2015-08-12
257
В постановлении суда кассационной инстанции утверждалось, что между причиненными воздушному судну повреждениями и невыполнением ответчиком своих обязательств по договору существовала причинная связь. Однако за рамками данного судебного акта остался вопрос о том, на основании каких именно доказательств суд пришел к выводу о наличии причинной связи между попаданием птиц в двигатель самолета и невыполнением ОАО "Шереметьево" своих обязательств перед ОАО "Аэрофлот" по обеспечению орнитологической безопасности. Можно предположить (и это видно из текста постановления), что суд исходил из положений ст. 401 ГК РФ, устанавливающей общие начала ответственности за нарушение обязательств, а также из положений ст. 65 АПК РФ, обязывающей лиц, участвующих в деле, доказать обстоятельства, на которые они ссылаются. Согласно п. 3 ст. 401 ГК РФ лицо, не исполнившее или ненадлежащим образом исполнившее обязательство при осуществлении предпринимательской деятельности, освобождается от ответственности только в том случае, если докажет, что надлежащее исполнение оказалось невозможным вследствие действия непреодолимой силы. То есть за редкими исключениями (которые должны быть прямо предусмотрены законом или договором) при осуществлении предпринимательской деятельности ее участники отвечают перед своими контрагентами и при отсутствии вины. В силу этого круг обстоятельств, на которые мог ссылаться ответчик в рассматриваемом споре, оказался весьма узким: ОАО "Шереметьево" пыталось указать на отсутствие причинной связи между причиненным воздушному судну ущербом и его действиями в рамках договора. Однако суд не принял эти доводы во внимание, поскольку отсутствие причинной связи между действиями ответчика и наступившими вредными последствиями должен был доказать сам ответчик (ст. 65 АПК РФ), который необходимые доказательства в подтверждение своих доводов не представил <1>.
|
|
|
--------------------------------
<1> См.: Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 25 мая 2004 г. N КГ-А40/3778-04 // Обзор практики рассмотрения Федеральным арбитражным судом Московского округа споров в сфере страхования споров (за апрель - сентябрь 2004 г.) (подготовлен ЗАО "Юринформ"); СПС "КонсультантПлюс".
К числу убытков, подлежащих возмещению в порядке суброгации, относятся необходимые расходы, понесенные страхователем в связи с наступившим страховым случаем (событием), и которые были в дальнейшем компенсированы страховщиком в виде страхового возмещения. Страховая компания вправе требовать в порядке суброгации возмещения расходов по оплате услуг эксперта лишь в том случае, если эти расходы были осуществлены самим страхователем и были безусловно необходимы для определения причиненного страхователю ущерба. Если в соответствии с договором расходы по оплате услуг эксперта возлагались на страховую компанию, то не имеется оснований для взыскания этих расходов в порядке ст. 965 ГК РФ с лица, ответственного за ущерб, причиненный страхователю <1>.
|
|
|
--------------------------------
<1> См., например: Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 12 мая 2004 г. N КГ-А40/3286-04 // Обзор практики рассмотрения Федеральным арбитражным судом Московского округа споров в сфере страхования (за апрель - сентябрь 2004 г.) (подготовлен ЗАО "Юринформ"); СПС "КонсультантПлюс".
В связи с изложенным следует привести в качестве примера следующее судебно-арбитражное дело. Страховщик А., выплативший страховое возмещение по договору страхования автомобиля, обратился в арбитражный суд в порядке суброгации с иском к лицу, ответственному за причинение вреда. В цену иска были включены расходы страховщика на проведение экспертизы по определению стоимости ремонта поврежденного автомобиля. Оценка восстановительного ремонта осуществлялась профессиональным оценщиком на основании договора возмездных услуг по заказу и за счет страховщика. Истец просил взыскать именно эту сумму расходов (расходы на проведение экспертизы, оценки). Суд отказал в иске в этой части, указав при этом, что согласно ст. 965 ГК РФ к страховщику, выплатившему страховое возмещение, переходит в пределах выплаченной суммы право требования, которое страхователь имеет к лицу, ответственному за убытки, возмещенные в результате страхования. Страховщик не имеет права требовать возмещения стоимости экспертизы, так как указанные расходы страховщика не являются страховым возмещением, а направлены на определение размера убытков. Расходы на экспертизу относятся к обычной хозяйственной деятельности страховщика и не подлежат взысканию с лица, ответственного за причинение вреда <1>.
