Выход на крыло

Фрагмент медитации в ИСС «Полёт Навигатора»

Я заглядываю в бездну. А бездна смотрит в меня. Миллионами нитей я ещё привязан к прежнему миру. Но поздно. Бездна уже во мне. И мне никуда не уйти от сражения.

Ибо я не безоружен. Хотя о своём оружии имею только смутные догадки. Я прыгаю вниз. И долго падаю в поистине бездонную пропасть. В падении я задеваю острые края скал и вижу, как от меня отлетают руки, ноги, голова. Скоро всё тело остаётся кусками висеть на выступах скал.

И это приносит облегчение. Потому что под физическим телом обнаружилось голубовато светящееся тонкое тело, которое по формам такое же, как было. Но оно уже никак не боится скал и крючьев. Остатки пут страха слетают, и я расправляюсь, упорядочивая своё падение.

Оттуда, куда я падаю, ничего хорошего ждать нельзя. В низких звуках Преисподней (близко – Клаус Шульц, Сошествие в Аид), я чувствую куда более страшную угрозу, чем только что свершившаяся потеря физического тела. Это угроза потери теперь уже Совершенного тела, подавления и растворения моего Я. Я чувствую дыхание инфернального мира. Дыхание Смерти и предчувствие смерти, которое хуже самой смерти. И даже понимаю, что значит хуже.

Однако вокруг меня начинает что-то происходить. Астральное тело как бы входит в некую атмосферу и вокруг меня как вокруг падающего метеорита формируются слои уплотнённого «воздуха».

Странно, но сейчас я параллельно и одновременно переживаю то же самое, что и подброшенная в воздух божья коровка. Она ждёт, когда движение вверх начнёт переходить в движение вниз. И в этот момент делает то, о чём и не догадывалась при помощи того, о чём и не знала. Хитиновые створки на спине расходятся и из-под них выдвигаются полупрозрачные крылья – и в ту же секунду качество среды падения меняется. Это уже не воздух. Это скорее вода, в которой можно плыть, как хочешь. Я помню схожее ощущение, когда падал со скалы будучи птенцом орла, и на меня бурей накатывают моря подобных воспоминаний всех птиц.

Слои уплотняющегося эфира вокруг меня – это вовсе не то, о чём я думал. Моё астральное тело оказалось не совсем голым. Я одет в развевающийся трёхслойный Плащ Навигатора. И он пульсирует, мгновенно подчиняясь моему чистому намерению. И как я не видел этого раньше?

Я формирую намерением красивые белые крылья, сверкающие в Духовном Свете и выхожу в свободный полёт. Я со всей очевидностью вспоминаю свои сверкающие одежды Духа, свой Звёздный Плащ.

Сонмы миров и сонмы новых возможностей поглощают и захлёстывают меня. Что это? Уход из Мира или приход в Мир? Или тот же мир в одной из своих составляющих? Вот так же я когда-то обнаружил себя ребёнком в прибрежной утренней волне в оранжевом мире Эскара. Как-то раз Сфинксы водили меня в те области, куда я только что чуть не упал. Я видел там стоящего в сиянии Славы Учителя. Он подозвал нас к Себе, я стоял на дне Преисподней в Его свете и видел мечущиеся по сторонам тени, тщетно пытающиеся испить наш несказанный свет. Я инстинктивно сжался – и в то же мгновение вокруг меня возникло объёмное радужное тело, отбросив все тени на расстояние Почтения. Это позабавило сфинксов. В другой раз, уже на Земле, отец водил меня в «комнату страха», но страх этот был таким смешным, что боялся я только ради приличия. Мы «неподдельно» ужасались, и это забавляло нас обоих.

О, в этих мирах Проявления я далеко не один. Своим установившимся совершенным различением в своём совершенном Полёте Навигатора я зрительно, чувственно и ментально обнаруживаю множество существ и сущностей, обретающихся в этих придонных областях, движущихся вниз и возносящихся куда-то выше. Где светит то самое солнце, которое светит всем. То Солнце, которое я ощутил своими белыми губами – лепестками подснежника. Было и такое. Я знаю, что никто во Вселенной так не чувствует тепло, как лепесток весеннего цветка. И это воспоминание заставляет многоцветно вспыхнуть моё чувственное покрывало. И отсвет этой вспышки отходит от меня, как язык пламени от костра в Ночь, давая глоток жизни затерянным здесь существам из непроявленных кармических миров.

Грустное зрелище – прорвы. Всё духовное знание и все попытки пробудить их в понимании самих себя улетает, как вещество в Чёрную Дыру от сколлапсировавшей звезды. Прорва ненасытна. Самого чудного чуда ей хватает ровно на один утомлённый зевок. Глаза прорвы не закрыты, как у обычных только что умерших людей, астралы которых медленно перемещаются посмертным ветром. Они открыты как у Вия, и в них могут провалиться целые чувственные миры.

Есть здесь и радостно хлопающие крыльями «гуси», и перебегающие от одного учителя к другому прозелиты. Вечно ищущие более сильного покровителя, но не продвигающиеся ни вниз, ни вверх. Прозелитов не волнует Постижение. Они заняты пустой суетой, иллюзией узнавания. Они думают ногами.

Есть и вполне самостоятельные «акулы» астрального мира - шаманы. Их вряд ли чем испугаешь. Они сами могут победить практически любую сущность нижнего астрала, не имеющую бессмертного корня (монады).

И всё это – околоземные существа. Запахом и блеском таинственных иных обителей, Нездешних полей веет от сфинксов, путешествующих во времени. От Странников, несущих на своих крыльях пылинки с других Миров. И Космических учителей, осуществляющих навигацию в разных каналах реальности своих многочисленных Обителей. Таких совсем мало. И когда они приходят, то это всегда означает смену Осевого Времени цивилизации.

Не все сущности астрала дружественны человеку. Астралы насекомых всегда агрессивны. Настолько, что договориться о мирном сосуществовании в астрале с ними невозможно. Приходится всегда быть начеку, поддерживать боевую форму. Последнее время в чувственные миры выплеснуто множество искусственных существ, направленных на сокрушение мира человека. Духов-перевёртышей со слащавой улыбкой. Говорящих об одном, думающих о другом, а делающих третье, всегда плохое.

Но всякий раз, когда я сближаюсь с разрушителем, мой Плащ мгновенно превращается в огненную преграду. И бесы с визгом улетучиваются.

В медленном левом вираже я поднимаюсь да той высоты, с которой начал падать. И свободно поднимаюсь выше.

Инфернальные аккорды Клауса Шульца уступают музыке светлых постижений Исаака Дунаевского. Дети капитана Гранта занимают своё место на носу парусника, летящего в Неведомый Мир.

Как странно, что радость полно воплощённого бытия мы нередко способны оценить только выйдя за его пределы.

И всякий раз, когда я лечу над вечными снегами Сибири и Аляски в своих сверкающих одеждах, я наполняюсь такой любовью и такой красотой этой планеты, которая вмиг оправдывает горечь и соль испитых чаш страдания.

Это планета Людей. Это песчинка в сонме миров. Но именно она делает эти миры Живыми и придаёт смысл их существованию.

Да пребудет человек!