Возвращение жабы

— Освобождена от всех обвинений…

Долорес Джейн Амбридж стояла перед большим позолоченным зеркалом. Её бугристое лицо искривилось чем-то, очень отдаленно напоминающим удовлетворение. Вообще-то, если бы ее лицевые мускулы работали правильно, то выразили бы счастье, которое испытывала эта женщина.

— Освобождена от всех обвинений, — ее девчачий голос прозвучал вновь, когда она завязывала на своей массивной шее отвратительную розовую ленточку. Толстые пальцы мимолетно коснулись ленты в волосах мышиного цвета, потом разгладили несуществующие складочки на её любимой розовой шерстяной кофточке, накинутой поверх мантии.

— Изумительно, — прошептала она, открывая туалетный столик. Ее рука скользнула внутрь шуфлядки и извлекла оттуда тяжелый золотой медальон.

— Здравствуй, моё маленькое сокровище, — нежно прощебетала Амбридж, надевая артефакт на шею. – Ты снова нужно мне, мое бросающееся в глаза доказательство чистокровности.

Сегодня ничто не сможет испортить её прекрасного настроения, думала она, усаживаясь в неоправданно маленькое, безвкусного фасона кресло и беря в руку маленькую фарфоровую чашечку, полную приторно-сладкого чая.

Потом Амбридж, причмокивая, пила горячий напиток, наслаждаясь окружающей её роскошью.

Скоро, очень скоро она получит все, что пожелает. Кто-то может сказать, что ей просто повезло, но нет, ей же лучше знать! Преданность, усердие, энтузиазм и чистокровность – если кто-то пожелает получить место государственного чиновника, только это имело значение. Сейчас, когда уголовные записи стёрты из её дела, ничто не может стоять у нее на пути. Это всего лишь вопрос времени: когда она вернет былое влияние, власть и контроль.

Именно это Амбридж любила больше всего.

Власть и контроль.

Как прекрасно перекатываются эти слова на языке! Они были такими сладкими – точно такими же, как чай, который она сейчас пьет. Долорес облизнула губы и посмотрела на золотые настенные часы. Он уже скоро должен был прийти.

Её таинственный спаситель.

Она счастливо захихикала. Амбридж понятия не имела, кто этот человек. Впрочем, это ее и не беспокоило. Он пришел на её слушание, прикрывая лицо черной накидкой, его голос был низок и тих. Он принес неопровержимые доказательства её невиновности (она снова захихикала) и исчез. Долорес была уверена, что никто не держал её под Империусом, когда она возглавляла Регистрационную Комиссию; пытки магглорожденных были её собственной инициативой. Тем не менее, она не стала возражать, когда незнакомец заявил обратное. Очень скоро Амбридж освободили из тюрьмы, от всех обвинений и позволили начать новый карьерный рост. Женщина не сомневалась, что причиной всему этому стал он. И сегодня она увидит его. Он прислал ей письмо, в котором просил о встрече, на которой нужно будет обсудить нечто важное. Она нервничала, но все равно сгорала от нетерпения, и каждая минута казалась дольше предыдущей.

Прозвенел дверной звонок, и Долорес, подпрыгнув в своем кресле, рявкнула на прислуживающего ей эльфа, чтобы тот пригласил гостя войти. Глубоко вздохнув, она нацепила на лицо лукавую улыбку и, когда открылась дверь, заговорила самым жеманным своим тоном.

— Добро пожаловать.

Несколькими часами позже.

— Вы же не серьезно, Министр.

Молодая женщина с пышной гривой волос подалась вперед в своем кресле, аккуратно складывая бумаги на столе в кабинете Министра. Из-за багровых кругов под глазами теплого карего цвета она выглядела уставшей, но вся её поза и то, как она сжала в кулаке и швырнула на стол пару смятых пергаментов, излучали энергичность. Рыжеволосый парень, дремавший слева от нее, подпрыгнул от внезапного звука и дико заозирался по сторонам. Поняв, что до сих пор сидит в кабинете, он подавил зевок и пристально посмотрел на сидящего напротив мужчину с пронизывающим взглядом.

— Вы пытаетесь нам сказать, что после двадцати двух часов поисков вы так и не нашли Гарри?!

Кингсли Шэклболт вздохнул и помассировал виски.

— Гермиона, — начал он, — пожалуйста, пойми. В его поисках задействован весь Департамент Магического Правоохранения, это все, что я сейчас могу предоставить. К несчастью, исчезновение Гарри – сейчас не самая большая наша проблема, так что если вы…

— Со всем уважением, Министр, что вы подразумеваете под тем, что исчезновение Гарри — не самая большая проблема?! – задохнулся от возмущения молодой человек, тоже подавшись вперед.

— Вы хоть понимаете, что без него наши шансы победить Сами-Знаете-Кого равны нулю? Гарри схлестнулся со своим персональным кошмаром ради того, чтобы спасти всех нас, возможно, он уже умер… — на последних словах его голос почти стих, но он нашел в себе силы закончить предложение, — … а все, что вы можете на это сказать, что это не ваша проблема?!

— Успокойся, Рон, — прошептала Гермиона, успокаивающе положив ладонь ему на предплечье. Рон возмущенно на нее посмотрел, но закрыл рот и откинулся на спинку кресла.