--------------------------------
<1> См.: информационное письмо Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 28 ноября 2003 г. N 75 "Обзор практики рассмотрения споров, связанных с исполнением договоров страхования" // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2004. N 1.
Страховщик, уплативший страхователю проценты за просрочку выплаты страхового возмещения, не вправе требовать их от лица, ответственного за причинение страхователю (потерпевшему) вреда.
Так, по одному из изученных дел выяснилось, что страховщик, выплативший страхователю страховое возмещение и проценты за просрочку его выплаты (по решению суда), подал в арбитражный суд исковое заявление к лицу, ответственному за причиненные убытки, возмещенные страховщиком, о взыскании в порядке суброгации уплаченных процентов. Суд правомерно отказал в удовлетворении этих требований в этой части, указав при этом, что в силу ст. 965 ГК РФ к страховщику, выплатившему страховое возмещение, переходит в пределах выплаченной суммы право требования, которое страхователь имеет к лицу, ответственному за убытки, возмещенные в результате страхования. Однако ответственный за причинение этих убытков не отвечает за просрочку, допущенную страховщиком при выплате страхового возмещения, поэтому страховщик (так же, как и страхователь) не имеет права требовать от лица, ответственного за причинение вреда, уплаты процентов за просрочку в уплате процентов страховщиком. Такое право не может перейти в порядке суброгации. Проценты были выплачены страховщиком из-за несвоевременного исполнения страховщиком своего собственного (страхового) обязательства и не могут быть взысканы в порядке суброгации <1>.
|
|
|
--------------------------------
<1> См.: информационное письмо Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 28 ноября 2003 г. N 75 "Обзор практики рассмотрения споров, связанных с исполнением договоров страхования" // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2004. N 1.
При осуществлении суброгации необходимо учитывать положения ст. 1083 ГК РФ об учете вины потерпевшего, содействовавшего своей грубой неосторожностью возникновению или увеличению наступившего вреда. Если это обстоятельство будет достоверно установлено, то подлежит уменьшению и размер возмещения в порядке суброгации.
Так, по одному из изученных дел выяснилось, что в связи со страховым случаем (повреждением автомобиля вследствие дорожно-транспортного происшествия) ООО "Наста-центр" выплатило страховое возмещение выгодоприобретателю - гражданину М. (который и управлял автомобилем в момент ДТП). Так как автомобиль, которым был поврежден автомобиль страхователя, принадлежал ОАО "Чебоксарский хлебокомбинат", то страховая компания обратилась в порядке суброгации с иском о взыскании убытков, возмещенных в результате страхования, к указанной организации. Исковые требования страховщика были удовлетворены в полном объеме. Суд кассационной инстанции оставил без изменения решение суда первой инстанции.
Позиция ответчика, возражавшего против удовлетворения иска, сводилась к тому, что вина водителя П., управлявшего принадлежащим ОАО "Чебоксарский хлебокомбинат" автомобилем, является недоказанной. В частности, он полагал, что водитель М. превысил установленную для населенных пунктов скорость, а также нарушил п. 10.1 Правил дорожного движения, поскольку при возникновении препятствия не принял всех необходимых мер к торможению вплоть до полной остановки автомобиля. При этом привлеченный к участию в деле в качестве третьего лица гражданин П. настаивал на проведении автотехнической экспертизы для проверки тех фактов, на которые ссылался ответчик. Вместе с тем, как было видно из комментируемого постановления, водитель П. был признан виновным в нарушении п. 13.9 Правил дорожного движения, согласно которому на перекрестке неравнозначных дорог водитель транспортного средства, движущегося по второстепенной дороге, должен уступить дорогу транспортным средствам, приближающимся по главной, независимо от направления их дальнейшего движения. Кроме того, в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела было указано, что П. совершил нарушение, предусмотренное п. 2 ст. 12.13 Кодекса РФ об административных правонарушениях. Таким образом, вина П. заключалась в том, что он, находясь на второстепенной дороге, при проезде перекрестка не уступил дорогу транспортному средству, двигавшемуся по главной дороге.
