются классическая русская трагедия («Борис Годунов» Пушкина имел первоначальное заглавие «Комедия о настоящей беде Московскому царству...») и классическая русская комедия (грибоедовская комедия «Горе от ума», содержащая в своем названии отнюдь не комедийное понятие «горя»). И совершенно то же самое можно сказать о комедиях Сумарокова, которые являются ничуть не менее противоречивыми и парадоксальными жанровыми структурами.

понятие классицизма как творческого метода предполагает своим содержанием исторически обусловленный способ эстетического восприятия и моделирования действительности в художественных образах: картина мира и концепция личности, наиболее общие для массового эстетического сознания данной исторической эпохи, находят свое воплощение в представлениях о сути словесного искусства, его отношениях с реальностью, его собственных внутренних законах.

Правила классицизма

1) Деление литературы на строго определенные жанры произведений

а) высокие - ода, героическая поэма, трагедия

б) низкие жанры - комедия, сатира, басни, мир стихотворения, роман.

2) Действующие лица делились на положительных и отрицательных.

3) В драматических произведениях (комедия, трагедия) господствовало требование 3-х единств.

а) времени (сутки)

б) места (должно быть одно и то же место)

в) действия (один основной сюжет, 5 актов)

3 единства должны были придавать пьесе особую ясность, стройность, четкость.

Для классицистов характерно стремление к созданию произведений монументаль-ных, с проблематикой большого общественного звучания, к изображению героев действенных, преисполненных жизненной энергии и способных благодаря своей воле и умению беспощадно анализировать кипящие в душе страсти подниматься до разрешения сложных, трагических конфликтов. Отсюда и предпочтение, оказываемое теорией классицизма монументальным жанрам в литературе – эпопее,трагедии.

Жанровое деление иерархично и еще по одной причине. Эпопея обладает наибольшей ценностью, т.к., обращаясь к далекому прошлому, поэт в этом роде творчества сможет воссоздать наиболее отвлеченные ситуации, что позволит придать вымыслу наиболее правдоподобную форму. В эпической форме по сравнению с трагедией больше возможностей для достижения совершенного идеала – героического характера. Поскольку в основе эпической поэмы лежит, как правило, легендарная истина, обладающая самой высокой степенью поэтической истинности, то для достижения правдоподобия достаточно лишь внутренней непротиворечивости поступков героев и изображаемых событий. Область трагедии – историческая эпоха, обладающая меньшей степенью истинности, т.к. в ней может встретиться непреднамеренное, случайное событие, нарушающее стройность поэтического вымысла и требование правдоподобия. Именно поэтому истинность трагедииоказывается менее основательной, чем в эпической поэме. Комедия оказывается еще ниже эпопеи и трагедии, т.к. в ней еще труднее достичь правдоподобия. Простой опыт публики, хорошее знание современных нравов может раскрыть неосновательность сюжета комедии с позиций правдоподобия.

В зависимость от жанра был поставлен выбор средств эмоционального воздействия на человека. В трагедии – это приятный ужас и живое сострадание, в комедии – смех, в сатире – гнев, в оде – восторг. Каждому чувству был присущ и свой «язык», содержанию и назначению произведения должен отвечать и его стиль.

Определяющее место в литературной системе классицизма заняли «высокие» и «низкие» жанры. В них ставились и решались одни и те же задачи – утверждение идеала человека-гражданина и патриота. Разными были только способы его утверждения: в высоких жанрах – при помощи прямого воспевания идеала, в низких – через осмеяние людей недостойных. «Средние» жанры оказались на периферии литературной системы классицизма. И здесь особо следует сказать о таких жанрах, как элегия, послание, песня. Обращенные к изображению внутреннего мира отдельного человека, всецело взывающие к воображению и индивидуальному опыту, они не заняли в литературе классицизма периода его расцвета ведущего положения. Но в последней трети века в связи с изменением общей ситуации в литературе интерес к этим жанрам растет.

В 1770 г появляется самая сложная и знаменитая трагедия Сумарокова - "Димитрий Самозванец". В ее основу положены подлинные исторические события XVII в., хотя и существенно дополненные домыслами автора. Конфликт в этой трагедии заключается в противоречии между абстрактным идеалом государя и реальным монархом, пребывающим во власти низких страстей и потому становящимся тираном, каков Димитрий.

