Как всё начиналось

Янтарный Борец

Аннотация:

Долгое время идет война между обычными людьми и древнеримскими полубогами. Неизвестно, когда она началась. Неизвестно, когда она закончится. Неизвестно даже, кто победит, а кто проиграет. И всё зависит только от двух армий в одном-единственном американском штате.

В какой-то момент начинает казаться, что финал может быть только один. Враги людей в сто раз сильнее, у них больше преимуществ и ресурсов.

Однако в один прекрасный день всё меняется. Потому что на арену боевых действий выходят двое. Из разных армий, из разных измерений, из разных социальных статусов, из разных мировоззрений. Даже из противоположных полов.

Но изменить ход противостояния суждено именно им...

Часть 1

Человеческая

Для тех, кто ради своей цели

Идет до самого конца...

Этап 0.

Как всё начиналось

«Мало кто способен на то, чтобы в одиночку противостоять врагам. Причем рискуя собой ради тех, кто сейчас фактически предал...»

Пролог

«Лед мешает твоему сердцу,

Вдыхать счастье.

Ты отклоняешься дуновением ошибки,

В ловушку страха…»

Нажуа Мазури

Если вы спросите меня, какой сегодня день, я ничего не смогу вам ответить, потому что с этой войной я совсем потеряла счет времени. День сменяет ночь и наоборот, и даже на это я не обращаю внимания. Мне уже давно всё равно, что происходит вокруг.

Единственное, что для меня должно быть важно – это перебить как можно больше кровожадных тварей. А лучше уж сразу всех. Хотя, конечно, абсолютно всех монстров истребить нереально. Увы... Но зло будет существовать всегда, и я с этим смирилась, пусть и продолжаю при этом бороться.

Битвы происходят почти каждую неделю: когда-то побеждаем мы, борцы; когда-то побеждают они, древнеримские полубоги – мифические монстры, с которыми мы сражаемся с давних пор. Лагерь нашей армии находится в лесу, а резиденция противников находится вне лесистой зоны, ближе к цивилизации, к городской части Белвью, штат Небраска[1]. Поэтому обычно мы появляемся на одном и том же месте – а после начинается очередное из бессмысленных сражений, которые всегда одинаково заканчиваются.

Интересно тó, что наша армия, как и армия полубогов, была далеко не единственной: чуть ли не в каждом штате разворачивались подобные военные действия. Но если быть осведомленными о наших противниках, то случай в Небраске являлся важнейшим из всех остальных. Об этом я поясню несколько позже.

Конечно же, кто-то может со всей категоричностью заявить, что война – дело не женское, а уж тем более не девичье, поэтому непонятно, что я вообще здесь забыла. Что ж, частично это верно, соглашусь процентов на девяносто. Однако неприятные обстоятельства заставили меня стать такой, так что у меня особо не было выбора. И я уже давно привыкла к орудованию мачете и пальбе из любого огнестрельного оружия, привыкла видеть безголовые, бездыханные тела этих древних монстров из первобытного хаоса[2], привыкла возвращаться в лагерь, заляпанная иссиня-черной кровью... Таковы издержки войны, ничего не попишешь. Всем нелегко порой приходится.

Так что я не могу сказать с полной уверенностью, что это моя настоящая жизнь, да и какое это теперь имеет значение? Главное для меня было, как я и утверждала ранее – сражаться до последнего.

***

Мне так обычно Виктор Говард говорит. Он у нас лидер, и мало кто спорит с его мнением, потому что если пререкаться, то непременно получишь по первое число, в том плане, что будешь морально уничтожен – и это как минимум. Многие говорили, что на нашего предводителя так несколько месяцев пребывания в первобытном хаосе повлияли, но наверняка никто ничего не знал, а спрашивать было себе дороже. Лучше уж неудовлетворенное любопытство, чем простреленный котелок.

А так в целом Говард всегда пользовался прочным авторитетом, поскольку был одним из профессиональных борцов с нечистью во всей Америке, несмотря на свой молодой возраст. Только вот факт оставался фактом - если многого навидаться, то впоследствии можно и свихнуться вконец, до чего лидеру оставалось наверняка всего ничего, судя по его скверному характеру. Можно даже было бы так подытожить, что в данный момент Виктор ходит по краю пропасти, изредка отдаляясь на безопасное расстояние, а иногда доходя до неизбежного срыва.

И второй вариант, к сожалению, происходил гораздо чаще.

***

Также можно рассказать про другого персонажа, который пережил даже больше, чем Говард, и попадал в ситуации похуже, но при этом, на удивление, не утратил своего шарма. И если можно было бы выбирать лидера, то многие (в том числе и я) отдали бы голос именно за него. И всё-таки... И всё-таки Саймон Лефошер - лучший друг Виктора – скромно отступил в сторону, непринужденно предпочел избежать лишней ответственности, и по собственному желанию стал обычным заместителем. Или вторым лидером, если угодно.

И если уж снова сравнивать, то Лефошер являлся самым адекватным из всех, и общаться с ним было гораздо проще. Трудность состояла только в том, что у парня адекватности хватало ещё и на то, чтобы никуда не встревать и к другу-начальнику не лезть. Хотя чтó заместителю могло сделаться – наверняка пронесло бы. Но всё равно с Саймоном взаимодействовать было лучше, по крайней мере, он хоть мог поднять настроение и придать любой ситуации оптимистичный оттенок. А оптимизм в сложившихся печальных обстоятельствах порой зачастую был просто необходим.