|
|
|
При таких обстоятельствах суд пришел к обоснованному выводу о том, что вина П. подтверждается достаточными доказательствами и в отсутствие экспертного заключения. В соответствии с диспозицией нормы п. 13.9 Правил дорожного движения именно на водителя, находящегося на второстепенной дороге, возлагается обязанность по обеспечению безопасности проезда перекрестка <1>. На практике это означает, что водитель, находящийся на второстепенной дороге, обязан соответствующим образом оценить действия других участников дорожного движения и осуществить необходимый маневр так, чтобы не создавать помех для движущихся по главной дороге транспортных средств. Сам факт столкновения автомобилей под управлением М. (двигавшегося по главной дороге) и П. (двигавшегося по второстепенной дороге) означает, что помеха для движения по главной дороге была создана водителем П. Поскольку именно П. обязан был в силу п. 13.9 Правил дорожного движения сообразовывать свои действия с действиями других участников дорожного движения, находившихся на главной дороге (независимо от того, действуют они строго в рамках Правил или нарушает их), он и должен быть признан виновным в рассматриваемом случае. Именно к такому выводу пришли и органы следствия, и суд. Следовательно, для оценки вины водителя П. в совершенном ДТП нет необходимости выяснять, нарушал ли М. Правила дорожного движения или нет. Поэтому суд и сделал вывод о том, что проводить автотехническую экспертизу нет необходимости.
--------------------------------
<1> См.: Постановление Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 24 июня 2004 г. N А79-6231/2003-СК2-6317 и комментарий к нему // Обзор практики рассмотрения Федеральными арбитражными судами Волго-Вятского и Поволжского округов споров, вытекающих из договоров имущественного страхования (ст. 929 ГК РФ) (за апрель - сентябрь 2004 г.); СПС "КонсультантПлюс".
Вместе с тем представляется, что если бы третье лицо П. и ответчик поставили вопрос в несколько другом направлении и заявили ходатайство о проведении соответствующей автотехнической экспертизы, то суд мог бы удовлетворить это ходатайство. Дело в том, что ответчику следовало ставить вопрос не об отсутствии вины П., а об уменьшении суммы подлежащего возмещению вреда по основаниям, предусмотренным ст. 1083 ГК РФ. Согласно п. 2 ст. 1083 ГК РФ, если грубая неосторожность самого потерпевшего содействовала возникновению или увеличению вреда, в зависимости от степени вины потерпевшего и причинителя вреда размер возмещения должен быть уменьшен. Таким образом, если бы ответчик доказал, что водитель М., двигаясь по главной дороге, нарушил Правила дорожного движения и это нарушение способствовало возникновению (или увеличению вреда), о чем, собственно, и говорил ответчик, то суд был бы обязан уменьшить сумму подлежащего взысканию ущерба. А для обоснования необходимости уменьшения суммы возмещения ущерба необходимо установление вины водителя М., а следовательно, и необходимо проведение автотехнической экспертизы.
Представляется, что если бы ответчик правильно сформулировал свою позицию (то есть, доказывая вину М., целенаправленно добивался бы уменьшения подлежащего взысканию ущерба), то он мог бы добиться положительного для себя результата. Ответчику следовало поставить перед судом вопрос об уменьшении суммы подлежащего возмещению вреда по основаниям, предусмотренным ст. 1083 ГК РФ, поскольку, по утверждению ответчика, сам потерпевший нарушил Правила дорожного движения, превысив разрешенную скорость движения. И если ответчик доказал бы, что водитель М., двигаясь по главной дороге, нарушил Правила дорожного движения и это нарушение способствовало возникновению (увеличению) вреда, то суд был бы обязан уменьшить сумму подлежащего взысканию ущерба.