В трагедии прямо ставится вопрос о качествах, которыми должен обладать подлинный правитель государства, причем теоретически допускается возможность присутствия на престоле человека не царского происхождения, если только в делах своих такой царь исходит из пользы, что придавало трагедии злободневность и публицистичность в условиях дворцовых переворотов XVIII в.

Проблема долга монарха решается способом "от противного". Димитрий-тиран - неисправим. Первые же слова, с какими он появляется на сцене, не оставляют сомнений относительно его нравственного облика, и следующие далее тирады дополняют эту самохарактеристику более чем красноречивыми откровениями. "Димитрий Самозванец" - итоговое произведение Сумарокова, в котором получает окончательное разрешение проблема монарха-тирана.

В период работы над "Димитрием Самозванцем" Сумароков писал в одном из писем: "Эта трагедия покажет России Шекспира". В научной литературе указывалось, что образ Димитрия наделен некоторыми чертами Ричарда III из одноименной хроники Шекспира. Хронику эту Сумароков несомненно хорошо знал, поскольку она помещалась в имеющемся в его библиотеке 2-м томе антологии английского театра Лапласа вместе с трагедией "Гамлет". Но говорить о шекспиризме сумароковского метода в его трагедии "Димитрий Самозванец" следует с большой осторожностью. Знаменитый монолог Ричарда III из V акта хроники действительно можно соотнести с монологом Димитрия из II действия. При этом надо иметь в виду, что в главном, в самом подходе к изображению характера тирана, Сумароков и Шекспир стоят на диаметрально противоположных позициях. Шекспир дает портрет деспота-лицемера, вскрывая в хронике механизм захвата власти и смены владетелей английского престола. Димитрий у Сумарокова откровенен с первого же момента своего появления на сцене, он не находит нужным ни от кого скрывать свои деспотические наклонности.

Траге́дия (буквально – «козлиная песнь») – жанр, основанный на непримиримом конфликте, носящем, как правило, неизбежный характер. Чаще всего трагедия заканчивается смертью героев, хотя сама по себе смерть героев еще не является определителем трагедии. Не всякая трагедия заканчивается смертью (например, «Царь Эдип» Софокла). С другой стороны, смерть героев может быть и в драме, и даже в комедии.

Развитие жанра трагедии шло неравномерно. Трагедия расцвела в Древней Греции и считалась высшим видом искусства. Аристотель писал, что именно трагедия позволяет достичь катарсиса – благородного очищения через потрясение и сопереживание. Затем жанр трагедии надолго теряет свои позиции.

Новый расцвет наступает в эпоху Позднего Возрождения, где наиболее ярким мастером трагедии был У. Шекспир.

В эпоху Классицизма трагедия вновь признается высшим жанром, наиболее высоким, требующим своего канона, в том числе стилевого. Потом вновь наступает спад, трагедия в классическом виде отходит на второй план, уступая место драме, хотя многие драмы восприняли трагический пафос и с известными оговорками могут считаться трагедиями нового времени (например, «Гроза» А. Н. Островского, «Власть тьмы» Л. Н. Толстого и др.).

Попытки же стилизовать «классическую» трагедию к серьезным успехам не привели. Правда, этого нельзя сказать о кинематографе, где во многих случаях трагедийный канон рождает подлинные шедевры. Но это уже за пределами литературы.

Коме́дия (букв. «песнь на празднике Диониса») – характеризуется юмористическим или сатирическим подходом к действительности, со специфическим конфликтом. В комедии конфликт не носит непримиримого характера и чаще всего разрешается благополучно. Стихия юмора позволяет сгладить противоречия. Аристотель определял комедию как «подражание худшим людям, но не во всей их порочности, а в смешном виде». Современными глазами это определение несколько наивно, дело не обязательно в «худших» людях. Часто комедия не носит обличающего характера.

Как и трагедия, комедия знала взлеты и падения. Зародившись в Древней Греции, она была очень популярна в Античности, затем почти полностью забыта. Новое рождение комедия получила в эпоху Ренессанса, затем в классицизме. В отличие от трагедии, комедия очень популярна и сегодня.

Различают комедию положений и комедию характеров. Различие касается источника комического – в первом случае смешны и нелепы ситуации, в которых оказываются герои (классическая модель – ошибки, неузнавания, путаница с близнецами и т. д.), во втором – смешны и нелепы сами характеры. Часто эти два типа комедий синтезированы, например, в «Ревизоре» Н. В. Гоголя, где ситуация неузнавания подчеркивает комизм характеров.

