Понятие знака

Ещё в XVII в. Дж. Локк говорил о том, что данное учение (понимая семиотику) должно иметь своей задачей «рассмотреть природу знаков, которыми ум пользуется для понимания вещей или для передачи своего знания другим».

Семиотика раскрывает все явления культуры как знаковые системы, которые также являются феноменами коммуникации и в которых отдельные сообщения организуются и становятся понятными в соотнесении с кодом. Наименьшим элементом коммуникации является знак. Им может быть слово, фотография, звук, образ на телеэкране, жест, элемент одежды. Мы говорим о денежных знаках, знаках Зодиака и астрологических знаках, есть знаки препинания, знаки математических операций: умножения, сложения, равенства, знаки различий, нотные знаки, дорожные знаки, фирменные знаки, почтовые знаки, знаки признательности и уважения, а также знаки этикета, перемирия или поражения, знаки согласия и неодобрения и т.д.

Ввиду того, что семиотика находит свои объек­ты повсюду, предпринимались попытки как-то классифицировать все знаки. Но они не привели к успеху: каких-либо общих знаков для, скажем языка, архитектуры, коммуникации животных, литературы и т. д. не обнаружено. Общность заключается в принципах организации знаков, а базовая ячейка этих принципов в языке - высказывание.

В целом знак в семиотике определяется как двусторонний материальный факт, замещающий что-либо и используемый для восприятия, хранения, передачи и преобразования информации. Материальность формы знака фиксируется в человеческих ощущениях.

В семиотике «знаки» есть все, что угодно, из чего могут быть генерированы значения (такие как слова, образы, звуки, жесты).

Например, могут быть, по В. Розину:

- знаки-модели (знаки, используемые вместо объектов – статуи на острове пасхи);

- знаки-символы (цифры);

- знаки-выделения (наскальная живопись);

- знаки-сигналы (звуки);

- знаки-обозначения (слова).

Все может быть знаком, точнее, может быть рассмотрено как знак. Можно задаться другим вопросом, что знаком не является? Только то, что знак порождает - человеческое сознание. Если продолжить эту цепочку рассуждения, можно сказать, что знак - это материальная сторона сознания. Сознание в его человеческом существовании имеет знаковую форму и является индивиду в знаковой же форме. Поэтому оно и есть сознание. А так как содержанием сознания может быть весь объективный мир, то и знаком может быть все, что включено в человеческую практику.

В качестве знаков могут использоваться различные материальные явления, но для того, чтобы стать знаками, они должны иметь определенные свойства.

Общепринятое свойство знака – его способность замещать, что-либо обозначая. Например, тюбик рекламируемой пасты, замещающий настоящий тюбик и обозначающий высококачественную реальную пасту. Качества замещения и обозначения свойственны любому знаку.

Другое существенное его свойство – коммуникативность, т. е. способность выступать средством связи между людьми, средством общения. Это естественное и неотъемлемое свойство знака, поскольку знак должен быть передан какому-либо лицу от какого-либо лица, иначе он лишается своей знаковости. Например, любое рекламное сообщение выступает средством связи производителя данного продукта с потенциальным потребителем; светофор на перекрестке «общается» с пешеходами и водителями, предписывая и тем, и другим соблюдать определенные правила езды и перехода; денежные знаки являются средством и способом общения покупателя с продавцом и т. д. Из коммуникативной функции знака вытекает, что знак социален, т. е. существует только в обществе и для общества.

Важнейшим свойством знака является его способность обобщать, так как знаки обычно отражают наиболее существенную сторону предмета. Например, графическое обобщенное изображение ножа и вилки на автотрассе означает, что поблизости есть столовая и здесь можно к ней свернуть. Нет никакой необходимости подробно рисовать супы, блинчики и шашлык, чтобы проезжающий получил информацию о столовой. То же можно сказать об изображении кренделя при входе в булочную (в булочной продаются не только кренделя) или сапога – над обувной мастерской (где чинят не только сапоги).

Благодаря тому, что знаки являются элементами знаковой системы, одним из свойств знака является системность. Любая система предполагает наличие хотя бы двух элементов, находящихся друг с другом в связях и отношениях и образующих некое целое. То же можно сказать о знаках. Если знак не находится в системе с другими знаками, он не воспринимается как знак. Например, существует целая система морских сигналов, нотная система, система естественного языка (алфавит), химическая система элементов и многое другое. Даже кажущиеся на первый взгляд отдельные знаки рекламы на самом деле тесно связаны или с однотипными, или с противоположными знаками, что тоже образует систему. Например, реклама крема «Черный жемчуг» должна выгодно выделять этот крем среди других косметических кремов в большом количестве рекламируемых на телевидении и в журналах. Все преимущества данного крема будут заметны именно на фоне других, представляющих систему косметических средств и т. д.