Основанием для перехода к страховщику права требования в порядке суброгации является выплата страхового возмещения в связи с наступлением страхового случая, за который отвечает лицо, причинившее вред.
Так, по одному из изученных дел суд обоснованно отказал страховщику в удовлетворении суброгационного иска, поскольку страховщик не представил доказательств выплаты страхового возмещения в связи со страховым случаем. Из материалов дела было видно, что страховая компания (ОАО "Ингосстрах") предъявила иск открытому акционерному обществу "Приволжскнефтепровод" о взыскании в порядке суброгации убытков, возмещенных в результате страхования (в процессе рассмотрения дела ОАО "Приволжскнефтепровод" было заменено на правопреемника - ОАО "Стройнефть"). Решением Арбитражного суда Самарской области в иске было отказано. Кассационная инстанция согласилась с выводами суда первой инстанции и оставила решение в силе.
В подтверждение недоказанности истцом своих требований суд указал, в частности, на отсутствие документов, которые могли бы подтвердить факт выплаты страховой компанией страхового возмещения. Основанием для перехода к страховщику права требования в порядке ст. 965 ГК РФ является выплата страхового возмещения в связи с наступлением страхового случая, за который отвечает лицо, причинившее вред. Если страховое возмещение не выплачено, то соответственно отсутствует переход к страховщику права на взыскание убытков с виновного лица. Страховщик должен представить суду доказательства выплаты страхового возмещения, доказать, что событие, которое было квалифицировано как страховой случай, произошло по причинам, за которые отвечает лицо, которому предъявляются соответствующие требования о возмещении убытков. Причинитель вреда вправе при этом выдвигать против страховщика те же возражения, которые он имел против потерпевшего (п. п. 1, 2 ст. 965, ст. 386 ГК РФ) <1>.
--------------------------------
<1> См.: Постановление Федерального арбитражного суда Поволжского округа от 13 октября 2004 г. N А55-13318/2003-16 // Обзор практики рассмотрения Федеральными арбитражными судами Волго-Вятского и Поволжского округов споров, вытекающих из договоров имущественного страхования (ст. 929 ГК РФ) (за апрель - сентябрь 2004 г.); СПС "КонсультантПлюс".
Российское законодательство не содержит ограничений на переход прав страховщика по взысканию соответствующих денежных сумм в порядке суброгации к иным лицам.
В связи с изложенным большой интерес вызывает следующее дело, рассмотренное Арбитражным судом г. Москвы, по которому суд признал такой переход невозможным и в иске отказал. Как следовало из постановления кассационной инстанции, страховщик (ОАО "РОСНО") выплатил сумму страхового возмещения страхователю, которому был причинен ущерб автомобилем, принадлежавшим ГУВД г. Москвы. После выплаты страхового возмещения страховщик получил в порядке суброгации право взыскать с виновного лица сумму выплаченного страхового возмещения. Однако сам страховщик не стал обращаться с требованиями к лицу, ответственному за причиненный вред, а уступил свое право требования в пользу ООО "Юридическое бюро Ефремова", которое и обратилось с иском в суд. Суды первой и апелляционной инстанций отказали в иске юридическому бюро, и кассационная инстанция эти решения оставила в силе. Основная причина отказа в иске заключалась в том, что, по мнению суда, страховщик был не вправе переуступать свое право требования истцу. В обоснование своего решения суд привел следующие доводы.