Современная комедия имеет свои жанровые модификации, например, фарс (нарочитая, заостренная комедия с акцентированием комических элементов) и водевиль (легкий жанр, как правило, с непритязательным, забавным сюжетом). Комедийный жанр нашел свое воплощение и в кинематографе, термин «кинокомедия» общеизвестен. Обратим внимание, что, скажем, жанр «кинотрагедия» звучал бы странно. Этим как раз подтверждается тот факт, что классическая трагедия сегодня отошла в тень.

Правда, история показывает, что подобные колебания были неоднократно и в какой-то момент трагедия может вернуть утраченные сегодня позиции.

Драма как литературный жанр получила распространение гораздо позднее – лишь в литературе XVIII—XIXвеков, постепенно вытеснив трагедию. Для драмы характерен острый конфликт, однако он менее безусловен и глобален, чем конфликт трагический. Как правило, в центре драмы – частные проблемы отношения человека и общества. Драма оказалась очень созвучна эпохе реализма, так как допускала большее жизнеподобие. Драматический сюжет, как правило, ближе к реальности «здесь и сейчас», чем сюжет трагический.

В русской литературе образцы драм создали А. Н. Островский, А. П. Чехов, А. М. Горький и другие крупнейшие писатели.

За двести лет своего развития драма, впрочем, освоила и иные, далекие от реалистических способы изображения действительности, сегодня вариантов драмы очень много. Возможна символистская драма (обычно ее возникновение связывают с именем М. Метерлинка), абсурдистская драма (ярким представителем которой являлся, например, Ф. Дюрренматт) и т. д.

Сегодня драма является ведущим жанром в театральном репертуаре, соперничая в этом с комедией.

Таким образом, в современной научной литературе термин «драма» имеет два значения. Это не очень хорошо, но это так. В первом значении драма – это род литературы, она находится в оппозиции лирике и эпосу. В более узком значении драма – это жанр внутри рода, оппозицию ей составляют трагедия и комедия.

35) Начальный этап становления лирических жанров. Теория стихосложения В.Тредиаковского. Опыт перевода романа Поля Тальмана "Езда в остров любви" как возможность оригинального лирического самовыражения.

Ли́рика, лири́ческая поэ́зия (от греч. λυρικός — «исполняемый под звуки лиры, чувствительный, лирный») — воспроизводит субъективное личное чувство (отношение к чему-либо) или настроение автора (ЭСБЕ). По словарю Ожегова, лиризм означает чувствительность в переживаниях, в настроениях, мягкость и тонкость эмоционального начала; словарь Ефремовой отмечает характеризующие его эмоциональность, поэтическую взволнованность, задушевность[1]. По словарю Л. П. Крысина, лирическая поэзия — это поэзия, выражающая чувства и переживания поэта[2]. В лирику входят стихотворение, романс, послание, элегия.

Начало лирики лежит в песне, в немногих словах непосредственно выражающей настроение певца.

Древнейшие дошедшие до нас произведения искусственной лирики — Псалмы царя Давида и Песнь Песней. Псалмы впоследствии легли в основу религиозной христианской лирики и были переведены на все европейские языки. Песнь Песней, приписываемую царю Соломону, можно назвать лирико-драматической поэмой; содержание её вызвало много разнообразных толкований.

Античная лирика[править | править вики-текст]

В первый период древнегреческой лирики она пелась главным образом под аккомпанемент флейты, сохранившийся и позже. На Лесбосе появляется усовершенствованная струнная гитара, приписываемая Терпандру. К лесбийской, или эолийской, школе принадлежал и Алкей, сочинявший хоровые политические песни, гимны богам, а также песни, посвящённые вину и любви. Современницей и соотечественницей Алкея была известная Сафо. Иной характер носила дорийская школа; она выработалась из хороводной песни, связанной с богослужебным обрядом. Древнейшими авторами хоровых песен, воспевавших политические события, были Алкман и Стесихор. Последний считается первым автором буколической пастушеской песни. Влияние дорийской школы распространилось и на южную Италию, где жил поэт Ивик, произведения которого носят чисто эротический характер. Эротическая лирика достигла высшего своего совершенства у поэта ионийской школы Анакреона (VI в. до н. э.).