Следующая характерная особенность знаков – их преднамеренное, сознательное использование людьми в определенных целях. Если какой-либо предмет воспринимается человеком случайно, эпизодически – это не знак. Звонок по мобильному телефону преднамеренно раздается именно потому, что владелец телефона должен распознать знак звонка и взять трубку; циферблат часов не случайно показывает определенное правильное время – если он будет показывать любое время, он перестанет быть знаком.

Ценность и значимость любого знака не абсолютна, а определяется конкретной ситуацией его употребления. Один и тот же знак вызывает различную реакцию у людей в зависимости от времени, места и цели его использования. На основании этого можно выделить еще одно свойство знака – ситуативность его значения. Знак становится актуален тогда, когда человек в нем нуждается. Например, нам очень важен знак сапога над дверью обувной мастерской, когда у нас сломался каблук; но если необходимости в обувной мастерской нет, мы не обратим внимания на знак сапога, а если и обратим, то тут же о нем забываем – у нас нет в нем потребности. Знак с обобщенным изображением чашки с дымящимся кофе выступает для нас знаком именно в той ситуации, когда мы хотим перекусить, но не релевантен, когда этого желания нет.

Обязательное свойство знака – его воспроизводимость. Это означает, что в акте коммуникации знак не создается впервые, а повторяется, т. е. воспроизводится, уже существуя до того. То или иное явление должно прочно войти в обиход, чтобы стать знаком. Впервые возникнув, знаком оно не является. Мы должны не раз услышать звук сирены скорой помощи (как он воспроизводится), чтобы знать, что она означает. Когда этот звук возник, население должно было обучаться какое-то время значению этого сигнала, после чего он занял прочное знаковое место.

Знак является одной из основных единиц семиотического анализа, поэтому так важно понимание сущности знака. Знаки выступают носителями передачи смыслов. Знак – это такой материальный объект, который заменяет собой что-то другое, а именно то, что один человек хочет сообщить другому, передать в качестве информации. Исходя из этого, важно знать структуру знака.

Структуру знака как единицы коммуникационного действия предложили американские семиотики С. Огден и И. Ричардс в книге с характерным названием «Значение значения: Исследование влияния языка на мышление и научный символизм» (1923 г.). Треугольник Огдена-Ричардса представляет собой модель взаимосвязи трех главных логико-лингвистических категорий:

1) данный в ощущениях объект реальной действительности, именуемой в логике «денотат», а в лингвистике «референт»;

2) возникающий в сознании людей мысленный образ (психологическое представление) о данном объекте, которое в логике называется «понятие» или «концепт», а в лингвистике «значение» или «смысл»;

3) принятое в человеческом обществе наименование объекта – «имя» (слово).

На рисунке воспроизведен прославленный семантический треугольник.

ЗНАК

СЛОВО ИДЕЯ

Одно из достоинств семантического треугольника состоит в том, что он наглядно показывает структуру знака: единство духовного плана содержания и материального плана выражения. Если дополнить треугольник еще одной гранью, перпендикулярной к его центру и вершину обозначить как ценность или валентность знака (то, что Ф.де Соссюр называл «значимостью» знака), то мы получим четырехгранник или пирамиду. Грани пирамиды образуют предметное пространство, в центре которых стоит отношение знака – смысла – предмета - значимости. Конкретизируем наполнение понятия «знак» через рассмотрение его в этих предметных полях.

Семиотическая пирамида:

Имя

Значимость

Предмет Значение

Соссюровская модель исключает указание на какой-либо объект в мире, его концепция значения является чисто структурной. Такая модель предполагает, что язык не отражает реальность, но, скорее, конструирует ее. Соссюр подчеркивает также произвольность знака; в контексте естественного языка он утверждает, что не имеется необходимой связи между означающим и означаемым – это отношение является чисто произвольным.

Ф. де Соссюр считал, что «лингвистический знак объединяет не вещь и имя, но понятие и акустический образ». Форму и содержание знака он соотносил как означающее – образ звукоряда, и означаемое – образ вещи. Вслед за Соссюром это разделение стали применять ко всем знакам, в которых означающее представляет собой материальный носитель (например, красный цвет светофора), а означаемое является некоторой ментальной концепцией – представлением, понятием, функцией, образом… В примере со светофором – это предупреждение остановиться. Следовательно, «если внешний мир может предстать, по выражению поэта-символиста, как «чаща знаков» или символов, то внутренний мир можно представить себе как «чащу обозначаемых».