Суд посчитал, что право требования в порядке суброгации переходит в силу того, что "страхователь уступает страховщику свои требования в отношении виновника причиненных ему убытков" <1>. Однако данный вывод противоречит той же ст. 965 ГК РФ, на которую ссылался суд. Дело в том, что переход права требования в порядке суброгации осуществляется не потому, что "страхователь уступает страховщику свои требования", а в силу закона. На это прямо указывает ст. 387 ГК РФ. Другое дело, что стороны по договору имущественного страхования могут воспользоваться предоставленным им ст. 965 ГК правом и установить некие ограничения для перехода права требования от потерпевшего к страховщику либо запретить такой переход вообще. Кроме того, в постановлении суда кассационной инстанции утверждалось, что "ответственность третьего лица, виновника перед страховщиком, следует не из наличия обязательственных правоотношений между третьим лицом и страховщиком, а из договора, заключенного между страхователем и страховщиком". Данное утверждение можно понять таким образом, что между страховщиком и третьим лицом вообще отсутствуют какие-либо обязательственные отношения. Однако подобный вывод противоречит как сущности института уступки права требования в целом, так и суброгации как одного из видов такой уступки. Причинение вреда является юридическим фактом, порождающим гражданско-правовые внедоговорные обязательства. Возникающие вследствие причинения вреда гражданские правоотношения регулируются гл. 59 ГК РФ. При этом возникновение отношений из причинения вреда, пределы ответственности лица, причинившего вред, перед потерпевшим, а также иные существенные обстоятельства, связанные с причинением вреда, закон не ставит в зависимость от имеющихся у потерпевшего возможностей получить возмещение причиненных убытков за счет страховых выплат. Поэтому независимо от наличия или отсутствия у потерпевшего договора страхования у лица, причинившего вред, сохраняется обязанность возместить этот вред в полном объеме (п. 1 ст. 1064 ГК РФ). При суброгации происходит лишь замена лица на стороне кредитора - потерпевший заменяется страховщиком (при соблюдении условий, предусмотренных ст. 965 ГК РФ). При этом в силу буквального (грамматического) толкования содержания ст. ст. 384, 386 и 965 виновное лицо вправе выдвигать против требований страховщика лишь те возражения, которые он имел бы против требований самого потерпевшего. Если имеются доказательства перехода в порядке суброгации прав требования к страховщику (в том числе в части денежной суммы, подлежащей уплате), выдвигать возражения против требований страховщика, вытекающие из отношений между страховщиком и страхователем, виновное лицо не вправе. Таким образом, "ответственность третьего лица, виновника перед страховщиком" вытекает как раз из наличия обязательственных отношений между виновным лицом и страховщиком, заменившим собой первоначального кредитора в результате суброгации.
--------------------------------
<1> См.: Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 1 октября 2004 г. N А40/8837-04 // Обзор практики рассмотрения Федеральным арбитражным судом Московского округа споров в сфере страхования (за апрель - сентябрь 2004 г.) (подготовлен ЗАО "Юринформ"); СПС "КонсультантПлюс".
Наконец, основным доводом для отказа в иске послужил вывод кассационной инстанции о том, что страховая компания не может уступить свое право требования к виновному лицу потому, что "оно связано с обязательством по договору страхования". Такой вывод следует, по мнению суда, из ст. 382 ГК РФ. Однако из ст. 382 ГК РФ вовсе не следует, что требования, вытекающие из договора страхования, не могут быть переуступлены в порядке, предусмотренном параграфом 1 гл. 24 ГК РФ. Не имеется абсолютного запрета на уступку прав требования, вытекающих из договоров страхования, и в гл. 48 ГК РФ "Страхование". Более того, при решении вопроса о том, могла ли страховая компания уступить свое право требования к виновному лицу, следовало учитывать прежде всего общие нормы, регулирующие перемену лиц в обязательстве (гл. 24 ГК РФ), а также специальные нормы, касающиеся правил возмещения вреда, закрепленные гл. 59 ГК РФ. Анализ названных положений закона позволяет прийти к выводу, что никаких ограничений на переход прав страховщика к иным лицам не предусмотрено. Так, ст. 383 ГК РФ устанавливает прямой запрет на переход к другому лицу прав, неразрывно связанных с личностью, в том числе прав, вытекающих из требований о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью. Однако на уступку прав, вытекающих из требований о возмещении вреда, причиненного имуществу, данный запрет не распространяется. Не имеется таких запретов и в гл. 24 ГК.
Стороны имеют право в предусмотренных законом (договором) случаях на изменение или прекращение договора имущественного страхования.
К договорам имущественного страхования применяются общие правила прекращения обязательств, предусмотренные гл. 26 ГК РФ с учетом особенностей института имущественного страхования.