Другой поэт той же школы, Симонид, обращался в своей лирике к политическим событиям. Он писал хвалебные песни в честь победителей на общественных играх (эпиникии), получивишие высшее развитие у Пиндара (также VI в.). Пиндар соединил в себе влияние дорийской и эолийской школ. Он писал во всех видах хоровой поэзии: гимны богам, дифирамбы, песни для процессий, или прозодии, плясовые или мимические песни, девичьи хороводные, застольные и хвалебные оды. Победы на играх приносили славу не только самому победителю, но и его народу или племени. Поэтому одам Пиндара придавали высокое значение, и сам он видел в них общественный подвиг. После Пиндара греческая лирика не произвела уже ничего, кроме подражаний старому[источник не указан 342 дня]; в V и IV вв. элегии и застольные песни сочиняли Ион Хиосский, Дионисий афинянин, Критий и др.

Из лириков последней поры греческой литературы, так называемого александрийского периода, выдаётся Каллимах. В III в. в Сицилии снова возрождается пастушеская поэзия. Её высшим выразителем был Феокрит, пьесы которого носят лирико-эпический характер. За Феокритом следуют Мосх и Бион. Греческая лирика, развившись из народной песни, выработала, таким образом, определённые виды поэзии: оду, элегию, любовную песню и буколическую поэму (см. Древнегреческая литература).

Древнейшие виды латинской лирической поэзии — народного происхождения и принадлежат к религиозной лирике; таковы песнь арвальских братьев и песни жрецов салиев. Литературного развития они не получили; вся лирическая поэзия последующего времени подражает греческим образцам. Высокого совершенства достигла латинская лирика в лице поэтов I в. до н. э. — Катулла, Вергилия, Горация, Тибулла, Проперция, Овидия.

Катулл писал во всех видах лирики, выработанных греками; выдающуюся роль в его стихотворениях играет любовь. Лирический характер носит и длинная поэма Лукреция «О природе». «Буколики» Вергилия состоят из эклог (так назывались в Риме короткие стихотворения), отчасти подражающих Феокриту; вкладывая в уста пастухам несвойственные им мысли и злобу дня, они ложатся в основу условной пастушеской поэзии. Гораций в своих этюдах подражал Архилоху.

Оды Горация носят совершенно другой характер, чем оды Пиндара; одни из них выражают личные чувства или настроения поэта, другие имеют морализирующее содержание, третьи относятся к политическим событиям.

Тибулл — создатель латинской эротической элегии; Пропорций следовал более александрийской школе, чем древнегреческой, вследствие чего его элегии блистают учёностью и испещрены мифологическими тонкостями. Овидий в юношеских годах творил в жанре любовной элегии; таковы его знаменитые «Amores». После Овидия латинская лирика не произвела более ничего выдающегося или оригинального

Средневековая лирика[править | править вики-текст]

Христианство вызвало к жизни и соответствующую ему поэзию в виде гимнов (например, гимны Фортуната VI в.) и секвенций — особой стихотворной формы, принадлежавшей к так называемой народной латыни. Обе эти лирические формы пелись и при богослужении. Подобные произведения сочинялись очень рано и по-староанглийски, у англосаксов. Распространяются также латинские и староанглийские переводы псалмов. В IX в., в кружке Карла Великого, возрождается светская лирика: таковы мелкие пьесы Алкуина и Павла Диакона, имеющие характер эпиграммы.

Дальнейшая латинская литература всё более отдаляется от классических форм и приближается к народным: от XI в. до нас дошла даже одна баллада, написанная на латыни. Во Франции в XI и XII вв. народная лирика выработала несколько более близких к повседневной жизни типов песен (conzo, chanson), например, estrabot (отсюда итальянские strambotto), retroence, joc partit, débat (спор и превращение), alba (утренняя песнь), reverdie (весенняя песнь), pastoreta (пастушеская песнь, тоже весенняя), chanson de toile (лирико-эпическая песнь за прялкой), ballata — женская плясовая песнь (thème de la mal mariée). Большинство этих песен относится к весенней обрядности.

Личный характер французская лирическая поэзия приняла ранее всего в Провансе вследствие существования здесь особого класса профессиональных певцов — жонглёров и трубадуров. Состоя временно или постоянно при дворах феодалов, они воспевали доблести господина и красоту его жены; отсюда и песни их назывались служебными (sirventes).