Можно сказать, что знак - это психологическая связь ментального означаемого и материального означающего. Процесс построения такой связи называется означивание. Знак является узнаваемой комбинацией означающего с конкретным означаемым. Однако то же самое означающее может иметь другое означаемое, будучи поставлено в ином контексте. Один из очень важных выводов семиотики заключается в том, что в большинстве случаев значение знака не обусловлено, а является договоренностью, конвенцией. То есть, оно нестабильно, не установлено раз и навсегда, его можно изменять. «Связь между означаемым и означающим произвольна, поскольку под знаком мы понимаем целое, возникающее вследствие соединения (ассоциации) определенного означающего с определенным означаемым».

Иначе говоря, знак чаще всего не означает, а обозначает. Это объясняет то, что в мире столько языков и различные вербальные знаки обозначают одинаковые явления. Не то, что мы все можем легко приписывать означающим разные означаемые, но значение можно изменять в зависимости от намерения употребляющего знак. Поэтому можно сказать, что значение прикрепляется к знаку.

Значение не «содержится» в сообщениях - мы активно создаем его согласно сложному взаимодействию кодов или конвенций, которых мы обычно не осознаем. Мы производим значения, создавая и интерпретируя знаки. Знаки принимают форму слов, изображений, звуков, ароматов, вкусов, действий или объектов, но такие вещи не имеют никакого внутреннего значения и становятся знаками только, когда мы наделяем их значением. «Нечто не является знаком, если это только не интерпретируется как знак», - объявляет Ч. Пирс. Мы интерпретируем вещи как знаки в значительной степени бессознательно, связывая их со знакомыми системами конвенций. Функция знаковой конвенции заключается в том, чтобы посредством означающего отправитель знака мог по своей воле и желанию актуализировать значения в сознании получателя. В этой связи возникает вопрос, как знаки наделяются значением и как они объединяются в структуры, выступающие в качестве кода для интерпретации данного знака.

Под кодом (франц. code, от лат. codex ‒ свод законов) понимается система условных знаков (символов) для передачи, обработки и хранения (запоминания) различной информации. Конечная последовательность кодовых знаков называется словом. Для записи кодов чаще всего используют либо цифры и числа (0, 1, 2,... 57, 9276 и т.п.), либо знаки, например + (плюс), ‒ (минус), ∙ (точка), ‒ (тире) и т.д. и др.

Привнесение концепции кода в концепцию знака означает привнесение другого аспекта в наш анализ того, как действует знак, так как он фокусируется не только на структуре знака, но и на его социальной функции. Любой код зависит от соглашения его пользователей. Все, что делает человек, содержит в себе закодированные знаки его культуры, а то, как человек делает это, в значительной степени определяется их культурными конвенциями. Фактически, конвенциональный и традиционный аспекты кода позволяют ему передавать значение. И именно посредством этих конвенций культура устанавливает и поддерживает свою идентичность; конвенции действуют как связующий материал во всех кодах, будь то язык, одежда, поведение, архитектура или любая система культуры. Тот способ, с помощью которого устанавливаются эти нормы и конвенции, называют кодификацией. Возможно, этот термин и не очень удачен, но он, тем не менее, подчеркивает тот факт, что виды кодов, с которыми мы имеем дело, динамичны, и что кодификация (и декодификация) знака - постоянный процесс.

Частое использование знака делает его более конвенциональным и увеличивает число пользователей, согласившихся на его значении. Иными словами, частое использование знака увеличивает возможность того, что он будет одинаково декодирован разными получателями. Метц показывает, как постепенно белую шляпу стали кодировать в означающее «хорошего» парня, но впоследствии это превратилось в клише и потеряло свою силу. Представляется, что происходит следующее: в какой-то момент знак становится «заезженным», а потом получатели этого знака видят означающее, полностью определенное конвенцией, а не реальностью. В этот момент знак перестает быть действенным знаком и становится клише. В конечном счете, коды «зависят от договоренности... пользователей» и поэтому не являются статичными, они меняются.