Насчет «сложившихся печальных обстоятельств» сейчас также поясню.

***

Наверняка вас интересует вопрос, от чьего же лица ведется повествование. К сожалению, о самой себе я мало что могу сразу сказать. Начну с того, что моё имя – Вирджиния Рассел (но все зовут меня Вирджи) и я – начинающий борец с нечистью. В армии нахожусь не очень давно – всего полгода, с января месяца, хотя порой складывалось такое впечатление, что воюю уже миллион лет.

И превратилась я в борца самым банальнейшим способом, какой только может существовать. Вначале моя жизнь была самой что ни есть нормальной: проживание в одном доме с тётей (родители трагически погибли, когда мне было тринадцать), учеба в обычной городской школе, положение в качестве хорошистки – казалось, ничего обыденнее уже и быть не может... Даже были планы на поступление в какой-нибудь колледж. Но так случилось – или, возможно, судьба у меня такая была, - но спустя месяц после моего совершеннолетия в тётю вселилась одна из этих древних тварей, которая серьёзно намеревалась меня прикончить. А в последний момент меня спас один из борцов, который потом рассказал мне и о монстрах, и о том, как с ними бороться... И о полубогах, конечно же.

Сейчас вот я думаю, что «спасение» – это, наверное, понятие относительное и не лишенное горькой иронии, если учесть то, что я лишилась семьи, и то, кем я из-за этого стала, куда попала и чем стала заниматься. Да и Бог знает, по какой именно причине я вообще подписалась на это.

Хотя нет, всё как раз было очевидно. Как и многие отставшие от жизни, я вначале предполагала, что война – это не так уж и плохо, тем более, если горишь желанием отомстить. Только потом мне уже пришлось убедиться, что хуже этого ничего нет и быть не может.

Так или иначе, деваться теперь было особо некуда. Наскоро сделав все неотложные дела, я незаметно исчезла из городской части Белвью в лесную зону, и теперь даже представления не имела, волнует ли кого-то моё уже полугодовое исчезновение, и будет ли кто в курсе на случай, если однажды меня не станет.

А такая возможность существовала. Честно говоря, после того, как до меня дошло, что я натворила, появилось упорное стремление, чтобы на каком-нибудь из сражений якобы неудачно попасть под чьи-нибудь острые зубы. Только по судьбоносной иронии мне постоянно везло, и я каждый раз оставалась живой, чем заставляла многих сослуживцев впадать в откровенный осадок – ведь мой показной непрофессионализм был виден невооруженным глазом. Поэтому я в один прекрасный день просто перестала заниматься ерундой и притворяться.

Конечно, вначале мне пришлось учиться всему тому, что знали борцы по части наших противников – благо, оказалось, что низших полубогов, которых обычно выпускали на битвы, можно было истреблять, как обычных людей, то есть не выдумывать ничего навороченного. Что касается полубогов среднего ранга и двух высших лидеров, то они особо нас не беспокоили, а одного из них, – то есть самого главного, - я вообще никогда в глаза не видела. Но если вернуться к обучению, то вскоре после моего успешного освоения элементарных теорий и практик Виктор Говард стал заниматься со мной лично, и вроде как пока что всё продвигалось нормально. Но каждый раз после взаимодействий с лидером я чувствовала себя как будто с другой планеты, в том плане, что по нему не сохла. Все незанятые девушки, - кто-то вслух и громко, а кто-то молча, - выражали желание попасть под расположение Говарда, одной мне было как-то по барабану. Поэтому я часто ловила себя на мысли, что со мной определенно что-то не так.

А Виктор это, кстати, тоже прекрасно понимал, хотя всё равно время от времени безуспешно пытался меня закадрить, - наверняка чтобы победный донжуановский список был окончательно заполнен. По моему скромному мнению, это стремление являлось, мягко говоря, идиотизмом, поскольку мне до девятнадцати было ещё очень далеко, а Говарду недавно стукнуло двадцать два. Но, судя по всему, лидеру было откровенно начихать на возрастную разницу.

Только вот я и сама была не настолько глупа, чтобы поддаться на его провокации, поэтому за все полгода, что я здесь обитала, Говард даже близко не добился того, чего хотел, поскольку постоянно натыкался на выстроенные мной стены.

Даже наше знакомство прошло «на ножах», потому что в тот день я осмелилась поставить лидера на место. Да и в последующее время не упускала возможности уколоть парня, чтобы Говард не думал, что имеет право абсолютно на всё. Возможно, именно поэтому Виктор частично испытывал ко мне тайную ненависть. Только вот сделать он ничего не мог – каждый борец был на счету, и по этой причине лидеру приходилось относиться ко мне с вынужденным дружелюбием. Однако с каждым днем меня не оставляла мысль, что когда-нибудь все поблажки будут исчерпаны, и тогда мне больше ничего не останется, как добровольно прийти к древнеримским монстрам и слезно умолять их, чтобы они меня порешили без лишних слов.