Так, при неисполнении страхователем (выгодоприобретателем) обязанности по сообщению страховщику о ставших известными в период действия договора существенных изменениях-обстоятельствах страховщик также вправе потребовать расторжения договора страхования и возмещения убытков, причиненных расторжением договора (п. 3 ст. 959 ГК РФ). Страховщик, уведомленный страхователем во время действия договора об обстоятельствах-изменениях, могущих повлиять на увеличение страхового риска, вправе потребовать изменения условий договора страхования или уплаты дополнительной страховой премии соразмерно увеличению риска. Если страхователь (выгодоприобретатель) возражает против изменения условий договора страхования или доплаты страховой премии, страховщик вправе потребовать расторжения договора в соответствии с правилами, предусмотренными гл. 29 ГК РФ (п. 2 ст. 959 ГК РФ).
Договор страхования прекращается до наступления срока, на который он был заключен, если после его вступления в силу возможность наступления страхового случая отпала и существование страхового риска прекратилось по обстоятельствам иным, чем страховой случай. К таким обстоятельствам, в частности, относятся: гибель застрахованного имущества по причинам иным, чем наступление страхового случая; прекращение в установленном порядке предпринимательской деятельности лицом, застраховавшим предпринимательский риск или риск гражданской ответственности, связанной с этой деятельностью (п. 1 ст. 958 ГК РФ) <1>.
--------------------------------
<1> При досрочном прекращении договора страхования по изложенным обстоятельствам страховщик имеет право на часть страховой премии пропорционально времени, в течение которого действовало страхование (п. 3 ст. 958 ГК РФ).
Страхователь (выгодоприобретатель) вправе отказаться от договора страхования в любое время, если к моменту отказа возможность наступления страхового случая не отпала по вышеизложенным обстоятельствам (п. 2 ст. 958 ГК РФ) <1>. Иными словами, страхователь всегда сохраняет за собой право прекратить действие договора в любой момент его действия под угрозой потерять полностью или частично внесенные платежи <2>.
--------------------------------
<1> При этом уплаченная страховщику страховая премия не подлежит возврату, если договором не предусмотрено иное (п. 3 ст. 958 ГК РФ).
<2> См. подробнее: Крюков В.П. Страховое право. Очерки. Саратов: Издательство В.З. Яксанова, 1925. Переиздание "Анкил", 1992. С. 144.
По одному из изученных дел арбитражный суд подчеркнул, что для того чтобы договор страхования мог считаться расторгнутым в одностороннем порядке, в соответствии с п. 2 ст. 958 ГК РФ, страхователь должен ясно и определенно в письменной форме выразить свое намерение отказаться от договора страхования. Любые иные действия, в том числе неуплата части страховой премии, не могут служить основанием для того, чтобы считать договор страхования прекращенным <1>.
--------------------------------
<1> Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 1 июля 2004 г. N Ф09-1992/04-ГК // Обзор практики рассмотрения Федеральным арбитражным судом Уральского округа споров, вытекающих из договоров имущественного страхования (ст. 929 ГК РФ) (за февраль-октябрь 2004 г.).
Договором имущественного страхования может быть предусмотрено условие, согласно которому договор подлежит досрочному прекращению в связи с несвоевременной уплатой страхователем страховой премии (очередного страхового взноса) (п. 3 ст. 954 ГК РФ).
В.И. Серебровский различал следующие основания прекращения страховых правоотношений по инициативе страховщика: 1) превышение страховой суммы над стоимостью страхового интереса при наличии обмана со стороны страхователя; 2) нарушение страхователем обязанности уведомления об обстоятельствах, имеющих существенное значение для установления объема риска <1>; 3) нарушение страхователем обязанности уведомления об изменениях в обстоятельствах, влияющих на увеличение риска <2>; 4) просрочка в уплате премии <3>; 5) неизвещение в срок о наступлении страхового случая и др. <4>.
--------------------------------
<1> Данные обстоятельства изложены в современном ГК РФ в п. 3 ст. 944, наделяющем в таких случаях страховщика правом потребовать признания договора недействительным и применить двустороннюю реституцию.
<2> Пункт 3 ст. 959 современного ГК РФ.