Конвенции наших дней резко отличаются от конвенций, существовавших пятьдесят лет назад. Они зависят от изменений, происходящих в обществе, и отвечают новым требованиям и обычаям их пользователей. Например, когда мы смотрим программу новостей 50-х годов ХХ в., мы непременно ощущаем ее субъективность и подчеркнутое политизированное освещение. Но она представляет собой ту эпоху, в которой была сделана. Мы же не можем соотнести данную информацию с нашим собственным опытом и посмотреть на нее как бы со стороны, так как сейчас мы живем в «другом» обществе и знаем наше прошлое и наше настоящее.

Дело в том, что общественный и культурный опыт, на основе которого человек переживает знак, постоянно меняется, меняются события, атмосфера жизни, видение действительности, меняется означаемое, а значит - и сам знак. Он существует в ярко выраженной динамике, ибо благодаря течению времени отношение между содержанием и формой непрерывно обновляется. Юбка до колен или выше колен для человека 1910-х годов - знак демонстративного эпатажа, если не непристойности, а для человека 1920-х годов такая же юбка стала модной. Она распространилась и утвердилась, ассоциировалась со столь характерным для тех лет стремлением освободиться и раскрепоститься, бросить вызов стабильно чопорному старому «буржуазному миру», вести себя вопреки ему. В наши дни мини-юбка просто существует, и если она сохранила еще какой-то маркированный смысл, то только эротический, т.е. социально и культурно нейтральный; знаковый смысл из нее ушел, культурный опыт времени в ней не отражается, соответственно, нет и знака.

В процессе семиотического анализа происходит условное и временное отделение формы от содержания. При этом фокус внимания сосредоточивается на системе знаков, составляющих текст.

Распространено определение знака, как такого предмета, который репрезентирует (представляет, замещает) другой предмет (свойство, отношение), нуждается в уточнении и развертывании. В соответствии с этим толкованием всякий знак, поскольку он репрезентирует определенную идею, или, по словам Ю.М. Лотмана, «выражает другое, более ценное содержание», и в плане выражения, и в плане содержания всегда представляет собой некоторый текст. Иными словами, знак всегда адресован кому-то и предполагает его прочтение и интерпретацию. Действительно, для объяснения сущности непонятного знака или же любого символа требуется довольно распространенный текст. Таким образом, водораздел между знаком и текстом оказывается размытым: где кончается «знак» и начинается «текст»?

В итоге текст перерастает в «дискурс» или «диалог» (в смысле М.М. Бахтина) и оказывается обозначением смысловой среды, среды всеобъемлющей культуры, в которой обитает цивилизованный человек, постоянно общающийся с другими людьми и совместно с ними творящий бесконечный глобальный текст. Всякий знак – это свернутый текст, скрытый в его значении, а всякий текст – элемент смыслового диалога, дискурса, постоянно ведущегося в обществе и между обществами, включая прошлые поколения.

Таким образом, вырисовывается семиотический континуум – последовательность плавно переходящих друг в друга знаков, символов, текстов. Классическим примером континуума является цветовой спектр, где один цвет незаметно переходит в другой и невозможно установить границу между голубым и зеленым, красным и оранжевым цветами. Точно так же не очевидны границы между знаком и текстом, словом и предложением (устойчивые словосочетания, идиомы, поговорки – это слова, фразы или предложения? Лингвистика до сих пор не может дать однозначного ответа на этот вопрос).

Знак – кодовое выражение, обладающее только поверхностным смыслом (значением). Например, взятое вне контекста слово с его словарным толкованием является подобным знаком. Текст – есть отдельный знак или, как правило, упорядоченное множество знаков, объединенных единством замысла коммуниканта и в силу этого обладающих глубинным смыслом («личностным смыслом» понимающего). Именно отсутствие глубинного смысла разделяет текст и знак. Символы потому и считаются текстами, что они обладают глубинными, иногда мистическими смыслами. Текстом можно назвать роман, реплику в диалоге, стихотворение, художественное полотно, инженерный проект, архитектурный ансамбль, пантомимический этюд, фортепьянную пьесу, частушку и многое другое. Энциклопедия, собрание сочинений, сборник статей, библиографический указатель есть текст текстов, или супертекст, поскольку в них глубинные смыслы отдельных произведений организованы согласно замыслу их составителей (создателей нового глубинного смысла). Объединив все мыслимые тексты и супертексты, можно прийти к глобальному Тексту – абстракции структурализма.

У всех знаков есть одна особенность. Они появляются только там, где есть люди и где эти люди об­щаются. Все что угодно может стать знаком, но только в ситу­ации общения. Коммуникативность и определяет социальность знака.