Они сочиняли также политические песни (например, на крестовые походы: chanson d’outrée) и разные другие, заново перерабатывая приведённые выше народные виды. В среде трубадуров создалось и особое понимание любви платонической, то есть главным образом любви к женщине, высоко стоящей в обществе. Отражая в себе бурную, воинственную жизнь феодалов, поэзия трубадуров содержит и нравственные наставления, впрочем — всего чаще переплетенные с любовными мотивами.

Совершенство формы у трубадуров было велико: теоретики поэзии в средние века считали, что лирика лучше всего выражается именно на языке южной Франции. Главный удар провансальской поэзии был нанесен походом против альбигойцев. Многие трубадуры сочувствовали этой секте и состояли в числе сподвижников Раймунда Тулузского; им пришлось покинуть родину, и они рассеялись по Италии и Испании. В северную Францию они проникли ещё в XII в.; здесь появились их первые подражатели, труверы. Севернофранцузская лирика развивала также полународные формы, как романс и пастурель.

В Германии поэзия трубадуров проникла вместе с французскими модами в конце XII века через Фландрию и настолько вытеснила народную немецкую лирику, что от неё не осталось никакого следа. Одновременно с этим условная лирика зародилась и в Австрии.

Вальтер фон дер Фогельвейде сумел высвободиться от подражания провансальцам и может считаться основателем национальной немецкой лирики. Особенно своеобразный и народный характер носят пьесы, воспевающие «любовь низшую», то есть противоречащие трубадурскому пониманию любви. Проблески этой национальной лирики можно видеть и в более древних песнях Кюренберга, похожих на северофранцузские романсы (chanson de toile).

Более национальный характер носят пьесы Нейдхарта, оживившего народную зимнюю и весеннюю плясовую песню. Лирическая поэзия миннезингеров скоро перешла из среды рыцарей в среду городского мещанства и, видоизменившись сообразно новой среде, получила название мейстерзанга. Здесь она стала ближе к народной песне и сильно повлияла на последнюю.

Рыцарская лирика имеет много общего с арабской. В древней арабской поэзии мы находим ту же воинственность, то же восторженное отношение к женщине, те же панегирики князьям. Арабская лирика эпохи до Мухаммеда дошла до нас в сборниках песен «Хамаса» и «Китаб аль-Агхани», в которых отразился степной кочевой образ жизни тогдашних арабов. После Мухаммеда лирическая поэзия продолжает подражать поэзии пустыни: таковы так называемые недзмы или мендзумы.

Самым выдающимся поэтом магометанского периода арабской литературы признаётся Аль-Мутанабби. Он писал, между прочим, сатиры (гедже), вообще мало распространённые среди арабов. Рядом с арабской лирикой можно поставить и древнеперсидскую. Величайший персидский поэт Хафиз жил в XIV в. и, несмотря на духовное звание, к которому принадлежал, писал стихи, воспевающие вино и любовь. Некоторые его пьесы носят мистический отпечаток.

Лирика Возрождения[править | править вики-текст]

Европейская лирика получает особенное развитие в Италии в XIV веке. Ещё в XIII веке под влиянием провансальцев начинают появляться итальянские трубадуры; особенно много их было при дворе императора-поэта Фридриха II (см. Итальянская литература).

Поэты так называемой сицилийской школы подготовили будущий расцвет итальянской лирики и выработали её две главнейшие формы: канцону и сонет. Одновременно с этим в Средней Италии развилась духовная лирика — laude, хвалебные песни Богу, проникнутые крайним мистицизмом.

В так называемой философской лирической школе флорентийских поэтов платоническая любовь приобретает нравственно-аллегорический смысл, открыть который без комментария часто невозможно. У Данте, впрочем, аллегоризм несколько менее запутан; среди его канцон есть и пьесы, относящиеся к «низшей» любви. Высокого совершенства формы и психологической художественности достигают канцоны и сонеты Петрарки, воспевающие или оплакивающие его возлюбленную Лауру; любовный платонизм достигает здесь своего высшего выражения, основанного на эстетическом такте и вкусе поэта. Влияние сонетов Петрарки на последующую лирическую поэзию даже далеко за пределами Италии постепенно возрастает, достигая кульминационного пункта в так называемом петраркизме XVI в.