<3> Пункт 3 ст. 954 современного ГК РФ.
<4> См.: Серебровский В.И. Избранные труды. М., 1997. С. 549.
5. Ответственность сторон
по договору имущественного страхования
При освещении вопроса о гражданско-правовой (имущественной) ответственности сторон за неисполнение (ненадлежащее исполнение) взятых на себя договорных обязательств в сфере имущественного страхования, необходимо подчеркнуть, что ответственность сторон по договору имущественного страхования реализуется в полном соответствии с нормами гл. 25 ГК РФ об ответственности за нарушение обязательств, и может проявляться в формах возмещения убытков, взыскания неустойки, процентов за пользование чужими денежными средствами, компенсации морального вреда. Не следует смешивать возмещение убытков как способа защиты нарушенных гражданских прав (ст. 12 ГК РФ), как формы гражданско-правовой (имущественной) ответственности сторон за неисполнение (ненадлежащее исполнение) договорных обязательств с выплатой страхового возмещения за возникшие у страхователя убытки, являющиеся объектами страхования. К первой группе убытков можно отнести, например, расходы, понесенные страхователем для производства оценки (экспертизы) по определению размера причиненного ущерба имуществу страхователя, если страховщик отказывается платить страхователю страховое возмещение или если сам страхователь не согласен с суммой начисленного страхового возмещения.
П.В. Сокол привел пример разновидностей убытков такого рода, когда из-за несвоевременной выплаты страхового возмещения за уничтоженное (поврежденное) застрахованное имущество страхователь вынужден был использовать чужое (арендуемое) имущество вместо уничтоженного (поврежденного) своего имущества <1>.
--------------------------------
<1> См.: Сокол П.В. Формы ответственности страховщика за нарушение страхового обязательства // Право и экономика. 2005. N 1. С. 23.
Страховое законодательство не содержит законной неустойки как формы ответственности сторон за нарушение условий договора имущественного страхования <1>, однако стороны могут предусмотреть (по крайней мере гипотетически) нормы о своей ответственности в виде договорной неустойки в самом договоре <2>.
--------------------------------
<1> Первоначальная редакция Закона РФ "Об организации страхового дела в Российской Федерации", действовавшая до 5 января 1998 г., предусматривала гл. 2 "Договор страхования", посвященную, в частности, и вопросам ответственности сторон. Одним из механизмов гарантии прав страхователя, обеспечивающих исполнение страхового обязательства, являлась установленная ст. 17 Закона неустойка в виде штрафа. Ее размер составлял 1% от суммы страховой выплаты за каждый день просрочки исполнения обязанности по выплате страхового возмещения.
<2> В соответствии с положениями п. 1 ст. 394 ГК РФ при наличии договорной неустойки убытки возмещаются в части, не покрытой неустойкой (зачетная неустойка).
Возложенное на страховщика обязательство выплатить страховое возмещение относится к числу денежных обязательств, что позволяет страхователю просить у суда взыскания с ненадлежащего страхователя процентов за несвоевременную выплату (невыплату) страхового возмещения на основе ст. 395 ГК РФ. Такое же право возникает в свою очередь у страховщика при несвоевременной уплате страховых взносов страхователем. Действительно, страховые правоотношения являются разновидностью товарно-денежных отношений: страхователь выплачивает страховщику страховую премию (в денежном виде) как плату за страховую защиту, за оказание страховой услуги <1>, а страховщик, в свою очередь, оказывает страхователю услугу в виде выплаты последнему страхового возмещения в денежном виде при наступлении соответствующего страхового случая. Согласно п. 3 ст. 10 Закона об организации страхового дела в Российской Федерации страховая выплата - это денежная сумма, установленная законом (договором), выплачиваемая страховщиком страхователю (выгодоприобретателю). Правда, договором страхования может быть предусмотрена замена денежной выплаты предоставлением страховщиком иного (аналогичного) имущества, оказанием услуг по восстановлению поврежденного имущества силами (средствами) страховщика <2>, но это исключение не опровергает общий принцип возмездности, эквивалентности, денежности страховых обязательств.