Чаще всего ситуация общения заключается в передаче ин­формации, то есть передаче некоторого сообщения. Люди со­общают друг другу о самых разных вещах: о своем здоровье и настроении, о погоде и происходящих событиях, о научных открытиях и новостях культуры. Они обращаются друг к дру­гу с просьбами или пожеланиями, задают вопросы и отвечают на них, отдают приказы, выражают радость, обещают и обма­нывают, признаются в любви и ссорятся. Любая передача ин­формации происходит с помощью знаков. Обычно для этого используется естественный язык (впрочем, как мы уже виде­ли, иногда он заменяется и вытесняется другими знаками).

В передаче информации участвуют по крайней мере два лица. Как у всякого письма есть отправитель и адресат, так свои отправитель и адресат есть у всякого сообщения. В бесе­де отправителем является говорящий, а адресатом - слушаю­щий. Эти функции - своеобразные роли, которые время от времени исполняют все люди, выступая то в роли отправите­ля сообщения, то в роли адресата. Обычно в процессе разгово­ра человек исполняет разные роли, ведь беседа - это не про­сто какое-то одно сообщение, а обмен ими. Впрочем, бывают ситуации общения с постоянными ролями. Например, лектор все время говорит, остальные слушают и только после окон­чания лекции задают вопросы. Или писатель написал книгу, а читатели его только читают и не могут с ним поговорить.

Отправитель и адресат имеются и тогда, когда общение происходит не на естественном языке. В ситуации регулиро­вания движения - общения на улице - регулировщик (от­правитель) сообщает водителям и пешеходам (адресатам), куда и когда они могут двигаться. Утром выходя на службу и надевая милицейскую форму, человек (отправитель) сообща­ет окружающим (адресатам), что он - милиционер и находит­ся при исполнении служебных обязанностей.

В этих ситуациях участники общения не меняются роля­ми, а каждый их них постоянно исполняет одну и ту же роль. Но и при неязыковом общении, конечно, можно становиться то отправителем сообщения, то его адресатом, например, строя друг другу рожи или попеременно жестикулируя.

Итак, отправитель передает сообщение, а адресат получа­ет его. Но в чем собственно заключается передача сообщения? Ведь нельзя же просто из рук в руки, как мы передаем другу другу книги, цветы и другие вещи, передать собеседнику свои мысли, чувства - вообще информацию. Вот почему для пере­дачи информации люди придумали знаки. Знак - это такой материальный объект, который заменяет собой что-то другое, а именно то, что один человек хочет сообщить другим.

Общение с помощью знаков состоит в том, что отправи­тель передает или демонстрирует адресату материальные объекты, которые тот может увидеть, услышать, потрогать, то есть воспринять. Воспринимая с помощью органов чувств ма­териальные объекты, адресат понимает, что хочет сообщить ему отправитель. Таким образом, знак состоит из двух частей: материальной, или воспринимаемой, части и информацион­ной. Первую часть называют формой знака, вторую - содер­жанием (или смыслом) знака. Обмениваясь непосредственно формами знаков, люди в действительности обмениваются их содержанием.

С помощью знаков можно «говорить» о чем угодно. Со­держанием знака могут быть идеи, понятия, чувства, даже предметы. Форма же должна удовлетворять одному един­ственному требованию: она должна быть удобна для передачи (отправителем) и восприятия (адресатом). Самые частые зна­ки, которые мы используем, - это слова. Звучание слов и яв­ляется формой этих знаков. Произнося слово, то есть издавая определенные звуки, говорящий передает слушающему фор­му этого знака, а вместе с ней и его содержание. Адресат, слы­ша эти звуки и тем самым воспринимая форму данного знака, получает передаваемую информацию, то есть узнает содержа­ние знака.

То же содержание можно передавать и с помощью другой формы: языковые знаки можно не только произносить, но и записывать. В этом случае адресат воспринимает знаки уже не на слух, а зрительно. Обе формы знаков - устная и письмен­ная - являются для естественных языков основными, причем в разных случаях предпочтение отдается то одной, то другой форме. Так, в гостях мы обычно разговариваем, а не перепи­сываемся, а вот на большом расстоянии пользуемся обеими формами: звоним по телефону или пишем друг другу письма. Выбор конкретной формы знака связан лишь с условиями об­щения и не влияет на содержание: независимо от выбора мы можем сообщить все, что хотим.