— Министр, мы можем узнать, что случилось? Какова причина, по которой вы не можете полностью сосредоточиться на поисках Гарри?

Кингсли аккуратно стер со лба испарину маленьким носовым платком, а потом повернул голову к окну, умышленно избегая взгляда Гермионы.

— Это касается одного расследования относительно меня… — тихо признался он.

Рон и Гермиона переглянулись.

— …по злоупотреблению служебными полномочиями. Меня обвиняют в неоправданном фаворитизме магглорожденным магам, которые в результате выборов заняли важные посты в Министерстве. Еще вчера я считал все это вздором. Но сегодня эти вроде ничего не значащие обвинения обернулись серьезной проблемой. Мне стало известно, что есть люди, даже среди членов Визенгамота, которые поддерживают «некоего» Темного Лорда. Но самая большая проблема кроется в том, что большинство влиятельных чистокровных семей считают, что война закончилась неудачно и что моя политика мирного сосуществования с магглорожденными волшебниками обернется крахом для нашего общества. Они твердят о настоящем бедствии, не меньше. И у них хорошая поддержка, о которой не упоминал Ежедневный Пророк. В стране теперь очень опасная ситуация, грозящая нам гражданской войной. Боюсь, моя отставка лишь ускорит этот процесс.

В комнате на целую минуту повисла неестественная тишина. Первой тихо заговорила Гермиона.

— Мы понятия не имели, что все настолько плохо. Но, Министр, совершенно понятно, что за всем этим стоит Волдеморт, — Рон дернулся, услышав это имя. – До тех пор, пока он будет жив, и до тех пор, пока существует возможность его возвращения, его сторонники – даже если их остались единицы – не оставят своих попыток по уничтожению мира в стране.

Гермиона поднялась и начала вышагивать по комнате, делясь своими соображениями.

— Все очевидно, не так ли? Во-первых, нам нужно найти и спасти Гарри. Во-вторых, мы должны заставить его произнести речь. Очень многие до сих пор верят в него и прислушаются. Их нужно предупредить об опасности. В-третьих, мы должны раз и навсегда избавиться от Волдеморта…

Впервые за все время, что Рон и Гермиона просидели в этом кабинете, они увидели улыбку Министра.

— Вы прирожденный лидер, мисс Грейнджер. Я могу назвать, по меньшей мере, три Департамента, которые не отказались бы заполучить ваше руководство.

Рон рассмеялся, а у Гермионы дрогнули губы, она оценила мрачный юмор Министра.

Но прежде чем она ответила, дверь из красного дерева за их спинами распахнулась, и в кабинет стремительно вошли несколько человек.

— Это последнее доказательство. Я надеюсь, все слышали предложение Министра, - прозвучал сиплый голос высокой фигуры с накинутым на голову капюшоном, которая выступила из собравшейся толпы.

Гермиона моргнула один раз, потом другой… Она не узнала этого человека, но если ей не кажется, то рядом с ним стоит Амбридж, слишком довольная Амбридж.

Шэклболт тут же вскочил на ноги.

— Что происходит? Что вы делаете в моем кабинете?!

Невысокий мужчина с длинной серой бородой, потирая руки, выступил вперед. Гермиона узнала его. Это был Каспар Крауч, старший брат Бартемиуса Крауча-старшего, этот человек начал свою карьеру сразу после того, как умер его известный брат. Насколько она знала, Каспар Крауч работал в Департаменте Магических Аварий и Катастроф, а еще он значимый член Визенгамота. Крауч посмотрел на девушку и брезгливо поморщился, словно учуял что-то дурно пахнущее, но потом его водянистые глаза остановились на крепкой фигуре Министра, вставшего из-за своего стола.

— Министр Кингсли Шэклболт, как заместитель верховного инспектора Визенгамота, я должен проинформировать вас, что вы временно освобождаетесь от должности Министра в связи с расследованием вашей возможной нелегальной деятельности. Вот письмо, — он повозился пару секунд, доставая из кармана официальный конверт. Министр молча взял его, взломал печать и углубился в чтение.

Гермиона почувствовала, как от страха по коже забегали ледяные мурашки. Что-то не так. Она заметила, что Рон выглядит таким же отчаянным, как и она сама. Ее глаза осматривали присутствующих. Некоторые были ей знакомы, некоторые нет, а других она вообще раньше не видела. Девушка снова пристально посмотрела на фигуру в плаще и стоявших возле него Амбридж и Нарциссу Малфой, которая старалась затеряться в толпе. В углу кабинета стояла Рита Скитер, и её Прытко Пишущее Перо было единственным, что нарушало тишину.

Когда Кингсли дочитал письмо, он положил его обратно в конверт и поднял взгляд.

— Если уважаемые члены Визенгамота требуют моей отставки, что ж, я пойду им навстречу, — тихо произнес Шэклболт.

— Министр… — прошептала Гермиона и сразу же пожалела об этом, потому что все присутствующие начали прожигать ее спину взглядами.

Кингсли покачал головой и подошел к ней.

— Все в порядке, Гермиона, — тихо ответил он.

Но выражение его лица говорило об обратном.