Содержание слов чрезвычайно разнообразно. Говоря «люблю», человек выражает чувство, говоря «хочу» - жела­ние, говоря «забор», называет предмет. А можно назвать ситу­ацию («бег», «бегу», «пробежал»...) или свойство («краси­вый», «красота», «красивее»...); есть слова, указывающие на связи и отношения («и», «или», «под», «внутри»). Практичес­ки любой смысл может быть выражен с помощью слов, и именно это обстоятельство делает слово самым главным зна­ком, а естественный язык - основным средством общения.

Таким образом, мы должны четко осознавать, что определение знака сводится к трем аспектам:

1. Знак всегда обладает чувственно воспринимаемой формой, иначе говоря, форма знака всегда материальна, т. е. в отличие от какого-либо идеального объекта, не оставляющего следов, которые можно реально зафиксировать, форма знака должна быть воспринята человеческими чувствами и может быть зафиксирована на каких-либо материальных носителях. Это может быть какой-либо оптический образ, т. е. то, что воспринимается зрительно (название книги, дорожный знак, цвет числа в календаре), акустический образ – то, что слышится или произносится (сказанное слово, сирена тревоги, свисток судьи), тактильный образ – то, что воспринимается кожей – тактильно или, иначе, осязательно (рукопожатие, шрифт Брайля, поцелуй), обонятельный образ – ощущение запаха (запахи дорогих духов, столовой, цветов), вкусовое ощущение – то, что воспринимается языком (вкус перца, соли, сладкого и др.). Как видим, чувственно воспринимаемая форма знака охватывает все пять типов ощущений, принятых в психологии: зрение, обоняние, вкус, осязание, слух.

2. Воспринимая форму знака, мы в подавляющем большинстве случаев (если нет специальной задачи обратить внимание на форму) не думаем о ней, не задумываемся над тем, например, каким шрифтом напечатано слово или насколько мелодичен звук гонга. Пока форма не мешает нам постигать содержание знака, пока она оптимальна, удобна и незаметна для восприятия, до тех пор нам важно практическое значение знака, его содержание. Однако если текст, например, набран некачественной, «слепой» печатью, мы, естественно, обратим внимание не только на содержание текста, но и на эту некачественную форму. Как и в обратном случае – вычурный, нестандартный шрифт также будет объектом нашего незапланированного внимания. Но в большинстве случаев нас интересует не форма знака, а то, о чем она сообщает – предмет, явление, процесс, идея. Форма знака, таким образом, служит для представления о чем-то (для передачи содержания), для замещения чего-то. Например, рекламируемый на обложке журнала тюбик зубной пасты замещает саму реальную зубную пасту данной марки и дает представление о качествах и внешнем виде данной пасты, а уже упоминавшийся звонок будильника дает представление о времени и замещает собой это время, показывая его на своем циферблате.

3. Замещая или представляя нечто отличное от своей формы, знак тем самым сообщает информацию. Это позволяет говорить о том, что отсутствует в момент речи, и видеть отсутствующее. Тем самым устраняются пространственные и временные границы, которые без знака были бы непреодолимы. Например, рассматривая такой изобразительный знак как пещерные рисунки каменного века, мы преодолеваем многовековую отдаленность от той эпохи благодаря этим изображениям гениальных первобытных художников, сохранившимся до наших дней, и получаем важную информацию о том времени. Или, рассматривая такой знак, как картина И. Е. Репина «Иван Грозный и сын его Иван», мы получаем информацию, которую картина, будучи знаком, сохранила в себе на долгие столетия: уникальные события далекого пятнадцатого века, реальные люди, ставшие персонажами изображения сохранены для нас именно потому, что есть возможность воплотить давнюю российскую историю в таком материальном предмете, каким является картина. Конечно, для сохранения для нас такой информации, отдаленной во времени, в виде картины, должен действовать еще такой нюанс, как качество самой картины: необходимым условием является уникальность, «высококлассность» полотна и личность художника. Если картина написана на среднем или низком уровне, если художник слаб, то, как бы ни была важна информация, заключенная в картине, она непременно затеряется, забудется и не дойдет до потомков, так же, как имя ее создателя. Так же, как временные, с помощью знака устраняются и пространственные границы: можно сказать и о сохранении информации, отдаленной от нас в пространстве. Например, из японских или китайских изображений на шелке мы получаем удивительные сведения о далеких странах.

Дополнительно о термине «знак» можно прочитать в книге польского исследователя В. Дорошевского «Элементы лексикологии и семиотики» (Дорошевский, В. Элементы лексикологии и семиотики / В. Дорошевский / Авт. Перевод с польск. В.Ф. Конновой. – М.: Прогресс, 1973. – 287 с.). Отрывок из которой представлен в форме текущего контроля – анализе научного текста.